Гринвуд
Максим Григорьевич Пачесюк








Могучая Бримийская Империя пала. Магия родовой аристократии склонилась перед Его Величеством Револьвером, и весь мир понял, что пуля быстрее заклинания. Лиам Гринвуд — дитя послереволюционного мира, где власть принадлежит таким же обычным людям, как и он. Или это только кажется? Ведь сыну министра явно не светит наказание за убийство лучшего друга Лиама. С этим нужно что-то делать. А тут еще и магические способности прорезаются, фэйри со своей помощью лезут, да один кровожадный демон увязался. Ну, ничего, приемный отец ему рога пообломает, да только из страны все равно ноги уносить придется.






Максим Пасечюк

Гринвуд





Необходимые пояснения к терминам, встречающимся в книге


Джентри — младшее дворянство: джентльмены, эсквайры, рыцари и баронеты.

Пэр — высшее дворянство: бароны, виконты, графы, маркизы, герцоги.

Тинкер — массивная и грубо сбитая порода лошадей с густой гривой, челкой и хвостом. Их копыта полностью закрытые, поскольку обрастают фризами, что начинаются возле скакательных и запястных суставов.

Элгландцы — народ населяющий север старой Бримии. Известны благодаря врожденной силе, любви к крепким напиткам и ношению килта. В большинстве своем — горцы.

Алдерцы — народ населяющий остров величиной с половину Бримии. Входят в состав Свободного Союза Широв. Известные благодаря вспыльчивому, непокорному характеру и умению придавать виски самые разнообразные оттенки вкуса. Ненавидят Бримийцев так же, как и до революции.

Хобгоблин — крупный фэйри что тайно помогает простолюдинам по хозяйству. Предпочитает грубую и тяжелую работу.

Брауни — фэйри что тайно помогает простолюдинам по хозяйству. В отличие от Хобов делает много мелкой работы. Придирчив к мелочам.

Пак — фэйри-проказник. Обычно может превращаться в животное, но могущественные паки могут принять и человеческую форму.

Глефа — древковое оружие увенчанное длинным лезвием.

Клурихон — фэйри, состоящий в родстве с лепреконами. Покровительствует пьяницам и наказывает тех, кто ворует выпивку или жульничает с ней. Ввиду своей работы вечно навеселе. Любит развлекаться, катаясь на спинах сельских собак.

Нартар — мир демонов.

Грифон — магическое животное человеческого мира. Имеет тело льва, а так же его задние лапы. Передние лапы, голова и крылья напоминают орлиные.




Глава 1


На огромном булыжном плацу главной и пока еще единственной военной академии Свободного Союза Широв ровными рядами выстроились курсанты. Все в парадной форме, при оружии. Генерал Брик был доволен. До революции он успел прослужить десять лет сержантом и страшно обожал муштру. Именно поэтому, когда стал вопрос о назначении ректора, канцлер выбрал его. Ну, возможно еще потому, что они с канцлером вместе выпивали по субботам вот уже пять лет кряду.

— Посмотри на них Лерой.

— Да, сер.

— Какая осанка. Даже чертовы аристократы не умели так гордо стоять!

— Да, сер.

— Даже инженеры вполне пригодно выглядят.

— Да, сер, — вновь ответил Лерой, а про себя отметил, что генерал сегодня в отменном настроении, раз уж даже инженеры не получили традиционного порицания.

— Возможно, они даже стоят своих палашей.

— Да, сер, — ляпнул Лерой, после чего мысленно обругал себя и окончательно проснулся. — Но я уверен, что с топорами, как вы предлагали, они смотрелись бы еще лучше. — Нелегкое это дело соглашаться с начальством.

— К несчастью тогда, они были бы похожи на офицеров еще меньше, чем сейчас.

— Да, сер.

— Стрелки, вот — образец силы и мужества! — Генерал перевел свой взгляд от серых мундиров инженеров к таким же красным, как и его. В отличие от остальных курсантов, кроме легкой сабли, которую носили еще и артиллеристы, у каждого стрелка было длинное револьверное ружье. С барабаном на семь патронов и длинным стволом оно было гораздо тяжелее однозарядных ружей пехоты.

— Несомненно, сер.

Генерал еще раз восхитился высокими стрелками, не такими конечно высокими, как гренадеры, но сейчас еще сложно понять, ведь ребята еще растут. Вон Ратлер за последний год вымахал во взрослого гренадера, а его отец оказался категорически против перевода сына. Генералу было начхать на чужое мнение, но герой революции Ратлер занимал пост министра промышленности, и перечить ему не стоило.

Брик, наконец-то, бросил критический взгляд на первый ряд мелких инженеров. Но как он не старался, его глаз все время выхватывал чернявого парнишку во втором ряду. Тот был не многим меньше стрелков, да и некоторых гренадеров, но тоньше и стройнее. Впрочем, причин оставить его в инженерах и без того хватало. С легким вздохом сожаления Брик спросил Лероя. — Гринвуд все еще безобразничает?

— В этом месяце замечен не был. — Уклончиво ответил Лерой.

— А тот второй…? С такой неподходящей ему фамилией.

— Вулфи?

— Да, он.

— Вулфи всего лишь подпевала, сер.

— Хорошо. Но где же черти носят этих тюремщиков? В свое время я получил пулю в бедро. Оно начинает ныть, от долгой ходьбы.

— Приказать принести стул?

— Ты же не хочешь, чтобы я уселся, когда мои курсанты стоят?

— Но ваше ранение, сер.

— Я привык терпеть лишения, Лерой.

— Да, сер, — ответил Лерой и украдкой глянул на огромное, выпирающее пузо генерала. Имей такое тощий Лерой, то не смог бы простоять и пяти минут.

— Наконец-то перестал пялиться, — произнес Джон Вулфи. Он стоял в первом ряду, поэтому говорить ему приходилось не шевеля губами. Впрочем, делал он это мастерски. Вот у Лиама Гринвуда это получалось гораздо хуже.

— Думаешь, он пронюхал, Волчонок?

— Не трусь, никто не знает.

— Как думаешь, где они их берут? — тихо спросил Лиам.

— Кого?

— Ведьм.

— Откуда ж я знаю, — так же тихо прошептал Волчонок.

— Шестнадцать лет после революции прошло, а они все никак не переведутся. Я думал, крысы уже всех переловили.

— Заткнитесь вы оба, — прошипел стоящий рядом Кэвин. — Вечно от вас одни проблемы. Не дай бог услышит наставник — опять половине взвода плетей выпишет.

— Ты бы лучше пятно с формы счистил, — иронично поддел его Лиам.

— Где? — в голосе Кэвина зазвучала паника. Он стоял в первом ряду и знал, что Брик может выпороть и за меньшее.

— Не тупи, Кэвин, — успокоил его Джон. — Лиам просто тебя пугает.

— Чтоб вас… — Кэвин так разозлился, что едва не плюнул себе под ноги на глазах у Лероя. А тот любил раздавать курсантам плети не меньше Брика.

— Если б не эта чертова ведьма, мы могли бы отправиться домой уже с утренним дилижансом, — досадовал Лиам.

— Тебе совсем ее не жалко? — спросил Волчонок.

— С чего бы мне жалеть какую-то старуху?

— Мой друг бессердечен.

— Волчонок, это ведьма, а не человек.

— Кто бы это ни был, он не заслужил сожжения живьем.

— Вот сейчас и узнаем. Слышишь? — за спинами курсантов послышалось звонкое цоканье копыт и грохот выехавшей на булыжную мостовую кареты. Но, не смотря на длительное ожидание, даже такие смутьяны, как Вулфи и Гринвуд не посмели развернуться и посмотреть. Их спины и так довольно хорошо были знакомы с плетями мистера Донована. И по возможности они старались их избегать.

Вскоре карета миновала ровные ряды курсантов и остановилась возле группы наставников. Генерал со своим адъютантом держались особняком. Первым из кареты выскочил здоровенный судебный пристав в древней церемониальной треуголке и с окованной медью палицей. В отличие от пыльной треуголки медь палицы хоть и была темной, но не отливала синевой, а значит, ее пристав числил чаще, чем свою шляпу. Убедившись в том, что добрались в нужное место, пристав засунул руку в карету и рывком выудил оттуда совсем еще юную белокурую девчушку.

— Господи, да она же моложе нас, — ошарашено прошептал Волчонок.

— А ты думал ведьмы рождаются старыми? — резонно, возразил Лиам, хотя он и сам ожидал старуху. — Наверное, дочь дворян, не успевших сбежать на Дикий континент.

— Лиам, она ребенок!

— Она молодая девушка. Примерно на два года моложе нас.

— Я не думаю, что ей уже есть четырнадцать.

— Законникам виднее. Кроме того, посмотри: кляп, повязка на глаза, колодка на руках. Они не знают, как она колдует, чего от нее ждать. Она не из джентри, а из пэров. Наверняка у нее даже уши забиты воском и ватой, чтобы не услышала лишних имен и не прокляла перед смертью, — говоря это, Лиам почувствовал, как в животе запорхали бабочки. Верный признак жуткой головной боли, что иногда поражала его, если он долго не принимал лекарства. Боль бывала настолько сильной и резкой, что Лиам мог придти в себя на земле в неизвестном месте, без памяти что делал и почему здесь оказался. Но вот уже три года он прятал свой недуг от всей академии. В этом ему нередко помогал Волчонок. — К черту все это, — в голос сказал Лиам, стараясь посильнее разозлиться, ведь иногда злость помогала прогнать боль. А вот Волчонок записал последнюю фразу на счет ведьмы.

Пристав подвел девушку к высокому каменному столбу и со сноровкой человека умелого, в несколько движений опутал ее цепями. Девушка, почувствовав неладное, дернулась было бежать, но пристав был к этому готов. Ухватив ее за шкирку одной рукой, он высадил на грубый деревянный помост, что окружал столб. Второй рукой, пристав закрепил цепи высоко на стальном крюке у вершины столба. Посмотрев на то, как девушка бьется в бессмысленных попытках освободиться, пристав одобрительно кивнул.

После этого его сменил местный завхоз — мистер Донован. Человек он был грубый, недалекий, любивший человеческие страдания так же сильно, как и картофельный самогон. Донован расплескал на помост полбанки керосина, потом подумав, плеснул еще и на платье девушки. Остатками он обрызгал сложенные вокруг помоста вязанки хвороста. Нужно было, чтобы сразу получился сильный огонь, иначе толстые полена под помостом не разгорятся, а Донован не хотел опростоволоситься.

— Готово, сер, — обратился он к генералу.

— Поджигай, — разрешил генерал и приготовил обрызганный духами платочек.

Прежде, чем зажечь костер, Донован таки ударил в грязь лицом. Он так хотел, чтобы все прошло идеально, но сломал три спички, и только с четвертого раза ему удалось зажечь хворост. Правда, дальше все пошло правильно. Огонь разгорелся мгновенно, и с такой силой, что представление закончилось уже через двадцать минут. Вопреки всеобщим ожиданиям, девушка не кричала. Жар и боль убили ее быстрее, чем успел перегореть кляп. Все получилось слишком тихо и буднично. Даже костер не трещал. Едва взвившись, пламя сразу же загудело. Завхоз использовал самые сухие и быстрогорящие дрова, что у него были. Пламя вздымалось гораздо выше старых каштанов, что окружали плац, поэтому курсанты так и не узнали пресловутого запаха горелой плоти, а генерал зря доставал свой платок. Дыма почти не было, а тот, что был, ушел в небеса.

Когда от дерева остались только угли, а самые длинные языки пламени едва доставали до раскаленного стального крюка, Брик кивнул горнисту и тот протрубил отбой. Курсанты начали расходиться, только Волчонок заворожено смотрел на горящие останки, что болтались на светло-оранжевых от жара цепях.

— С тем же успехом можно было пустить ей пулю в лоб, — печально произнес он.

— Не могу с тобой не согласиться. Те ведьмы и колдуны, что правили старой империей, несомненно, заслужили такого, но вряд ли эта девушка успела натворить столько же. Но, Джон, как бы печально это не выглядело, скорбеть по ведьме, все равно, что скорбеть о вампире или оборотне. — Боль миновала Лиама, но поднятая из глубин злость все еще бушевала.

— Лиам, ты урод.

— Урод успеет на вечерний дилижанс. А мистер больная совесть…

— У тебя ее вообще нет, — резко огрызнулся Волчонок.

— Есть. Ты моя совесть, Волчонок. И если ты не поспешишь, я оставлю тебя здесь, на растерзание Ратлеру. — Дружески хлопнув Джона по плечу, Лиам направился в общежитие, за дорожным саквояжем Волчонка и своим вещмешком. И никакие мелочи вроде сожжения ведьмы не задержат его больше в академии ни на секунду. Начались летние каникулы, а их Лиам собирался провести дома: поближе к родным лесам и рекам, подальше от заносчивых снобов и нудных преподавателей. Тем более, что Волчонок жестоко унизил Ратлера на последнем уроке фехтования. О прощении речи не шло. Это доказывала ноющая после вчерашней стычки скула. Их с Джоном спас наставник, но Ратлер, как сын высокопоставленного чиновника получил лишь устное порицание и Гринвуд очень надеялся отложить все неприятности связанные с местью к следующему учебному году. 




Глава 2


Ночь оказалась довольно прохладной, но дождя не ожидалось — на небе ни тучки. Возможно, в противном случае, ребята бы и пожалели о сэкономленных деньгах, но сейчас они разлеглись на крыше дилижанса как единственные пассажиры эконом класса и чувствовали себя гораздо лучше, чем та купа сельдей в карете под ними. Звезды яркой россыпью освещали им небо. Луна с месяцем, шли на убыль и превратились в тонкие серпы. Было похоже, будто два огромных прищуренных глаза неведомого чудовища с известной ленцой наблюдают за потенциальной добычей. Чудовище нынче сыто и не собирается срываться в погоню. Оно просто напоминает дичи о том, что наглеть не стоит, как и терять уважение к естественному порядку вещей.

— Такая же ночь была, когда де Арле встретил Графа-бродягу. — Вспомнил Лиам описание из книги.

— Как человек столь люто ненавидящий магию, может настолько любить запрещенную литературу?

— Брось, Волчонок, я люблю литературу, а не запрещенную литературу.

— Назови любимого героя, — потребовал Волчонок.

— Тибо де Арле, — нехотя признал Лиам.

— Хотя вся академия знает, что нужно говорить: Джек Майнер — охотник на ведьм.

— В жопу Майнера, он тупой!

— Потише, не дай бог тебя услышит кучер, или кто из пассажиров.

— Извини, скажем, что говорили об артиллеристе со второго курса, — исправился Лиам.

— Это о том, что мел жрал?

— О нем самом.

— Так почему же Майнер тупой?

— Он весь такой честный, хороший и образцовый, что аж тошно, — уже намного тише продолжил Лиам. — При этом всем, он крошит могучих ведьмаков направо и налево. А самое главное, что конкретно ему маги не сделали ровным счетом ничего. Он, видите ли, руководствуется высокими моральными мотивами.

— Все еще не понимаю, — покачал головой Волчонок.

— Где ты видел шахтера-трезвенника, руководствующегося высокими мотивами?

— Согласен. Здесь мистер Томпсон допустил оплошность.

— Издеваешься? Майнер отдает последние гроши сиротам, а потом покупает себе тарелку отрубей в таверне — это оплошность. А «Святой поход Джека Майнера» — сплошное недоразумение.

— Зато образами колдунов ты должен быть доволен.

— Господи, Волчонок, меня от них тошнит. Они настолько же плохие, насколько Джек хороший. Кроме того, они тупые до крика. И это люди, которые с детства учились читать и писать, а так же разным наукам!

— Удивил, — признал Волчонок, но Лиам его не слушал.

— Туссейнт — вот настоящий антигерой. Он умен, он коварен, и заметь, при этом он далеко не трус. Как ловко он сблизился с Тибо только чтобы добраться до его наставника. А сам де Арле? В своем стремлении отомстить, он готов не просто убивать, а наслаждаться муками своих врагов. И так до тех пор, пока не убивает невиновную девушку.

— В этом отношении Майнер мне намного симпатичней.

— Майнер тоже наслаждается болью своих жертв, — возразил Лиам.

— Он не убивает невиновных, — поправил его Волчонок.

— Он не раскаивается!

— Твой Тибо тоже не рыдает над трупами врагов.

— Я знал, что ты не устоишь и дочитаешь ее, — улыбнулся Лиам.

— Ты бы от меня не отстал.

— Ты прав, но после смерти девушки…

— Убийства девушки, — поправил его Волчонок.

— После убийства он всегда старался поступать справедливо. Прежде всего, де Арле хотел быть уверенным, что человек заслуживает смерти. И он никогда больше не мучил своих врагов. Даже Туссейнта он убил быстро, хотя уж кто, а этот колдун заслужил помучиться напоследок.

— Ты восхищаешься им, — не то спрашивая, не то утверждая сказал Волчонок.

— Я твердо понимаю, что де Арле всего лишь выдуманный персонаж. Но какой! Возможно, Рукийские дворяне и были близки к этому образу, но там восстание вспыхнуло еще раньше, чем у нас, а это о чем-то да говорит.

— И о чем?

— О том, что таких дворян, как Тибо на самом деле не было.

— Ха-ха-ха. — Звонкий смех Волчонка взвился к звездам. — Только ты мог прочитать книгу о благородном герое и придти к заключению, что придумавшие его были негодяями.

Слова Волчонка заставили Лиама задуматься, каким был автор его любимой книги — Фабрис де Брюссар. Ведь до этого он думал о дворянстве целиком и не сомневался, что все эти лорды и джентльмены — «болезненная сыпь на теле общества», — как говорил Майнер. Но разве человек чуждый морали и твердым жизненным убеждениям смог бы придумать настолько живого персонажа?

— Никто не вернет мне матери и отца. Кроме того, я имею право на собственное мнение. — Сказал в голос Лиам. — И сейчас оно подсказывает мне поспать. Дилижанс в Кирби может оказаться более загруженным, чем этот. — В подтверждение своих намерений, Лиам пододвинулся к бортику и расстегнул пояс. Высвободив его из нескольких петель, парень просунул свободный язык меж крышей и бортиком, после чего вновь застегнулся. Немного подергав за пряжку и поерзав задом, Лиам убедился, что не свалится с дилижанса на полном ходу. Волчонок поступил умнее и привязал к поясу толстый кусок пеньковой веревки, предварительно закрепив второй конец на бортике. — Умный, да? — завистливо спросил Лиам.

— Ну, мне не придется всю ночь спать в обнимку с металлической трубой. — Уклончиво, но не без ехидства ответил Волчонок.

— А больше веревки нет? — Обычно они все делали вместе и делили на двоих, поэтому, если Джон приготовил веревку себе, то и для Лиама должна была быть еще одна.

— Нет, — соврал Джон. Второй кусок веревки был действительно припасен, но Волчонок еще сердился на друга за его поведение на казни.

— Чтоб тебе ведьмы всю ночь снились! — с чувством оценил такую подлость Лиам.

— И тебе спокойной ночи! А главное, удобной.






Глава 3


К родному хутору Лиам добрался через четыре ночи. Уставший как черт и довольный, как собака от свежей кости. С Волчонком они расстались в Бериде, там же и зарыв топор войны. Оба понимали, что в противном случае будут волноваться друг о друге все лето. Лиам поименно передал привет каждому члену многочисленной семьи Вулфи, а Джон поприветствовал приемного отца Лиама — безумного Финли. На том и разошлись. Волчонок продолжил путь к родной деревне на телеге знакомого рыночного торговца, а Лиам забрался под листву дубовой рощи, что граничила с лесом.

Роща была излюбленным местом отдыха зажиточных горожан. Так, как это была суббота, то многие из этих бездельников раскинули клетчатые одеяла на зеленой травке и лениво жевали сэндвичи, запивая местным темным, знаменитым на полстраны пивом. Часть ребятни носилась как угорелая, гоняя старый, не раз уже латаный мяч. Иногда вся толпа дружно останавливалась и долбила друг друга по лодыжкам, пока мяч не выскочит из ловушки. А вот те ребята, которых в игру не взяли, смотрели на сверстников и завистливо пускали носом пузыри из густых зеленых соплей.

В футбол Лиам научился играть уже в Академии. В его детстве не было таких развлечений. Зато стрелять и драться на клинках он уже тогда мог получше многих наставников. В этом найти учителя лучше, чем Финли было сложно. Шпага, палаш, сабля, кинжал, нож и стилет, а так же мушкет и винтовка, пистоль и револьвер — вот какими были друзья детства у Лиама. Зато теперь ему не требовалось обходить глухие леса и тратить на дорогу лишних два дня. Эти места он знал лучше местных охотников, поэтому и не боялся.

Чем дальше он углублялся в рощу, тем ближе друг к другу оказывались дубы, тем больше было кустарников и прошлогодней листвы на земле и, соответственно, меньше отдыхающих горожан. Когда последние из них остались позади за деревьями, Лиам сбросил вещмешок и выудил из него короткий охотничий скиннер в кожаных ножнах. Его он прицепил на пояс. Ножны стилета прикрепил на внешнюю сторону левого предплечья поверх одежды. Правда трехгранная железка без гарды была настолько длинной, что острие выглядывало из ножен на несколько сантиметров дальше локтя. Еще Лиам достал из мешка двуствольный обрез. Преломил ствол и вогнал в трубы удлиненные патроны сорок пятого калибра. Как уже говорилось, Лиам не боялся леса, скорее лес в ужасе бежал от него.

Домой Лиам принес двух зайцев, что поймал броском стилета, и три медвежьих капкана. Часть леса, в которой они стояли, никогда не изобиловала крупным зверем, а мелкого, такой капкан просто надвое переломит. Ничего зазорного, в том, чтобы избавить неуча от его капканов, Лиам не видел.

Когда внезапно лес кончился, парень скорее почувствовал родной дом, нежели увидел его. Стемнело уже порядочно, но звезды да луна с месяцем еще не засияли. На чистом и широком лугу росли высокие, чуть ли не по пояс, травы. Лиам провел рукой по верхушкам и сорвал парочку. В руке оказалось несколько васильков, да пара зеленых колосьев одичалого ячменя. Раньше, еще до революции, в этом месте было поле, а сейчас лес медленно отвоевывал земли себе. В прошлом году, как помнилось Лиаму, маков и васильков уже было больше, чем ячменя. А молодые сосенки с тисами хаотично возвышались над травами самое дальше — в десяти метрах от края старого поля. Пройдет еще десяток лет и молодые деревца войдут в силу, начнут плодоносить, лес сожрет еще немного луга.

Проблемы в этом Лиам не видел. Он любил и уважал лес. А людям новые поля понадобятся еще не скоро. Тех, кто пережил революцию и пять страшных поветрий, осталось слишком мало, чтобы охватить все земли. Зато выжившие стали богаче и зажиточней. — Не зря, — считал Лиам, — Бримийцы прогнали колдунов-аристократов с их трусливым королем. Теперешние налоги идут в казну на развитие наук, армии и флота — таким же людям, как и Лиам, на пользу.

Парень взял левее и вскоре увидел высокий старый частокол с ошкуреных сосен. Столбы были так плотно подогнаны друг к другу, что даже днем сквозь них ничего нельзя было увидеть. Щели в частоколе просто-напросто отсутствовали. Ворота, достаточно широкие для того, чтобы в них проехала не только сельская телега, но и почтовый дилижанс, как всегда на памяти Лиама были надежно заперты и плотно подперты. Впрочем, они Лиама не интересовали, скорее парень просто проверял, не изменилось ли чего за почти год его отсутствия. Настоящий вход был еще левее, и если бы не огромный висящий замок, да кованая ручка, это место ни за что нельзя было отличить от обычной стены частокола. Кстати замок был из таких, что если бы в него засыпать хороший заряд пороха, то это бы наверняка подпортило механизм, но не помогло бы его открыть. Параноик Финли испортил два таких своим лучшим порохом. А петли, на которых он держался — крепились на металлической планке с внутренней стороны частокола — Как будто кому сдался их хутор, — улыбнулся Лиам. — Наверное, Финли просто повторил колониальный форт, в котором служил в дни своей юности, но не смог придумать, как его запирать снаружи, ведь гарнизона для охраны изнутри у них не было.

Как впрочем, не было с собой ключа у Лиама. Зато были плотные кожаные перчатки и, надев одну из них на правую руку, Лиам полез в соседние заросли высокой крапивы. Вылез он оттуда, громко матеря интендантскую службу академии, на чем свет стоит. Его тонкие бриджи совершенно не защитили ног, и они теперь покрывались быстро вспухающими волдырями ниже колен, и в нескольких неприятных местах, где иглы крапивы пробили еще и подштанники. Зато он достал сверток толстой промасленной парусины, в которую Финли прятал запасной ключ.

После дневного перехода, Лиам был жутко выжат. Отчаянно зевая, он достал скиннер и нашел силы освежевать зайцев да натянуть шкурки на специальные рамки. Выпустив им кишки, Лиам занес тушки в погреб и бросил в бочку с рапой. Пускай мясо и натянется солью, зато не испортится. Для приготовления супа — то, что надо. Последнее, что сделал Лиам перед сном, так это слазил на чердак и снял полоску копченой оленины. Как он ее ел, парень уже не помнил.






Глава 4


Посреди ночи Лиама разбудил звук взводящегося курка. — Завтра, Финли, завтра… — пробормотал Лиам и другой звук известил его, что курок вернули на место.

— Доброе утро, лежебока.

— Отстань, я же говорил утром, — пробормотал Лиам.

— Уже утро, вставай!

Все так же механически Лиам приоткрыл глаза, но все еще ничего не видя, сел и поставил ноги на пол. — Тво-ою!… - вскрикнул он, выскочив обратно на кровать. В глазах прояснилось, а сон как рукой сняло. — Что за…? — Лиам посмотрел на пол и увидел пару полос металла. Несомненно, работа довольно хихикающего Финли. Он совсем не изменился: стройный, в меру широкоплечий; с такой же, что и раньше черной и густой, но аккуратно подстриженной бородой, длинными до плеч распущенными волосами и по-детски озорным взглядом.

— Проснулся? Я это еще прошлый раз придумал. Берешь ржавый металл, мажешь его топленым салом и оставляешь на ночь в погребе, чтобы холодным был.

— Да уж, ощущения, будто на слизняка наступил. — Совершенно не обидевшись, подтвердил удачность проделки Лиам. Это можно провернуть в академии.

— Что старые шрамы уже не болят.

— А! — отмахнулся Лиам. — В этом году нас с Волчонком еще два раза пороли.

— Да!? Что натворили? — совершенно без порицания заинтересовался Финли. Лиам считал, что именно из-за своей любви к розыгрышам, его отец и не прижился в деревне. Хотя, старый охотничий коттедж графа Плю из Бериде, превращенный Финли в колониальный форт был куда, как удобнее тесной крестьянской лачуги. Да и поветрия к нему еще ни разу не добирались.

— Добавили перца в генеральский завтрак это раз, а второй раз попались на самоволке.

— Всего-то? — разочарованно протянул Финли.

— Это то, что заметили.

— Что еще было? — оживился Финли.

— Разбавили вино стрелкам…

— Мочей?

— Откуда знаешь?

— Служил. Солдаты всегда ссали в офицерское вино. Так, что ничего нового.

— Так мы ж не в офицерское.

— Все равно, это мелкая пакость элите. Стрелки еще в старой империи на хорошем счету были.

— Элита, как же… — фыркнул Лиам. — Волчонок Ратлера на последнем уроке фехтования трижды обезоружил.

— На чем дрались?

— На шпагах. К ним у Джона настоящий талант, — с нескрываемой гордостью заявил Лиам.

— Ну и, конечно же, немного твоей помощи…

— Ты не хотел, чтобы я показывал, чему ты меня учил, так я и не показываю, а старательно валяю дурака на тренировках. Хотя я до сих пор не пойму почему.

— Да потому, что учился я у аристократа, балда. У настоящего барона! Палаши и сабли еще, куда не шло, но шпаги…

— Никто не заметит, — пообещал Лиам. — Я понемногу ему приемы с первого курса показываю. А наставник честно считает, что мастерство Волчонка — его заслуга.

— Наберетесь еще проблем.

— Собственно из-за этого нам пришлось покинуть академию как можно скорее. Ратлер хоть и тупой, но памятью не страдает. Так, что в следующем учебном году он обязательно будет мстить.

— Вот только, этот следующий год, всего через три месяца наступит.

— Н-да… — Лиам скривился и почесал затылок. — Приятного мало.

— И что он может придумать?

— Ничего интересного. Скорее всего, просто изобьет. И если честно, то у нас с Волчонком против него шансов мало. Он сам здоровый, да и дружки у него не маленькие.

— Вот и зачем это делать было? Шутить нужно так, чтобы никто на вас и не подумал, но и другим от этого не влетело. Кроме жертвы шутки.

— Хорошо, мы засыпали в револьверные патроны наставника, новый порох. Он еще та сволочь, любит инженеров под плети отдавать, если кто плохо отстреляется. Вот мы ему и устроили, отдача была такой, что он себе нос расквасил.

— Вот это уже что-то. А что за порох? — Оружие было наибольшей страстью Финли. Собственно и главной. На втором месте была охота, на третьем, как ни странно — книги, а розыгрыши только на четвертом. Отдельным пунктом стояли шлюхи. Иной раз Финли мог обходиться без них по полгода, но бывали периоды когда он не вылезал из борделей.

— Я привез пакетик. Стянул из личных запасов Донована. Бездымный, взрывается получше, но со временем становится жутко нестабильным. В университете «Великой революции» придумали, — с явным уважением сказал Лиам. Финли на это только хмыкнул.

— Да уж, они все там жуткие умники. На это посмотри. — Финли достал свой револьвер из кобуры, и надавил на барабан. Тот послушно отскочил влево. Финли надавил на основание барабана и все патроны одновременно повыскакивали из гнезд. — Ну, что скажешь?

— Твоя разработка?

— Ага.

— В академию прислали несколько штук переламывающихся револьверов, так вот в них, гильзы сами выскакивают после открытия.

— Ладно, — помрачневший Финли вынул торчащий из барабана патрон и бросил его Лиаму. — Додумались ваши инженеры до такого?

— Оболочка? Давно уже, только у тебя стальная, а мы медную используем, вернее мельхиоровую — сплав из меди и никеля. И у нас пуля полностью закрытая.

— Вот! Я оставил носик открытым, чтобы не рикошетила.

— Трудно судить. Не думаю, что мельхиоровые пули будут сильно рикошетить. Кроме того, стальные могут ржаветь. Как это скажется на точности? А какой будет износ ствола?

— Пошли завтракать.

— Эй, Финли, ты что обиделся?

— Нет, конечно. — Финли тяжело вздохнул. — Просто ты прав.

— Могу тебя успокоить. Мельхиоровая оболочка слишком дорогая. Их еще не скоро начнут массово выпускать.

— Ты прав, но сталь нужно чем-то покрыть. Да и над экстрактором поработать, чтобы гильзы сами выскакивали. Пошли завтракать, я твоих зайцев с луком и картофелем стушил, — внезапно сменил тему Финли.

— А сам-то что вчера подстрелил?

— Ничего.

— Как? — на секунду у Лиама отвисла челюсть. — Или ты опять с Грэгом в бордель ходил? — Грэг был старым знакомым Финли. Он тоже обожал охоту и оружие, но был ниже, шире в плечах и изредка подпускал к своему лицу бритву. Лиам иногда не мог понять друзья эти двое, или как. Они могли не видеться месяцами, но доверяли друг другу в таких интимных и опасных вещах, как походы в бордель и пьянки в припортовых кабаках.

— Не твое дело, — набычился Финли.

— Стареешь… — улыбнулся Лиам. — Раньше ты и по пьяни со своих походов без добычи не возвращался.

— Все, хватит! Пошли завтракать. Нам еще сегодня лесозаготовкой заниматься.






Глава 5


Когда тяжелые капли пота прочертили на лице Лиама дорожки от висков к подбородку, Финли сжалился и разрешил отдохнуть. Сам он, несмотря на то, что махал топором гораздо энергичнее, был по-прежнему свеж и бодр.

— Распаскудила тебя твоя академия. Совсем чахликом стал. — Лиам хотел было возразить, что по выносливости он один из первых в академии, но вспомнил, что Финли не знает что такое «один из». В его понятии ты или лучший, или нет.

— Да ну тебя. Побегаю по лесах, подтянусь.

— Ну-ну, — усмехнулся Финли. — Ты мне книги привез? — внезапно вспомнил он.

— Ты же современные не читаешь, тебе подавай дореволюционные, а ты их и так все перечитал.

— Еще есть контрабанда из Новой Бримии.

— Ты смерти моей хочешь? Да и не стану я такое покупать.

— А у меня одна такая имеется. — Финли хитро сощурился.

— Кто написал?

— Патрик Доггерти.

— Человек или колдун?

— Откуда ж я знаю? Может простолюдин, а может и джентри или даже пэр. Главное, что она интересная. А какие там герои!

— Не искушай Сатана.

— Я старовер.

— Ты главное никому этого не говори. За веру в Небесный Триумвират сейчас тоже сжигают.

— Да плевал я! Это вера моих предков.

— Как хочешь, ты только когда в префектуру пойдешь налоги платить, не кричи о том, что служишь солнцу, а не Единому Богу.

— Ты многое забыл из того, чему я тебя учил. Я воин, а значит, служу Месяцу. Только святые и судьи служат, Солнцу.

— Тоже мне воин. Шестнадцать лет из лесу только в бордель да в кабак выбирался.

— А что, вполне героическое поведение. Все, отдохнули, давай бревна грузить. — Финли с Лиамом рубили довольно молодые грабы и клены, что в лесной тесноте вытягивались в погоне за солнечным светом. От этого их стволы были длинными и довольно узкими. С одного дерева получалось примерно два длинных бревна, да еще куча толстых веток. Лиам вцепился в край самого толстого бревна, крякнул от натуги и рывком взвалил его себе на плече. Финли проделал то же самое со вторым концом бревна, только таким плавным и уверенным движением, что Лиам невольно позавидовал его силе.

Бревна грузили на низкую телегу, и хоть она была длинной, они все равно торчали. У этой телеги был один секрет — ее правый борт можно было опустить, поэтому с разгрузкой бревен мог справиться один человек, даже не обладая силой Финли. Когда все бревна были погружены, а их оказалось больше двух десятков, Финнли вставил в рот два пальца и свистнул настолько пронзительно, что у Лиама в ушах зазвенело. — Сейчас примчится. — И действительно, почти сразу же послышался глухой топот некованых конских копыт — это бежал Монстр.

В нем было почти сто девяносто сантиметров и девятьсот кило. Финли любил силу и мощь, поэтому называл вещи и животных именами сильными, говорящими. Когда Лиам был еще ребенком, у них был кот по имени Убийца. Летом он питался исключительно перепелками, а зимой часто приносил домой белок. Он был жутким хвастуном и не упускал возможности показать хозяевам свою добычу. Убийца погиб от ран, которые получил в схватке с лисом, но прежде он успел показать свою добычу Лиаму. Ему не хватило сил дотащить лиса, поэтому он привел паренька к его трупу.

Убийца, в отличие от Монстра, любил Лиама. А вот жеребец, подпускал к себе редко. Его имя действительно было говорящим. Со скверным характером этой животины, мог справиться только Финли. И пока он запрягал коня в телегу, Лиам еще раз восхитился рельефной мускулатурой, а так же длинной гривой и элегантными фризами — волосами на нижних частях ног, что спускались к самым копытам, как чулки. В роду Монстра явно читался тинкер, но была и другая порода, поскольку тинкеры такими высокими не растут.

От созерцания этой красоты Лиама отвлек хрипловатый лай. — Зверь! — радостно закричал он. И старый волкодав прыжком повалил парня на землю, едва не выбив из него весь дух.

— Гав! — рявкнул Зверь, радостно молотя его длинным хвостом по ногам.

— Я тоже рад тебя видеть старик! — Лиам приподнялся и почесал пса за длинным лохматым ухом. Монстр только фыркнул от такой фамильярности. Впрочем, и Зверь до облизывания не опускался никогда.

— Ты что все еще отпускаешь его в лес одного? — недовольно спросил Лиам у Финли.

— А что?

— Он уже старик. Поберег бы его.

— Вуф! — возмутился Зверь.

— Я не сомневаюсь в твоей храбрости, но ты уже не так быстр.

— Гав! — рявкнул Зверь. В мгновение ока Лиам вновь оказался на земле, а его горло в пасти Зверя.

— Ладно, старик, твоя взяла. — Зверь отпустил Лиама и тот мог поклясться, что старая лохматая псина ухмыляется.

— Гав-гав.

— Он говорит, что это детям в лесу опасно бродить в одиночку, — перевел Финли.

— Ах ты, наглец! — Зверь присел на передних лапах, выпятив задницу. Его хвост, как тяжелый маятник быстро раскачивался со стороны в сторону. Пес предвкушал игру.

— Ладно, вы тут развлекайтесь, а мы поедем бревна отвезем, — сказал Финли. — Пошли, Монстр. — Жеребец фыркнул и пошел ровным шагом, высоко задирая голову, будто он тянул не телегу, а королевскую карету.

— Каков гордец, — улыбнулся Лиам.

— Гав, — согласился Зверь.

— А ты! — Лиам указал пальцем на Зверя. — Сейчас получишь. — Лиам вытянул стилет из ножен и бросил его в то самое дерево, на котором уже висел его обрез. Не хотел ненароком поранить пса.

Восприняв это как команду, Зверь прыгнул на парня, но на этот раз Лиам оказался шустрее и увернулся, сразу же прыгнув на пса, и вот уже Зверь еле выскочил из его рук. За всей этой игрой и человек и пес позабыли, что они не дома за надежными стенами, а в лесу. Они сделали самую непростительную ошибку — потеряли бдительность. Лес часто прощает такое, но не всегда. На этот раз им не повезло.

Первым почуял неладное Зверь. Он отскочил от Лиама и рявкнул. Не так как раньше, а оглушительно громко, с угрозой и вызовом. Лиам, тот же час, насторожился, но в том направлении, куда смотрел Зверь, был только лис.

— Зверь, это же просто лис, — сказал Лиам и, проклял себя за глупость. — Зверь не лезь! — Лис создание умное и никогда не попадется на глаза волкодаву по своей воле, тем более не будет вот так стоять перед ним. А уж случайность при той возне, которую они тут устроили можно исключить. Лис пришел на шум, а значит, он не чувствует страха. В подтверждение тот оскалил длинную зубатую пасть. Меж тонких и острых клыков белели мелкие пузырьки пены. — Приведи Финли, — властно приказал Лиам.

— Уф? — то ли удивился, то ли обиделся Зверь.

— Меня он вылечит если что, а тебя вряд ли. — Топоры были далеко, стилет с обрезом тоже. Лиам достал свою последнюю защиту — короткий и широкий скиннер. Ему нужно было отвлечь внимание от пса. Зверь же зарычал и нехотя сделал несколько шагов назад.

Лис посмотрел своими влажными и мутными глазами на удаляющегося пса, потом на приближающегося человека и никак не мог выбрать, на кого броситься. Лиам же тихо наступал на лиса не по прямой, каждый его шаг приближал к дереву со стилетом и обрезом. Когда Зверь отступил за кустарник, и цель у лиса осталась одна, он бросился. Лиам понял, что не успеет к оружию, поэтому перехватил скиннер в левую и немного согнул ноги в коленях, готовясь отразить прыжок. И поступая так, он был совершенно прав.

Когда лис прыгнул, Лиам перехватил его правой рукой за лапу, а скиннером постарался полоснуть по горлу, при этом выворачиваясь так, чтобы отбросить его на толстый ствол соседнего бука. Рывок прошел почти идеально, если не считать, что вместо горла, нож прошелся по подбородку. Лису все было нипочем. Его конкретно приложило о дерево, но он почти сразу вскочил на ноги и вновь прыгнул на Лиама. Видать его, то ли контузило, то ли повредило мышцы, потому как Лиам легко увернулся, при этом оказавшись еще на пару шагов ближе к дереву с оружием. Лис постарался вцепиться в ногу и получил крепкого пинка под ребра, а Лиам оказался в шаге от дерева. Доставать с ветки кобуру, а потом еще и вынимать обрез времени не было. Лиам схватился за стилет, и бешеный лис прыгнул вновь. — Да у тебя же, как минимум пара ребер сломана, — про себя восхитился Лиам и выставил стилет перед собой. Длинное трехгранное лезвие вошло точно в глотку, клацнула пасть уже мертвого зверя.

Лиам ото всей души заматерился. Даже мертвым лис сумел достать человека. Его клыки оставили на указательном пальце Лиама маленькую царапину. Даже можно сказать крохотную, но этого было достаточно, чтобы заболеть. Как ужаленный пчелой в задницу, Лиам дал такой старт с места, которому позавидовали бы и чемпионы академии по бегу.

— Фи-инли-и-и! — заорал он во всю глотку, не сбавляя скорости. На отца он налетел, едва выбежал из лесу. — Лис бешенный, там… меня… он…

— Брось, брось! — успокаивающе поговаривал Финли, задкуя от перевозбужденного Лиама.

— Что?

— Стилет, дурень.

— А, это… — Лиам только заметил, что и скиннер и окровавленный стилет все еще у него в руках. Осознав, что он еще и активно жестикулировал, парень просто разжал руки, и железо выпало на землю.

— Хорошо, что с лисом?

— Заколол.

— Хорошо, где укус?

— Вот! — со страхом в голосе и дрожью в руках Лиам выставил вперед указательный палец, едва не выколов Финли левый глаз. Чтобы рассмотреть страшную рану, Финли пришлось схватить Лиама за запястье, а то у того рука дергалась, как лист на ветру.

— Да успокойся ты, вылечу я тебя! — гаркнул Финли.

— Правда? А то Волчонок рассказывал, что у них в деревне трое парней от бешенства померло. Страшно рассказывал. Я не хочу такой смерти.

— Ты мое лекарство от головных болей, когда принимал?

— Четыре, нет, пять дней назад. Пять дней назад вечером. А это зачем?

— Зелья то разные, мешать друг другу будут. Так что извини, на период лечения к галлюцинациям тебе еще и головные боли гарантированы.

— Главное не помру, а остальное ерунда. — Наконец-то пришел в себя Лиам. Он впервые почувствовал холодящее затылок дыхание смерти.






Глава 6


— Выпей, — приказал Финли, подав Лиаму рюмку с мутно-зеленой жидкостью.

— Что это?

— Пей, давай. — Одним махом Лиам осушил рюмку. В горле страшно запершило и на глаза тот же час навернулись слезы.

— Ух… твою же… Хоть бы предупредил, что такое крепкое.

— Конечно крепкое, я виски пять раз очищал, прежде чем настойку делать.

— А когда ты меня зельеварению обучишь? Оно же не запрещено. Да и травы все я уже давно знаю.

— Нет у тебя таланта к зельеварению. Пойди лучше ляг, пока стоя не заснул.

— Так это снотворное? — Лиам зевнул и поспешил к себе в комнату. Финли же направился в свою мастерскую. Помимо верстаков в стружках металла, устройств для снаряжения патронов и сушившегося на старых газетах пороха, был в мастерской шкаф с тремя замками. Финли достал из кармана вязанку мелких ключей, отличавшихся только резьбой зубцов, и открыл замки. За дверцами шкафа обнаружились два ряда ящиков, тоже закрытых на замок. Финли присел к самому нижнему ящику в правом ряду. Перебирая ключики, постарался вспомнить, какой из них его открывает. Наконец нужный ключ отыскался и Финли выудил из ящика длинный металлический футляр.

С ним он направился на кухню и поставил на заранее разожженную плиту. В футляр, в котором как, оказалось, были хирургические инструменты, Финли влил перекипяченной, но уже остывшей воды. Пока она закипала, он сбегал на чердак и нащипал разных сушащихся там трав, приготовил медный тазик, откупорил бутылку крепчайшего виски, а так же наполнил настойками несколько маленьких скляночек. Все это Финли перенес в комнату мирно сопущего Лиама. Когда в футляре забулькало, он обернул его полотенцем и слил всю воду в помойное ведро.

Развернув парня животом вниз, Финли поправил его голову, потом заменил подушку на твердый, тяжелый валик и привязал голову к нему длинными ремнями так, чтобы она оставалась неподвижной. Заранее приготовленным виски, он вымыл руки в тазике, а после внимательного ощупывания, еще примерно полрюмки вылил Лиаму на затылок. Одним ловким движением скальпеля, Финли сделал маленький серповидный надрез. После этого он подковырнул и оттянул кожу зажимом, а пинцетом вытянул из-под нее полумесяц из серебра.

Осторожно, стараясь держать серебро подальше от себя, Финли вынес его в мастерскую, где и бросил в рюмку с виски. Когда он избавился от этой мелочи, то вздохнул с облегчением. Капля настойки из одной склянки срастила ранку на голове за пару секунд, и Финли убрал ремни. Дальше пошла работа попроще и попривычней. В свободную склянку Финли набросал трав и залил их виски, а потом еще добавил по несколько капель других настоек. Все это закрыл пробкой и сильно взболтал. В ближайшее время оставалось только убраться за собой. Ведь подготовку к лечению Финли закончил.






Глава 7


Как и обещал Финли, головные боли вернулись. Собственно-то от них Лиам и проснулся, но теперь они были не такими сильными. Раньше Лиам успевал почувствовать только первый мучительный толчок, а потом мир для него пропадал. Во время таких помутнений он мог просто отрубиться, а мог еще и ходить некоторое время. Сейчас же голова гудела, как храмовый колокол, а картинка перед глазами сильно отставала от поворотов головы. Лиам уже развернул голову в сторону двери, а все еще видел противоположную стену. Но вот картинка дернулась, и двери медленно приплыли на место. От неожиданности Лиам зажмурился, но проклятые двери все еще стояли у него перед глазами, а когда он открыл глаза, то будто погрузился в полную тьму.

— Финли-и-и, — позвал Лиам. И тут же подумал. — Слава Богу, хоть звук не отстает.

— Гав! — прозвучало со стороны двери. Через секунду там появился Зверь. Всем своим видом пес излучал тревогу и заботу. — Лиам почувствовал, что его начинает мутить.

— Зверь, будь добр приведи Финли. — Лиам вновь лег на кровать и закрыл глаза, слушая, как стучат когти по деревянному полу.

— Как там наш больной? — осведомился Финли, едва переступив порог комнаты.

— Да не ори ты так, — возмутился Лиам и едва не оглох от своего же голоса.

— Это не я, это у тебя симптомы проявляться начинают. К вечеру еще и жуткий жар будет.

— Странно, Волчонок по-другому рассказывал.

— Так тех парней наверняка по-другому и лечили, если лечили вообще.

— А со зрением проблемы тоже от этого?

— Наверняка. Дать повязку?

— Давай. — Лиам сел и подождал, пока Финли завяжет его глаза полоской ткани.

— А что с лисом? — вспомнил парень.

— Сжег, чтобы звери не заразились.

— Мне это уже не поможет.

— На столе твое лекарство стоит, вот оно тебе поможет. Пить по глотку рано днем и вечером. Я постараюсь следить, чтобы ты принимал, но если особо хреново станет — хлебни. Оно лишним не будет. Тазик под кроватью, если на рвоту потянет. И заранее предупреждаю, что с завтрашнего дня буду тебя привязывать к кровати.

— И долго лечиться?

— Примерно неделю.

— Пошли есть. — Финли подал Лиаму руку, чтобы тот мог хоть как-то ориентироваться.

— Ура, обед!

— Вообще-то уже ужин.

— Я полдня проспал?

— Нет, больше суток.

Держась за мозолистую руку отца, как в детстве, Лиам пришел на кухню. Финли помог ему сесть на табурет, и придвинуться к столу. После этого налил тарелку ароматного бобового супа с копченой олениной. — Ты хоть ложку к губам донесешь? — спросил он Лиама.

— Не боись, есть вещи, которые можно и с закрытыми глазами делать. — В желудке парня заурчало от нахлынувших запахов. Он взялся левой рукой за глиняную тарелку и опустил в нее ложку. — Не горячее?

— Нет. — Ответил Финли и на миг остолбенел, глядя, как суп в тарелке начал вскипать. — Но ты лучше подуй, остуди. — Лиам послушался совета и подул на суп в ложке. До этого кипящая жидкость покрылась коркой льда. — Блин, извини, парень я только что вспомнил, — с досадой в голосе произнес Финли.

— Что? — Лиам так и замер с ложкой возле рта.

— Тебе бобы нежелательно есть, — отец отобрал у него замерзшую ложку и отодвинул тарелку с кипятком.

— Блин, Финли, а когда ты варил его, нельзя было вспомнить?

— Вот. — Финли ткнул парня в губы куском копченой оленины.

— Осторожно, — Лиам схватил рукой длинный ломоть мяса. — В рот зачем совать?! — он со злостью откусил большой кусок мяса и энергично начал жевать. Финли вздохнул с облегчением. — А хлеб, сыр, этого мне тоже нельзя?

— Почему, можно.

— Ну, так давай. — Финли врезал краюху хлеба, положил на нее ломоть сыра и вложил все в левую руку Лиама.

— А запить чем-то? Оно же в горло так почти не лезет.

— Вот, холодный чай из трав. — Финли налил чашку и поставил ее на стол. — Перед тобой поставил.

— Ага, — Лиам положил на стол хлеб с сыром, и начал шарить по столу в поисках чашки. Пока он это делал, Финли все никак не мог отвести взгляда от зависшего в нескольких сантиметрах над столом бутерброда. — А чего сладкий такой?

— Что? — отвлекся Финли.

— Чай, говорю, почему сладкий такой? — Лиам отпил где-то четверть и поставил ее на стол таким же макаром, что и бутерброд. Вот только чашка зависла выше и кривее.

— Мед… Я с медом случайно переборщил.

— Бывает, — рука Лиама безошибочно определила, где лежит, или вернее висит, бутерброд. Беря его, парень не заметил ничего необычного. Так повторялось несколько раз. Чашка все время зависала над столом по-новому, а вот бутерброд ложился точно так же, пока, наконец, Лиам не заявил. — Все, не лезет, — и не стукнул пустой чашкой по столу. Она так и осталась косо стоять, упершись в стол краешком и зависнув в воздухе остальной частью дна. А вот куцый огрызок бутерброда все так же невозмутимо висел на своем месте.

— Ничего, я думаю Зверь не откажется от угощения.

— Уф, — подтвердил Зверь.

— А сейчас, давай я тебя в туалет проведу, а потом помогу искупаться.

— Издеваешься?

— Стыдишься? Не стоит, если ты забыл, то это я тебе пеленки менял да задницу вытирал. И поверь, пах ты тогда не розами.

— Финли! — возмутился Лиам, на что тут же среагировала кружка, начав видимо накаляться. Стол под ней почернел и задымился.

— А что Финли, пошли давай, — отец вновь подал Лиаму руку и тот послушно встал.

— У тебя ничего не горит?

— Нет, это тебе кажется.

— Очень по-настоящему кажется, — усомнился Лиам. — Я дым чую.

— Я же говорю, глюки. Тебе еще и не такое мерещиться будет. Ты главное, если чего кажется, меня зови сразу, а то еще чего учудишь.






Глава 8


Всю неделю Лиам ходил с повязкой, и ему чудилась чертовщина. То горелым запахнет, то затрещит что-то, а еще пару раз дверная ручка казалась мягкой, как глина. Финли предупредил, что если он снимет повязку, то еще и увидит эти глюки. А Лиаму хватило и того, что он пару раз видел сквозь повязку Зверя. Только вместо обычного, его пес был в облике огромной сияющей твари с когтями, не уступающими клыкам. Раз, во время такого марева он мельком увидел и Финли в облике огромного горца в сине-зеленом килте и с таким же пледом через плече. Вот только лицо и все открытые участки его тела были бледно-белого цвета. Не тот белый, что бывает у мертвецов, больных или сильно напуганных людей, а белый, как снег во время сумерек. На боку у него висел тяжелый палаш с грубой корзинообразной гардой. Лиам и сам любил прямые палаши, но как драться этой тяжелой дурой он не представлял.

— Финли, у тебя никогда элгландского палаша не было?

— Почему же не было, у меня и сейчас в подвале парочка припрятана.

— Они же тяжеленные.

— Что верно, то верно. Драться таким палашом тяжело, но он просто вырывает оружие из рук противника и это если не разрубает его пополам. А чего спрашивал?

— Привиделось.

— Понятно.

Пик глюков пришелся на утро пятого дня. Тогда Финли пришлось действительно привязывать Лиама к кровати. Но к вечеру того же дня, вместе с жутким жаром, глюки ушли. Лиам спокойно проспал до утра. А на конец недели он впервые снял повязку.

— Это только на пару часов. Не будем рисковать. — Заявил тогда Финли. Но прошел еще день, а глюков так и не было. Лиам просился за хутор, но уломать отца так и не смог, пока не появился Грэг. Сейчас он был же лохматый и бородатый, как Финли. Грэг завалился на хутор, когда Лиам, сидя в тени перед домом, подгонял рукоятку нового револьвера Финли под себя.

— Здорово, студент, — он протянул Лиаму руку.

— Привет, Грэг, — ответил на рукопожатие Лиам. — Я курсант.

— Один хрен, — отмахнулся Грэг. — Ты чего бледный такой?

— Болел. Неделю из дома не вылезал.

— Подцепил… — Грэг понимающе подмигнул. — Надеюсь оно того стояло?

— Да иди ты! — Меня лис бешеный укусил. — Это вы с Финли вечно гостинцы с борделей таскаете.

— Не правда, — совершенно серьезно ответил Грэг. — Мы ходим только в надежные места, — и добавил доверительным тоном. — Могу посоветовать.

— Да не надо.

— Ну не хочешь, как хочешь. А «Три лисы» к академии ближе всего.

— Так это же обычный паб! — удивился Лиам.

— А для тех, кто тихонько скажет бармену волшебные слова — не только. Но ты же этим не интересуешься. Ладно, где твой старик?

— В мастерской, патроны делает. Не называй его стариком, он этого не любит.

— Именно потому и называю.

— Грэг, — не сдержался Лиам. — А какие слова волшебные?

— Джин с вишенкой.

Через полчаса Финли вышел в полном обмундировании. Высокие кожаные сапоги, штаны и рубашка из конопляной парусины, тяжелый походный ранец со скаткой шерстяного одеяла да однозарядная винтовка. В кобуре на правом боку висел один из новых револьверов, слева в ножнах — скиннер, а на левом предплечье — ножны с длинным, как у Лиама стилетом. Только стилет Финли был четырехгранным и имел короткую гарду. Ее было как раз достаточно для хвата через крестовину.

— Ты в бордель всегда с винтовкой ходишь?

— На этот раз в Окенхолт пойдем.

— А чего так далеко? Туда же несколько дней переться.

— Три, если лесом идти, а еще немного там задержусь.

— Много взял?

— Не твое дело, — ответил Финли.

— Надеюсь, мы без денег после твоего похода не останемся?

— Можешь не переживать. За частокол ни ногой, и лекарство пей регулярно.

— Нормально! — возмутился Лиам. — Сам к шлюхам, а меня дома оставляет.

— Не только, я тебя еще и снаружи запру.

— Думаешь, это меня остановит?

— На какое-то время. А потом приду я и поколочу, если узнаю, что ты выбирался.

— А как узнаешь?

— Оставлю Зверя, как надзирателя.






Глава 9


В последние минуты Грэг таки образумил Финли, говоря, что Лиам легко сможет перебраться через частокол, а пес останется внутри. Поэтому, не нужно вешать замки на двери и ворота. Пускай лучше пес везде следует за парнем. Финли согласился. Впрочем, особого выбора у него не было.

Лиам тоже проявил благоразумие, и не стал сразу же бежать в лес. Сначала он спилил все лишнее с металлической части рукояти нового револьвера, потом подогнал по размеру две ясеневые дощечки и, в конце концов, лобзиком нанес на дерево неглубокую сетку порезов, чтобы рукоять никогда не скользила в руке.

И даже тогда он не пошел в лес, а стал тренироваться в стрельбе и быстрой перезарядке. Для этого на хуторе использовались толстые деревянные срезы на треногах. Самый большой срез имел в диаметре полметра, а вот толщину был всего сантиметров двадцать. Вот с него Лиам и начал тренировку.

Вложив револьвер в кобуру, парень быстро его выхватил и навел на мишень. Так повторялось несколько раз, пока, наконец, он не выдавил барабан и не нажал на кнопку экстрактора. Патроны посыпались на землю, и Лиам быстро наполнил барабан теми, что были в его поясном патронташе. Еще шесть воображаемых выстрелов и новая замена. Лиам бы с радостью расстрелял весь боезапас сразу, но тогда бы ему пришлось самому снаряжать новые патроны в мастерской, а это дело он не любил. В итоге Лиам сделал только двенадцать настоящих выстрелов, кучно нашпиговав сердцевину среза свинцом.

С пистолета он переключился на стилет, быстро вгоняя его в деревянную колоду и стараясь так же быстро вытаскивать. Действовал он не своей сталью, а тренировочной железякой Финли. После этого ее пришлось ровнять и затачивать. Последним упражнением было метание уже собственного стилета Лиама. И только после этого он почувствовал, что готов выйти в лес, но на хутор спустились сумерки, а живот шумно потребовал кушать.

А вот с утра пораньше, перехватив кусок копченой оленины, да угостив таким же Зверя, Лиам нацепил кобуру с револьвером и ножны со стилетом. — Ну что, Зверь, погуляем?

— А может не стоит? — переспросил пес, лениво повернул голову. Собственно, прозвучало это как «Вруф-уф», но Лиам понял.

— Чего?! — распахнув рот от удивления так, что можно и челюсть вывихнуть, переспросил Лиам.

— Говорю, может не стоит? — вновь сказал Зверь.

— Э-э-э. Знаешь, Зверь, я лучше пойду лекарства выпью, да полежу.

— Хорошая идея, — поддержал его пес.

У себя в комнате Лиам схватил со стола склянку с лекарством и сделал один большой глоток, потом посмотрел в шкафу, что осталось еще две бутылки с зельем, и сделал для надежности еще один глоток. Не каждый же день с тобой лохматые волкодавы разговаривают. В кровати он пролежал до обеда, и лежал бы дольше, да вскоре начало урчать в животе. Зверя на кухне не было, но Лиам позвал его, налив в одну миску воды, а во вторую положив сыра и хлеба с олениной. Сам он ел то же самое, хотя и запивал холодным чаем. Когда прибежал Зверь, Лиам осторожно спросил его, — Зверь, ты умеешь говорить?

— Гав, — ответил Зверь. И значило это «гав».

— Хорошо, совсем-совсем не умеешь? — уже более уверенно спросил Лиам.

— Уф, — ответил Зверь, пережевывая хлеб. И к превеликой радости Лиама, значило это «уф».

— Прекрасно, значит пойдем на луг. В лес пока не суемся, но на луг, наверное, можно. — Говорить с псом Лиам не считал чем-то необычным. Сколько он мог припомнить, Финли всегда говорил с ним. Да и Зверь всегда проявлял прекрасную сообразительность. Но вот допустить, что пес действительно может говорить… Лиаму даже представить такое было трудно, ведь для этого нужна магия, а ее в Союзе Широв осталось ну очень мало. 




Глава 10


Финли вернулся домой через полторы недели и не со стороны Окенхолта, а со стороны мертвых деревень. Весь пыльный, грязный и даже исхудавший. На левом рукаве посередине плеча отчетливо проступало пятно от крови. Впрочем, о ране говорила и сквозная дыра в рубашке.

— Шлюхи у нас теперь еще и постреливают? — спросил его Лиам.

— Шлюхи всегда любили стрельбу, но это не от них подарочек.

— А чего от тебя женщинами не пахнет?

— Откуда ты знаешь, как пахнут женщины?

— Ну… — Лиам густо покраснел.

— Это пять дней назад было. Любой запах бы выветрился.

— Да я на нос лучше чуять начал. Со зрением и слухом та же штука. Так вот пороховым дымом от тебя несет конкретно, потом — как от Монстра, а женщинами ни грамма.

— На полдороге обратно забрели в заброшенное селение и наткнулись на мародеров.

— Это ж какими кругами вы ходили?

— Не важно. Грэг нашел еще один не оскверненный храм Триумвирата. Хотели зайти, помолиться. Пришли, когда эти уроды серебро из храма выносили.

— И?

— Осквернили они храм, — тяжело вздохнул Финли.

— Я спрашиваю с мародерами что?

— А, пристрелили.

— А серебро?

— Вернули в храм.

— Так забрал бы себе, храм же оскверненный.

— Забрать серебро из храма можно только из разрешения священника, — совершенно серьезно ответил Финли.

— Только бы никто не узнал, что это вы их положили, — покачал головой Лиам.

— В лес ходил? — серьезно спросил Финли, видать, чтобы сменить тему.

— На лугу был, а в лесу нет.

— А мы сейчас Зверя спросим. Зве-ерь, — позвал Финли пса. Тот появился почти сразу, прибежал из-за курятника, весело помахивая хвостом. — Ну, что, бегал он в лес?

— Гав, — ответил пес.

— Чего? — удивился Финли.

— Гав, — повторил Зверь.

— Понятно, — сказал Финли, посмотрев пронизывающим взглядом сначала на Лиама, а потом на пса. — Говорит, что бегал туда каждый день.

— Блин, а я уж было думал, ты действительно его понимаешь, — покачал головой Лиам.

— Да верю я тебе, верю. — Финли весело хлопнул парня по спине.

— И теперь я полностью восстановился, даже больше. Смотри. — Лиам вытащил из ножен стилет. — Видишь вон тот сучок на столбе. — Лиам указал на частокол.

— Там все столбы в сучках.

— Ладно, — Лиам замахнулся и бросил. Стилет пролетел метров двадцать и уткнулся в маленький, величиной с пенни сучок. — Ну как?

— Сейчас посмотрю. — Финли подошел к столбу и вытащил стилет. Он вошел не точно по центру, но все равно было впечатляюще. — Ты хочешь сказать, что в него целился?

— Естественно! Но это еще не все. — Лиам отступил к стене дома, сделал несколько быстрых шагов и прыгнул на добрый десяток метров, если не больше. — Я тренировался, — с гордостью произнес он.

— Я вижу, только это, скорее всего от моего зелья.

— Вот всегда так!

— А с реакцией как?

— Не знаю, — Лиам пожал плечами. — Принести палаши?

— Просто развернись. — Лиам послушно исполнил приказ, а Финли вытянул револьвер из кобуры.

— Надеюсь, ты не собираешься меня пристрелить? — кичась звериным слухом, спросил Лиам.

— Нет, конечно, — громко ответил Финли, чтобы Лиам не услышал, как рассекая воздух, ему на затылок падает револьверная рукоять.

— Гав! — возмутился Зверь.

— Ой, а у тебя были идеи получше?

— Вуф.

— Он для этого слишком молод и горяч. Все, надо быстрее работу закончить. Не люблю со священным серебром возиться. — Финли вложил револьвер в кобуру, вскинул Лиама себе на плече и понес в дом.

Первым делом он влил парню в рот снотворного, а после обработал рану заживляющим зельем. Пока оно шипело и затягивало ранку, а так же разъедало готовую уже выскочить шишку, Финли начал готовиться к операции. Он вновь достал свои хирургические инструменты, приготовил тазик, виски да рюмку с серебряным полумесяцем. Ему предстояло вернуться на свое место в затылке Лиама. 




Глава 11


К Бериде вышли под обед. Лиам совершенно не выспался и все время зевал. Единственное, что заставляло его двигаться, так это договор с Волчонком. Хотя без вечно подгоняющего Финли, он бы наверняка опоздал.

— Да что ты как сонная муха?

— Спать хочу.

— В дилижансе выспишься.

— Ага, как же. — Лиам задрал голову и посмотрел сквозь густую листву на затянутое серыми тучами небо. На крыше не поедешь, а внутри, как всегда — что бочка с сельдями.

— Вот поэтому-то ты раньше и едешь.

— Не один я такой умный. Сейчас студенты ордой попрут в свои университеты. Дилижансов на всех не хватит.

— Разнылся, ну, прям как баба. Смотри, дубы пошли. Считай уже в роще.

Действительно, вскоре исчезла прошлогодняя листва и кусты, деревья поредели. Но в любимом месте отдыха горожан Бериде было пусто. Во-первых, вторник — рабочий день; а во-вторых, серые тучи предвещали скорый дождь, хотя и делали они это уже второй день.

Зато для гнедого мерина Волчонка была благодать. Обычно старик Вулфи останавливал телегу возле начала рощи. Трава там была выщипана скотиной таких же селян, приехавших в город на торги. Но сегодня, ввиду отсутствия горожан, Том Вулфи разрешил мерину самому выбирать, где травка позеленее. Сам Том, вместе с сыном, укрылся старым овечьим тулупом и, положив под голову дорожный саквояж, чтобы не сперли, мирно дремал.

— Лиам, — Финли указал на телегу и прижал палец к губам. Парень в ответ кивнул и даже проснулся. К телеге подобрались так тихо, как могли. Мерин окинул их недружелюбным взглядом, но траву щипать не перестал. Финли указал на гнедого и жестом приказал удержать поводья, а сам вытащил пистолет и подошел к Тому. — Где золото! — заорал он так, что мерин едва не сорвался с места.

Пока Лиам боролся с перепуганной лошадью, Волчонок вскочил как ужаленный, но запутался ногами в тулупе и кубарем полетел с телеги. Его старик открыл глаза и увидел перед глазами револьверное дуло. — Где золото!

— В хлеву, под третьей доской, — испуганно пролепетал Том.

— Что серьезно? — удивился Финли и убрал пистолет. Доходило до Тома медленно, но, когда же он все-таки узнал стоящего перед ним, то разразился отборной бранью, мгновенно соорудив перл народного творчества в несколько этажей.

— Ого! — восхитился Финли. — Я такого даже в припортовых кабаках не слыхал. А повторить сможешь?

— Да иди ты! — Том с чувством сплюнул.

— Да ладно, я же пошутил, Том.

— Ты меня до смерти перепугал, — признался он.

— Сейчас ты меня простишь. — Финли хитро улыбнулся, сбросил заплечный баул и, развязав сдерживающие его ремни, достал прекрасный заячий полушубок. — Меряй.

— У меня на него денег не хватит, — покачал головой Том.

— Я разве говорил что о деньгах? Это подарок. Джон, иди сюда, и для тебя есть. Я на вырост шил, но он, наверное, придется тебе в пору.

— Хоть ты и псих, Финли, но нельзя тебя не любить, — прокомментировал такую щедрость Том.

— Рад тебя видеть друг. — Лиам протянул руку и ухмыльнулся. Джон ответил и рукопожатием и такой же улыбкой.

— А ты еще больше вырос, — подметил Волчонок.

— Да и ты прежним не остался. И подтянулся, и в плечах раздался.

— Джон, иди меряй, — прикрикнул на него Финли. — Значит это младшенькой, это средней, это среднему. — Финли все доставал и доставал полушубки одинакового покроя и грузил их на руки ошарашенному Тому. — И о супруге твоей не забыл.

— Господи, Финли, это же настоящее богатство!

— Ерунда. В моих лесах полно зайцев, ведь я не даю плодиться волкам.

— А у меня тоже для тебя кое-что есть. — Том раскидал сено, укрывавшее дно телеги и вытащил оттуда огромную бухту пеньковой веревки. — Самая прочная во всей Бримии, — гордо заявил он.

— В Союзе, Том, Союзе, — тихонько поправил его Финли, и старик Вулфи воровато огляделся по сторонам. — Еще чего доброго припишут тебе верность короне.

— И еще, — уже не так громко продолжил Том. — Куртки тебе да Лиаму. Он вынул завернутые в полотно плотные куртки из нескольких слоев парусины. — И еще, — Том вновь пошарил в сене и вытащил толстый рулон парусины.

Семья Вулфи занималась выращиванием и изготовлением изделий из конопли. Вещи у них получались в разы качественней, чем у других. Да и стояли никак не меньше, чем полушубки Финли. Так, например, куртка из нескольких слоев толстой конопляной парусины могла остановить саблю, если повезет. Действительно, лучшие изделия в Союзе, поскольку многих старых мастеров Трусливый король забрал с собой на Дикий континент, а отец Волчонка тогда был еще молод и не успел сделать себе имя, то и конкуренции его семья сейчас не ощущала.

— Ну, вот начали мериться, — улыбнулся Волчонок, застегивая пуговицы из волчьих клыков. — Великоват, — заключил он.

— Тебе то что, вы свою парусину хоть везли, а мы на горбу да через весь лес. А полушубок ничего так смотрится.

— У тебя же только вещмешок.

— В следующем году Финли и меня пригрузит. Наверняка уже два баула притащим.

— Не лишай старика мелких радостей. Он у тебя веселый.

— Веселый настолько, что ударил по голове только, чтобы реакцию проверить. Потом ему же сшивать пришлось. А я неделю к голове прикоснуться не мог.

— Что, правда?

— Правда, правда.

— А как твои головные боли?

— Знаешь, пока болел бешенством, почти не было, зато чертовщина всякая мерещилась.

— Бешенством! — переполошился Джон.

— Ага, а как вылечился, так вернулись.

— Точно вылечился?

— Точно. 




Глава 12


Первое построение — одно из двух мероприятий, которые генерал Брик никогда не пропускал. Вторым было последнее построение в конце года. На всех остальных, кроме приезда важных гостей, присутствовал только Лерой. Адъютант за лето совсем не изменился — такая же кислая, подхалимская рожа и тощее тело в безупречном мундире. А вот Брик поправился. Он раздался примерно настолько же, как и Волчонок, да только Джон стал шире в плечах, а генерал в пузе.

Отгремел гимн и курсанты расслабились, стали повольнее, не нарушая строя. Их наставники взялись за огромные клетки с крысами по величине не уступающими мелким кошкам. Это были охотники. Животные — очистившие Свободный Союз Широв от колдунов и ведьм. Правда большинство из них были уже вторым поколением и не так хорошо чуяли магию, как их родители, вскормленные плотью магов.

Главный наставник инженеров поднял клетку со старой и облезлой крысой. Выбирать не приходилось, поскольку инженерам всегда доставалось то, чем брезговали остальные. Но вот именно эта крыса и принадлежала к первому поколению. Она прожила двенадцать лет — невиданный строк для крысы. За свой век, она успела свести в могилу восьмерых колдунов, и только по этой причине ее еще не усыпили. Ведь крыса стала совершенно слепа. Но если в ближайшее время она не найдет колдуна и не получит в награду кусок пропитанной магией плоти — точно подохнет.

Наставники одновременно направились к своим подопечным — им предстояло проверить чистоту своих рядов. Правда толку в этом было мало, поскольку все парни еще при поступлении проверялись и крысами и еще доброй дюжиной других способов. Но едва наставник приблизился к Джону, как слепая крыса издала пронзительный писк. Весь плац вздрогнул от неожиданности. А некоторые смельчаки даже решились посмотреть в ту сторону. И Волчонка, и стоявшего за ним Лиама прошиб пот. Крыса бросилась вперед, ударилась о прутья и отлетела назад, смешно задергав лапами.

— Что там, Фил? — спросил наставника Лерой.

— Кажется, крыса подохла, сер, — неуверенно ответил наставник. Взрыв хохота прокатился по плацу.

— Тихо! — заорал багровея генерал. Он давно не использовал свой сержантский голос, но его эхо мгновенно накрыло плац. Перепуганные курсанты вмиг заткнулись, а генерал зашелся тяжелым кашлем от непривычки. — Лерой, — уже тихо попросил он, — отчитай их.

— Да, сер. — Отчитывать Лерой любил. — Вы все дерьмо собачье, если не хуже. Револьвер дал нам свободу от колдунов — поэтому он символ революции. Крысы помогли изловить последних ведьм — поэтому они символ избавления! Это больше не те несчастные грызуны, что воровали наши урожаи, это охотники, вскормленные плотью нашего врага, что сотни лет жировал на нашем поте и крови. Если вы не знаете истории революции, и не умеете чтить достояние своей страны, то, пожалуй, я назначу по десять дополнительных лекций всем.

— Стрелкам пять, — прошептал пришедший в себя генерал.

— Кроме стрелков, которые проявили в этот момент наилучшую выправку. — Не только извечные противники стрелков — инженеры, а даже рослые гренадеры, заскрипели зубами. По рядам прокатился возмущенный ропот. Ведь стрелки ржали едва ли не громче всех. — Но все же недостаточную! — Лерой повысил голос, чтобы заглушить ропот. — Стрелкам назначено пять дополнительных лекций.

— Сер? — обратился наставник инженеров к Лерою.

— Да?

— Как быть с ритуалом?

— Возьмете крысу у артиллеристов, когда они закончат, и завершите обход.

Молодая крыса не обратила на инженеров ровным счетом никакого внимания, но ребята чувствовали себя униженными. Некоторые, давно покорившись судьбе, чувствовали горькую обиду, некоторые были готовы сорвать злость на товарищах, а вот Лиама, Волчонка и еще нескольких парней переполняла злость к руководству и к любимчикам-стрелкам. 




Глава 13


Курсантское общежитие академии находилось в старом здании. Здесь жили еще имперские курсанты, и по нормам старой Бримии, оно было разделено на комнаты, каждая из которых имела две койки да письменный стол с масляной лампой и большой, двухдверный шкаф. Взявшись, было переводить академию на нормы Союза, Брик хотел снести все стены и сделать для курсантов большие казармы. Строители с трудом отговорили его от этой затеи, заверив, что тогда завалится все здание. Новой мебели генералу не выделили, поэтому реформы закончились на замене масляной лампы на керосиновую — еще один символ прогресса и превосходства ССШ.

А вот селили студентов по системе — как они не хотят. На первом курсе обучения Лиаму с Джоном пришлось выложить пять фунтов коменданту, чтобы оказаться в одной комнате. И это при том, что их стипендия равнялась шестидесяти пенсам в месяц. Но, как оказалось позже, капиталовложение вышло выгодным.

— Тук-тук, — прозвучала дверь перед отбоем. За полчаса до обхода коменданта.

— Кто? — спросил Волчонок.

— Пол, — ответил один тихий голос.

— И Раян, — добавил второй.

— Два алдерца, в гости на ночь глядя. К чему бы это? — спросил Джон Лиама.

— Открой, узнаем, — пожал плечами тот.

— Что ж, входите, ребята. — Волчонок поднял тяжелую щеколду и впустил гостей. — С чем пожаловали?

— С виски. — Раян выудил из-за пазухи полупустую бутылку. Судя по запаху, отсутствующую половину они прикончили немногим раньше.

— А рюмки? — спросил Волчонок.

— Зачем? — совершенно искренне удивился Пол.

— Ну, прям, как элгландцы.

— Хорошие парни, — сказал Раян, — мы с одними пили как-то.

— Только виски у них гарью тянет, — добавил Пол.

— И юбки вместо штанов, — опять вставил Раян.

— А что ты имеешь против килтов? — возмутился Пол, его клан по праздникам тоже надевал килты. Алдерец всегда любил подраться, хотя и не обладал необходимыми ростом и силой, а поскольку был уже навеселе…

— Так зачем пожаловали? — Волчонок отвлек Пола от мыслей о драке.

— Говорят в прошлом году, после последнего построения, у Донована туалет взорвался.

— Не буду скрывать, рад это слышать, — сказал Лиам. — Надеюсь, его хорошо дерьмом обдало?

— Не его, — хихикнул Раян. — Судебного пристава, а тот в свою очередь поколотил Донована своей дубинкой.

— Жаль, что не плетью, — дрожь прошла по шрамах на спине Волчонка. Наступило неловкое молчание и гости переглянулись.

— Поздравляем, — наконец произнес Пол. — За это не грех и выпить. — Он кивнул Раяну и тот с хлопком вытащил из бутылки пробку. По комнате пополз запах луговых трав и алкоголя.

— Выпить можно, — подтвердил Лиам и тот же час получил бутылку в свое полное расположение. Виски казалось легким, приятным, совсем не перехватывающим дух, но судя по состоянию алдерцев, градус в нем был не маленький. — А чего нас-то поздравлять? — Лиам передал бутылку Волчонку.

— Потому, что такое могли устроить только вы. — Наконец-то Раян озвучил очевидное.

— А мы, парни прямые, — сознался Пол. — Не хватает нам фантазии.

— Что вы ребята, это не мы, — открестился Лиам, напустив на лицо невинное монашеское выражение.

— Не заливай, — грубо высказался Пол. — Никто не хочет, чтобы вы признавались. Просто достаньте нам эту суку — Лероя.

— Достать Лероя? — удивился Волчонок.

— Нас сегодня унизили. Отомстите, ребята. Брика не достать даже вам, но вот Лерою гадость вы сделать можете. А сделаете, с нас две бутылки такого-же.

— Вы это серьезно? — спросил Лиам.

— Я слов на ветер не бросаю, — ответил Пол, и это было истинной правдой. Слово маленького алдерца было тверже многих сталей.

— Не надо виски, просто помогите нам в драке, когда Ратлер догребется. Мы с Волчонком, сами не справимся.

— Драка, да? — в глазах Пола заплясали недобрые огоньки. — Что скажешь, Раян?

— Так драка ведь! — радостно ответил охмелевший друг.

— Достаньте Лероя ребята, и мы закопаем этого Ратлера.

— Договорились, — Лиам пожал руку Полу. Она оказалась неожиданно твердой.

— Отбой, — заорал в коридоре комендант, гремя большой деревянной ложкой в дно тазика, и гости поспешили убраться в свою комнату.

— И зачем было их втягивать? Ратлер с дружками и их, и нас размажет по полу, — сказал Джон, когда парочка убралась из комнаты.

— Не размажет. Даже он не настолько глуп, чтобы связываться с алдерцами. Пускай в инженерах их только восемь, но во всей академии их гораздо больше и стоят они друг за друга горой. Представляешь, что будет, если Ратлер — бримиец побьет алдерца.

— Хм, пожалуй, в этом есть смысл. Только не стоит доводить до этого. Лучше просто дать знать, что алдерцы на нашей стороне.






Глава 14


Джеймс Ратлер терпеливо ждал своего часа. Ну, возможно не совсем терпеливо, ведь он не упускал возможности толкнуть Волчонка, пнуть локтем, зацепить плечом, поставить Лиаму подножку, или попросту отпустить в сторону парней грубую шуточку. Но настоящей мести он не совершил. Ему вечно мешали наставники или обстоятельства. И она — месть, медленно тлела в его груди, чтобы вспыхнуть в одночасье жарким пламенем. Лиам с Джоном чувствовали это нутром и всячески избегали мест безлюдных и таких, откуда трудно сбежать. Ведь некоторых свидетелей Ратлер с легкостью может заставить ослепнуть и оглохнуть.

— Два дня прошло, а мы так ничего и не придумали. — Волчонок подпирал спиной древний фонарь и подбрасывал пулю, утверждая, что она помогает ему думать. Одновременно с этим он поглядывал в обе стороны длинной мощеной дорожки.

— Констатация фактов нам не поможет, — парировал Лиам, что разлегся во всю длину на парковой лавочке. Поскольку Джон наблюдал, он мог позволить себе отдых.

— Так может просто проносного ему дадим?

— Мелковато.

— Трещащие штаны?

— Чтобы поработать со швами, нужно пробраться в его комнату. А еще тишина, спокойствие, и хорошее освещение.

Перебирая все свои прежние шалости, ребята никак не могли наткнуться на правильную мысль. Они никогда не любили сильно позорить своих жертв. Обида и стыд ранят сильнее ножа. Но Лерой — дело другое. Он заслужил позора не меньше, чем Доусон, если не больше. Да, этот палач порол их с энтузиазмом в силу своей низкой натуры. И все же он просто исполнял работу, а вот Лерой… Да две трети парней академии было порото по его приказу. Он заслужил худшего.

— Значит нужно работать не в академии, а в городе.

— Возможно, возможно. Хотя, глянь.

— Куда?

— Донована видишь?

— Ну?

— А то, что он несет! — торжественно заявил Лиам.

— Да я отсюда едва его различил, а ты что видишь?

— Это после болезни осталось. Все ушло и скорость, и сила, и даже слух с нюхом, а вот зрение осталось.

— Понятно, так что же он несет?

— Справочники фермера.

— Я все еще не улавливаю мысли. Хочешь, сортир наставников взорвать?

— Нет, тогда из нас точно душу вытрясут. Лучше вспомни, как мы пера перцем посыпали на первом курсе. Многие отучились тогда закусывать кончики пера.

— Ты настоящий демон! — с одобрением произнес Джон. — И главное, он постесняется рассказать. Но вот в исполнении я предвижу проблемы.

— Согласен, идея сырая, нужно доработать.

Но, как говорится, пакости делать легко и приятно, поэтому уже к вечеру предварительный план был готов. Осталось только запастись припасами и эту задачу ребята решили сбросить на алдерцев.

— Привет Пол, — Лиам положил парню руку на плече, будто тот был его братом.

— Я тебе не девка, чтобы обнимать…

— Тише, тише. Я просто делаю вид перед Ратлером. Не оборачивайся, он сзади. Возможно, испугается вас и оставит Волчонка, а с ним и меня, в покое.

— Ладно, но руку убери, а то мои земляки могут не правильно понять.

— Легко, — послушался Лиам. — Идея готова, нужны лишь припасы и еще немного времени.

— Что задумали?

— Всему свое время, — постарался заинтриговать Лиам. — Нужен красный перец, горчица — не много, но самые острые. Потом виски самое крепкое или джин, а лучше спирт. На вкус плевать, главное — градус повыше. И последнее — уксус.

— Всего-то накормить его хотите? — разочаровался Пол.

— Нет, — засмеялся Лиам. — Но к пище некоторое отношение это будет иметь.

— Я надеюсь, оно того стоит?

— Когда все будет готово, узнаешь.






Глава 15


— Сегодня нужно пару справочников стащить, — сказал Лиам, глядя, как за окном на землю медленно опускается ночь.

— Может лучше купить, когда увольнительные дадут? — спросил Волчонок.

— Ну, уж нет. Не потрачу и пенни. Помнишь наш поход в бордель?

— Только не говори, что хочешь это повторить. Нас избили и обобрали. Еще то было удовольствие.

— Теперь все будет по-другому. «Три лисы» знаешь?

— Паб?

— Это для тех, кто не знает пароль. А я знаю… Прибереги свои фунты парень, мы пойдем развлекаться. Но это потом, А сегодня я стащу пару справочников.

— Когда выходим?

— Я сам, нечего тебе подставляться. Я ведь и в темноте неплохо вижу, я говорил?

— Тыщу раз, — обижено ответил Волчонок.

Когда ночь таки поглотила мир за окном, а комендант отгремел деревянной ложкой в тазик отбой, Джон достал моток веревки. Той самой, что изготовляла его семья. Веревка была довольно тонкой, но при этом она свободно бы выдержала обоих друзей. Лиам распахнул окно и одел кожаные перчатки, чтобы не ободрать кожу при спуске. Волчонок обвязал веревку подмышками и выбросил свободный конец в окно. После чего уперся ногой в подоконник. Хоть он и был меньше Лиама, но сил удержать веревку ему хватало, да и нужно поберечь ножки кроватей уж больно они старые да изъеденные шашелю. Лиам ухватился за веревку и быстро проскользнул три этажа. Как только его ноги коснулись травы, Волчонок втянул веревку и закрыл окно.

Путь к домику Донована лежал через старый парк. За три года учебы Лиам с Джоном хорошо его изучили. Даже в темнейшую ночь им ничего не стояло смотаться туда и обратно. Но, при полном месяце и почти полной луне все казалось залито необычным серебряным светом. Не нужно было обладать ни знанием, ни зрением Лиама, чтобы отыскать дорогу.

Лиам шел не таясь. Вряд ли кого можно встретить в парке ночью. По крайней мере, он никогда раньше не встречал. Но эта ночь была необычной. Сначала он заметил несколько огоньков, мелькнувших в ветвях. Финли часто рассказывал ему о светлячках, но сам Лиам никогда их не видел. Это заставило его свернуть с маршрута и углубиться в парк. Чем дальше он шел, тем больше огней вспыхивало то тут, то там. Синие, зеленые и желтые, они все летели вглубь парка слишком быстро. Как говорил Финли, светлячки любят зависать, они медлительны, а эти огоньки проносились сквозь ветви со скоростью воробья.

Вот один огромный, величиной с кулак огонек изумрудного цвета, пронесся над самой головой Лиама. На секунду он завис на месте и, развернувшись, посмотрел на человека. То, что Лиам раньше принимал за светлячков, оказалось фэйри. Крохотная девушка, в древних боевых доспехах, хмурилась недолго. Времени разбираться с чужаком — не было, и фэйри поспешила прочь, жужжа светящимися стрекозиными крыльями.

Всю свою жизнь, отрицая пользу магии, Лиам не мог не признать ее красоту. Здравый смысл подсказывал ему отступить, и заняться куда более безопасным делом — воровством справочников. Но Лиам принадлежал к тем людям, что в детстве хватались за раскаленную ручку печной дверцы, дабы проверить действительно ли она горяча. Он последовал за фэйри, прячась за стволами деревьев, стараясь больше не попасться ни одному из них на глаза. Из оружия при нем был скиннер и стилет, но использовать их он собирался для того, чтобы взломать дверь кладовой. О драке тогда мыслей не было.

Все фэйри слетались к огромному дубу в центре парка. Эта громадина всегда поражала Лиама. Под его ветвями не было ни единого кустика, только изумрудная трава. Ни одно дерево не соприкасалось с ним ветвями. Раньше Лиам видел в этом задумку Бримийских садовников, но вот сегодня осознал, что уже почти семнадцать лет никто не ухаживает за парком.

Фэйри были в боевом облачении, кто в идеально подогнанных сверкающих латах, кто в довольно грязной, самодельной броне, как, например, два лохматых рыжих хобгоблина с мясницкими топорами. Что они все здесь забыли? Если верить деревенским россказням, фэйри еще те проказники, но из тех, что окружили дуб, никто не проявлял веселья. Напротив, это воинство было собрано и готово к драке. Возглавлял его, по всей видимости, старый лепрекон в полковничьем мундире старой империи. Он важно расхаживал среди своего воинства, пыхтя глиняной трубкой, и непонятно для чего временами снимая да постукивая левым башмаком о ладонь. Два крылатых эльфа величиной с кулак, все время держались у него за спиной, наверное — адъютанты.

Лиам был зачарован и напуган, а что, если фэйри собираются напасть на курсантов? В момент, когда эта мысль посетила его, большинство фэйри встрепенулись и уставились в западную сторону парка. Полковник-лепрекон сорвал с головы двууголку, махнул ею старому брауни с горном и бросился к стволу. Лиам в то время находился на южной стороне поляны, поэтому отчетливо видел, как из-за деревьев выползли шесть гигантских крыс, в которых он безошибочно определил охотников. Они не спешили, а вот войско фэйри пришло в движение. Брауни-горнист протрубил готовность, и воинство не просто приготовилось, оно стало в четкие боевые порядки, разделившись на отряды по росту и вооружению.

Полковник тем временем уже летел над своим войском в плетеной корзине, несомой дюжиной крылатых эльфов и, не выпуская трубки изо рта, выкрикивал приказы. Он едва не переваливался через бортик, и эльфы выкручивались, как могли, чтобы удержать командира. Повинуясь его приказам, отряды самых больших фэйри перестроились на западную сторону, но ни фланги ни тыл не остались без защитников. А под самой кроной широким кольцом расположились самые мелкие из крылатых — наблюдатели.

Крысы остановились, посмотрели на противостоящее им воинство и начали превращаться. До этого момента Лиам не понимал, зачем фэйри выставлять столько воинов против шести охотников. Но сначала затрещала крысиная шкурка, а потом, не выдержав боли превращения, начали визжать саамы крысы. Лепрекон наблюдал за всем этим с невозмутимостью старого вояки и джентльмена. По старым законам войны он дал крысам время на превращение. — Глупец, — подумал Лиам, наблюдая за тем, как растут крысы, — нужно нападать, пока они уязвимы. — А охотники тем временем закончили. Шесть бесформенных, вонючих куч старого тряпья лежали на земле и тяжело дышали. Самый сильный крысолюд поднялся первым, он был похож скорее на сгорбленного, немощного старика в старом рубище, нежели на что-то опасное. Его лицо было скрыто под длинным капюшоном, а руки по-монашески упрятаны в огромные рукава. И все же он был втрое больше самого высокого фэйри. Больше Лепрекон ждать не стал.

— В атаку! — заорал он и эхом ему отозвался горнист. Внезапно из-за раскидистых ветвей грянули ружейные выстрелы, но большинство маленьких свинцовых пуль было остановлено тряпными доспехами крыс. Только одного из них пуля щелкнула под капюшоном, оставив там маленькую кровоточащую ссадину. Невидимых стрелков поддержали крылатые эльфы, выпустив тучку мелких как иголки стрел. Они вязли в рубище, иногда попадали под капюшон, которыми крысолюди прикрыли глаза, но не наносили серьезного урона. И все это было лишь отвлекающим маневром, дабы самые высокие и сильные фэйри из этого войска — хобгоблины смогли беспрепятственно подобраться к врагу.

Им почти удалось, первый хоб занес топор, целясь крысолюду в колено, и тот же час был отправлен в полет через дружеские порядки ударом гибкого полутораметрового хвоста. Крысолюди тоже притворялись. Хобгоблины полетели в стороны, как мячики. У всех, кроме главаря оказалось оружие. Короткие, кривые, но устрашающего вида лезвия рвали фэйри пополам. У одного крысолюда оказался цеп. Меньшая его часть была густо усеяна ржавыми гвоздями. Они мгновенно окрасились кровью. Крыс махнул цепом над собой и не успевший отлететь эльф так и остался висеть на гвоздях.

И тут десяток кошек прыгнуло с ветвей, в воздухе превращаясь в паков — фейри никак не меньше хобгоблинов в росте, но тоньше станом и гораздо проворнее. Они не ставили себе в задачу нанести урон, просто стаскивали с врагов капюшоны. Тот же час стрелки в ветвях провели новый залп. Только главарь успел уклониться от неожиданной атаки одного пака и пробить другого длинными когтями. У бедняги внутренности вылезли, но главарю показалось этого мало. Он сунул фэйри под капюшон, откусил ему рыжую, лохматую голову и бросил тело в ветви. То ли он попал, то ли просто зацепил ветвь, но два гремлина с кремневыми ружьями полетели вниз. Голову же крысолюд выплюнул в подвернувшегося брауни, припечатав того к земли.

Атака имела успех. Стрельба гремлинов и эльфов ослепила троих крыс и брауни с хобгоблинами, подрубив им коленья, старались отрубить голову, но ослепшие крысы молотили в воздухе своими клинками и фэйри приходилось осторожничать. А вот крысолюда, вооруженного цепом, убил чернявый пак. Он прыгнул с земли как кошка и, обратившись обратно в воздухе, рубанул его по шее самодельной глефой, клинок которой заменяло лезвие опасной бритвы.

Потеряв сразу троих воинов, главарь издал жуткий клич — что-то среднее между пронзительным писком и собачьим лаем. В тот же час с восточной стороны парка на защитников вылетело трое уже обращенных крыс. В отличие от своих собратьев они были одеты в старые, поношенные, но все еще добротные кожаные доспехи со стальными заклепками, а вооружены — сильно изогнутыми саблями восточного типа и маленькими щитами. Мелочь, что защищала восток дуба пала почти моментально. Трое эльфов наблюдателей бросились к полковнику, командовавшему защитой на западе от дуба.

Едва лепрекон понял их, он перевалился за край корзины и замахал горнисту двууголкой, что-то выкрикивая. Что Лиам не понял, но горнист сообразил. Он выдал серию быстрых мелодий и парк на юге взорвался веселым собачьим лаем и залихватским гиканьем. Никогда, слушая старинные легенды, Лиам не мог представить клурихонов воинами. Но примерно два десятка этих преследователей пьяниц вылетело на поляну верхом на собаках. Кавалерия? Нет. Клурихоны внесли в ярость боя нездоровую радость и веселье. Они метали в крысолюдей глиняные бутылки и хохотали.

За всем этим фарсом Лиам и не заметил, как в животе затрепетали бабочки, а когда боль резанула по затылку, было уже поздно. — Святые небеса, только не туда! — подумал он, но на всякий случай вытянул стилет и скиннер. — Да что они могут против сабель? — И тут же удивился сам себе. Было немыслимо, невероятно, но Лиам поддерживал Фэйри! Он еще успел увидеть, как эльфы запустили зажигательные стрелы и трое крысолюдей вспыхнули, как факелы. А клурихоны бешено носились по кругу и хохотали. Потом глаза заволокло туманной дымкой. Лиам попробовал развернуться и уйти, но уже не смог.






Глава 16


— Эй, парнишка! — Лепрекон похлопал Лиама по щеке, но реакции не последовало. Тогда он снял левый башмак и довольно сильно треснул им парня по лицу.

— Хр-р-р, — издал Лиам странный звук, рывком сел и ухватился за челюсть. За спиной у него был дуб, а впереди стоял лепрекон. А вот за спиной лепрекона два хобгоблина с мясницкими тесаками деловито разделывали вожака крыс.

— Извини, — произнес невинным голосом лепрекон и надел башмак на ногу.

— Э-э-э.

— Предупреждаю сразу. Золота у меня нет, желания я не исполняю, — уже более сурово произнес он.

— Да мне как бы и не нужно…

— Вот и прекрасно… — уже веселее начал лепрекон, но его бесцеремонно перебил клурихон в зеленом сюртуке и мятой треуголке.

— Парень, это было здорово! — он оперся на лепрекона грязной рукой и, запрокинув голову, отхлебнул из глиняной бутылки. — Будешь? — он протянул бутылку.

— Спасибо, — решил не отказываться Лиам. Злить фэйри не стоит. Бутылка была маленькой, объемом, примерно в рюмку. Лиам взял ее двумя пальцами и только сейчас заметил, насколько похожи клурихон с лепреконом. Правда на лице первого играла веселая улыбка, и на ногах держался он с трудом, а лепрекон, похоже был не в восторге от такого общества.

— Чего уставился? — насупившись бросил лепрекон.

— Ничего, просто вы так похожи. — Лиам поспешил отпить, но первые же капли жидкости обожгли ему язык.

— Ха-ха-кхе-кхе. — Хотел было рассмеяться клурихон, да зашелся тяжелым кашлем. Но откашлявшись, он сплюнул, бесцеремонно высморкался и вытер руку о сюртук и заявил. — Так мы же братья! — просто я немного запил, вот и превратился в клурихона.

— Два года беспробудного пьянства это немного?

— Да какая тебе разница?

— Ты пропил все свое золото.

— А у тебя его никогда и не было, — парировал клурихон.

— Я всегда мечтал стать военным.

— Малколм, — клурихон хлопнул его по спине, — не заливай. Тебя Брида отшила, вот ты на дуб и полез. — Клурихон икнул, хихикнул и жестом попросил бутылку назад. — Хотя могу и тебе оставить, она волшебная. Я бочки одного злыдня заколдовал, он джин втридорога продает! Вот его-то пойло и попадает в эту бутылочку. Так сказать, чтоб не зря деньги получал.

— Спасибо, сер. — Держать у себя волшебную штуковину Лиам не собирался. За это можно и на виселицу, если не на костер угодить.

— Как знаешь, но это было круто. Твое здоровье. — Клурихон поднял бутылку и отхлебнул, совсем не морщась, потом, наконец, отпустил брата, оставив после себя грязный след и шатаясь, направился прочь. Малколм попытался было стряхнуть с мундира грязь, но она оказалась влажной. Видать его непутевый братец тормозил руками по земле.

— А что было круто? — наконец решился спросить Лиам.

— Погоди, — насторожился лепрекон. — Ты что помнишь?

— Помню, как смотрел на вашу драку, потом голова сильно заболела и все…

— Розалия! — заорал Малколм. — Розалия, дуй сюда! — крикнул он еще раз, добавив крепких эпитетов. Из-за дуба раздался писк, его Лиам не понял, но мог поклясться, что это было ругательство. — Я сказал, неси свои вялые лепестки сюда гербарий хренов! — А потом тише добавил. — Я вообще-то не матерюсь, но эти целители слишком высоко себя несут.

— Возможно, она жизнь спасает? — робко предположил Лиам.

— Не так уж легко нас убить. Ты, парень, плохо фейри знаешь.

— Сегодня впервые увидел.

— Да ну! — поразился Малколм. — С каких же гор ты слез? Хотя и в горах нашего брата полно. Горожанин? Эти гадские крысы больше не дают нам развернуться, как прежде. Ты хоть представляешь, как тяжело удержать хоба или брауни без работы, а пака без проказ? Погоди, а как они к тебе не добрались?

— Кто?

— Крысы.

— А зачем я им?

— Как зачем, они на магию падки.

— А я тут при чем?

— Хм… — только и выдавил лепрекон. — Розалия! — заорал он так неожиданно, что Лиам аж подскочил. С жутким писком возмущения из-за дуба показалась старая, маленькая фэйри в одежде из цветочных лепестков и крыльями бабочки. — Ты мне еще поговори тут! Займись пациентом. — Малколм кивнул на Лиама. И фэйри едва бросив взгляд старых, выцветших глаз, вновь запищала. — Да ты осмотри сначала тщательно. Ну и что, что пак без головы? Они что с головой, что без. Не помрет. Нет, ну ты только послушай ее! — обратился лепрекон вновь к Лиаму.

— Но я не понимаю ее, сер. — Фэйри удивленно заткнулась.

— А я тебе что говорил? — ехидно спросил Малколм старушку.

После этого фэйри ощупала и осмотрела парня так, как даже не делали на медосмотре в академии перед поступлением.

— И-ис, — заключила фэйри.

— Как это? — удивился лепрекон.

— Извините, сер, не могли бы вы перевести?

— Она ничего не понимает, — бросил Малколм. — Но магия то в нем есть? — спросил он целительницу.

— И-ес. — пискнула она.

— А как же тогда он уложил тех троих? — лепрекон указал на крысиные тела, от которых хобгоблины уже мало что оставили.

— Я уложил? — удивился Лиам.

— Ну не я же! Набросился на них, как ураган. Одному черепушку ножом пробил, второму в глаз стилетом ткнул, а третьему пробил руку и свернул шею.

— Я? — все еще не мог поверить Лиам.

— И после этого ты говоришь, что в нем нет магии? — вновь обратился Малколм к Розалии. — Ха! Да люди так быстро без магии двигаться не могут. И, кроме того, не забывай, он нас видит!

— И ие и-и-ит. — выдала длинный писк целительница.

— Да я и сам тебя с трудом понимаю. Но, проверить надо. Айомхейр! — заорал лепрекон, и уже через секунду с ветвей спикировал небольшой крылатый эльф. В его животе зияла дыра, но, похоже, особых неприятностей она не доставляла. Впрочем, Розалия на нее сразу же обратила внимание и набросилась с писком на Малколма. — Умолкни, — отмахнулся он от нее, как от досадливой мухи. — А ну, скажи-ка ему что-то. — Голос эльфа был похож на шелест листвы и Лиам отрицательно покачал головой. — Интересно.

— Извините, а ему не больно?

— Ты о дыре? Больно конечно, но сначала нужно снять доспехи, прочистить рану от ржавчины, а то еще отравится.

— А разве фэйри от железа не умирают?

— От холодного, да.

— А какое железо холодное?

— Чертовски правильный вопрос, вот только я не собираюсь на него отвечать. И советую больше не вспоминать ничего такого в присутствии фэйри. — Лепрекон нахмурился, а потом пояснил, — Живее будешь.

— Так я могу идти? — Лиам почувствовал, что лучше убраться. — Чтобы не задавать правильных вопросов.

— Можешь. Дуги! — проорал Малколм. — Он тоже говорит без помощи магии, так что слышать его ты должен. Черный, короткошерстый кот прилетел откуда-то слева, и подпрыгнув, затормозил уже в обличии пака. Того самого, что так умело орудовал глефой из бритвы. — Проводи парня к общежитию. — Лепрекон приподнял двууголку. — Честь имею.

— Всего хорошего, сер.

— Ну, пошли, Лиам. — сказал пак, проводив уходящего лепрекона взглядом.

— Нас разве представляли?

— Зачем, тебя и так все паки знают.

— Откуда?

— Мы любим шутки и шутников. Так, что ты в списке любимчиков. — Для Лиама это было новостью. Он более внимательно присмотрелся к паку. На вид — просто молодой парень возраста Лиама, в отличие от других фэйри, все члены пака были развиты гармонично. У них не было большой головы брауни, огромных рук хобгоблинов, и немалых ступней лепреконов. Пак — просто человек, уменьшенный в размерах раза в три, если не больше.

— Погоди, так все те коты, что наблюдали за мной…

— Моя семья. — Дуги довольно оскалился. — Но не только, коты. Паки могут принимать формы различных животных, а самые могущественные даже иногда могут надеть людскую личину. Но среди здешних таких нет. Подымайся, пошли, мне еще дядину голову искать.

— Голову? — удивился Лиам, послушно шагая за маленьким человечком.

— Ага, ему один из этих гадов откусил. Чем раньше пришьем, тем меньше у него проблем с координацией будет.

— Так вы сегодня ни одного не потеряли?

— Троих, — тяжело вздохнул пак. — Крылатых эльфов. Их крысы сожрали.

— Волчонок никогда мне не поверит.

— Слушай, Джон хороший парень и наш любимчик, но в отличие от тебя, он простой человек. Не стоит ему рассказывать.

— Я вышел за справочниками фермера, а вернусь без. Как я это объясню?

— Лерой с генералом пользуются календарем, а не справочником.

— Ты и об этом знаешь?

— Ага.

— Слушай, а может быть, что я вас вижу от того, что вы всегда за мной наблюдаете?

— Нет. Я думаю, все дело в твоих головных болях.

— Возможно.

— И интересно. Человек, ненавидящий магию, узнает, что он маг.

— Я не маг!

— Маг. — Пак остановился и поднял свои жутко-зеленые, как изумруды глаза на Лиама. — Смирись, и берегись. Крыса на построении тебя узнала. Да, таких охотников почти не осталось в ССШ, а второе поколение ни на что не годно, но есть еще дикие. Ты только что с ними дрался.

— Кто они, эти дикие?

— Третье-четвертое поколение сбежавших охотников. Их никто не ограничивал и они открыли охоту на фэйри. Наша плоть пропитана магией намного больше, чем ваша и поэтому они стали настолько могущественными. Проклятые бесы. Нет бы, строить планы захвата мира в одиночку, как демоны. Им в компании веселей — всю семью норовят в мир людей перетянуть.

Перед тем, как отпустить Лиама, Дуги совершенно случайно наткнулся на потерянные кем-то толстые календари. — О, смотри. — Деланно удивился он. — Их мог кто-то потерять. — Лиам едва не рассмеялся, но подыграл мелкому проказнику.

— Кто бы это ни был, он сделал это чертовски вовремя, в чертовски правильном месте. Мне как раз такие и нужны. 




Глава 17


Алдерцы принесли все заказанное, даже больше. От себя они добавили желтый восточный фрукт — лимон. От его сока с легкостью сводило скулы у самого крепкого мужика, ну разве что некоторые элгландцы могли противостоять ему, поскольку пили гадости и хуже.

Волчонок стащил с кухни небольшую кастрюлю и залив виски, мелко накрошил в нее все ингредиенты. Чтобы спирт не испарялся, он облепил крышку особым тестом, которое засохнув, стало тверже камня. По вечерам ребята нагревали кастрюлю, но старались не доводить до кипения, чтобы не сорвало крышку. Оба сгорали от нетерпения, и периодически им приходилось друг друга останавливать, но через пять дней, терпение кончилось у обоих.

После отбоя, когда окно было надежно завешено, а щели в дверях законопачены, Лиам начал соскабливать засохшее тесто при помощи молотка и зубила. К окончанию его работы, два мелких камушка ударили в стекло окна. Лиам притушил керосиновую лампу и, открыв окно, втянул Волчонка с двумя большими утюгами в руках. Они были полны свежих, ярко-оранжевых угольков и можно было рассчитывать, что этого хватит, чтобы продержать их горячими час другой.

Один обрывной календарь был уполовинен. Чтобы сберечь реалистичность, Лиам лично обрывал по одному листу мягкой бумаги. На одном таком листе и провели эксперимент. Керосиновую лампу включили на всю. Волчонок аккуратно мокнул широкую кисточку для покраски больших поверхностей в настойку и несколькими росчерками обмазал листик календаря с двух сторон. После этого он положил его на широкую стальную пластину и Лиам прошелся по нему утюгом. После этого бумага стала жестче и желтее, но это не имело особого значения. Волчонок поднес лист к лицу, понюхал и лизнул его. По тому, как скривилось его лицо, было понятно, что первый этап замысла удался. Правда дальше пошла робота с необорванными листами. Стало труднее, но ребята собирались обработать таким образом только два первых.

Больших усилий, чтобы узнать, какое вино пьет по утрам Лерой, прилагать не надо было. Об этом и так знала вся академия. Генерал с самого утра заправлялся крепленым, а Лерой попивал полусладкое, дабы и генералу сделать приятное, и трезвым остаться. Завтрак обычно проходил в гостиной генерала за старинным дубовым столом. После него генерал отдыхал, а Лерой направлялся на обход академии.

— Завтра утром, — шепнул Лиам Полу в коридоре общежития.

— Это будет весело?

— Это будет больно и очень, очень обидно.

— Я надеюсь на это.

— Но нужна диверсия.

— Какая?

— Нужно вот эту, — Лиам показал пыльную винную бутылку из зеленого стекла, — заменить на бутылку для Лероя. Лучше всего это сделать на кухне, вот шумовые гранаты. Мы с Волчонком займемся другой частью плана.

По большому счету, инженерам не нужна была такая хорошая физическая подготовка, как остальным курсантам, но Брик велел гонять их до седьмого пота. Поэтому раз в неделю ребята поднимались ни свет, ни заря, надевали пехотные ранцы и наматывали круги вокруг парка. На этот раз Раян и Пол отсутствовали, по причине отравления. Симулировали они превосходно. Раян даже раз вырвал. Кроме наставника, им никто не поверил. Тем не менее, это дало время, чтобы бросить на кухню две шумовые гранаты изготовления Лиама, до чертиков перепугать поваров и под шумок заменить бутылку. А вот Лиам с Волчонком по быстрому отмотали четыре круга и первыми отправились мыться. Следовало сделать это еще до того, как проснется вся академия и толпы курсантов повалят в столовую.

Но парни спешили не потому. По дороге они умышленно заблудились и прибрели к дому наставников. Весь верхний этаж занимали апартаменты генерала. В последнее время ему стало тяжело спускаться и подниматься по лестнице и на Лероя легло еще больше обязанностей. Нельзя сказать, что его это тяготило, ведь с ними он получил больше власти. Кстати, апартаменты Лероя занимали больше трети второго этажа. Поговаривали, что у него, как и у генерала был собственный туалет. Не обычный ночной горшок, как у остальных, а «дырявый трон» с мягкой обивкой в отдельной комнате. Под ним конечно просто большой горшок, но дело не в этом, а в том, что личный туалет — символ роскоши и власти, которой обладал Лерой в академии. Ведь он не выносил нечистоты, как остальные наставники. Этим занималась прислуга.

Когда два повара с большим подносом вошли в дом наставников, Лиам с Волчонком отыскали незапертое окно на втором этаже и, скинув ранцы, направились к нему. Волчонок скинул сапоги и вылез Лиаму на руки. Дальше, ухватив друга за ступни, как заправский цирковой акробат, Лиам крякнул от натуги и выпрямил руки. И все равно Волчонок не доставал, пришлось бросать маленькую стальную кошку на подоконник, чтобы забраться в окно. Стальные шипы впились в дерево и оставили два глубоких следа. Но по-другому нельзя было.

Первым делом, забравшись внутрь, Волчонок прислушался. Было тихо. Он быстро прошвырнулся по комнатам, пока не нашел туалет. И действительно — вместо привычного задницам всей академии справочника фермера, там висел отрывной календарь. Лиам так и не признался ему, откуда такая информация. Волчонок достал из внутреннего кармана свой календарь и повесил вместо старого. Листов в нем оставалось меньше, да и страницы были жестче и темнее, но к таким вещам обычно не присматриваются.

Вернувшись на подоконник, Волчонок сбросил кошку и натянул брошенные Лиамом сапоги. Спрыгивать на брусчатую дорожку босым было небезопасно. Волчонок не собирался прыгать на пятки, но все же… Он жестом приказал Лиаму отойти и спрыгнул на носки, перекатившись через плече. Со всех оставшихся сил ребята рванули мыться, но придти первыми у них все равно не получилось.

Тем временем генерал с Лероем прикончили ягнятину, щедро приправленную винным уксусом, и перешли к тушеным почкам. А когда Лиам с Джоном закончили омовение, за дубовым столом перешли к напиткам. Лерой почувствовал неладное уже после первого бокала. Он все еще пытался вежливо поддакивать начальнику, но живот скрутило так, что слезы навернулись на глаза. Вежливо сославшись на проверку и изобразив служебное рвение, Лерой оставил генерала. И едва Брик подумал, как же ему повезло с адъютантом, Лерой молнией полетел в туалет. А еще через пару минут, вся академия услышала его вопли. 




Глава 18


Отгремел отбоем тазик коменданта и через пару минут в дверь аккуратно постучали.

— Кто? — тихо спросил Волчонок.

— Пол с Раяном, — так же тихо ответили за дверью.

— Что было в бутылке? — спросил Раян, едва попал в комнату. Но Лиам только шыкнул на него и начал завешивать окно. Волчонок быстро и сноровисто законопатил щели вокруг двери и зажег лампу.

— В бутылке было обычное вино с проносным, — наконец ответил Лиам.

— Не заливай, — усмехнулся Пол. — Лерой полдня голосил.

— А до того, как его забрали в лазарет, выскочил на улицу в мокрых штанах, — добавил Раян. — Говорят, воняло.

— Ну, слухов сейчас много появится, — сказал Волчонок. — И это для него самое обидное.

— Так чего ж он орал? — не унимался Пол.

— А ты бы не орал, — Лиам протянул алдерцу листик. — Лизни.

— Тьху, мерзость, — скривился Пол.

— А он таким подтерся. — Сначала алдерцы не знали, как реагировать, а потом попадали наземь, давя в себе смех, чтобы никто не услышал.

— Вы лучшие! — со слезами на глазах заключил Раян.

— Все, ребята, производим вас в почетных алдерцев, — добавил Пол. — Не дай бог Ратлер вас тронет — сотрем в порошок.

— Но было бы хорошо, чтобы никто не узнал об этом.

— Мы могила, — заверил Лиама Раян.

— А что вы с настоящей бутылкой сделали? — спросил Волчонок.

— Себе оставили.

— Надо выбросить, — серьезно сказал Лиам.

— Полную? — ужаснулся Раян.

— Не обязательно, — улыбнулся Волчонок.

— Так я принесу?

— Неси, это надо отпраздновать, — сказал Лиам, прикручивая вентиль лампы.

Внешне Лиам с Джоном оставались спокойными и веселыми, но на самом деле напряжение не покидало их. Они надеялись, что причинят Лерою боль и унижение, но об этом никто не узнает. Теперь же его в мокрых штанах видела треть академии. Он опозорился публично и никогда такого не простит. Ему не надо скрывать произошедшее и он станет открыто задавать вопросы. До окончания учебы Лиам с Волчонком получили нового врага, куда уж более опасного, чем тупой Ратлер.

Но следующий день прошел спокойно, а за ним еще один, а потом еще один. Прошла неделя, и ребята успокоились. Кроме того близился день рождения Лиама и ребята все чаще стали пересчитывать припасенные на крайний случай фунты. На свой семнадцатый день рождения Лиам Гринвуд намеревался стать мужчиной. Расценок он, конечно, не знал, но догадывался, что заведение не из простых, поэтому как минимум полфунта, если не все два. — Бешенные деньги, но оно того стоит, — решил для себя Лиам.






Глава 19


Восемнадцатого октября, в день рождения Лиама, ночь вышла на удивление темной. Как раз то, что надо. Веревка заранее была выкрашена в черный цвет и становилась совершенно незаметной на фоне темного камня общежития. Переодевшись из опостылевших мундиров в обычную одежду, ребята спустились по ней на улицу через полчаса после отбоя. Они быстро прошмыгнули через парк, к превеликому удовольствию Лиама не увидев ни одного фэйри. Через высокий каменный забор им помог перебраться старый, раскидистый клен. С обратной стороны, подальше, камни образовывали вполне приличные ступеньки, так что с дорогой обратно проблем не будет.

Лиам был весь в предвкушении, его била крупная дрожь, как хорошего рысака на старте, а вот Джон был подозрительно спокоен. Впрочем, это была не первая вылазка и волноваться пока было рано. Сразу за парковым забором начинался пригород. Небольшие, но довольно уютные домики с участком грядок позади и цветами перед забором. Раньше в пригороде жило в основном рабочее джентри и богатые простолюдины, сейчас же пригород полностью заняли простолюдины.

После революции мало кто удосуживался заниматься стройкой. А когда поветрия выкосили большую часть оставшихся в живых — и подавно. Прекрасных домов и так хватало. Поэтому народ больше ломал и сносил соседские, чтобы расширить свои владения. А вот города пострадали еще больше, но сначала временное правительство, а после лично канцлер постановили восстановить их. Часть зданий, которые держались в основном магией, пришлось-таки снести, но большинство было восстановлено. И пока селяне хватали земли, которые были не в состоянии обработать, все зеваки и лентяи лезли в города. Чище от этого они не стали, зато население их осталось почти таким же, как и прежде.

Лиаму и Волчонку понадобилось полтора часа, чтобы добраться до паба «Три лисы». И хотя на улице была глухая ночь, в полуподвальном помещении мерцало полдюжины керосиновых ламп. Но больше всего поражало то, что для столь позднего часа, публика здесь собралась довольно приличная. Никто не буянил, хотя смеялись много, никто не лежал мертвецки пьяным в собственной блевотине, хоть пили здесь не мало. Все старенькие столы и лавки были протерты и отполированы до блеска, а девушки с подносами носили чистые белые передники. Пара посетителей была в дорогих сюртуках и они спокойно соседствовали с парнями в латаных куртках.

На Лиама и Джона мимолетом уставилось несколько пар любопытных глаз, но надолго они не задержались. Похоже, здесь народ не любил влезать в чужие дела. Наверное, причиной тому был бармен, в руках которого большая пивная кружка выглядела, как чашечка для чая. А еще его глаза были посажено довольно глубоко и в сочетании с кустистыми бровями да приглушенным светом ламп казались двумя темными провалами. Выглядело довольно зловеще и посетители предпочитали рассесться за столы, а не занимать барную стойку. Но Лиам с Джоном не собирались задерживаться там долго, поэтому, уселись на высокие стулья. Бармен как ни в чем не бывало, продолжал протирать оловянную кружку, не обращая на посетителей внимания.

— Нам бы джину с вишенкой, — тихонько попросил Лиам.

— Жди, — буркнул бармен и сделал такое лицо, будто его оторвали от любимого занятия. Он поставил кружку под стойку и отыскал взглядом девушку с подносом. Она прибежала, едва заметила взгляд шефа. — Проводи наверх.

— Так-так-так… — громко и злорадно прозвучало за спинами ребят. От такого вопиющего нарушения местного этикета все посетители разом уставились на вошедшего. Все, кроме Джона и Лиама. Они давно знали и этот противный голос и эту многообещающую фразочку. — Как говорят, на воре и шапка горит. Только вы двое и не повернулись. Лиам Гринвуд и Джон Вулфи, наконец-то вы дали мне повод. — Понимая, что попались, Лиам с Джоном медленно повернулись.

— А что здесь делаете вы, сер? — не поднимаясь со стула, спросил Лиам.

— Встать! — заорал Лерой, краснея, как его стрелковый мундир. Ребята обреченно переглянулись и нехотя слезли со стульев. — Разве я разрешал тебе говорить, мразь? — Лерой подошел к Лиаму вплотную, стараясь как прежде посмотреть на него сверху, но с удивлением заметил, что теперь они одного роста, и резко переключился на менее рослого Волчонка. — Марш на выход, ублюдки!

— Это «Три лисы», сер, — тихим, раскатистым басом произнес бармен. Его слова послужили посетителям сигналом, вернуться к своим разговорам, а он вновь взялся невозмутимо протирать большую оловянную кружку. — Мои посетители могут оставаться здесь столько, сколько пожелают они сами.

— Ты что сдурел? — искренне удивился Лерой. — Тебе проблем хочется или ты мундир не разглядел? — олово в руке бармена согнулось и хрустнуло.

— Ну вот, теперь вы мне должны за кружку, сер. — Темные провалы его глаз уставились на Лероя и тот невольно вздрогнул. — Доктор говорит мне нельзя волноваться, — доверительно добавил бармен. От страха Лерой схватился за револьвер, но пока он его вытащил, половина посетителей положила свои пистолеты на стол. Это еще больше напугало Лероя.

— И сколько я должен?

— Два пенни сер. — Бармен взялся протирать новую кружку, а Лерой отыскал в кармане шестипенсовик и бросил ему.

— Сдачу оставь себе, а я заберу вот этих ребят.

— Они посетители, сер. — С холодной вежливостью напомнил бармен.

— Хорошо! Я подожду снаружи, но если вы не выйдете сразу за мной, я вас запорю до полусмерти. — Лерой развернулся и быстрым шагом вышел вон, сильно хлопнув дверью.

— Ну и что делать будем? — спросил Лиам Волчонка.

— Нужно выходить… — вздохнул тот. — Возможно, почувствует победу да меньше плетей припишет. Только нужно выглядеть униженными. И не возражать.

— Это в мой огород камень? А сам-то язык сумеешь удержать?

— Постараюсь.

— Тогда придется обойтись без вишенки, — уныло произнес Лиам. Бармен воспринял это, как обращение к себе и пожал плечами, потом взял бутылку и налил две стопки чистого джина.

— За Лероя, — рассмеявшись, Волчонок поднял стопку.

— Чтоб ему всю жизнь икалось, — добавил Лиам. Парни опрокинули стопки, и Лиам полез за мелочью. Но Бармен придержал его жестом и показал шестипенсовик. — Уплачено, — буркнул он.

— Ну и ну! Лерой заплатил за нашу выпивку, — улыбнулся Джон. — Это стоит хорошей порки. — В последний раз улыбнувшись, ребята напустили на себя унылый, подавленный вид и вышли из паба.

— Привет, ублюдки! — весело поздоровался с ними Ратлер.

— А ты здесь откуда? — поразился Джон.

— Курсант Ратлер, как и курсанты Нэш и Симпсон, сопровождают меня во время ареста. — Ухмыльнулся Лерой с видом победителя. — Я рассчитывал, что такая компания покажется вам наиболее приятной. — Уж в чем, а в недостатке ума Лероя не упрекнешь. Скотина он изрядная, но скотина умная. Поэтому изображать уныние ребятам стало намного проще. — Следуйте за мной. — Лерой ловко вскочил на свою лошадь и пустил ее шагом.

Конвоиры с удовольствием начали тыкать ребят окованными медью дубинками в спину и сыпать оскорблениями. Даже идиот понял бы, что делают они это ради удовольствия, а не ради того, чтобы подогнать пленников, но Лерой делал вид, что ничего не замечает. Так и плелись они за лошадью, пока, наконец, Лерой не остановился в глухом переулке.

— Ну что ребята, здесь вы мне за все и ответите. — Лиам с Джоном тот же час насторожились.

— Подумаешь, в город выбрались, что здесь такого? — прогнусавил Лиам.

— Не валяйте дурачка. Вы знаете, о чем я. Ведь кросс первыми пробежали, а мыться пришли вторыми. У вас было достаточно времени, чтобы провернуть все.

— Провернуть что? — не переставал Джон.

— Вот это похвально, — со злостью в голосе произнес Лерой. — Играете до конца, да вот только больше некому. Никому из этой толпы идиотов не хватило бы ума провернуть такое. Вы меня унизили, и теперь я вам отвечу тем же. Вас изобьют, — в голосе Лероя начали проскакивать довольные нотки и чем больше он говорил, тем больше их было. — Вас изобьют так сильно, что вы начнете харкать кровью. Сначала я подумал, что это тупая жестокость, но потом эта идея увлекла меня настолько, что я смирился с ней. Но это еще не все! Вас разденут догола и напоят проносным, а когда вы припретесь в академию голые, избитые и обосраные, я с превеликим удовольствием назначу вам по сотне плетей, чтобы не позорили курсантский мундир.

— А мы тогда расскажем обо всех подробностях того происшествия, — не выдержал Волчонок. — Ведь пока никто не знает, что случилось на самом деле. Мы же расскажем все подробности.

— Можем добавить парочку пикантных мелочей. Выдуманных, но кто об этом узнает? — поддержал друга Лиам.

— Это будет уже после того, как вы опозоритесь. Никто вам не поверит. Ратлер!

— Да, сер?

— Приступайте. 




Глава 20


Ночь была темной, как густые чернила, и Лиам воспринял это как благословление, когда они с Волчонком вылезли из окна своей комнаты, но сейчас он понял, что это проклятье. И он, и Джон были хорошими бойцами. Конечно Ратлер и его приживалы сильнее, кулаки у них здоровые, да и силой природа их не обидела, но вот фехтовальщики из них плохие. Только в этой темноте не нужно обладать особым мастерством. За себя Лиам не переживал — его зрение позволяло многое, хуже придется Волчонку.

Не дожидаясь атаки, Лиам пнул Симпсона в коленку и выхватил его дубинку. Он бросил ее Джону, но в этой темноте друг не смог сориентироваться и дубинка, отскочив от его руки, покатилась по брусчатке. Тем временем Лиам заехал в ухо Нэшу и отобрал его дубинку. Волчонок упал на землю в поисках брошенной дубинки, и это спасло его от сокрушительного удара Ратлера. Изворачиваясь, как юла, Лиам колотил Нэша и Симпсона, но они закрывали ему Ратлера и Джона. Остановиться он не мог, ведь один случайный удар этих быков мог бы отправить его на землю, а там уже они затопчут его ногами.

Лиам не зря хвалил мастерство Джона перед Финли. Его друг имел талант и пользовался им вовсю. Завладев дубинкой, он даже в кромешной тьме сумел парировать три быстрых удара противника. Но дубинка была для него тяжеловата и очень быстро Джон начал уставать. Самой большей проблемой стало то, что Лерой понял — его план не удался. Он испугался, он разозлился. Достав коробок спичек, Лерой чиркнул одной и темнота расступилась. Порыв ветра быстро потушил огонь, но Лерой увидел, как лупит безоружных противников Лиам, а Джон успешно противостоит Ратлеру.

В момент, когда погасла спичка, рука подвела Волчонка, он не успел отвести дубинку и мощный удар Ратлера выбил ее с руки. Дерево с грохотом покатилось по мостовой, и Лерой подумал, что последний из его парней остался безоружным. Злоба, как пар, что срывает крышку чайника, переполнила Лероя. А Волчонок получил сокрушительный удар в челюсть и мешком полетел на землю. Тогда Лерой зажал коробок в зубах, а две спички в левой руке. Правой Лерой неспешно вытянул револьвер.

В этот момент с десяток кошек прыгнуло в переулок. Пять теней с острыми, как бритва когтями налетело на Ратлера, не давая ему ударить Джона, несколько прыгнули на головы Нэшу и Симпсону, а еще двое впились когтями в шею лошади Лероя. С боли и испуга лошадь дернулась. Лерою пришлось выбросить спички и ухватиться за поводья. От рывка он инстинктивно сжал зубы и раздавил коробок со спичками, но револьвер не выпустил.

— Джон! — крикнул Лиам, видя, как тяжелая дубинка, подмяв под себя кота, опускается точно на голову другу. Тысячи бабочек разорвали трепетом нутро Лиама. Он не стал сопротивляться. Пускай придет жестокая боль, но теперь Лиам знал, что в этом состоянии он способен на многое. Ратлер не целил в Волчонка, он просто отбивался от кошек. Не видел этого и Лерой, но поняв, что это шанс, он дважды пальнул на звук. От первого выстрела свалился Симпсон, от второго Лиам. Дико завизжав, прыгнул кот. В полете, он превратился в пака и рубанул Лероя по шее своей глефой. 




Глава 21


— Не шевелись, не шевелись, тебе говорят! — Голос был приятным, как шелест листьев под легким ветерком. Не смотря на то, что он выражал приказ, в нем звучала одновременно и забота. Лиам медленно открыл глаза.

— Розалия, — узнал он старушку-фэйри в цветочном одеянии.

— Правильно, дорогой.

— Почему я вас слышу? — спросил Лиам и поморщился от сильнейшей головной боли.

— Потому, что мы устранили причину проблемы. Вот, — Розалия показала рюмку на дне которой, залитые джином плескались куски серебра. Лиам взял рюмку в руку и медленно его мозг начал воспринимать абсурдность ситуации. Рюмка была обычной величины, кровать была нормальной, комната в которой он лежал — совершенно обычной, а старушка Розалия была величиной с человеческую женщину. Ее тело прикрывали все те же одежды из огромных цветочных лепестков, а вот крыльев за спиной не наблюдалось.

— Ну и сильно же меня треснули… — сказал, улыбаясь Лиам. — Стоп, в меня же стреляли! — осенило его.

— Ты в местной Феерии парень. — Поняла причину его замешательства целительница. — Тут все иначе, но только здесь у меня было достаточно сил, чтобы вытянуть из тебя это. — Розалия кивнула на рюмку.

— А что это?

— Священное серебро. Оно сдерживало твою магию, не давало вырваться ей наружу. Вот почему охотники не чуяли тебя.

— Мое зрение оттуда же?

— Да. Насколько я поняла, у тебя очень странные врожденные способности. Это сила уровня пэров.

— И что же это за сила?

— Твои предки наверняка часто использовали определенное комплексное заклинание. Но они, скорее всего, были джентри, поскольку я не слышала о таких, как ты.

— Да объясните же толком.

— Все люди могут научиться колдовать.

— Так уж и все? — не поверил Лиам.

— Абсолютно, — но простолюдину придется потеть всю жизнь, чтобы научиться зажигать сухую траву, а у джентри на это уйдет пара недель. Поэтому разница между джентри и простолюдинами так значительна; но первых так мало, а вторых так много… А вот между джентри и пэрами разница не большая. Просто пэрам не нужно учиться некоторым заклинаниям. Самые древние роды герцогов и маркизов имеют простые способности. Например: управлять стихией, вызывать боль, становиться сильными. Они развивали эти способности поколениями, пока они не стали передаваться по наследству. Но это не значит, что они перестали развиваться. С каждым поколением их сила становится все больше и больше. Пэрам рангов пониже — графам, виконтам и баронам в наследство передались способности того же плана, только послабее, поскольку развивались меньше, или комплексные заклинания типа обострения всех чувств, чтения эмоций ускорения роста растений, ощущение металлов.

— Значит я такой же?

— Нет. Насколько мне известно, такие сложные заклинания еще не передавались по наследству. Ты первый, такой в своем роде. Сила, скорость, реакция; усиленные чувства зрения, слуха и обоняния, да еще и ускоренная регенерация. Без этой твоей способности я бы тебе не смогла спасти.

— Волчонок ни за что не поверит. — Лиам сказал это чтобы отвлечься. Он и сам-то с трудом во все это верил. С одной стороны он не любил магию, и от этого ощущения трудно было избавиться, но с другой он оказался особенным, первым, не таким как все, а значит — лучше. Но эти две стороны терялись в хаосе вопросов, что свалились на Лиама. Как на самом деле умерла мама? Кем она была, кем был отец? Как изменится теперь его жизнь? Костер? Поймет ли Волчонок? — Кстати, как он? — спросил Лиам вслух?

— Извини… — тихо и виновато ответила Розалия. От этих слов сердце Лиама оборвалось и с оглушительным грохотом свалилось в пятки.

— Что с ним!? — Лиам рывком сел, но нахлынувшая тяжесть в голове свалила его обратно. В глазах замелькали разноцветные круги, а в ушах зашумел ливень. Чьи-то сильные руки прижали его к постели.

Когда Лиам проснулся во второй раз, вместо целительницы он встретил светловолосого фэйри. Длинные пряди белого чередовались с серыми и издали могло показаться, что он просто седой. Здесь он был выше Лиама на голову и значительно шире в плечах, поэтому понять к какому роду он принадлежит, было сложно.

— Ты кто?

— Комнол. — представился великан.

— А из каких фэйри, если не секрет?

— Пак. — Это удивляло, ведь его лицо принадлежало скорее трударю, чем вечному проказнику.

— Так значит, ты был тогда в той свалке в переулке?

— Нет, там были только молодые. Те, кого смог подбить Дуги. — Комнол неловко замолчал. — Он спас тебе жизнь, — наконец сказал он.

— А Волчонок?

— Его рана оказалась смертельной. Люди… — Комнол вздохнул. — Люди не живут с проломанным черепом.

Лиам закрыл глаза, сдерживая слезы, и проклинал этот мир. Ему вдруг вспомнилось, как фэйри искали оторванную голову пака. Неужели ничего нельзя было поделать? Да нет же, это бред! Его друг жив! Лиам ущипнул себя за ногу и слезы хлынули из глаз. Не от того что больно, а от того что это был не сон. Он не рыдал, не всхлипывал, просто лежал молча, а слезы пробивались сквозь закрытые веки и прочерчивали ручейки на его щеках и висках. Комнол хранил траурное молчание и ждал, когда можно будет вновь обратиться к Лиаму.

— Как я уже сказал, Дуги спас тебе жизнь.

— От этого не легче…

— Ты хотел бы умереть?

— Я… — Лиам искал нужные слова. — Наверное, я просто не хотел слышать, что мой друг умер.

— С этим трудно смириться. Но я могу уверить тебя, что твой друг попал в небесную обитель героев.

— Откуда вы знаете?

— Мы любили и наблюдали за ним. А еще мы спросили тех, кто многое чувствует.

— Что стало с телом? — Лиам, наконец, открыл глаза.

— Мы похоронили его в парку.

— И его родители никогда не узнают, что случилось с сыном…

— Это лучше, чем оставить его там, где его оберут и разденут бродяги, а потом растерзают собаки.

— Вы ведь не поставили надгробие, — скорее утверждал, чем спрашивал Лиам.

— Мы посадили на могиле ель. Решили, ему подойдет.

— А что с теми уродами, что на нас напали?

— Адъютант и двое вернулось в академию, а труп третьего остался в переулке.

— Это я его?

— Нет, адъютант стрелял на звук.

— Как они вообще нас нашли?

— В переулке за забором уже пару дней дежурил шпик, а после — шли по следу с собакой.

— Но собака не могла взять след на ровном месте.

— Ей дали понюхать вашу вещь.

— Да, ублюдку не откажешь в проницательности.

— Я больше не могу терять времени, скоро начнется суд.

— Суд?

— Дуги будут судить.

— За что?

— Он ударил Лероя глефой по шее.

— Убил?

— Нет.

— Жаль. — Лиам скрипнул зубами.

— Если бы убил, то суда не было бы.

— Так в чем его обвиняют?

— Попытка убийства, раскрытие личности перед смертным.

— Там с десяток ваших было.

— Но только Дуги принял свою настоящую форму.

— И я могу что-то сделать?

— Выступи в его защиту. Ты помог нам в защите портала, судья это учтет.

— Портала?

— Дуб — мост между Феерией и вашим миром.

— А что, если его признают виновным?

— Изгонят, и закроют вход в Феерию.

— Не очень-то сурово.

— Без магии Феерии, он очень быстро станет смертным.

— Человеком? — удивился Лиам. — Фэйри может стать человеком?

— Нет, он останется паком, но его можно будет убить обычным способом. После этого ему останется только присягнуть Падубу. Темные фэйри всегда принимали перебежчиков. Я против них ничего не имею. Знавал даже парочку совершенно нормальных, но темные обязаны делать пакости людям. Обычно они выбирают негодяев…

— Боишься, Дуги не станет перебирать?

— Ты не видел темных Паков, — сероволосый покачал головой. — Они настолько увлекаются, что их шутки могут закончиться смертью. Когда Падуб еще не отправился на Дикий континент, он держал их в узде, но сейчас темные распоясались не на шутку.

— Так Падуб сбежал вместе с Трусливым королем?

— И Дуб тоже. Короли фэйри тесно связаны с человеческими. После смерти ализонского и рукийского королей — остался только один монарх, за которым следовали люди.

— Трусливый король.

— Правильно.

— А почему…

— Позже, — перебил Лиама Комнол. — Ты и так узнал о фэйри столько, как ни один бримиец за последние шестнадцать лет. Суд скоро начнется. Ты поможешь тому, кто спас тебе жизнь.

— Сказано так, чтобы я чувствовал вину, если откажусь.

— Именно этого я и хотел, — признался сероволосый.

— Кто он тебе?

— Приемный сын. Я подобрал его восемнадцать лет тому назад. Во времена, когда начали появляться первые крысы-охотники. — Последнее слово Комнол произнес, будто плюнул. Ненависть — это Лиам мог понять, как и тревогу за близкого.

— Где одежда?






Глава 22


Зал суда был огромен. Казалось, здесь собрались все те, кто участвовал в битве за дуб, и еще столько же. Фэйри украдкой косились на Лиама, сидевшего во втором ряду за обвиняемым и от этого становилось не по себе. На додачу к этому весь зал перешептывался и гудел, как улей. Сказочный народ предстал для Лиама в новом виде. Узнать их род, можно было только сильно присмотревшись. Здесь головы брауни были не такими большими, а фигуры крылатых эльфов не такими хрупкими.

На помост с судейским столом взобрался старичок в парике из овечьей шерсти и темно-бордовой мантии. По большой голове и носу, Лиам заключил, что это брауни. Судья взял деревянный молоток и дважды стукнул по подставке. Улей разворошился и загудел с новой силой, заглушая стук молотка. Но долго гудеть он не стал. Три громких, как раскат грома, удара заставили испуганно подскочить половину зала и просто заткнуться вторую. Обвинитель — лепрекон Малколм свирепым взглядом осмотрел замерший в гробовой тишине зал, и натянул обратно левый башмак, которым он едва не развалил стол.

— Спасибо, Малколм, — уставшим голосом произнес брауни. — Не будете ли вы так любезны, разбудить вашего брата. Я понимаю, что клурихоны привыкли днем спать, но это не должно останавливать суд. — Пока судья говорил, и все наблюдали за ним, Комнол больно ткнул клурихона пальцем в спину в районе почек. — Тот вскочил, как ужаленный.

— Да ваша честь, этот молодой пак, несомненно…

— Да сядь ты! — перебил его брат. — Я еще и обвинение не зачитал.

— А? — клурихон еще не проснулся, поэтому Комнол просто потянул того за полу сюртука, заставив сесть.

— Теперь, когда мы все готовы, да хранят нас небесные светила, объявляю заседание открытым! — Старик стукнул молотком по подставке. Даже в этой тишине звук был едва слышен. — Обвинитель, приступайте.

— Пак Дуги, приемыш рода Греев, обвиняется в попытке лишения жизни человека и раскрытии своей истинной сущности перед недостойными простолюдинами. А так же в действиях, что привели достойного простолюдина к смерти. — Второе обвинение стало для Лиама шоком. Он, не мигая, уставился на Комнола, но это обвинение было в диковинку и ему. Удивление легко читалось на его лице.

— Представляйте своих свидетелей Малколм. — И у Малколма нашлось целых восемь свидетелей, которые видели превращение и удар. Под присягой они не пытались юлить, да и не умеют фэйри врать, хотя конкретно этим — очень хотелось. А вот о второй части обвинения пока не говорилось и слова.

— Позвольте ваша честь, но я не согласен с братом, — заявил клурихон, терпеливо выслушав всех восьмерых.

— Говорите, Риманн.

— Здесь опросили только паков, а что скажет человек. Вы видели, превращение?

— Нет.

— Позвольте! Молодой человек уже валялся без сознания, — встрял Малколм, будто его брат не знал этого.

— Хорошо, могли люди его видеть?

— Нет, сер. Было слишком темно, чтобы они что-то разглядели.

— Но вы могли видеть, — вновь встрял лепрекон.

— Малколм! — остудил его пыл судья.

— Извините, — буркнул тот.

— Сегодня вы настроены слишком агрессивно. Я слышал о вашей ссоре с Дуги. Говорят, вы даже ударили его, после задержания. А он ведь не сопротивлялся.

— Тогда у меня была на это причина. И я вовсе не хочу наказать паренька из-за личной обиды, — заверил его Малколм.

— Приятно слышать. Продолжайте, молодой человек.

— Розалия говорила, что мне по наследству передалось сложное заклинание, которое и позволяет мне хорошо видеть. Волчонок, например, тогда не видел ничего, кроме силуэтов, — комок подкатил к горлу и начал душить Лиама. Ему пришлось сделать усилие, чтобы продолжить. — А у него было отличное зрение.

— Вы уверены в том, что пака Дуги люди не видели? — переспросил судья.

— Уверен.

— Что ж, Дуги вам повезло, но на будущее не забывайте использовать заклинание невидимости. Эта часть обвинения снята. Переходим к части о попытке убийства. Малколм, прошу.

— Мне нечего сказать, сер. Свидетели уже подтвердили, что Дуги ударил человека по шее чертовски острым предметом, только чудом не задев артерию. — Сказано было эмоционально и судья недовольно нахмурился. Братьев сегодня как подменили. Буян Риманн вел себя тихо и примерно, а спокойный Малколм наоборот перегибал палку.

— Сер, — попросил Риманн.

— Прошу, — разрешил тот, подкрепив это жестом руки.

— Свидетели сказали, что видели удар. Молодой человек, — неожиданно клурихон обратился к Лиаму. — Вы видели битву за дуб, когда Дуги свалил крысолюда?

— Да.

— А как он это сделал?

— Он ударил того по шее глефой.

— Не находите сходства?

— И какое отношение битва имеет к этому происшествию? — спросил лепрекон.

— Малколм! — судья начинал злиться и последний поднял руки в примирительном жесте.

— А такое, что тогда Дуги защищал товарищей, а в этот раз достойных людей. Ведь адъютант стрелял в них. Поэтому прошу трактовать этот удар, как защиту, а не нападение.

— Что скажет подсудимый? — судья впервые обратился непосредственно к паку.

— Я обезумел, когда и Лиам и Джон упали. Не могу сказать хотел ли я убить ублюдка, но он стрелял в хороших людей и я бросился на него. — Пак выглядел смущенным.

— Ваш ответ не вносит в произошедшее особой ясности, — покачал головой судья. — Могут ли защита и обвинение добавить что-то? — На этот раз отрицательно закачали головами братья. На лице Малколма была довольная ухмылка и судье это не понравилось. — Тогда перейдем к третьей части обвинения. — Лиам весь превратился в слух.

Малколм вызвал нового свидетеля. В этом случае все обвинение сводилось к одному простому факту. Дуги рассказал Лиаму о календарях и более того он при помощи своих дружков достал их. Сначала Лиам вскипел. — Этот мелкий засранец! Он! Он виноват в смерти Волчонка. — Но ярость прошла так же быстро, как и пришла. Осталась только горечь.

— Позвольте, ваша честь? — попросил Лиам, перебивая очередного свидетеля Малколма.

— У вас будет возможность говорить. — Судья был непреклонен. Пришлось слушать еще нескольких фэйри, пока Лиаму не дали слово.

— Если уж так рассуждать, то вина лежит именно на мне. Да и не стал бы Лерой в той ситуации перебирать. Скорее уж просто понял бы, что это мы быстрее. А закончилось бы все так же. Но Дуги попытался нас спасти. Не только меня, но и Джона. И я благодарен ему за это. — В глазах Лиама стояли слезы. Ему стояло большого труда, чтобы не заплакать, и судья это заметил, оценил.

— Имеют ли защита и обвинение что добавить? — братья не имели и судья удалился, чтобы обдумать услышанное. Он вернулся уже через несколько минут и попросил Дуги подняться. — В этом деле неясным остается только одно. Хотели ль вы убить, молодой пак. И покуда это возможно, вы не можете остаться среди подданных короля Дуба. Но учитывая доблесть, проявленную на поле боя и наилучшие мотивы понуждавшие вас, суд не может лишить вас силы Феерии, но… — старик-брауни вздохнул, собрался с силами и завершил окрепшим голосом. — Именем Солнца, я принял решение. Пак Дуги, тебе навсегда закрыт путь в Феерию через наш дуб. — Комнол с силой сжал спинку стоящей перед ним лавки и застыл в напряженной позе. Отчаянье легко читалось на его лице. — Но чтобы ты мог добраться до другого портала, тебе будет дарован камень королей. Так же ты сможешь взять с собой рекомендательные письма, чтобы тебя могли принять в других городах фэйри не только Падуба, но и Дуба. — Комнол откинулся на спинку своей лавки и облегченно вздохнул. Когда он посмотрел на Лиама, на его лице играла благодарная улыбка. — Во всех этих письмах должно быть указано, почему именно тебя изгнали. Да будет так! — старик ударил молотком по подставке и звук сродни раскату грома, так не похожий на все те, что издавал деревянный молоток раньше, пронесся по залу. 




Глава 23


Было раннее утро. Солнце уже показалось на горизонте, но осенние деревья еще не потеряли всей своей листвы. Собственно они только начали желтеть, и первым утренним лучам было тяжело пробиться сквозь густую листву. А вот холод и сырость некому было остановить. Лиам поежился и моргнул пару раз, прогоняя накатившие слезы. — Слезы ничего не изменят, — часто говорил Финли. Собственно говоря, за последние десять лет, Лиам ни разу не плакал. Даже, когда Донован впервые его выпорол. А вот сейчас хотелось.

— Я надеюсь, вы его не под опавшей листвой похоронили?

— Под этой листвой земляной холм, — ответил черный кот. — А под самой вершиной молодая ель. Листва не просто скрывает могилу от чужих глаз, но и согревает деревце. — Лиам нагнулся над холмиком из опавшей листвы и аккуратно снял несколько кленовых листьев с верхушки. На минуту ему показалась миниатюрная елочка. Совсем еще без веток, только с короткими темно-зелеными иголками. Потом, будто под дуновением ветра, листы, облепившие могилу, сдвинулись и вновь закрыли ее.

— Никогда еще Лиам не думал о смерти близких. О своей — да. И с этим вопросом все было ясно. Он не боялся умереть, но допустить, что увидит последнее пристанище своего друга… Лиам вновь отогнал неприятную дрожь, поднимающую волосы на затылке дыбом.

— Я бы с радостью показал тебе всю могилу, но в этом состоянии приходится беречь силы, — вновь заговорил Дуги.

— А как же та штуковина? «Камень королей», или как там?

— Так, — кивнул кот. — Только он из бракованных. Настоящие камни забрали могущественные фэйри, когда уезжали на Дикий континент.

— Я все никак не пойму, они, что через наш мир туда добирались?

— Да. Феерия намного больше вашего мира. Раз в пять и никогда не знаешь, что находится с другой стороны. Кроме того, морские фэйри не самый дружелюбный народ. Давным-давно Дуб и Падуб заключили договор с человеческими королями.

— Комнол говорил что-то об этом.

— Это настолько увеличило их силы, что они стали править этой частью Феерии только вдвоем. Остальным королям и королевам пришлось или присягнуть на верность, или уйти в тень. Некоторые из них, кстати, пытаются сейчас вернуть себе власть. Человеческая революция сильно ослабила Дуба и Падуба. Они могли остаться и умереть, или построить новый мир там, за океаном. Уплыв, они поступили мудро. Кроме того, они забрали самых преданных фэйри с собой. Остальные тянули жребий.

— С твоей логики выходит, что и Трусливый король поступил мудро. Ведь это он убежал первым.

— А разве нет? — Лиам открыл рот, чтобы возразить и тут же захлопнул его, вспомнив слова любимого литературного героя.

— После смерти я не смогу защищать то, что мне дорого. Поэтому я проживу еще немножко. — Повторил Лиам в голос.

— Чертовски правильные слова.

— Так говорил Тибо де Арле. Книжный персонаж. А разве фэйри верят в чертей?

— А чего в них не верить, когда они существуют. Это же обычные демоны средней силы. Говорят, в Нартаре таких полно.

— Не думал, что он действительно существует.

— А ты думаешь откуда взялись охотники? Когда крыса жрет человеческую плоть, насыщенную магией, мелкие бесы могут проскочить в ваш мир и занять ее тело. Но иногда проскакивают и довольно крупные уродцы, как те, с которыми мы сражались.

— Так, это что же получается, изгоняя ведем, мы открыли дорогу для демонов?

— Все еще не можешь думать о себе, как о маге? — оскалился кот. Наверное это была улыбка.

— Что планируешь делать дальше?

— Избегая этой темы, ты не убежишь от себя. Вот сам и ответь на свой вопрос.

— Я, — растерялся Лиам.

— Должно же быть что-то, чего ты хочешь.

— Есть такое… — Волна злобы и ненависти прошла через тело Лиама.

— Что же?

— Отомстить.

— А ты уверен, что Джон, хотел бы этого?

— Думаю, он хотел бы, чтобы я подставил и опозорил их. Но не так я это сделаю.

— Убьешь?

— Да.

— А сможешь?

— Не знаю, но хочу этого. 




Глава 24


— Я против, — заявил Дуги, медленно покачивая хвостом.

— Тогда зачем помог достать револьвер? Небось без растрат магии не обошлось.

— Он тебе пригодится и для защиты.

— Помнишь, ту книжную фразу, что я повторил?

— Ну?

— Так, вот, мне нечего защищать. — Лиам прокрутил барабан. Револьвер был старым, возможно еще времен революции. В этой модели барабан был наглухо закреплен в раме, и заряжать его можно было только по одному патрону, прокручивая барабан. Хорошо, хоть вмещал он семь зарядов.

— У тебя не осталось близких?

— Остался отец. Приемный. И после того, как я закончу здесь, он ответит мне на пару вопросов.

— Так может вначале пускай ответит, глядишь, ты и поостынешь к тому времени.

— Он меня остановит. Не даст отомстить.

— Волчонок тоже не хотел бы, чтобы ты убивал.

— Я учусь в военной академии. Мне, так или иначе, пришлось бы убивать! — Лиам свел брови и подтвердил сказанное широко разведенными руками.

— Ты инженер. Такие если и участвуют в войне, то не берут участия в сражениях. Не спорю, возможно тебе и пришлось бы защищаться, но твой друг не хотел бы, чтобы ты убивал из-за мести.

— Тебе разве не пора новый портал в Феерию искать? — не скрывая недовольства произнес Лиам.

— Я свободен и делаю то, что хочу. — Дуги ударил о землю хвостом и с вызовом уставился на Лиама.

— Хорошо, тогда не ной и не мешай. Эти двое не имеют права жить!

— Двое?

— Я не собираюсь убивать Нэша и Симпсона.

— Нэш мертв. Его убил Лерой.

— Тем более.

— Хочешь притвориться, что творишь правосудие?

— Нет. — Лиам тяжело вздохнул. — Они действительно не имеют права жить, но я делаю это именно из-за мести. Они не вселенские злодеи, которые ломают жизни, как спички. Ратлер — тупой ублюдок. Лерой — ублюдок умный, но причиной всего был случай. Я не думаю, что это была наша выходка. Лерой трижды ставил нас под плети. Однажды мы бы сошлись, но не умей я так хорошо видеть в темноте, нас бы просто избили и опозорили.

— Если виноват ты, то зачем убивать других?

— Не путай меня. — Лиам наставил на Дуги ствол. — Я и так уже на пределе. Они почувствовали кровь. И если сейчас это сойдет им с рук, тогда в будущем все повторится.

— Значит, ты убиваешь, чтобы защитить тех, кого они могут убить?

— Да! — вскрикнул Лиам. — Нет… — поправил он себя. — Хрен с ним всем, я не знаю! Но я точно пристрелю обоих.

Лиам действительно собирался это сделать. Он вытащил патроны, проверил их и вновь вогнал в барабан. Один за другим. Вставить, провернуть, вставить, провернуть — это успокаивало и придавало уверенности. Слева затрещали ружья. Если Лиам вконец не запутался в графиках учений и Дуги не соврал о том, какой сегодня день, то двое из обидчиков были на стрельбах. И один из них должен был умереть.

Лиам приблизился к позиции не таясь. Старый револьвер, с взведенным курком, он нес в правой руке. Поскольку внимание курсантов сосредоточилось исключительно на мишенях, первым его заметил наставник по стрельбе. Человек, одного возраста с Бриком, прошедший сержантом не один конфликт еще в имперской армии, но так и не разжиревший, не урвавший свой кусок славы.

— Гринвуд! Какого хрена вы здесь? Тренировка с револьверами на втором поле, — по-сержантски рявкнул наставник, но сообразив, что инженеры стреляют только послезавтра, нахмурился. Стрелки на время прекратили опустошать длинные барабаны своих винтовок и с интересом уставились на инженера.

— Извините, сер. — Лиам скользнул глазами по стрелкам. В его сторону не смотрел только один. За крепкой, напряженной спиной он легко узнал Симпсона. А вот Ратлер смотрел прямо на него. Давний враг поднял винтовку, прицелился и одними губами произнес «бах». Когда он опустил винтовку, на его лице играла легкая, беззаботная улыбка. А ведь он тоже потерял друга.

— Так зачем ты здесь, парень?

— Хочу убить Ратлера. — Лиам говорил все, не отводя взгляда от своего противника и четко выговаривая слова, но голос прозвучал неожиданно болезненно.

— Гринвуд, если я расскажу об этом твоему наставнику, он точно тебя под плеть отправит. Уходи, я не в настроении для твоих шуточек.

— Никаких шуток, сер. Он убил Волчонка.

— Так значит, мелкий засранец мертв. Рад это слышать. Я уж было начал волноваться. Стало быть, с Нэшом расправился ты?

— Не было смысла. — Лиам покачал головой. — Его пристрелил Лерой.

— Жаль дурака, но сильно горевать я о нем не буду. Как и о тебе. — Ратлер выстрелил от бедра, но стрелок он был аховый, хоть и тренировался регулярно. Пуля прошла гораздо левее, и только это спасло Лиама. Да он стал намного быстрее, но не настолько, чтобы уклоняться от пуль, зато теперь он мог видеть, куда Ратлер целится и ушел в сторону заблаговременно. Почти одновременно грянул и ответный огонь револьвера.

Ратлер, все еще крепко сжимая винтовку, застыл с выражением удивления на лице. Он медленно перевел взгляд с Лиама на свою широкую грудь. Там, на красном мундире, вместо одной из многочисленных, начищенных до блеска медных пуговиц, красовалась аккуратная черная дырочка. Крови не было совсем. Ратлер выдохнул и мешком свалился на землю.

Нельзя сказать, что Лиаму это понравилось, или он почувствовал облегчение, но он тоже вздохнул. Стрелки в ужасе прижимали к себе винтовки и тряслись, как лист на ветру. Никто из этих ребят еще не видел смерти в таком ее обличии. Драчуны и задаваки, да к тому же еще и гордость академии — сейчас они были не лучше кур, к которым в курятник забрался лис. Скажи им «бу», и они устроят истерику. Внимания Лиама привлекли всхлипывания. Симпсон так и не повернулся, а сейчас он, опираясь на винтовку, как черепаха старался втянуть шею и плакал. Сначала Лиам намеревался прострелить ему что-то. Не убивать — ранить. Но злобы почти не осталось, только усталость, будто он целый день проработал с Финли на лесозаготовке.

— Ей, Симпс, — для того эти слова прозвучали, как приговор и он зарыдал, как ребенок, не в силе повернуться. — Передайте ему, — бросил Лиам стрелкам. — Если он так и продолжит задирать других, я вернусь и прострелю ему колено. Лиам почувствовал движение за спиной, где оставался наставник и быстро оглянулся. Приклад винтовки, по широкой дуге, уже летел в его голову. Чтобы увернуться, Лиам сделал невозможное. Он пригнулся с нечеловеческой скоростью и все же приклад черкнул его по макушке. Многострадальная голова не выдержала, отозвалась резкой болью и темными кругами в глазах. Лиам потерял долю секунды, но его противник знал, что такое настоящая драка и ему хватило этого времени. Когда круги прошли, перед глазами мелькнул окованный медью торец приклада, а потом, наступила темнота. 




Глава 25


В полуподвальном помещении было темно и сыро, а еще здесь были самые настоящие заросли плесени и моха. Замок в решетчатой двери давно проржавел — карцером не пользовались уже больше семнадцати лет. Брик считал, что порка надежнее в плане воспитания молодежи. Но за то, что сделал Лиам, просто выпороть нельзя было. Вот генерал и послушал своего адъютанта. На ржавые прутья набросили цепь и повесили огромный амбарный замок, а еще выставили двух громил-охранников из гренадеров. Всего этого Лиам еще не видел. Он просто лежал на холодном и скользком каменном полу. На его лбу выступила и налилась цветом огромная продолговатая шишка. Именно из-за нее он и пребывал в блаженном неведении о том, что творится вокруг до сих пор. Не знал, что в кабинете генерала проходило совещание, решавшее его судьбу.

— Сер, формально, академия — военно-учебное формирование, — мягко напомнил Лерой.

— И что с этого следует? — спросил наставник стрелков, но увидев, как нахмурился Лерой, поспешно добавил. — Сер. — Такой тип людей был знаком наставнику еще по имперской армии, и ждать от них хорошего — не приходилось. Самое лучшее — вообще не попадаться на глаза.

— Курсанты приравниваются к солдатам, а значит, и судить их должен военно-полевой суд.

— Но сейчас нет войны… — возразил наставник инженеров, тут же, пожалев об этом. Он совсем не собирался возражать Лерою, просто мыслил вслух.

— О, конечно же! Я оговорился, имея в виду трибунал. — Лерой лгал, при военно-полевом он бы наградил Гринвуда пеньковым галстуком без лишних проблем, но проклятого инженеришку черт дернул за язык и теперь придется повозиться.

— Но у нас нет такого! — возразил генерал. — Все решения относительно курсантов, принимают наставники лично.

— Но высшая мера, дозволенная наставникам — порка или исключение, — Лерой говорил мягко, стараясь звучать так, чтобы Брик принял его слова, как свои собственные мысли. — Боюсь содеянное Гринвудом, заслуживает наказания серьезнее.

— Кроме того, Гринвуд говорил, что Ратлер убил Волчонка. Я так полагаю, это отсутствующий курсант Вулфи?

— Эндрю, вы же не думаете, что Джеймс Ратлер — сын героя революции, а также нынешнего министра промышленности способен на такое? — опережая генерала, высказался Лерой. О да! По реакции присутствующих, он понял, что нашел ту верную ниточку, за которую стоит тянуть. Наставник стрелков не любил Ратлера, ненавидел его папашу, хоть и ни разу не видел того в глаза. Он еще пытался добиться кое-какой справедливости для Лиама. Чувство утраты товарища было ему знакомо, но своя рубашка ближе к телу. Лучше уж пускай повесят одного паренька, нежели паренька и одного старого наставника. Папашка-то будет в ярости.

— Значит, нужно организовать трибунал, — промямлил Брик.

После этих слов, Дуги, что прятался за занавеской в обличии черного кота, понял, что песенка Лиама спета. Раньше ему запретили бы помогать Лиаму во второй раз, но пак стал свободным и мог решать сам. Ему нравилось не быть скованным никакими правилами. Пора найти револьвер Лиама. Ту чудесную штуковину, что изготовил его отец. Да и стилет не помешает. Они наверняка где-то среди вещей Лероя. Дуги отошел от занавески, прыгнул на подоконник, отодвинул щеколду, сдерживающую створки окна и сиганул вниз на ветви ближайшего ореха.

— И пригласить министра, — напомнил Лерой, когда зазвенели стекла. Он поднялся и лично прикрыл окно. — Еще чего доброго, его сын умрет у нас на руках. Что мы тогда будем делать?

— Слава Богу, пуговица остановила пулю, — подняв руки вверх, взмолился генерал.

— Не остановила, сер, — поправил его наставник. — Она вошла в грудь вместе с пулей и почти пробила грудную кость. Это, как я понял хирурга. Он так и норовил вставить парочку терминов на древнеимперском.

— Но, жить-то он будет?

— Если обойдется без заражения.

— Вот, что, Лерой, напиши еще министру, чтобы прихватил с собой доктора. И пускай хирург надиктует вам нужные как их там… — Брик нахмурился.

— Термины? — догадался Лерой.

— Именно!

— Сер, тогда не стоит ли нам вынести приговор, как можно раньше? Чтобы задобрить министра, разумеется.

— Полагаю, что да. Так будет лучше. И напишите эти, как их там…

— Протоколы, сер. — Лерою везло. Везло просто несказанно.

— Они самые. Что-то моя голова сейчас вообще не варит.

— Перенервничали, сер.

— Возможно, а возможно просто проголодался. Знаете, что?

— Нет, сер. — Хором ответили три голоса.

— Согласитесь, у парня ведь нет никаких шансов.

— У Ратлера, сер? — осторожно спросил наставник инженеров.

— Господи, нет! У Гринвуда. Мы все равно его повесим. — Лерой согласился, инженер кивнул, а стрелок промолчал, но генерал понял это, как согласие. — Так зачем нам вся эта волокита? Пускай Лерой напишет протоколы — он в этом деле мастак, а мы их подпишем, и все.

— Хватит ли нас четверых, сер? — наставник стрелков предпринял последнюю попытку возразить.

— Хватит, Лерой? — переадресовал вопрос генерал.

— Вы хотите выступить судьей, сер? Только на бумаге.

— Уступаю это место любому из вас… — попробовал увильнуть Брик.

— Тогда не хватит, сер.

— Ну ладно, ладно, — проворчал Брик. — Буду я судьей.

— Тогда вы, сер, — судья. Я выступлю секретарем заседания. Вы, — Лерой указал на стрелка, — представляете обвинение. А вы, — он повернулся к инженеру, — защиту.

— Я?! — испугался тот.

— Это ваша обязанность, как его наставника.

— Я не хочу, не могу! — Инженер с испугом вгляделся в окружающих, но не нашел понимания на их лицах.

— Не беспокойтесь, это просто ваш долг. Я напишу так, что станет понятно — вы не хотели его защищать.

— Пожалуйста, постарайтесь, сер. — Инженер посмотрел на Лероя с надеждой. Лицо адъютанта выражало глубокое участие, но на самом деле ему было наплевать. Пускай даже Ратлер его живьем режет. Главное — Лерой выгородит себя. 




Глава 26


— Просыпайся. — Дуги ударил Лиама по носу лапой. — Давай, давай. — Он повторил удар. — Я видел, как тебя огрели. Не так уж и сильно было. — Поняв, что мягкие удары подушечками не разбудят парня, Дуги выпустил когти. Что ж, это было верным решением. После того, как острые когти впились в кончик носа, Лиам очнулся моментально, и даже попытался встать, конечно же, из этого ничего не вышло. Часы, проведенные на сыром каменном полу, не прошли бесследно, да и голова дала знать о том, что не отвалилась. Лиама вырвало. Дуги брезгливо отошел в темный угол, пока связанный человек корчился в рвотных спазмах.

— Смотри, очнулся, — указал на него один из охранников.

— Как бы он не захлебнулся, а то еще нас обвинят.

— А мы что можем сделать, ключа-то нам не дали.

— Может сбегать доложить?

— Надо бы… Ладно, сейчас сбегаю.

— А чего это ты сбегаешь? Я тоже хочу из этой сырости выбраться.

— Бросим монетку?

— Давай.

— Герб, копа?

— Герб. — Шестипенсовик нового образца взлетел вверх и, на мгновение, зависнув в воздухе, полетел вниз, пока не плюхнулся на ладонь. В плохой чеканке кое-как узнавались два скрещенные револьвера в центре, пшеничные колосьями по бокам и разорванные оковы снизу.

— Повезло, — с завистью протянул гренадер. — Дуй давай живее, — более агрессивно добавил он.

Когда везучий гренадер вышел, желудок Лиама оказался совершенно пустым, но спазмы все еще не проходили. Чтобы не лежать в собственной блевотине, Лиам откатился подальше. В процессе этого маневра, от которого заныло полтела, он наткнулся глазами на Дуги.

— А ты что здесь делаешь? — спросил он осипшим голосом.

— Тебя охраняю, дубина, — ответил гренадер, но увидев, что пленник уставился в другую сторону, решил, что у него от удара крыша поехала. А возможно она поехала еще раньше, раз он ни с того, ни с сего, застрелил курсанта. Впрочем, скотину-Ратлера было за что стрелять, поэтому гренадер остановился на версии об ударе.

— Тебя выручаю, — ответил Дуги. — Не волнуйся, в этом обличии я использую магический голос. Охранник меня не услышит.

— И как же ты собираешься меня отсюда вызволить?

— Я сказал выручаю, а не вызволяю.

— Интересная позиция.

— Слушай, кончай уже, не то отделаю тебя как следует. — От разговора Лиама с самим собой, гренадеру становилось не по себе.

— Не бойся, нет у него ключа, — успокоил парня фэйри. — Вот. — Он толкнул к Лиаму отбитое от винной бутылки горлышко. По заросшим мхом камням оно покатилось совершенно беззвучно. Это не была «розочка» — обычное оружие для кабацких драк. Горлышко было отбито так, что имело только один короткий зуб, вполне подходящий для того, чтобы разрезать веревки, сдерживающие руки за спиной. Борясь с головокружением, Лиам развернулся, сел и стал шарить руками за спиной по полу. Получалось плохо. Веревки были стянуты туго и руки совсем затекли.

— Мог бы и ножа притащить, — буркнул Лиам, когда веревки начали сопротивляться его неуклюжим движениям.

— И как по-твоему будет выглядеть кот с ножом в зубах?

— А как он выглядит с бутылочным горлышком?

— Не важно. Тебя уже приговорили.

— Значит, суда не будет?

— Вроде планируют, но я до конца не слушал, — признался Дуги. — Главное, что они уже договорились о наказании.

— Расстреляют?

— Убьют наверняка. Способ не уточняли.

— Ублюдки.

— Слыш, ты! — гренадер пнул ногой ржавую дверь так, что она едва не слетела с петель. — Заткнись уже, псих, недоделанный!

— Дай договорить! — возмутился Лиам. — Я как раз план побега обсуждаю.

— С кем? — спросил гренадер, надеясь, что пленник не такой уж и псих. Своим ответом Лиам развенчал все его сомнения.

— С котом. Ты что его не видишь?

— Конечно, не видит, дубина, у него не такое хорошее зрение, как у тебя. Я к тому же в самом темном углу.

— А, понятно, — ответил гренадер и на всякий случай отошел от двери подальше.

— Только на самом деле он не кот, — продолжил Лиам, которому очень понравилась реакция охранника. — Он фэйри и может превращаться. А еще он принес мне нож и ключ. Когда вы уснете, я открою замок и перережу тебе с другом шеи. Ты не волнуйся, я сделаю все быстро. Больно не будет.

— Кошмары ему обеспечены, — одобрительно заключил Дуги.

— Думаешь?

— Уверен! Он тебе не верит, но атмосфера здесь подходящая. Эх, не нужно было бы экономить, я б ему такого страху нагнал…

— Вернемся к нашим баранам, — наконец в двух местах веревка перерезалась и начала распускаться. В затекшие руки хлынула кровь. Ощущение было такое, будто в них вонзили тысячи игл. — Что же ты предлагаешь? — спросил Лиам, сгибая порезанные пальцы о пол, поскольку мышцы слушаться не хотели.

— Я принесу тебе револьвер и стилет, твои, родные, только пообещай, что не будешь искать Лероя. — Лиам молчал. — Я жду, — повторил фэйри.

— Дай мне подумать. — Ему вдруг совершенно перехотелось охотиться за этой скотиной. Захотелось очутиться в лесу, среди сырых деревьев и промозглой осени.

— Ты как безумец, цепляющийся за старый сундук в горящем доме.

— Ты считаешь, что Джон — это старый сундук?

— Нет, — смутился Дуги. Он понял, что ляпнул глупость. — Я просто пытаюсь оставаться светлым фэйри.

— Что ж, тогда и я останусь самим собой. Мой ответ — нет! — Лиам ответил сильно, резко и уверенно.

— Разве тебе не хватит Ратлера? Ведь это он убил Джона.

— Нет. Еще один проклятый ублюдок должен умереть.

— Тогда мне очень жаль. — Дуги взглянул на небольшое окошко со стальными прутьями под самым потолком. Через него он сюда забрался, но с той стороны окошко было на уровне земли, а чтобы допрыгнуть отсюда, нужно использовать магию. Он вздохнул, и направился к двери. Сквозь ее прутья он пролез без проблем, зато нагнал смертельного страху на охранника-гренадера. Тот едва не начал седеть, на миг допустив, что псих говорил правду. Но когда кот свернул за угол, убедил себя, что это от нервов.






Глава 27


Лиам просидел в камере еще три дня. Дуги его больше не навещал, и парень серьезно задумался, почему он отказал фэйри. Оставаться в тесном, сыром и темном помещении дожидаясь своего смертного часа, было хуже всего. Если б в этот момент за ним пришли, Лиам бы почувствовал облегчение. Нет, он не собирался сдаваться, просто ему осточертело ожидание. Шанс. Один ничтожный шанс на спасение и Лиам будет действовать. Но, Лерой ведь не был дураком. Он организовал охрану так, чтобы исключить все шансы. Еду и воду Лиам получал сквозь решетку. Достаточно, чтобы не подохнуть и постоянно чувствовать голод и жажду. Впрочем, это было терпимо. Другое дело, что в камере не было отхожего места. Наверное, так Лерой мстил Лиаму. Пришлось устроить такое прямо перед дверью, чтобы не давиться от смрада самому, а и охранников зацепить.

— Эх, если бы Дуги предложил сделку еще раз! — с горечью думал Лиам. — Но чертов фэйри наверняка уже далеко.

Лиам ошибался. Дуги хотел уйти, но не мог. Хорошенько все обдумав, он решил, что даст Лиаму еще один шанс. Но, не сейчас, а когда его поведут на расстрел. Тогда он должен стать гораздо сговорчивее. Но была еще одна проблема. Дуги просто не мог оставаться в Академии не наткнувшись на другого фэйри. А его сородичи вряд ли обрадуются, увидев его. Их-то обличие черного кота не обманет. Поэтому он и прятался под самшитовым кустом возле врат. Когда-то это была стройная живая изгородь вдоль дорожки. Сейчас же кусты подрезались кое-как и выглядели довольно отталкивающе.

И вот, когда Лиам предавался сожалениям, Дуги спал крепким, но чутким сном под своим кустом. Было уже темно и на кованых вратах висело два огромных амбарных замка. Большие керосиновые фонари были зажжены, и редкие самовольщики обходили ворота десятой дорогой. Проще было перебраться через стену. Никто не должен был побеспокоить Дуги до самого утра. Но, как это обычно бывает…

Сначала, чуткое кошачье ухо уловило дальний грохот подков по мостовой. Но, как и все кошки, не услышав ничего, что могло бы задеть его лично, Дуги продолжал спать. Грохот приближался, спать стало невозможно, и Дуги недовольно открыл глаза. Лошадь стала замедляться, и полностью остановилась, когда цокот копыт поравнялся с вратами. Наездник спрыгнул и, не теряя времени, пнул ногой ворота так, что они загудели, как колокол. Свой удар он повторил дважды, чтобы услышали наверняка. Кошачьи инстинкты говорили уходить, а врожденное любопытство пака — подойти и посмотреть. Две сущности благополучно договорились, когда Дуги-кот занял в кустах позицию, откуда и вид открывался и слинять по-быстрому можно было.

Незнакомец маячил за вратами, опустив голову. Широкая пола его шляпы закрывала верхнюю часть лица так, что Дуги сумел рассмотреть только большой, разделенный надвое подбородок. Когда же незнакомец взялся отряхивать тяжелый, двубортный кожаный плащ, мелькнул еще и худой, острый нос.

— Кого там нелегкая принесла? — Донован был не в духе, от столь позднего гостья, но в число его многочисленных обязанностей входили и ворота. По правилам, ему полагались двое караульных, но Донован позволял парням откупиться за два пенса.

— Открывай давай, дерьмовоз! — рявкнул незнакомец. Донован подтянулся и приосанился.

— Не извольте беспокоиться, сер, уже открываю. — По тону и интонации, Донован понял, что имеет дело с начальником. С такими связываться — себе дороже. На них не действует подхалимство, зато за честную работу, могут и наградить.

— Прошу, сер, — широким жестом Донован пригласил незнакомца, едва отворил створки. Без подхалимства не получалось, он слишком долго работал на Брика и Лероя.

— Немедленно проводи меня к генералу Брику. У меня к нему послание от министра промышленности. — Незнакомец сунул поводья в руки Доновану и взобрался в седло.

— Но…

— Разбудишь! — рубя любое возражение на корню, приказал незнакомец и Донован капитулировал. Когда лошадь проходила мимо куста Дуги, незнакомец с интересом потянул воздух, будто почуял знакомый запах. То же самое сделал и Дуги. Страх и ярость впились в его шкурку, заставляя шерсть вздыбиться, а хвост изогнуться. Это был извечный враг фэйри. Всех фэйри и светлых, и темных, и диких. Такой может сам положить половину фэйри академии. А какой-то жалкий пак ему — легкая закуска.

Дуги знал, что если попадется — ему конец, но страх за друзей и семью гнал его в кабинет генерала. Больше он не экономил. Невидимость, бесшумие, блокировка запахов, открывание замков и засовов — Дуги щедро сыпал теми крохами магии, что у него остались. Ему даже пришлось обратиться обратно в пака, чтобы заработал дефектный камень королей. Если он вытащит из Феерии хоть немного магии, это уже будет преимуществом. Дуги спешил попасть в кабинет раньше незнакомца, тогда быть может, он и останется в живых. О том, почему демон здесь, нужно узнать непременно.

Дуги забился в угол над самым дальним шкафом и, щедро расходуя магию, накрыл себя всеми завесами, которые изучал. Через минуту, зашел слуга и зажег свечи, а через пять, в кабинет вошел генерал. На нем был длинный бархатный халат и ночной колпак. Следом вошел одержимый. Не дожидаясь разрешения, он бросил шляпу на вешалку и ввалился в ближайшее кресло. Ноги в пыльных сапогах он без задней мысли закинул на маленький журнальный столик. Брик нахмурился, но промолчал.

— Приговор вынесен? — без тени вежливости спросил гость. Брик оскалился и уже хотел было отчитать наглеца, но наткнувшись на его желтые, немигающие глаза, проглотил всю заготовленную тираду. Белки незнакомца тоже были желтыми. Отличить где начинается роговица при дрожащем свете свечей, было сложно. Брику показалось, что ее вообще нет. Только два блестящих черных зрачка.

— Сразу же, — ответил генерал.

— Приведен в действие?

— Министр пожелал, чтобы вы присутствовали.

— Не верно, — покачал головой гость. — Министр пожелал, чтобы я лично пристрелил уродца. Что я и собираюсь сделать. — Гость поднялся с кресла. — Пускай меня проводят к нему.

— Сейчас? Не лучше ли подождать утра?

— Мне будет спаться лучше, если я заранее исполню свою работу.

В дверь легонько постучали и, не дожидаясь приглашения, появилась голова Лероя. — Вызывали, сер?

— Входи давай. Вот, проводи мистера Стюарта к Гринвуду.

— Да, сер. — Лерой подавил любопытство, вызванное столь аристократической фамилией. — Рад вас приветствовать, сер. — Лерой улыбнулся своей самой дружелюбной улыбкой и протянул руку. В ответ Стюарт наклонился и шумно втянул воздух. Не обращая внимания на оторопевших генерала и его адъютанта, он оглядел кабинет.

— Я знаю, что ты здесь. Я слышу твой запах. Вы, фэйри, всегда плохо умели прятаться. — Люди были озадачены и напуганы, а Дуги напрягся, боясь лишний раз пошевелиться. Взгляд одержимого все просеивал комнату. На секунду, когда желтые с красными прожилками глаза задержались на нем, Дуги струхнул. Но потом демон перевел внимание на книжную полку. И только, когда его рука была уже возле пояса, фэйри понял — он тянется за револьвером.

Две или три завесы лопнуло со стеклянным звоном, Дуги прыгнул в ближайшее окно, форсируя прыжок магией. Демон не успел откинуть полу плаща до того, как Дуги понял его замысел и хоть он двигался с нечеловеческой скоростью, револьвер достал слишком поздно.

— Проклятье!

— Что это было? — пролепетал Брик, таращась на разбитое окно.

— Фейри, это был проклятый фэйри! Ты, — Стюарт указал пистолетом на Лероя. — Быстро веди меня к этому Гринвуду, пока мелкие засранцы не решили вмешаться.

— Д-да, сер. 




Глава 28


— Последний шанс, Лиам! — Дуги, в своем настоящем обличии, стоял перед окошком камеры. На одном его плече висел револьвер, который он придерживал ствол. На второе плечо, вместе со своей глефой фэйри закинул длинный стилет, не сильно уступавший глефе в длине.

— Ты о чем?

— Ты хочешь убить Лероя?

— Хочу, — ответил Лиам.

— Тогда пообещай мне убить еще одного.

— Стоп, погоди, кого?

— С кем он разговаривает? — всполошился один охранник.

— Да сам с собой.

— Нет, я слышал второй голос.

— Так подойди, посмотри.

— Сам иди, там воняет чертом! — поэтому охранники стояли как можно дальше в коридоре, только чтобы не терять из виду дверь, освещаемую керосиновой лампой.

— Одержимого. Демона вроде тех крыс, что нападали на нас.

— Убить крысу? Запросто.

— Он человек.

— Человек?

— Я уж не знаю, что он совершил, что открыл в наш мир дорогу такому чудовищу, но я видел его глаза. Это монстр.

— Но его можно изгнать?

— Нет. Демон слишком силен. Он уже изгнал из тела душу.

— Такое вообще возможно?

— Он идет за тобой.

— А от меня ему что нужно?

— Пока он хочет просто убить, но когда учует твой запах, его приоритеты изменятся.

— Врешь!

— Фейри не умеют лгать. Впрочем, я тебя предупредил. Так или иначе, тебе придется с ним драться. Лови. — Дуги сбросил пистолет и стилет в камеру. Метал гулко стукнулся о мох. Если выживешь, уходи к домику Донована, я буду там с твоим мешком, если успею. О, и думаю, он не сунется в камеру.

— Почему?

— Она защищена и магию здесь не используешь. Но я же вижу и слышу.

— А сила? А скорость? Пытался прутья выломать? — Это была правда. Лиам действительно пытался выломать прутья, но ржавый металл оказался на удивление крепким.

— А ты?

— Я, фэйри. А он, хоть и демон, но в человеческом теле.

Дуги исчез, а Лиам проверил свой револьвер. Семь патронов, все целы. Еще и верный стилет. — Шансы есть, — заключил Лиам. — Но демон… — Поверить в то, с чем ни разу не сталкивался — трудно. Впрочем, шанс проверить все, появился уже через полминуты. Сначала заскрипела дверь в подземелье, потом послышались две пары торопливых шагов. Лиам поспешил отступить в угол возле двери.

— Сер! — гренадеры-охранники вытянулись в струнку.

— Вольно, — бросил Лерой и добавил. — Ну и вонь же здесь! Вот ключ, откройте камеру, — приказал он одному из гренадеров.

— Нет, — запретил незнакомый голос. — Сам откроешь. — Лерой повиновался. Взяв в одну руку лампу, он подошел к двери.

— Где он? — Яростно накинулся он на охранников, когда не увидел пленника.

— Спокойно, — сказал демон. — Он вон в том углу. — Лиам вдруг представил, что одержимый безошибочно указывает на него пальцем. — Сейчас ты пойдешь и выведешь его ко мне. — Дуги оказался прав — демон не хотел входить.

— Я?

— Ты, идиот, только револьвер достань.

Клацнул замок, звякнула цепь, и зашуршал револьвер о кобуру. Дверь со скрипом отворилась. Лиам подошел поближе, свой револьвер он засунул за пояс, а стилет схватил правой. Опасаясь неожиданности, Лерой выставил руку с револьвером далеко вперед.

— Не вытягивай… — успел сказать демон, прежде чем Лиам схватил револьвер за ствол и втянул Лероя в камеру. Громыхнул выстрел и свинцовая пуля звякнула, расплескавшись о камни. Взвести курок второй раз, Лиам Лерою не дал.

— Дай мне повод… — предупредил он его, прижав к горлу стилет.

— Проклятье, неужели в этой академии одни придурки?

— Входи, узнаешь, — пригласил его Лиам, а тем временем взвел курок отобранного пистолета.

— Вы двое — войдите туда, и застрелите ублюдка. — Приказал демон гренадерам, но он был незнакомцем и они не спешили выполнять его приказы. Тогда Демон схватил одного из них за шкирку и пинком отправил в камеру. Парень влетел в дверь, поскользнулся на куче дерьма и растянулся на полу.

— Кто-то говорил о придурках, а сам-то? Давай парень, бросай-ка мне свою пушку. — Лиам навел трофейный револьвер на гренадера, по-прежнему держа Лероя стилетом.

— Не смей, — приказал одержимый. Парень не послушался и замахнулся стволом в угол. Грохнул выстрел и гренадер рухнул. Пистолет остался возле него.

— А может сам подойдешь, поднимешь?

— А ты с юморком, демон, — тишина.

— Значит мелкие засранцы тебя предупредили, маг? Или мне следует говорить лорд?

— Да нет, я не гордый.

— Как ты сумел одурачить охотников?

— Не важно.

— Что ж. Ты видел, как я ценю этих парней. Того что у тебя, я тоже убью он слишком много слышал. Кончай его, и поговорим как мужчины. Вот, — второй гренадер влетел в двери и получил пулю в спину. — Никаких преимуществ, только ты и я.

— Так, или иначе умирать, Лерой. — Адъютант отвел руку с лампой, намереваясь ударить ею Лиама. — Не стоит, — прошептал Лиам. — Брось в него и у тебя появится шанс выжить. Смотри, два шага к двери, бросок, шаг и у твоих ног револьвер. Что скажешь? — Лерой ничего не ответил, но под давлением острия стилета угрюмого провала револьверного дула, согласился. Он коротко кивнул. — Хорошо, — прошептал Лиам.

— Неужели, он согласился?

— У тебя прекрасный слух, демон, — сказал Лиам и приложил ствол к губам. Далее он устроил целую пантомиму, где показывал, как стреляет в коридор, а после Лерой бросает лампу и подбирает ствол. Лерой сначала хмурился, но потом вроде понял и кивнул.

Лиам сделал несколько шагов вдоль стены, пока в дверном проеме не открылся изрядный кусок стены. В пистолете Лероя пули были свинцовыми и для задуманного не годились, поэтому зажав стилет в зубах, Лиам взял свой револьвер. В его барабане пули были в стальных рубашках.

— Ну чего вы там придумали? — Лиам выстрелил в самый гладкий камень стенной кладки и пуля трижды звякнула рикошетом. Лерой не сплоховал и метнул лампу, за что и получил пулю в бок. Но рикошет заставил демона пригнуться. Стрелял он из неудобной позиции и только немного подпортил адъютанту шкурку, не причинив особого вреда.

Керосин полыхнул ярко, гулко при этом хлопнув. Наверняка в лампе было больше паров, чем самого керосина, иначе взрыва не получилось бы. Хотя Лиам на него и не рассчитывал, он надеялся, что Лерой попадет лампой в одержимого. Лиам бросился к двери, успев, еще раз стрельнуть в стену. Открывшаяся ему картина не могла не радовать. Часть плаща демона и правая рука с револьвером загорелись ярким желтым пламенем. Правда не только они — половина коридора полыхала.

Едва оказавшись за дверью, Лиам почувствовал, будто порвались сдерживающие путы. Тело стало легким, как перышко. Голова демона дернулась от пули и его шляпа слетела в огонь. В ход пошли оба револьвера. С такого расстояния разницы не было, и свинец, и пули в стальной рубашке одинаково хорошо проходили сквозь кости лица. В обостренном восприятии Лиама все происходило ужасно медленно. Он и не понял, что расстрелял весь боезапас за четыре секунды. Оба револьвера щелкнули курками по выгоревшим капсюлям, и только тогда Лиам остановился.

Тягучий, словно мычание коровы голос прозвучал сзади. Лиам развернулся. Неспешно, как ему показалось. А вот Лерою показалось иначе, и он испугался. Лиам увидел, что ствол пистолета медленно уходит вниз и понял, что Лерой жмет на спуск. Времени задумываться над тем, почему он делает это так медленно — не было, и Лиам выпустил свой револьвер. Пригибаясь, он бросил стилет, целясь в живот. Сверху просвистела пуля противника, а его стилет, точно арбалетный болт прошел через трапецию над самой ключицей. Прошел навылет и отколол изрядный кусок камня в кладке за спиной Лероя. Он открыл рот и заорал. Приглушенно, как будто у него рот был забит.

Лиам бросился к врагу, и едва он оказался внутри камеры, вопли Лероя сильно резанули по ушам. Он повалился на пол и зажал рану рукой. Пускай магия здесь и не работает, зато физику никто не отменял. Лиам поднял выпущенный револьвер и навел его на врага.

— Не думал, что все так кончится?

— И ты выстрелишь в безоружного? — дрожа от боли спросил Лерой.

— Ты стрелял мне в спину, ты устроил засаду, в которой убили Волчонка.

— Но сейчас я беззащитен.

— Тем более. Ты мне этого не забудешь. — Но когда Лиам смотрел на этого дрожащего от боли и страха ублюдка — все силы уходили только на то, чтобы удержать револьвер, внезапно налившийся тяжестью. Как просто было стрелять в Ратлера, в этого одержимого, но они держали в руках оружие. А вот сволочь-Лерой сотню раз заслуживший смерти…

— Я клянусь! Клянусь всеми святыми, что исправлюсь. Никто, слышишь, никто больше не пострадает из-за меня. — Лерой даже заплакал и чертов спусковой крючок будто слился с металлом револьвера.

— Заткнись! — Лиам саданул Лероя сапогом в лицо и тот заныл заметно тише. Тысячи мыслей завертелись в голове. Злость, ненависть, боль, навалились на спусковой крючок и он начал медленно поддаваться, пока не пришла совесть и тихим, вкрадчивым голосом не напомнила, что Джон бы так не поступил. — Агр-р-р-а-а-а-а. — Запрокинув голову, то ли прорычал, то ли прокричал Лиам. Решительным шагом он вернулся за выпущенными револьверами. Свой засунул за пояс, а в револьвер Лероя вставил патрон из гренадерского. — Один, — показал он Лерою. — Четыре, — показал он второй и бросил его к ногам адъютанта. — Бери! У меня один патрон, у тебя четыре. Давай! — Но Лерой только заскулил и пополз к стенке. — Бери же, черт тебя дери, ублюдок трусливый! — Рука Лероя наткнулась на стилет, и чтобы не дать Лиаму повода он и его отбросил.

— Не буду, не буду… — бормотал Лерой.

— Ну и черт с тобой. — Лиам бессильно опустил револьвер и поднял свой стилет. От страха Лерой заскулил на пол тона громче. — Когда-нибудь ты умрешь, — пообещал Лиам. — И смерть эта будет не из легких.

Пламя в коридоре уже почти перегорело. Ему не хватало пищи на сырых камнях. И поэтому Лиам зашагал по мелких горящих лужицах к выходу. На прощание он пнул тело одержимого и сильно хлопнул дверью. С этим хлопком прекратились и стенания Лероя.

Адъютант прислушался, а после, презрительно сплюнув, он подобрал револьвер и, зажимая рану, побрел в лазарет. Больше нельзя было терять время. Как он не старался зажать рану, но крови вытекло порядочно. 




Глава 29


— Дуги, ау, ты где? — Лиам не скрывался. В конце концов, он только что нашпиговал свинцом демона, а в трофейном револьвере оставался еще один патрон. Да и устал он для того, чтобы красться.

— Это кого там черти носят? — Донован высунулся из дверей своего дома.

— Меня, козел. Лиама Гринвуда, и если ты не спрячешь свою поганую морду в доме, я напичкаю ее свинцом, как сделал это с тем демоном в плаще и широкополой шляпе. — Донован такого не ожидал. Он, конечно, знал, что Лиам стрелял в Ратлера, но в его мозгу что-то клинило. Ведь еще в прошлом году он трижды исполосовал спину Лиама до мясного рубища.

Видя, что старик застыл в нерешительности и с открытым ртом, Лиам не глядя, пальнул в дверь. Наглая морда исчезла из виду еще раньше, чем пуля впилась в толстые дубовые доски.

— Ты теперь во всех палить будешь, если тебя не послушают?

— Не знаю, метод то действенный, да и не целился я в него.

— Что с демоном?

— Убит.

— Сомневаюсь.

— Я ему с десяток пуль в морду всадил.

— Что ж это его наверняка задержит.

— Не-е-е, — покачал головой Лиам. — У него сплошное месиво вместо лица.

— И что? Ты же ему голову не отрубил и не сжег. А некоторых и такое не остановило бы.

— Они что, как вы? — Лиаму вспомнилось, как фэйри искали голову пака, откушенную охотником.

— Что?! Как Мы!?

— Ну чего ты взбеленился, я… в плане выносливости.

— В этом плане они нам фору дадут.

— Значит нужно возвращаться?

— Нет, я предупредил своих и они уже закрывают портал. После, отряд фэйри, что закрывает портал с этой стороны, должен создать ложный след и увести его подальше. Но, если будет возможность, они прикончат его. Я не думал, что ты справишься.

— Значит, ты отправил меня на убой?

— Нет, я надеялся, что ты убежишь. — Дуги выглядел смущенным и виноватым.

— С этого момента, ты не имеешь права критиковать меня. Где мой мешок? Мне нужны патроны.

— Там, за домом. Я закрепил его на лошади.

— Лошади?

— На ней одержимый приехал. Ему ведь больше не понадобится… Надеюсь.

— Ненавижу лошадей, — вздохнул Лиам и побрел за дом. Сил оставалось мало, он чертовски устал.

— Куда ты теперь?

— Понятия не имею. — Зверюга подозрительно покосилась на чужака и фыркнула, но дала Лиаму подобраться к своему мешку. — Прежде всего, нужно перезарядить револьверы.

— Потом перезарядишь, а сейчас лучше садись и уезжай.

— Наездник из меня паршивый. Тем более в таком состоянии. Кроме того, похоже на своих двух я могу бежать быстрее этой твари.

— Не сможешь.

— Но выскочив из камеры, я был чертовски быстр.

— В камере магия не имела выхода, а потом выплеснулась вся сразу. Парень, ты сейчас пустой, как стреляная гильза.

— Проклятье! Не зря я магию не любил.

— Садись в седло, я поведу. Животные любят фэйри. — Но вопреки этим словам кобыла изрядно побрыкалась прежде, чем поехала ровно. Дуги уселся перед передней лукой и взял поводья в свои руки. Ноги он вытянул вперед на шею лошади и закинул одну на другую. Непонятно как он держался в этом положении, наверное, магией, но его едва покачивало тогда, как Лиам в седле, да с ногами в стременах едва не выпадал.

— Куда?

— Домой. Нужно расспросить одного шутника, что меня вырастил кто же я такой.

— Я вообще-то за пределы академии впервые выхожу. Дорог не знаю, а если бы и знал, то направление домой, не слишком точное. Не находишь?

— Пока что на юг. 




Глава 30


Лиам с Дуги проехали уже несколько километров, когда навстречу им показался фургон. Издалека, да еще в темноте, Лиам принял его за ночной дилижанс. Но когда он подъехал ближе, оказалось, что тянуло его только две лошадки, да и сам фургончик был слишком маленьким. Кроме того субъект сидящий на козлах заслуживал особого внимания. Да он был в дорожном плаще и перчатках, но вместо сапог, носил дорогие тупоносые туфли. Еще из-под плаща выглядывали клетчатые шерстяные брюки. Не дешевые. Да и круглые очки, вместе со шляпой-котелком стоили немало. Если бы Лиам не был таким уставшим, то удивился, но, мирное покачивание вгоняло его в приятную дрему и все усилия шли на то, чтобы не свалится.

Лиам поехал дальше на юг, а фургон покатил на север. И хоть кучер выглядел типичным городским лопухом, его величество случай сделал очкарика самым опасным врагом Лиама на данный момент. Он ехал в академию, чтобы вылечить Джеймса Ратлера, по приказу его отца, министра промышленности, а также самого богатого человека страны — Обадайи Ратлера.

Когда очкарик подъехал к академии, то немного удивился, ведь ворота были открыты настежь, а закрывать их никто не торопился. Фургон с грохотом покатился дальше к замку, что служил учебным зданием. Заря еще только занималась и академия была похожа на одну из тех заброшенных деревень, что прятались в чащобах за заросшими дорогами по всей стране.

— Хей! Ау-у-у! Есть кто дома? — Через десяток минут, обратив внимание на стенания, к очкарику подошел поваренок. Один из тех, что встают пораньше, растапливают печи, плиты и начинают чистить картошку к утренней похлебке. Этот поваренок проводил незнакомца к домику Донована, но достучаться до перепуганного старика было невозможно. Рискнув попасть под горячую руку начальника, поваренок соблазнился новеньким шестипенсовиком и проводил незнакомца в лазарет.

— А вы еще кто такой? — спросил сердитого вида доктор.

— Профессор Блан. Можно просто Жером. Я прибыл сюда по приказу мистера Ратлера, чтобы лечить его сына.

— Ночью уже один прибыл. Теперь лежит вон, — указал доктор себе за спину, — холодный. А с ним еще двое гренадеров. И адъютант генеральский чуть не при смерти.

— Занятно, занятно. А у того, что раньше меня прибыл белки желтые?

— Понятия не имею, а если хотите, чтобы я его лицо описал, то тоже ничего не выйдет, потому, как Гринвуд ему туда девять пуль всадил.

— Как интересно! Не думал, что есть в этом мире люди, способные стрелять быстрее нашего дорогого демона.

— Это зовут его так, что ли?

— Нет, зовут его Энтони Стюарт, просто он демон. Настоящий демон.

— Вы еще нашего адъютанта не видели, когда он злой.

— Я вообще-то не о том, да ладно. Значит, к Джеймсу Ратлеру вы меня не пустите?

— Пока не придет в себя Лерой, нет.

— Тогда, может, пустите меня к Стюарту?

— Хотите поглазеть?

— Можно и так сказать. Вы ведь не будете против? У меня чисто медицинский интерес.

— Как хотите.

— И еще я бы хотел, чтобы принесли мои инструменты и приборы. Это можно устроить?

— Я могу одолжить вам своего помощника, но если много таскать надо, то ждите, пока проснутся наставники, они организуют переноску силами курсантов.

— О нет-нет. Думаю, я сумею обойтись полевым набором.

Как оказалось, полевой набор профессора Блана состоял из двух легких ящиков склянок, трубок, перегонных кубов и реторт, а также двух тяжелейших ящиков ингредиентов, плюс маленькая сумочка с хирургическими инструментами.

— Занятненько, — бормотал профессор, смотря в пустые глазницы, с которых уже вытащили пули. — Прекрасно, — продолжал он, осматривая смертельные для любого человека повреждения мозга. — Вот так, хорошо, — профессор вытащил осколки кости, застрявшие в мозгах.

То ли случайно, то ли специально, Лиам кучно всадил девять пуль в лицо, выбив огромную дыру, и ни разу не попал в лоб, но несколько осколков кости, пришлось из него вытащить.

— А что у нас с зубками? Прекрасно! — Доктор вычистил дыру в лице демона, удаляя ошметки плоти и осколки костей. Едва они падали в большую миску, как истлевали в пепел, распространяя ужасную вонь.

После этой процедуры профессор в мгновение ока соорудил из своих склянок огромную конструкцию. Еще пара минут и все это забулькало подогреваемое газовыми и керосиновыми горелками. Что он варил, не поняло бы большинство докторов, химиков и алхимиков, но зелье, наверняка было не хорошим. Он использовал такие ингредиенты, как сушеные белладонна и белена, семена дурмана, рвотный корень, сок олеандра, а еще были различные порошки и камешки, кости, чешуйки и все это, как не странно, щедро приправлялось обычным порохом. Уже через полчаса в распоряжении профессора была литра тягучей, едко-желтой жидкости.

После того, как большая ее часть была влита в дыру, профессор вздохнул, взял долото, молоток и принялся выбивать носовую кость из лица, лежавшего в этой же комнате под белой простыней, гренадера. Вместе с кожей и хрящом она перекочевала в дыру и утопла в желтой жидкости. Туда же отправились глаза второго мертвеца. Последний штрих. Профессор взял длинную деревянную палочку и поджег ее от горелки.

— Ну, с Богом. Ой! Что ж это я. — Профессор тряхнул головой и сунул огонек в дыру. Жидкость загорелась неестественно темным красным огнем. Всплыла носовая кость и огонь совершенно не трогал кожу. После появились глаза — не такие желтые как предыдущие. Кость начала разрастаться и вскоре срослась с остальным черепом, но красный огонь так и продолжал плясать на ней, пока она не срослась кожа, оставив светло-розовые шрамы. После этого продолжали гореть только глаза.

— Ну, что профессор, — доктор открыл дверь и застыл. — Утолили свой интерес? — механически договорил он, таращась на горящие глаза там, где должна была быть дыра. — Что здесь происходит?

— Процесс лечения.

— Это больше похоже на магию! — Доктор заметил изуродованные трупы гренадеров и еще больше разозлился.

— Да кто вы, черт вас дери, такой?

— Профессор алхимии и медицины Жером Блан. И как вы знаете, доктор, алхимия в Союзе разрешена. Тем более личному врачу министра промышленности.

— Разберемся! — ответил доктор дежурной фразой охотников на ведьм.

— О, смотрите. — Профессор пальцем указал на Стюарта. Тот задергался и закрыл глаза. Через секунду покоя, он рывком сел.

— Где он? — спросил демон, морщась от сильной головной боли.

— Не знаю о ком вы, мой дорогой Энтони, но кое кто здесь видел слишком много и хочет улизнуть. — Профессор вновь указал пальцем, только теперь на задкующего к двери доктора. Одержимый огляделся, увидел возле себя миску с пеплом и несколькими скальпелями, потянул один. Доктор бросился прочь, но скальпель влетел ему в затылок еще до того, как он схватился за дверную ручку. — Вы как всегда неподражаемы, мой дорогой. Теперь не могли бы вы убрать его тело на ваше место. Я сегодня и так, слишком много трудился.

— Это верно док. Последнее что я помню, был полыхнувший огнем револьвер. Сколько было пуль? Три-четыре?

— Девять, мой дорогой.

— Вот ублюдок! Но вы не поверите, док, я нашел настоящего мага. Здесь, в академии.

— Как я понимаю, теперь вы станете еще сильнее?

— После того, как поймаю его.

— Увы, мне о нем ничего неизвестно, но там какой-то адъютант лежит раненый.

— Спасибо за подсказку док.

— Еще одно, Энтони, пожалуй нужно убрать и санитаров, только пускай сначала упакуют и занесут мои вещи.

— Ух ты, вы что же молоко демона сварили? — Стюарт схватил колбу с желтой жидкостью и жадно присосался.

— Благодаря вам мой дорогой.

— То время, что вы меня тыкали своими иголками и выпытывали демонические секреты, явно не прошло даром. 




Глава 31


— Просыпайся, Лиам.

— А?

— Уже день.

— Я что уснул в седле?

— Ага, я наложил на тебя заклинание равновесия.

— Что-то ты слишком щедрый сегодня. А как же экономия? И почему мы едем через луга?

— Во-первых, меня ненадолго пустили в Феерию, и я заправился по завязку в храме луны. Столько магии мне не удержать, вот я и трачу. И мы едем по дороге я это чувствую.

— Понятия не имею, что ты чувствуешь, но это обычный луг. Раньше здесь поле было, судя по ячменным колосьям, возможно и с дорогой, но сейчас это луг. Мы едем в никуда.

— Мы едем к воде, — заявил Дуги. — Тебе не помешает помыться и отдохнуть.

— Ну, знаешь, еще мне не помешает пожрать.

— Пока помоешься, я что-то поймаю.

— Надеюсь не мышку.

— Надейся.

— Хороший же будет отдых. Помыться в ледяной воде, съесть мышь и отдохнуть в чистом поле. А ничего что на дворе осень? Или фэйри холода не чувствуют.

— Дурак ты Лиам. Я что, зря заброшенную дорогу выбрал? Если так и пойдем, то попадем в пустую деревню.

— Ты, наверное, никогда не был в заброшенных деревнях, — хмыкнул Лиам.

— Я это и сам говорил.

— Там одни развалины, разграбленные мародерами.

— Вряд ли они утащили стены, а крышу можно кое-как подлатать. Для одной ночи хватит.

Деревня показалась через полчаса. Сразу на въезде, посреди дороги из пожухлой травы торчало множество неперегоревших костей. В былые времена здесь был огромный холм золы — все, что оставила от жителей деревни похоронная команда. Холм должен был предупреждать случайных путников об опасности. Правда сами похоронные команды брали самое ценное — то, что можно было прокипятить, и не бояться заразы. Пропивая это в городских кабаках, могильщики рассказывали о том, что еще осталось и некоторые отчаянные парни, наслушавшись таких рассказов, до сих пор бродили со своими повозками по мертвых местах, собирая остатки старого скарба.

В одном Дуги точно был прав — стены были на месте. Покосились, потрескались, но стояли. От древней побелки, как и от оконных стекол не осталось и следа. Соломенные и камышовые крыши давно прогнили, а черепичные разобрали мародеры, как и всю посуду, хозяйственные инструменты и все прочее, что представляло хоть малейшую ценность. Но картина древней беды совсем не наводила ужаса. Оказавшись без присмотра человека, растения стали полноправными хозяевами деревни, превратив ее в сказочный сад. Да, трава уже начала желтеть, но на многочисленных яблонях еще висело множество яблок — красных, желтых, зеленых. Из года в год одичавшие тыквы своими плетями рушили заборы вместе с лозами винограда, на котором, как и на вишнях висели сухие плоды. Несколько слив еще могли похвастаться размякшими плодами, а вот груши оказались покрепче даже яблонь их плоды крепко держались ветвей.

— Вот тебе и еда.

— А ее не опасно есть?

— Для меня человеческие болезни не опасны.

— Хорошо тебе.

— Если боишься, можно сварить.

— Слышишь?

— Да, это речка. — Правда, назвав этот заросший камышом ручей речкой, Дуги очень сильно преувеличил. Возможно раньше, когда еще действовала система старых запруд и дамб, здесь и была речка, но теперь вода редко поднималась выше колена. — А вон смотри и дом подходящий. — Дом и вправду был что надо. Наверняка он раньше принадлежал сельскому старосте. Сложенные из больших камней стены стойко выдержали года запустения, а крыша, благодаря тому, что была сделана из толстых дубовых веток и держалась смолой, не представляла ценности для мародеров. Во дворе Лиама ждал еще один сюрприз — уцелевшая каменная плита с огромным чугунным казаном, который был просто вмурован в камень. Да и не поднять такую громадину одному человеку.

— Как его только не разбили.

— А, по-моему, ты в него как раз влезешь.

— Ты что меня сварить собрался?

— Нет, но ты же хочешь помыться в теплой воде?

Лиам хотел, правда, для этого пришлось сначала вычерпать из казана всю застоявшуюся в нем воду, а потом глеком, с отбитой ручкой, натаскать свежей воды. Насобирать для растопки сухих веток, а потом разжигать все это порохом из патрона, поскольку спичек в мешке не оказалось. Когда огонь разгорелся, на топливо пошла и старая трухлявая мебель. Горела она неохотно, но это было легче, чем нарубить сухого дерева без топора. Всю эту работу Лиам проделал в одиночку, поскольку Дуги отправился за мышами.

— Мышки пойманы, сер. — Фэйри сбросил с плеча четырех перепелов.

— Маловато.

— На завтрак хватит. Кроме того лошадь говорит…

— Лошадь говорит?

— Да нет, это я образно. Просто лошадь знает, что дальше к югу будет жилая деревня. Приведешь себя в порядок, и не стыдно будет купить еды. Я же знаю, что у тебя три фунта в подкладке полушубка упрятано.

— Все-то ты знаешь, — скорчил рожу Лиам, — потроши перепелов, а я глину поищу.

— Потрошить?

— Ну да, выпусти им кишки, можешь не щипать.

— Э-э-э, я не умею.

— Учись.

— А зачем глина?

— Запекать будем. 




Глава 32


— Смотрите-ка, а доктор уверял нас, что он спит. — Лерой дернулся к тумбочке, на которой лежал револьвер. — Не-а! — Стюарт наставил на него ствол.

— Но ты же мертв!

— Разве я похож на мертвого? — одержимый склонил голову набок.

— Кто ты?

— Так, а разве Гринвуд не говорил? Я демон. Только не надо вот этих стереотипов. Я не мелкий ублюдок, и даже самому нежному мясу младенцев предпочитаю хорошо прожаренный стейк. А вместо крови, бокал хорошего вина. Девственниц я предпочитаю в самом традиционном стиле. Человек — как не погляди.

— Человек после такого не выжил бы.

— Тут ты прав, — демон вздохнул. — Мне помогли. Я еще слишком слаб, чтобы пули от меня отскакивали. Но когда я сожру Гринвуда, то стану на шаг ближе к могуществу.

— Ты же стейки предпочитаешь.

— Увы, для меня это единственный способ получить его магию.

— Магию? Бред. Лиам не маг, иначе он бы точно не дал убить своего друга.

— Так вот, что случилось, молодой Ратлер убил его друга.

— Именно.

— Одобряю. Мне всегда казалось, что в этой семейке есть что-то завораживающее, звериное, первобытное, и это вместе с известной долей разума и хладнокровности.

— Разум это не о Ратлере.

— Что-то ты сильно осмелел.

— Ко мне пришел мертвец, сказал, что он демон. Чего мне бояться?

— Не знаю, — одержимый пожал плечами. — Может боли? Я хоть и цивилизованный, но все же — демон. Мучить — мое призвание. Я бы даже сказал врожденный талант.

— И что, я буду визжать, как поросенок?

— Ты мне определенно нравишься! При других обстоятельствах…

— Но сейчас ты мне жизнь не оставишь, — прервал излияния Лерой.

— Увы. Зато ты можешь помереть быстро.

— Я согласен.

— Ты удивительный лгун.

— Что с меня требуется?

— Куда направился Гринвуд?

— Я не знаю, но могу посмотреть в документах место жительства.

— Правильно мыслишь.

Лерой взялся за одеяло и, приподняв его, рывком бросил в воздух. На этот раз демон не спал. Пуля пробила одеяло, грудь и застряла в легком.

— Ищи теперь сам… — прохрипел Лерой. На его губах запузырилась кровь. Душа покинула тело.

— Дурак. Ничего ты этим не выиграл. — Демон достал из внутреннего кармана золотую цепочку с кулоном в кожаном чехле и бережно его снял. Кулон тоже оказался золотым, примерно с новую однофунтовую монету величиной. Вот только выгравирована на нем была неправильной формы многолучевая звезда. Большинство лучей смотрели вниз, а с другой стороны было несколько кругов непонятных письмен. В отличие от новой монеты, кулон оказался неимоверно тонкой работы.

Демон снял перчатку и обмотал цепочку вокруг голой руки. Кулон он мокнул в кровь Лероя и начал нараспев читать заклинание. Из его рта выскакивали звуки временами похожие на карканье ворона, а временами на свиное хрюканье. Еще он часто рыкал. Вряд ли обычный человек смог повторить его слова.

Амулет тем временем начал светиться бледным желтым светом, как и белки демона. По мере того, как символы разгорались ярче, а звезда начала краснеть, затягиваясь кровью, в которую был опущен амулет, тело Лероя начало брыкаться, как алкоголик при белой горячке. Все закончилось разом. И свет амулета, и заклинания, и дерганье трупа.

— Встань, — приказал демон и то, что было Лероем, подчинилось. — Глаза хоть открой, дубина.

— Энтони, вы уже закончили? Я слышал выстрелы. — Профессор как всегда был предельно вежлив и не утруждал себя стуком в двери.

— Почти, профессор.

— У него дыра в груди!

— Это зомби.

— Правда? Чудненько, прекрасно! Он вам еще нужен? Подарите его мне.

— Профессор, я создал его на скорую руку и завтра он уже начнет разлагаться. Кроме того он тупой, как пробка, даже говорить не умеет.

— Печально… Я всегда интересовался зомби.

— Вы всегда интересовались, и не только зомби. Ты, — обратился он к ходячему трупу. — Накинь халат и принеси мне дело Гринвуда. Живей.

— Прекрасно! — воскликнул профессор, когда труп накинул халат. — Так вы мне его подарите?

— Берите. Что с вашим заданием?

— Завтра парень будет уже на ногах.

— Чем это вы его так?

— Слезой души.

— Боюсь на небо он уже не попадет.

— Мне сказали его вылечить, а не душу спасти.

— Вот поэтому вы мне и нравитесь профессор.

— За профессионализм?

— За то, что не брезгуете средствами. Иной алхимик и к ингредиентам этого зелья побоялся бы прикоснуться.

— Но ведь это интересно!






Глава 33


— Я пойду вперед, — сказал Дуги.

— Зачем, я же сейчас вполне прилично выгляжу. — Действительно, на коне, в заячьем полушубке нараспашку и с кобурой на боку Лиам выглядел не то, что прилично, а даже респектабельно.

— А если там охотник?

— Крыс в деревнях уже не держат. Старые вымерли, а новых не на чем вырастить.

— А второе поколение?

— Не знаю, возможно. А тебя значит, они не учуют?

— Я прикроюсь.

— Ладно, дуй давай.

Но неожиданностей не было. В деревне удалось разжиться старенькими седельными сумками и забить их сухарями, сыром да вяленой говядиной. И вообще все шло как нельзя лучше, если не считать, что приходилось держаться вдали от основных трактов, а местность эта была незнакомой. Лиама все время тянуло в лес, но Дуги благоразумно держал его на старых дорогах. Хоть они и заросли травой, но лошадь двигалась по них довольно быстро, а в чащобах об этой скорости пришлось бы забыть. Основной бедой было то, что Лиам натер задницу и внутреннюю часть бедер с непривычки. Неожиданно оказалось, что маг при желании может пересечь полстраны незамеченным. — И чем только, спрашивается, занимается министерство борьбы с магией? — думал Лиам. Ведь их представители есть почти в каждом городе.

Например, ближайший к хутору город — Бериде. Лиам не сомневался, что начальник отдела попивает крепкий горячий чаек с кексами и в ус не дует. Но как часто бывает, люди ошибаются в своих суждениях. На самом деле его чай уже давно остыл, а он все еще чесал лысеющую макушку и пялился на срочную телеграмму.

— Сем! — позвал он подчиненного. — Се-е-м! — прикрикнул он погромче.

— Звали, сер?

— Нет, блин, мне просто твое имя захотелось прокричать пару раз.

— А, понятно.

— Ты мне поиздевайся, поиздевайся… — Сем предпочитал заткнуться. — Финли Гринвуда знаешь?

— Безумного Финли? Так его много кто знает. Хуторской. Охотник. Отличные шкурки продает. Да и оленину коптит изумительную.

— Никаких грехов по нашему ведомству за ним не числилось?

— Да нет, нормальный он мужик, правда, пошутить сильно любит.

— Дошутился. Бери троих парней и езжайте его вязать.

— За что?

— А я откуда знаю, приказ пришел. Аж оттуда, — начальник многозначительно указал пальцем в потолок.

— Крыс брать?

— Да, давайте, чтоб все по инструкции. И черепушку возьмите, и боеприпасы.

— Так растащат ведь. Пальнут пару раз, а потом будут клясться, что в мага стреляли.

— Ничего не знаю. Это уже твои проблемы.

— Понятно шеф. — Идея таскать с собой вымоченный в разных кислотах череп мага Сему не нравилась. Было что-то зловещее в нем. Конечно, во время революции, этот гаситель магии спас немало жизней, но Финли-то не маг.

А золотые пули? Они магов останавливают несомненно, да только его парни втихаря наверняка свинцовые зарядят и пальнут по пару раз, а вечером золотые пропьют. А потом окажется, что никакой Финли не маг и с кого тогда за пули спросят? Впрочем, если был указ сверху — нужно подчиниться. Министерские умники любят докапываться и сделают это они, так или иначе.

Служебную карету оставили на опушке, возле ближайшей к хутору деревни. Оставив одного парня охранять ее, Сем поперся через лес. Сам он оставаться боялся, без него эти олухи пули попрячут и будут клясться, что расстреляли. Охраннику же достались стандартные свинцовые пули. По долгу службы, Сем знал все жилые дома к югу от Бериде, но на хуторе, у Финли он не бывал уже лет пять, если не больше. А зачем, если раз в год тот приходил сам, да еще и оленину приносил.

Двое оставшихся увальней начали ныть, уже через полчаса. На сытной и непыльной работенке они разжирели, разленились и перестали быть теми матерыми служаками, которых отбирали в отдел. Не ныл только Сем и то по той простой причине, что должность не позволяла. Старший ведьмолов все-таки.

— А ну позатыкали свои вонючие рты! Сопеть в две дырки и шевелить копытами!

До хутора добирались почти полдня и то только потому, что Сем, как бывший охотник хорошо ориентировался в лесу. — Ого! — уважительно протянул один из ведьмоловов, пялясь на сплошную стену заостренных бревен.

— Это потому его безумным называют?

— Нет, это он в память о службе себе форт отгрохал.

— Сер, а может он и вправду маг? Не мог же один человек такое соорудить.

— Этот мог. А сейчас запомните, того, кто хоть раз пальнет, я лично кастрирую. Что бы вы не увидели — не стрелять!

— Понятно…

— Финли, — позвал Сем, но отвечать никто не спешил. А вот на двери, возле кованой ручки, замка не висело. — Опять задумал что-то скотина.

— Что?

— Откуда я знаю, — начал раздражаться Сем. — Я потому-то сюда и ходить перестал, что шутник из него паршивый. Он раньше в деревне жил, так довел там всех до белого каления. Ты, — указал Сем пальцем. — Открой дверь.

Видя осторожность начальника, увалень аккуратно приоткрыл дверь и с ужасом отшатнулся, захлопнув ее за собой.

— Он, он, он там! Как… огонь… дракон!

— Что огнем дышал? — скучающим тоном спросил Сем.

— Ага. Нужно брать, — служака схватился за револьвер.

— А ну не трогай, идиот! Да тебе любой циркач так выдохнет, просто джина нужно в рот крепкого набрать. — Набравшись смелости, Сем сам перешагнул через порог.

— Зажарю! — Финли угрожающе двинулся на него, слегка выставив вперед горящие руки. — Зажарю! — Финли махнул руками, голубые языки качнулись и перескочили на рубашку. — Проклятье… — Финли хотел сбить огонь рукой, да только подпалил рукав еще сильнее. — Чего уставился, воду тащи.

— Не, я лучше посмотрю, — мстительно выговорил Сем. Видя, что помощи не дождаться, Финли сам побежал к колодцу. В ведре воды было немного и он сначала сунул в нее руки, а потом начал хлопать мокрыми ладонями по рубашке.

— Ну, так чего пожаловал?

— Доигрался ты, Финли.

— Ну, да, с рубашкой прокол вышел, но в будущем мы это исправим.

— Да не об этом я. Телеграмма пришла, аж оттуда, — Сем непроизвольно повторил жест начальника, указав пальцем в небо. — Сказано задержать тебя.

— Что, прям так оттуда?

— Из министерства, — пояснил Сем. — Так, что придется тебе с нами пойти, пока эти умники в Бериде не доберутся.

— А пообедать можно?

— А что оленина?

— Ты что считаешь, что я на одной оленине тут сижу? Суп заячий, с зеленью. Пальчики оближешь.

— Можно, — разрешил Сем, чувствуя, как слюна заливает рот.

— Тогда давай к столу, я целый казанок сварил. И парней зови, а то маячат там за дверью. 




Глава 34


После того, как Лиам запасся провиантом, дорога полетела быстрее. Домой он добрался измученным, с кровавыми ссадинами на заднице и бедрах и мешками под глазами, но оно того стояло. Это был дом — настоящая неприступная крепость. Финли, не смотря на раннее утро, уже не было дома, а ключ лежал в зарослях все еще зеленой крапивы.

— Ну, вот мы и дома.

— Ты дома, — возразил Дуги. — Мой дом остался далеко позади.

— Тогда милости прошу в гости. — Лиам открыл дверь и втянул лошадь во двор за поводья.

Дуги пожал плечами и вошел следом. Едва тяжелая бревенчатая дверь закрылась за ним, огромная лохматая молния бросилась на него из-за бочки с дождевой водой. Дуги даже не успел выхватить закрепленную на спине глефу, как оказался в капкане из острых зубов. Зверь предупреждающе зарычал.

— Фу, Зверь, фу! — Тот непонимающе уставился на Лиама. — Это Дуги, друг. — Пес осторожно разжал пасть и отпустил фэйри.

— Гадость! — размазывая по рубашке липкие слюни, поморщился Дуги.

— Ну, извини, — сказал Зверь.

— Ты это слышал? — спросил Лиам Дуги.

— Ага, — ответил тот не менее удивленно.

— Ты говоришь!

— Гав.

— Нет, на этот раз не пройдет. В прошлый раз ты меня надул, но в этот не получится!

— Гав? — еще раз попытался Зверь, но вышло неуверенно.

— Да он же Эл.

— Кто?

— Дух.

— Какой он дух, я его с детства знаю. Он вполне материален.

— Ты что о шести мирах вообще ничего не знаешь?

— Ну, слышал что-то.

— Двуединые Земля и Фэерия — человек и природа.

— Это ты что ли природа?

— Да я. Не перебивай. Противники Эллизиум и Нартар — светлые духи и злые демоны. А так же Ад и Рай — для душ умерших.

— Ну, что-то похожее я и слышал.

— Он, — Дуги указал на Зверя — дух.

— Он как демон?

— Эй, какой я тебе демон!? — не выдержал, наконец, Зверь. — Ты что мелкого не слушал? Двуедины Земля и Феерия, а Эллизиум и Нартар, находятся по разные стороны. Наши миры служат преддвериями для ада и рая.

— Я знал, тогда мне не послышалось! Ты говоришь. — Лиам тряс пальцем, указывая на Зверя. — Стоп, — он повернулся к Дуги. — Ты же говорил, что Фейри и Демоны извечные враги.

— Ну, не правильно выразился.

— Демонам тяжело попасть в Феерию, но из фэйри они могут выжать больше магии и стать сильнее, — вставил Зверь.

— А вы, духи?

— Нам легче, но люди интересней, да и сильнее мы становимся, когда проявляются ваши лучшие качества. Нам не нужно для этого есть вас.

— А как ты вообще попал сюда? — спросил Дуги.

— Семнадцать лет назад сразу двое мужчин, и одна женщина рискнули жизнями, чтобы спасти новорожденного младенца. — Зверь многозначительно уставился на Лиама.

— Что…, что с ними стало?

— Мужчина и женщина погибли.

— Это были мои…

— Да.

— Значит, тебе открыло дорогу их самопожертвование? — спросил Дуги.

— Не только, Финли тоже почти испустил дух, а за ним числилось немало геройства. Безрассудного, дикого, но некоторым из нас он нравился. Тогда он не думал о себе, и это стало последней каплей.

— Почему вы держали это в тайне от меня? — слезы предательски подкатили к глазам и Лиам часто заморгал, стараясь отогнать их.

— Ты считаешь, это было бы умно? Рассказать задиристому пацану, что его родители были джентри и погибли, защищая его. Нет. Ты бы гордился ими, и это навлекло бы на тебя беду.

— Как видишь, я в нее и так влип.

— Ты о чем?

— Волчонка убил Ратлер, а я пристрелил его.

— Как пристрелил?

— В грудь.

— Нет, из мести или в пылу боя?

— Из мести.

— Глупец, а ведь Финли готовил тебя для большего. Он Месячный брат.

— Кто? — не понял Лиам.

— Ого! Так они не покинули Бримию?

— Некоторые остались спасать детей магов. 




Глава 35


Благодаря Финли, ведьмоловы добрались до кареты намного быстрее, и к сумеркам были уже в отделении. Он без спору сдал револьвер и однозарядную винтовку. Его даже не стали обыскивать и, предварительно извинившись за неудобства, посадили под замок.

Оставшись в одиночестве, Финли все думал, в чем причина его пребывания здесь. На всякий случай он отправил Грэгу послание с вороном и считал, что каждый из братьев или сестер сумел бы сделать то же самое, попадись он властям. Из того, что приходило в голову: или он засветился при последней переправе ребенка на континент, или это просто досадная ошибка какого-нибудь чиновника. Подготовиться в любом случае не помешает.

Ночью Финли вскрыл замок отмычками и отыскал дежурного. К несчастью парень зевал часто, но не спал. Отвлечь его заклинанием было невозможно, но Финли давно уже научился полагаться на чистую науку. Из кармана куртки он достал петарду, замаскированную под маленькую самокрутку. Снял из конца железный колпачок, что защищал запал из легковоспламенимых веществ и во время очередного зевка дежурного, стукнул петардой о пол. Запал зашипел необычайно громко в ночной тишине, но уставший охранник дер рот, не прикрывая рукой и издавал звуки напоминающие мычание коровы.

Финли бросил петарду через всю комнату, в открытый дверной проем и она, шурша, закатилась под шкаф. Охранник потянулся за чашкой остывшего чая и услышал мушкетную пальбу. Три выстрела кряду. Вместо кружки он инстинктивно схватился за револьвер и повалился на пол. Минуту отделение вновь накрывала мертвая тишина, потом охранник пополз в соседнюю комнату на разведку. Пользуясь моментом, босой Финли проскочил к его столу и высыпал немного серого порошка в чашку, после чего быстро вернулся в камеру и закрыл отмычками замок. Это оказалось сложнее, чем открывать. Но действовал он верно. Растревоженный охранник, проверив рабочие и складские помещения, решил глянуть камеры. Он нашел только храпящего пленника и отправился допивать чай.

Когда Финли вышел вновь, то охранник храпел еще громче, чем он, когда притворялся. То, что искал Финли, находилось в складском помещении, но было защищено толстыми стенками сейфа. Финли вскрыл его играючи — неважная оказалась защита. Среди ценностей было три выбеленных и раскрашенных странными многолучевыми звездами черепа, а также множество мелких косточек на льняных шнурках. Один из черепов не был человеческим. Когда-то он принадлежал гордому и благородному зверю — грифону. В нем была всего лишь капля магии, но из-за того, что он был щитодержателем на королевском гербе — животное нещадно истребляли. Насколько знал Финли, такие амулеты и не действовали толком. Им бы перья использовать…

Финли достал из еще одного потайного кармана длинную узкую склянку из зеленого стекла. Через ее пробку была продета медная проволока так, что когда склянку открывали, капля вязкой зеленой жидкости всегда оставалась на конце. Финли, стараясь не касаться, непосредственно кости, оставил по капле на каждом из черепов и на каждой косточке. Оказавшись на кости, жидкость закипала, но вместо того, чтобы испариться, впитывалась в кость.

Других темных амулетов Финли не нашел, остались только крысы. Он бы с радостью потравил эту заразу, да только редкий яд мог это сделать, а визг гаденышей слышен на несколько сотен метров. Даже кота не подсунешь, они сами его сожрут. Здесь действовать нужно осторожней, завесой поплотнее прикрыться. Слабость охотников была именно в их кровожадной прожорливости. Крыс нужно оставить, убить только бесов, что заняли их тела.

Миска с обрезками порченого мяса стояла возле клеток. Финли подцепил самый большой кусок и злобные красные глазки уставились с одинаковым аппетитом и на мясо и на человека. Да, эти твари легко могут оттяпать палец, если засунуть его в клетку. Финли не собирался давать им такого шанса. Кусок был разрезан поровну на каждую тварь и посыпан синим порошком. Крысы набросились на угощение с привычной жадностью. Медлила только одна. Возможно из-за того, что бес в ней был поумнее, но Финли разрезал палец и запах свежей крови вынудил крысу наброситься на угощение. Через пять минут, она вместе со своими подругами корчилась в судорогах с пеной у рта. Беса вырвало из тела и отбросило обратно в Нартар. Ни одна из этих тварей больше не узнает мага. Да что там говорить, им и жить осталось меньше, чем полгода.

Для проверки Финли дотронулся до стального прута клетки и тот изогнулся, как мокрая глина. Финли выровнял его магией обратно, но ни одна не завизжала. Довольный проделанной работой, Финли спрятал склянку в ящике стола охранника и вновь заперся в камере. Теперь он считал, что готов встретиться с министерскими представителями. Конечно, они могут привезти кое-что с собой, но обычно это только личные амулеты вроде тех костяшек. Глупцы, настоящим магам, что остались в Союзе, не нужно насылать на них проклятья, чтобы убить. Да и не станут они нападать сами. 




Глава 36


— Ну, теперь ты мне расскажешь, кто такой Финли? — спросил Лиам, после того, как Зверь выпытал его историю. — И какое отношение ко всему этому имею я. К чему Финли меня готовил?

— А разве не понятно? — спросил Дуги вместо пса. — Он хотел, чтобы ты тоже стал Месячным братом.

— Да кто они такие, эти Месячные братья?

— Это древний рыцарский орден, в котором готовят борцов с демонами и другими порождениями тьмы.

— И почему теперь я не могу им стать?

— Ты убил человека из мести. Таких орден не обучает своей магии.

— Подумаешь…

— Не подумаешь! — строго перебил Зверь.

— Они убивают, только когда нет выхода, и когда защищают свою жизнь, но чаще всего, когда защищают других.

— Какие бы мотивы не были у убийцы, результат один — смерть.

— Иногда нужно убить.

— Вот и я о том же.

— Нет, не о том. Убийство из мести — совсем другое.

— И чем же?

— Ты не испытываешь удовольствия.

— А я и не испытывал.

— Но убил…

— Да.

— Из мести?

— Именно.

— Мне тяжело тебя понять, — признал Зверь. — Ты испытал разочарование, понял, что поступил неверно?

— Черта с два, я поступил верно! Если кто и заслуживал жизни, так это Волчонок, а не тот ублюдок.

— Ты гордишься собой?

— Да ты задолбал! Я считаю, что сделал правильно и жалею лишь о том, что струсил и не убил Лероя.

— Ты пощадил и это хорошо…

— Не щадил я его, просто струсил.

— А, по-моему, ты просто запутался, — вставил свои пять копеек Дуги. — Не такой уж ты плохой, да и с демоном ты разобрался. А это было, куда уж страшнее.

— Еще один проклятый моралист. Да идите вы в задницу оба! Я пошел спать.

— Финли по твоей вине забрали ведьмоловы.

— Что? — Лиам остановился у дверей.

— Пришли вчера, он напугал их, как обычно, чтобы они считали его фокусником. Только забрать его им велела телеграмма из министерства.

— Святые небеса. Лерой, он же слышал, как демон называл меня магом.

— Вот, к чему приводит месть, — наставительно сказал Зверь.

— Ну да, если бы убили Финли, и тебе пришлось видеть его убийцу живым и невредимым каждый день, ты бы простил. Ну? Чего умолк? Где же нравоучительные наставления?

— Сейчас нужно думать о Финли, — сказал Зверь. — Он из таких историй не раз выкручивался, но надо быть готовыми прийти на помощь.

— От меня сейчас толку будет мало. Я спать. — Лиам понимал, что не уснет, но в нем говорила злость. Слишком много от него скрывали, а теперь еще и эти нравоучения. Возможно, знай он о том, что маг, не стал бы дружить ни с кем из академии и Волчонок был бы жив… Но, что толку, его друг мертв. Мертв!

— На полке с настойками коричневая бутылка из-под джина с красной пробкой. Это снотворное. Трех капель будет достаточно, — сказал Зверь.

— Извини.

— Я тебя не совсем понимаю, но мелкий прав, ты лучше, чем хочешь казаться. И верю, что ты еще сможешь стать Месячным братом.

— А что, если я не хочу?

— Не хочешь?! — вымолвили одновременно Зверь и Дуги.

— Это же великая честь! — сказал фэйри.

— Честь? Лгать друзьям и близким, не иметь нормальной семьи и таскаться по шлюхам.

— Лиам, Финли не просто так ходил в бордели. Каждый раз он был занят спасением ребенка у которого проявились способности к магии.

— Но и борделей он при этом не забывал.

— Думаешь ему самому такая жизнь нравится?

— Вот я и говорю, к чертям такую честь.




Глава 37


Три капли снотворного свалили Лиама, как молот мясника валит теленка. С одной лишь разницей — теленок засыпает навсегда. Дорога сильно измотала его и бросаться спасать отца в таком состоянии было самоубийством. Дуги, тоже нуждался в отдыхе. Хотя фэйри и спят лишь пару часов в сутки, но несколько дней он следил за тем, чтобы лошадь не сбилась с пути, поэтому было решено, что Дуги запрется в форте изнутри, а Зверь направится к Финли. Кроме того крысы могут учуять Дуги, если он слабо прикроется, а вот на Зверя они пищать не посмеют. Был этот план хорош или нет, но измученные герои побеждают только в сказках.

Зверь добрался до отделения за минуту до министерских парней. Все трое были на конях, в пыльных дорожных плащах и широкополых шляпах. С револьверами на бедре и короткими револьверными винтовками в седельных кобурах. И что самое главное, не было у них животов от спокойной размеренной жизни.

— Ух ты, посмотри какая псина! — сказал самый широкоплечий.

— Вечно ты ко всяким блохастым тварям целоваться лезешь, — комментировал самый длинный. — Пошли, у нас работа.

— Да погоди ты. — Широкий порылся в седельной сумке и достал кусок вяленой говядины. — Иди сюда, иди мой хороший. — Зверь, как приличная дворняга опустил голову и, облизываясь, засеменил до ведьмолова. При этом он старательно подметал хвостом дорожку за собой. — Вот молодец, хороший пес. — Широкий присел и потрепал Зверя за ухо, после того, как говядина исчезла. Терзаясь мыслью о том, не переигрывает ли он, Зверь бухнулся на спину и выставил живот. Широкий с удовольствием почесал его.

— Да брось ты уже этого блохастого, займемся делом.

— Извини друг, пора, — вздохнул Широкий и вся троица вошла в здание.

— Где начальник? — коротко бросил дежурному самый мелкий и самый старший из министерских. В иных обстоятельствах за такую наглость дежурный бы укрыл незнакомца витиеватым проклятьем, да только знал он о телеграмме.

— А кто спрашивает? — нагло, но и, не переходя черты, спросил он вместо ответа.

— Скофилд — старший ведьмолов центрального отделения. — В подтверждение он протянул документ.

— Эти с вами? — бросил дежурный, разглядывая документ, за что был удостоен короткого кивка. — Проходите сэр, кабинет начальника за основным залом направо.

В кабинет Скофилд вошел так же нагло. Без стука, зато представился сразу.

— Так что, господа, не будем тянуть резину, проверим человека и отпустим?

— Отпустим? — спросил Длинный.

— А что же, вы не проверяли? — спросил Широкий.

— От чего же, проверяли, только нет в нем магии. — Сам начальник отчаянно силился вспомнить, а проверяли ли, или забылись?

— У нас приказ сдерживать его до приезда особоуполномоченного ведьмолова, — сказал Скофилд.

— А причиной такого внимания не поделитесь?

— Да нам самим нихрена не известно, — добродушно признался Широкий.

— Так что делать будем? — спросил начальник. Он хоть и был выше по званию, чем эти парни, но они были столичными, министерскими, а это значило многое.

— Я бы поел, — вновь высказался Широкий.

— Как вел себя подозреваемый? — Скофилд проигнорировал эту реплику подчиненного.

— Спал, ел…

— Боялся, сопротивлялся?

— Нет, пошел добровольно. — На этих словах Длинный с Широким переглянулись.

— Что-то не так?

— Обычно нас боятся, даже невиновные, — пояснил Длинный. — Боятся, но не сопротивляются.

— А, я слышал, что этого зовут безумным. У парня совершенно нет страха. Он моих ребят огнем хотел напугать, магом прикидывался, да только рубашку себе поджег.

— Интересный человек, — сказал Широкий.

— Я гляну, а вы найдите гостиницу, устройтесь, обедайте и приходите сюда. Проводите меня к нему.

Скофилд вошел в коридор молча. Финли до этого, насвистывающий веселую мелодию, бросил на него любопытный взгляд, этим и ограничился. Скофилд сперся на решетку, достал бумажку, табак и начал крутить самокрутку. Финли же продолжил свистеть.

— Прокололся ты Гринвуд, — сказал он, раскуривая сигарету.

— Не правда. Я всегда говорил, что я маг.

— Не поможет. На идиота ты не похож. А нормальный человек в такой ситуации бояться должен.

— Мне это уже говорили.

— Много раз?

— Два.

— А за что вы меня этот раз? Я вроде ни на кого проклятий не насылал в последнее время.

— Посиди, может вспомнишь, — на этом разговор и закончился — Скофилд вышел.

— Ну что? — спросил его начальник.

— Мутный он какой-то. Пускай с ним уполномоченный разбирается. Но на всякий случай раздайте своим людям золотые патроны, ему это понравится.






Глава 38


Зверь прошлялся под отделением целый день. Камеры находились в угловой части здания и имели маленькие решетчатые окошка. Финли он нашел по запаху. Несколько раз гавкнул для пробы.

— Зверь, ты?

— Гав-гав.

— Твари накормлены.

— Ну и хорошо, — смелее используя магию заговорил он. — Лиам приперся.

— Чего вдруг, до каникул же далеко.

— Это из-за него тебя повязали. Фэйри вытащили серебро у него с затылка.

— Вот засранцы!

— Они ему жизнь спасли.

— А…, ну тогда…

— А вот Волчонка убили. Лиам не на магии засветился, он убил сына министра. Отомстил.

— Паршиво.

— За ним демона прислали. Одного из тех, что не бредят человечиной, а охотятся за магией. Он его тоже вроде как прикончил, но остался свидетель.

— Погоди, демон на службе у правительства?

— У министра промышленности.

— Если они научатся вызывать демонов массово…

— Ты же сам знаешь, что вызвать адекватного не так уж и просто на одном только ритуале, без магии.

— Я бы не назвал это зверство ритуалом. Кроме того…

— Не важно, возможно настал час последовать за старшими братьями? Ты и так уже долго здесь живешь.

— Уплыть? Я знал, что час настанет, но не ожидал.

— Так что?

— Подождем проверяющего из министерства.

— А если он сможет разрушить твою завесу?

— Я всю ночь ее укреплял.

— Предупреди меня, когда он приедет.

Зверь повиновался и направился к входу, подметать хвостом пыль и притворяться дворнягой. Он уже начинал испытывать голод. Куска вяленой говядины было явно мало для его желудка. Когда он выпрашивал еще один, подставляя брюхо Широкому, особоуполномоченный, наконец, приехал. Доли секунды хватило, чтобы Зверь оказался на ногах.

— Ты чего? — испугался Широкий.

Зверь не ответил, он уставился на всадника, а тот в свою очередь не отводил глаз от пса. Извечные враги заметили друг друга одновременно. Пес начал вдыхать, а демон медленно потянулся за револьвером. Из собачьей пасти грянул гром, что заглушил даже револьверный выстрел. Пуля чиркнула о мостовую слева от пса, а всадник слетел с лошади. Случайных прохожих тоже положило, но демона еще и сильно обожгло.

Финли понял, что дело неладно, сразу. Вложив немного магии в ногу, он пинком вывалил решетчатую дверь камеры. Ожидая нападения с улицы, ведьмоловы проморгали его появление. Ближайший схватился за горло от брошенной монетки, а уже через секунду, Финли прикрывался ним, как щитом и держал в руке его револьвер. Три золотые пули вмиг продырявили правые руки зазевавшимся ведьмоловам. В том числе и опешившему Сему. Не нуждаясь больше в щите, Финли саданул парня рукояткой по затылку. Он ринулся на выход, засунув за пояс еще один револьвер, заряженный золотом.

Времени открывать двери не было, но стоило Финли прикоснуться к ним кончиками пальцев левой руки, как само сорвалось одно из его любимых заклинаний. В последний раз он его использовал больше десяти лет тому назад, но, как и тогда дверь слетела с петель, будто ее снесло взрывной волной. Захваченные неожиданным грохотом с обеих сторон в коридоре, застыли Длинный со Скофилдом. Старый ведьмолов еще сумел увернуться, его только зацепило и развернуло. Для верности Финли добавил ему рукояткой по лбу. А вот Длинного, одни двери впечатали в другие, да так, что все вместе и вывалились наружу.

Зверь бросился на оглушенного, дымящего демона врукопашную. Человек после такого не выжил бы, но эта нечисть намного, намного крепче. Прежде, чем Зверь добрался до ублюдка, две пули чиркнули ему по левой лопатке и правой передней ноге. Пес изловчился и вогнал свои зубы в руку с револьвером. Демон взвыл, а черная перчатка взорвалась брызгами крови и плоти, обнажая сухую, бугристую руку.

Левой рукой демон ударил пса в открытое брюхо. От боли Зверь выпустил его правую, и тогда рука вздулась буграми, задымилась на солнечном свете, а короткие желтые коготки увеличились до размера волчьих клыков. Взять такой рукой револьвер было невозможно, но собственно и незачем. Она и сама теперь представляла собой грозное оружие. Не медля, демон полоснул когтями пса. Как и клыки Зверя, его когти нанесли совсем необычную травму. Вместо крови из двух глубоких царапин на спине полился нежный голубой свет.

Финли старался взять ублюдка на мушку, но они со Зверем дрались с нечеловеческой скоростью. В принципе, маг поспевал за ними, но стрелять все равно было очень опасно, поэтому он тоже бросился в рукопашную. Краем глаза он заметил три темные фигуры, что держались в конце улицы, и целились из винтовок в дерущихся. Демон тоже успел их заметить и крикнул. — Огонь!

Три винтовки гаркнуло клубами белого дыма. Две пули вошло в спину демона, а одна перебила Зверю хвост. Финли выпустил оставшиеся три пули в фигуры, свалив две из них, а потом сменил револьвер. Подстреленные поднялись, как ни в чем не бывало и продолжили огонь.

— Зверь, уходим! Земля! — Пес упал на землю, прижавшись всем телом, а Финли, используя тот же прием, что и с дверью, толкнул воздух. Демона швырнуло в окно ближайшего дома, а Финли со Зверем бросились прочь. Троица не последовала за ними, а бросилась на помощь демону. 




Глава 39


— Ты можешь заставить эту тварь бежать быстрее, — обратился Зверь к Финли, скачущему на пойманной второпях лошади одного из ведьмоловов. Когда началась драка, она испугалась и вырвала крюк, к которому были привязаны ее поводья.

— Я тебя не брошу.

— Не дури, он меня отделал лихо. — Действительно, Темные пасмы шерсти теперь были залиты светом, а половина хвоста болталась бесконтрольно, уменьшая маневренность пса. — Я не просто кровью истекаю, я теряю свою силу.

— Заткнись и прибавь ходу. Мы еще тебя починим. Кроме того, ты и сам неплохо отделал того ублюдка.

— Да уж, теперь ему придется ходить с этой жуткой лапой.

— Будем надеяться, что левой он стреляет хуже.

— Финли, защити парня. Он упрям, но у него хорошее сердце. Пускай он не станет Месячным братом, зато человек он хороший.

— Я же сказал, заткнись и прибавь ходу.

— Тогда давай ты вперед.

— Только если обещаешь бежать точно за мной.

— Обещаю.

— Никакого самопожертвования, Зверь, без тебя мы не уйдем, даже если придется тело менять.

— Не терпится на мне проехаться?

— А что, котом ты уже был.

— Имя Убийца мне не очень-то нравилось.

— А Монстр нравится?

— Раз уж не нужно больше скрываться от Лиама, может оставим Зверя?

— Тебе решать.

— Тогда оставим. Дай вперед. Я приду. Обещаю. — Финли нагнулся к уху лошади и зашептал заклинание. Влияние на живых ему давалось сложно, и будь время, он бы еще и символ начертил и амулетиком бы махнул. Но хватило и слов. Едва он стукнул пятками без шпор в бока, скотина рванула вперед как ядро из пушки. Только держись, да голову пригибай, не то случайная ветка с седла снимет.

Финли пришлось сделать большой круг по лесным дорогам. Гнать лошадь на такой скорости через чащобу — самоубийство. Все равно вышло быстрее, правда, лошадью Финли пожертвовал. Взмыленное животное не добежало до форта каких-то пару сотен метров. Финли уже начал сбрасывать скорость, когда она, хрипя и брызгая пеной изо рта, повалилась на землю. Он не пожалел золотой пули и прекратил мучения животного.

— Лиам, Открывай!

— Лиам все еще дрыхнет, кто там?

— А ты еще кто такой?

— Я первый спросил.

— Да мне плевать, ты меня в собственный дом не пускаешь!

— Имя!

— Финли Гринвуд, проклятье на твою голову.

— Тогда дух должен был рассказать.

— Да кто ты такой, черти тебя дери!

— Дуги.

— А, тьху, фэйри, что Лиаму помог.

— Верно. — Засов щелкнул и двери отворились.

— Запомни меня засранец маленький, если ты с нами, то больше таких шуточек чтобы не было. За нами демоны идут. — Финли агрессивно уставился на чернявого пака, а тот ответил еще менее дружелюбным взглядом.

— А дух где? — подозрительно сузив глаза, спросил Дуги.

— Догоняет. Ты целительной магией владеешь?

— Нет.

— Чтоб тебя… Оставь двери, буди Лиама, пускай собирается. С собой только оружие и патроны.

Финли влетел в свою комнату и перевернул кровать. Выбив каблуком одну половицу, он быстро разобрал остальные. Под ними кожаные седельные сумки, с самым необходимым, дожидались своего часа больше тринадцати лет. Самым необходимым было, конечно же, золото, серебро и камни старой империи. Десять килограмм драгоценностей в старой коже на сумму примерно четыре тысячи фунтов.

В мастерской драгоценности обильно засыпались револьверными и ружейными патронами. Новый револьвер взамен оставленного ведьмоловам перекочевал на правое бедро, а для верности Финли нацепил еще один на левое. Два стилета отправились в ножны на сапогах. Половицы в углу мастерской тоже были сломаны. Под ними, завернутые в промасленные тряпки, лежали два элгландских палаша. Финли вогнал их в новенькие ножны, спутал перевязи и, перекинув через правое плече, закрепил на спине. Достать из ножен клинок при таком креплении было делом нелегким, да и заканчивалась уже эра холодного оружия. Бал правил его величество револьвер.

— Вот с таким палашом я тебя и видел в своем видении, — сказал ставший в дверях Лиам. — Только тогда на тебе был килт.

— Собирайся, мы уходим.

— Да я уже.

— Зверь не пришел?

— Дуги дежурит возле дверей. Что случилось?

— Схлестнулись с демоном, потом подоспели его дружки.

— Так демон не один?

— Было слишком мало времени, чтобы сориентироваться, но одному я в живот точно попал, а он вскочил, как ни в чем не бывало. Не знаю.

— Брось палаши. Только вес лишний.

— Они созданы, чтобы убивать демонов. В шкафу мой походный мешок.

— Где ключ?

— К черту сломай дверь. — Лиам с удовольствием пнул дверь шкафа, расколов толстую доску пополам.

— Ты на лошади?

— Да.

— Сумки провизией наполнил?

— Нет.

— Бегом! Пускай фэйри уводит коня в лес и ищет тайный ход в двух километрах к северу.

— Куда он ведет?

— К нам в подвал.

— У нас есть тайный ход?

— Бегом! 




Глава 40


Из последних сил, Зверь несся сквозь лес, надеясь, что погоня пойдет по его следам, а не по глубоким отпечаткам подков, что оставила угнанная лошадь, но демон рассудил иначе. За псом он отправил двоих помощников, а сам заставил лошадь исходить мылом и помчался по дороге с оставшимся помощником. В отличие от Финли, к скотине он отнесся более бережно и не загнал-таки, вложив в нее толику своей кровавой силы. Тот же фокус он проделал и с лошадью помощника. За это чудесное спасение животные заплатили адскими муками и полной потерей воли. Только ужас в глазах, да кровавая пена на губах говорили об их боли.

Но пока демон гнал по дороге относительно свежих лошадей, измученный и израненный Зверь несся через лесную чащобу. Вышло так, что к форту оба прибыли почти одновременно. Демон по привычке схватился за револьвер, да нескладная когтистая лапа только оцарапала кобуру, револьвер полетел в высокую луговую траву. Помощник дважды успел выстрелить из винтовки, но тряска не способствовала меткости. Зверь, по прямой несся в открытые двери из толстых бревен и демон решился на последнюю меру. Указательный и большой палец демон сложил кольцом и оттопырил остальные. Через это колечко он резко плюнул. Слюна воспламенилась и, пожирая метры, со скоростью пули, огненный шар понесся в открытую дверь. Маленький сгусток пламени разрастался и ревел. Едва Зверь пересек порог, в дверь врезался шар величиной с доброго быка. Врезался и потух.

— Что это было?

— Дверь закрой дубина! — крикнул Зверь ошеломленному Лиаму. Как раз вовремя, ведь в следующий миг в бревно врезалась золотая пуля. — Хоть наш барьер от магии защищает, но пули сквозь него проходят легко.

— А чего ты светишься?

— Тащи меня к Финли, — сказал дух и повалился без сил. Лиам аккуратно приподнял огромную тушу и почувствовал, как сила вливается в мышцы. Он начинал различать, когда пользуется магией, а когда нет.

А Финли уже давно был готов к приему. Инструменты, зелья, бинты и виски были уже давно готовы. Лиама он отправил наблюдать за врагом, а сам ловко орудуя ножницами со своего хирургического набора, снимал мешавшие лохматые пряди и заливал раны зельем с очень резким, но приятным запахом. Они сразу же переставали светиться и начинали затягиваться, а вот обвисшую половину хвоста пришлось ампутировать.

— Будет жить, — заключил Финли, вытирая вспотевший лоб. — Отдохнет, и в путь.

— А почему не сейчас?

— Он еще слишком слаб, да и барьер наших преследователей немного задержит. Что они там?

— Я посмотрел, он похож на того, что я убил…, или не убил в академии. И еще он кричал что-то. Прапорщика какого-то звал.

— Веселого прапорщика?

— Да, именно.

— Святые небеса!

— Что такое?

— Это моя кличка из армии. — Финли подошел к двери и крикнул. — Прапорщик слушает, а кто спрашивает?

— Сердцеед-неудачник.

— Не верю, Стюарт слишком крут для вас. Ни один демон его бы не взял.

— Ну, судя по его памяти, он прогнал четверых только одним усилием воли. Действительно крепкий человек был.

— Был?

— Проиграл мне, хотя, скорее всего, после этого он и отправился в рай.

— А тело он, значит, тебе оставил? Не похоже на него.

— Он же не был месячным братом, как ты. Откуда ему было знать, как помешать мне. Кроме того, он слишком устал. Его почти полтора года насильно кормили мясом магов и опаивали эликсирами. Люди от такого быстро устают. Хотя он и пытался помешать тем, кто открыл мне дорогу. Однажды он даже перетер до крови кандалами запястье, после этого их заменили на шелк. А чтобы не есть мясо, сам сломал себе зубы один о другой.

— Что ж ты прав, Энтони заслужил рая.

— Теперь Энтони Стюарт, это я. Мне нравится это имя. Я назывался так всем магам, которых выпил.

— В Бримии его все равно будут помнить, как хорошего человека.

— В Бримии? Вот что сталось с твоей Бримией! Теперь здесь сжигают магов, а бесы — национальный символ.

— Есть и другая Бримия.

— Ты о последнем оплоте магии и монархии? Ему не долго осталось.

— О мавританских государствах забыл.

— Ты серьезно считаешь, что они помогут Новой Бримии? Да белые короли тысячелетиями разоряли их земли.

— Тем не менее, они не отказались ни от магии, ни от монархии.

— Что-то нас совсем занесло.

— И, правда, чего хотел?

— Парнишка твой, он же сын капитана и той шлюхи Буна? Мне вот все его лицо знакомым казалось, а когда тебя увидел — вспомнил. — Лиам весь насторожился и взглянул на отца. Тот и бровью не повел, просто ответил уверенным голосом.

— Его мать была порядочной женщиной.

— Не все так считали, — хихикнул за частоколом демон. — А почему ты взял его фамилию вы же с капитаном никогда в друзьях не ходили?

— Месячный брат не имеет фамилии, но я остался здесь, поэтому я решил взять фамилию самых смелых и самоотверженных людей, которых знал. Это моя дань Кейдену и Хейли Гринвудам.

— Эй, баронет, ты, наверное, ужасно горд своими родителями?

— Баронет?

— Ты, ты. Это наследный титул твоего отца.

— Да, горжусь!

— Так может, поддержишь честь титула? Давай устроим дуэль, только ты и я. Что скажешь?

— У нас вроде уже как была одна, и я тебе рожу нафаршировал свинцом.

— Не очень то она честной была.

— И кто в этом виноват?

— Ладно, ладно. Давай устроим честную. Обещаю не жульничать.

— Поцелуй меня в зад.

— Не по благородному как-то.

— Тебе подойдет.

— Хватит, — перебил их Финли. — Никто тебе не поверит демон. Придется тебе нас штурмом брать. 




Глава 41


— Хочешь повеселиться?

— Хочу ответов. Меня достало выуживать информацию по крупинке. Рассказывай все.

— Ну, одно другому не мешает. Пошли, поможешь мне передвинуть бочки с порохом. — Всего бочек было три, и чтобы не оставлять ничего врагу, две из них перетащили в самые просторные комнаты, а одну оставили в мастерской. — С твоим отцом я познакомился в восточных колониях. Тот еще был сорвиголова. Нет, перед боем он никогда не пил, да и солдат в строгости держал, они, конечно, мародерствовали, но никогда не насиловали. Ты не морщься. Война — всегда зверство. Она одновременно обнажает в людях и лучшее и худшее. Я там и был по этой причине. Где зверство, там и бесы. А иногда отдельно взятый раджа устраивал кровавый ритуал, чтобы призвать дэва на наши головы. Демона. По сути, я не служил, но по бумагам был приписан к лучшей роте легкой пехоты в армии. Командовал ей твой отец.

— Лучшие мародеры?

— Воин и мародер — почти одно и то же. Солдат обязан мародерствовать, если хочет выжить. К чести твоего отца будет сказано, его людей никогда не пороли. — Ведя разговор, Финли раскладывал возле бочки с порохом палаши и сабли, нагромождал вокруг ружья, да рассыпал инструменты. — Пошли за дровами. Единственным его пороком было то, что он ни одной юбки не пропускал.

— Да…, не это я хотел об отце услышать. Впрочем, в этом он на тебя похож.

— Эй! А сам-то в бордель не ходил?

— Дальше рассказывай.

— Одно время квартировали мы в Бурапхатаме. Там то, он и встретил леди Хейли. Она была приемной дочерью губернатора — лорда Аламейна из Бунов. Добрейший был старик. Одни поговаривали, что она его незаконнорожденная дочь, да только не было в ней и толики их крови. Буны, будь то мужчина или женщина все маленькие, щупленькие и добродушные.

— Погоди, разве Буны не силачи?

— Да, наследственная магия Бунов — магия силы. Неофициально их еще лордами и леди силы называют. Но именно из-за нее их мускулы не особенно то и развиваются.

— То есть, силачи маленькие, а самые быстрые тогда? Жирные что ли?

— Нет, насколько я помню. Не перебивай. Другие говорили, что она его любовница. Эту мысль ты уже слышал. Тоже врали. Слишком уж честные ребята эти Буны. На них, да еще на Стилстоунах и держалась империя.

— Стилстоун, это же последний премьер-министр?

— Да, лорд стали, а официально герцог Уэксборо. Но мы не об этом. В общем, папаша твой заинтересовался этой девушкой. Дома по нем уже сохла парочка титулованных леди с богатым приданным, так что не думаю, что он был тогда серьезен. Но девушка оказалась не так уж и проста. Нарвался его корабль на рифы. Когда я покидал колонии, она все еще была с ним холодна, а он только перестал кутить и совершенно бросил пить.

— Покидал? А я когда родился?

— Через три года я вновь их встретил. Мы организовывали вывоз детей малоимущих джентри, из-за линии фронта, а отец твой командовал защитой одного из участков баррикад вокруг Окенхолтского порта. Все случилось неожиданно. Повстанцы дали нам слово, что не нападут, если мы уберемся в течении трех дней.

— И?

— А ты не знаешь? Не преподавали вам этот отважный маневр на истории революции? — неожиданно зло спросил Финли.

— Окенхолтский прорыв?

— Именно. Повстанцы ударили по самому защищенному участку ночью. Они использовали какое-то хитрое алхимическое зелье. Когда пузырек разбивался, оно испарялось. Солдаты выкашливали легкие кусками и в страшных муках валились замертво. Уцелели только маги, успевшие защититься. Но повстанцы были вооружены первыми револьверами, а у нас были старые мушкеты и винтовки. Кроме того за нами были дома, с женщинами и детьми. Семеро моих братьев пало, офицеров перебили. Я бросился к домам, чтобы предупредить о прорыве. — Руки Финли начали дрожать, как дрожали они в тот день.

— Я бежал и кричал, чтобы уходили, но сонная толпа была слишком медленной. Я убил первых добежавших повстанцев палашом. Мне хватало скорости уворачиваться от пуль. Рядом со мной внезапно возник твой отец. Он тоже был чертовски быстр в тот день. Ребятишки постарше кинулись нам на помощь. Их убивали быстро. Был там один, он вырывал камни из мостовой и бросал их, со скоростью пушечных ядер. Он продержался не многим дольше. А потом пришла твоя мама — беременная женщина с огромным пузом. Она пускала цепные молнии. Слабые, они не убивали, но быстро выводили из боя пятерых, а то и шестерых. Но их было слишком много.

Твоя мама…, она получила пулю в живот. Тебя только чудом не ранило. Когда мы опомнились, толпы уже не было, повстанцы обошли нас и погнали их к воде, убивая всякого отставшего, будь то взрослый или ребенок, а на улице остались только мы, да куча трупов. Твоя мать умирала, а отец был сильно ранен в бедро. Помню, еще жалобно мяукал случайно покалеченный котенок.

За нами стоял крик убегавших и яростный клич повстанцев, я хотел было броситься им на помощь, но меня остановил твой отец. — Вторая волна! — крикнул он и указал на улицу впереди. — Ребенок, спасите его, — попросила твоя мать.

Я хотел помочь, оттащить ее, но она не позволила. Она попросила прощения у Кейдена и рассекла заклинанием свой живот. Всю магию, всю жизненную силу, что в ней оставалась, она выпустила в твоего отца. Это не излечило его, это просто давало ему шанс выжить, но он рассудил иначе. Я хотел оспорить, но он был прав. С его ногой ему далеко не уйти, а я уже держал тебя на руках. Поспешил, чтобы ты не задохнулся. Возможно, если бы он достал тебя, то был бы жив. — Финли досадливо поморщился от выступивших слез, а Лиаму слезы уже давно прочертили ручейки на щеках. Он был горд. О, как он был горд своими родителями!

— Вот так и тогда. Ты даже не закричал, когда я шлепнул тебя по заднице. Только вздохнул. От чего-то ты был весь синий, кроха, появившийся на свет раньше времени. По тому урагану, что поднял твой отец на той улице, я окончательно убедился, что он намерен умереть. Я отдал ему свой палаш. Я не имел на то права, но в железяке была прорва силы Месячных братьев. Говорят, что это навлекает беду. Возможно, именно поэтому я и получил тогда три пули в спину. Выжил только чудом. В того покалеченного котенка вселился дух. Он меня и вылечил. 




Глава 42


— Зверь был котом?

— Мы звали его Убийцей.

— Но Зверь…

— Ему нужно менять тела, когда те стареют. Тот щенок был при смерти, а дух подарил ему несколько лет жизни. Когда пришла пора умирать, он переселился в пса. Кстати, теперь, когда ты в курсе, он хочет оставить имя Зверь.

— А кем он должен был стать?

— Монстром.

— Имя, небось, ты придумывал.

— Ну, а кто же.

— А как быть с тем куском серебра у меня в голове?

— То серебро я получил у одного священника, что не покинул Бримию. Вместе мы создали амулет, что подавляет магию. Мне пришлось вынуть его, чтобы вылечить тебя от бешенства, ведь он и зелья подавлял.

— Что пошло не так?

— Зрение. Ты слишком долго пользовался этой магией, сам того не осознавая.

— Так тот раз, когда я видел тебя в образе горца.

— Мой духовный облик. Только это другая магия. Думаю то у тебя вышло случайно.

— Что случайно? — спросил уставшим голосом Зверь.

— О, оклемался?

— Ага, ты был прав, жить буду.

— Так что, уходим? — спросил Лиам. Финли критически осмотрел вязанки дров нагроможденные поверх оружия и бочек.

— Палаш не берешь?

— Думаю, если дойдет до клинков, мы проиграли.

— Как пожелаешь. Тогда тащи керосин, будем поливать.

— А твои настойки?

— Их можно просто открыть.

— А что делать с демонами?

— Они не демоны. Скорее всего — подчинители.

— А толком объяснить?

— Они подчиняют мелких бесов и заставляют работать на себя. В зависимости от вида беса, у них проявляются те или иные способности. Дело сложное, поэтому я думаю, что их не люди контролируют а демон.

— То есть он создал свою личную гвардию?

— Да.

— А они не смогут войти внутрь?

— Нет, барьер не пустит бесов, но они могут подорвать частокол. Я уверен, что один из них уже наверняка скачет по порох или какое-нибудь гремучее зелье. Бери бутыль.

Дрова были обильно политы керосином, а от бочки к бочке еще и дорожка из пороха была проложена. Лиам открыл все бутылки с настойками, а Финли достал бухту фитиля. Его примотали к гвоздю, вбитому в пол в месте перекрещения пороховых дорожек. Финли отмотал шнура, на две минуты, и поджег всю бухту. А толку экономить?

Когда тяжелая каменная плита в погребе была отодвинута, зашипел порох. Ко времени, пока ее закрыли, занялись дрова. Ни Финли, ни Лиам, и уж тем более Зверь, не вспомнили о лампе. Все трое шагали по подземному коридору со смешанными чувствами. Они оставляли за собой добрый кусок своей жизни, и сжигали мосты. Хотя если рассудить, мосты были сожжены в тот миг, когда Лиам выстрелил в Ратлера. И будь оно все проклято, парень не жалел об этом. Пускай горит, пускай все сгорит.

Дым уже валил из окон, столбом. Все, что могло, уже полыхало. Только тяжелые просмоленные бочки сопротивлялись. Финли намеренно не оставил в них дыр. Бутылки с настойками начали кипеть, лопаться в пламени и добавили еще жару. Загорелась крыша, огонь перебрался на конюшню и навесы. Стюарт был в ярости. Можно было предположить, что врага уже нет в форте, но с другой стороны, как только он бросится их искать в близлежащий лес, маги могли спокойно выйти из форта. Частокол стоял нетронутым. Демон решил ждать.

Мощный взрыв оповестил его о том, что он был не прав. Камни и кирпичи, как пушечные ядра разворотили частокол. Одному из прихвостней, каменным осколком срезало ухо, а самому Энтони щепка пробила человеческую руку. Для него это было, что слону дробина, но осознание того, что он вновь упустил их, выводило его из равновесия. Демон едва не накинулся на подчиненных, как любой его менее цивилизованный собрат.

— По коням!

— Мое ухо…

— Найдем тебе другое, не такое уродливое.

— А Фрэнк?

— Я позову его беса, как видите, порох нам не понадобится. 




Глава 43


Финли поднатужился и сдвинул нависавший над ним валун. В подземелье хлынул свет.

— Черт, да я же здесь сотни раз проходил!

— Что и ни разу не задумался, откуда здесь эта груда камней? — Спросил Финли, устанавливая валун на место.

— Ни разу, — признался Лиам. — Жаль отсюда дом не видно.

— Два километра в глубь леса. Зато слышно.

— Ага. — Эхо прилетело сначала по туннелю, а потом уже пробилось сквозь деревья. — Зверь, позови Монстра, не хочу свистеть.

— А у него тише получится?

— У меня есть связь с будущим телом. Стоит только пожелать.

— Жаль мою лошадь никто позвать не может.

— У фэйри было много времени, чтобы найти Монстра. Не бойся, со зверями паки на ты.

— Многих фэйри ты знаешь?

— Несколько ходит у меня в должниках.

— Даже так?

— И послушай мой совет. Держись от них подальше и не заключай никаких сделок.

— А как же Дуги?

— Он с тобой, пока не найдет себе новый дом. Это получилось само собой. И я, надеюсь, никому от этого худо не будет.

— А вот и они, — сказал Зверь.

— Грандиозный фейерверк вы устроили! — заявил сходу Дуги.

— Ты что же смотрел?

— Ага, желтоглазый в ярости. Уже на коне сидит, да только не знает в какую сторону ехать.

— Так ты ему решил помочь?

— Не видел он меня, я с дерева смотрел.

— Твое счастье, — буркнул Финли, седлая Монстра. Переложив сумки с золотом, он уселся верхом. — Поехали.

Дорогу он выбрал через «Путь смерти». Ряд деревень, что вымерли после самого первого поветрия. Деревни были многолюдными и богатыми, а посему их разграбили в первую очередь. Главное, путь этот упирался в Окенхолт — самый крупный портовый город во всем Свободном Союзе.

Финли гнал Монстра, Лиам — безымянную лошадь демона, которая, впрочем, не уступала Монстру ни в скорости, ни в выносливости. Две деревни они пролетели к сумеркам, не оглядываясь назад. Но вечно так продолжаться не могло, раны Зверя дали о себе знать, и пес начал отставать.

— В следующей деревушке сделаем привал.

— А может, лучше сойдем с дороги, ночевал я в одной такой — не самое приветливое место.

— Я переночевал едва ли не в каждом мертвом селении этой проклятой страны и поверь мне — это гораздо удобнее сырой земли. Тем более, что сверху может ляпнуть. — Лиаму не было чем крыть. Свинцовые тучи над закатной зарей отливали кровью. Не сулили они ничего хорошего. — Кроме того, здесь была прекрасная конюшня.

— Конюшня?

— Да, два широких выхода и крыша над головой. Сено там перегнившее, но можно расстелить одеяло на досках.

— А в домах?…

— Легче врасплох застать.

— Понятно.

— Да мне уже все равно где, лишь бы повалиться да уснуть, — перебил треп Зверь. Выглядел он действительно неважно. Бинт слез с обрубка хвоста и висел на одном конце, что присох к ране. Язык свесился сбоку пасти и едва не влачился по земле.

— А раны как не беспокоят?

— Не могу понять, болит все.

— Потерпи, вот она, деревня.

Виду путников открылась привычная картина разрушения причиненного временем, совместно с картиной возрождения. Эта деревушка, как и предыдущие, как и та в которой ночевал Лиам, заросла деревьями. Правда из-за близости леса, преобладали здесь ясени и клены, а не фруктовые деревья.

— Нам прямо, до самого конца деревушки.

— А это еще, черт подери, кто такой?! — Лиам думал, что он первым заметил незнакомца преспокойно стоящего посреди улицы и мирно жующего грушу, да вот только первым револьвер достал Финли.

— Приготовиться. Мародеры так не поступают.

— Джентльмены, — незнакомец выбросил огрызок и чинно поклонился.

— Уплыли все заморе, — как можно грубее ответил Финли.

— Спокойней, я не вооружен. — Человек помахал в воздухе большой рогаткой из лозы.

— Так может грохнуть тебя и все дела?

— А вот мои друзья вооружены, — поспешил заверить незнакомец. И для верности добавил. — Том, Майк грохните по разу в воздух. — Из выбитых окон домов, расположенных напротив, громыхнуло и стрелки обозначили свои позиции белым пороховым дымом. — А есть еще Сем, Джэйк, Пат, Ник и Люк.

— Ну, тебя-то я успею пристрелить, а еще Тома и Майка.

— Сомневаюсь.

— Хочешь проверить?

— Нет, мы можем разойтись мирно.

— А взамен ты хочешь получить мое золото.

— Именно.

— Я потерял человека, добывая его. Моего пса едва не пристрелили, а сейчас у меня на хвосте погоня. Я не в настроении расставаться с монетами.

— Но вы доставили мне неудобство. Я со своими ребятами искал клад, перед смертью многие селяне закапывали золотишко в огородах, и тут она будто взбесилась. — Незнакомец вновь махнул развилкой из лозы.

— Я думал, они бесполезны.

— Были, пока маги не уплыли на Дикий, да и сейчас в городах такая штучка становится глухой. Слишком много золота и серебра вокруг.

— Хм, а разве за них не вешают?

— Нет, вешают по-прежнему за шею.

— Остряк…

— Я не дурак, чтобы тащить зачарованную вещь в город. А здесь, — человек взялся за рога развилки, и свободный черенок мгновенно нацелился на Монстра, — лоза безошибочно указывает на драгоценные металлы. — Я не хочу все, половины будет достаточно. Судя по тому, как трясет эту лозу, у вас там тысячи.

— Это верно, черт тебя дери! А где это мой пес? — Лиам вдруг заметил, что Дуги тоже исчез.

— Э-э-э, а я откуда знаю?

— Слышите, ублюдки, тронете меня и мой пес переловит вас поодиночке.

— Не надо… — начал было незнакомец, да только душераздирающий вопль прервал его слова.

— Это была демонстрация. Можешь устроить ребятам перекличку. Один не отзовется. — Незнакомец был в смятении, еще мгновение назад, он полностью контролировал ситуацию.

— Мы можем тебя убить…

— А мой пес, прикончит вас. Нападет ночью, со спины, и вгрызется в ваши шеи! — стращал Финли. — Но, я дам вам половину, если вы не тронете меня и моего напарника.

— Но я же предлагал именно это.

— Без страха помереть жуткой смертью, что бы остановило твоих ребят от выстрела в спину? — Финли говорил громко, чтобы слышали все. — Сейчас мы можем договориться. Проверять будешь лозой. — Финли нагнулся назад, запустил руку в сумку и выбросил несколько мешочков на землю. С ними вылетел десяток патронов, что насыпью лежали сверху. Финли бросал мешочки с золотом и серебром, не отводя глаз от незнакомца. — Не хитри зараза, я же вижу, что лоза дергается.

— Что ж, это правда. — Незнакомец позволил черенку лозы указать на кучку золота на земле.

— Пустить бы тебе пулю в лоб, да боюсь твоих парней напугать.

— Верно… — незнакомец заулыбался, в его глазах заиграли алчные огоньки, — не стоит их пугать.

— Надеюсь, вы перережете друг другу глотки. Или на худой конец вас догонят те четверо, что идут за нами. Жаль, я стащил у них только треть, еще и помиловать могут…

— А золото при них?

— Ты что же грабителем решил стать, мародер?

— Мы можем избавить тебя от погони.

— Вам с ними не справиться.

— Их четверо, нас восьмеро.

— Семеро, — поправил мародера Финли.

— Тебе-то какая разница?

— Они ведьмоловы. Из этого золота собирались пули лить. — Фраза не впечатлила мародера, тогда Финли покачал головой и посоветовал. — Стреляйте в затылок. — Финли тронул Монстра и тот неспешно пошел по дороге.

— Получилось? — Зверь догнал всадников далеко за деревней.

— Финли их развел, — сказал Лиам.

— Как развел? — спросил внезапно появившийся черный кот.

— Легко. Если будет погоня, они ее задержат. А главное, они этого сами будут хотеть.

— Ну, это мы и сами слышали. — Дуги прыгнул на лошадь, приняв свою обычную форму.

— Не так то легко это было, да и денег больших стояло. Хорошо еще, что лоза на камни не реагирует.

— Уверен?

— У меня в детстве точно такая же была.

— Что дальше? Свернем?

— Нет.

— Но логично…

— Вот поэтому мы и поступим так. Кроме того, посуди сам. Сколько было шансов наткнуться на мародеров?

— Мало.

— А то, что у мародеров окажется зачарованная лоза?

— Ясно, поедем дальше через мертвые селения.

— Умница. Жаль только, что в следующей деревне таких удобных конюшен нет. Дуги.

— Чего?

— Вернись и настрой их на засаду.

— Почему я?

— Ты пак. Найдешь нас в следующей деревне. 




Глава 44


— Так что, Пат, не загрызла тебя псина?

— Эта скотина клыкастая мне ногу прокусила. Я думал уссусь от боли.

— Только зря ублюдков из-за тебя отпустили.

— Как из-за меня? Я же в отключке был.

— Мы-то думали, что он тебя загрыз…

— Короче, это не я виноват, это вы в штаны наложили, пока я от боли отключился.

— Как баба…

— Слышь, давай я тебе пару гвоздей в лодыжку загоню, посмотрим, какой ты храбрый.

— О золоте нужно думать.

— Верно, Ник.

— Это не я.

— А кто? — Мародеры дружно замотали головами.

— Ну, не хотите признаваться, не надо. Делим?

— Да! — В один голос завопили мародеры.

— Лучше погоню дождаться и потом.

— А с этим что делать?

— Делить! — заорали все.

— Зарыть.

— Ладно, ребята, кто это говорит? — главарь обвел всех строгим взором. — Так, если хотите говорить, то делайте это прямо, а не исподтишка. Ладно, кто хочет свое золото сейчас, подымите руки. — С этим все справились на удивление дружно. Главарь высыпал мешочек с золотыми монетами на землю и начал бросать по одной каждому.

— Упустим погоню с золотом…

— Проклятье, Ник, я же слышу, что это твой голос.

— Да не я! Мож это Сем притворяется.

— Иди, ты! Не я это.

— Мож это какой фэйри? — предположил Ник.

— Дурак, что-ли? Все фэйри вслед за магами убрались.

— Кто бы это не говорил, дележки здесь до утра, как минимум, — любовно позвякивая своими тремя золотыми, сказал Люк. — Давайте действительно зароем, подстрелим тех ведьмоловов и посмотрим, нет ли у них чего.

— Ты убивал человека, Люк?

— Я бил скот, рыл могилы, трупов насмотрелся, а стреляю я не хуже любого из вас.

— Дело Люк говорит, этих с золотом мы упустили.

— Но мы и не собирались их убивать, — возразил главарь. — Только припугнуть.

— Знаешь, Римус, за такую кучу золота можно было и пристрелить.

— А если нет погони, или же они специально нас на нее натравить хотят?

— Так мы подождем, посмотрим. Если их больше четырех — трогать не станем.

— Черт с вами. Роем яму, да поглубже, чтобы никто в одиночку с золотом не удрал.

— А Пата оставим сторожить. Он точно не удерет с такой ногой.

— Тогда трое роют, четверо на места, Пат наблюдает за закапываемым золотом. — Было в этом что-то неправильное. Мужики, вечно отлынивающие от работы, вдруг все захотели копать землю, едва до мордобоя не дошло. Но мародеры удовлетворились парой зуботычин и дальше продолжать свару не собирались. Тогда, со спокойной душой, никем не замеченный, черный кот спокойно отступил в лес, а люди занялись работой.

Когда золото было надежно укрыто на двухметровой глубине, мародеры разбрелись по заброшенным домам и стали ждать. Но тьма уже спустилась на деревню и многие начали клевать носом. Тогда Римус приказал рассесться попарно и дежурить, чередуя бодрствование со сном. Пускай так было легче обнаружить засаду, но меньше риска, что люди проспят все.

Так прошла ночь, к утру дрыхли все, включая Римуса, пускавшего слюни на полусгнивший подоконник. Первый проснулся где-то уже перед обедом, от необходимости облегчить мочевой пузырь. Он тот же час затеял громкую ссору со своим сменщиком и разбудил остальных. Кислая, как, испорченное пиво мысль стала закрадываться в души мародеров — они проспали погоню. Но клянясь тем, что они всю ночь добросовестно отстояли на часах, никто не решал признаться и быть обвиненным в утере золота.

Страсти в засадах тихо закипали, угрожая перейти от неприязненных взглядов к аргументам и доводам, а там и до ножей не далеко. Но судьба распорядилась иначе. Солнце перевалило за полдень и от дружеской расправы мародеры были спасены стуком копыт. Римус взялся за лозу и направил ее на звук.

— Солгал. Чертов ублюдок, солгал!

— У них нет золота? — спросил Том, засевший с ним в паре.

— Нет! Хотя, погоди… Есть, но гораздо меньше, чем было у того ублюдка. Лоза едва вздрагивает на них, ее все время тянет на ту кучу, что мы зарыли.

— Но ребята этого не знают.

— Я приказал стрелять только по моему сигналу.

— Кто-то обязательно пальнет… 




Глава 45


Стюарт был в ярости. Он прошел пару километров со своими парнями по ложному следу, пока понял, что к чему. Фэйри проложил неплохую дорожку из запаха конского пота и отпечатков копыт. Они бы и шли дальше, но один из подчинителей, уронил карабин. Когда он его поднимал, то заметил, что следы все одинаковые до мелочей — отпечаток одного и того же копыта.

В лесу нашлось множество других разных отпечатков подков, но никто из подчинителей не был следопытом, а идти по следу, может только тренированный человек. Бесы позволяли Остину чуять, как собаке, вот на его нюх они и полагались в погоне. Трижды Энтони закипал и был готов поубивать подчиненных, но сумел-таки успокоиться. Зато во время их блужданий, подоспел Фрэнк — без пороха и гремучего зелья.

— Упустили? — спросил он, пережевывая стебелек луговой травы.

— Вот! — понял Остин.

— Чего радоваться-то?

— Трава. Запах сбитой травы. А я его вечно игнорировал. А еще, добавим запах смятой земли. Было такое! За мной. — Через два часа плутания и потери дороги, подчинитель таки вывел преследование на верную дорогу. Об этом говорило свежее конское дерьмо. А еще через час они дошли до места, где маги сняли все завесы и запах конского и человеческого пота четко указывал направление движения добычи.

Демон мог не спать, подчинители могли выдержать без сна почти неделю, но лошади нуждались в отдыхе. Стюарт скомандовал привал в первой же мертвой деревушке. В отличие от мародеров, ведьмоловы выспались по-человечески.

Утром, уже в седлах, они перекусили вяленой говядиной и сухарями. Сыр не жаловали оттого, что он часто отвлекал беса сидевшего в носе Остина.

— Люди.

— Уверен, — спросил Энтони.

— Чую табачный дым.

— Неужто догнали.

— И не надейся. Финли не сделал бы такой ошибки. Кроме того, Месячные братья отрицательно относятся к курению.

— Мародеры?

— Наверняка.

— Не будем трогать этих крыс — они и разбежаться.

— А если они наших ребят видели?

— Тогда вряд ли они поделились своим маршрутом.

— Что делаем? — спросил Остин.

— Что бы там ни было, стоит поспрашивать ублюдков, не видели ль они чего. Въезжаем тихо, и с чувством собственного достоинства.

Демон всегда чувствовал, когда на него смотрят, даже мог сказать откуда. Когда часть взглядов сместилась на затылок, он остановил лошадь. Тряпку, которой была обмотана правая рука, он сбросил для пущего устрашения. Почесал когтем щетину и крикнул. — Ублюдки! Выходите, надо потолковать о том, кого вы здесь видели. Если ответите честно, останетесь в живых.

Рука мародера дрогнула. Пуля пошла на свидание с затылком подчинителя. Мозги и кровь брызнули на пожухлую траву заросшей дороги. Кони дернулись с испугу и дружный залп остальных мародеров пошел в молоко. Ведьмоловы выхватили револьверы и спрыгнули на землю, прячась за лошадьми, они безошибочно палили по огневым точкам мародеров. Демон тоже хотел было выхватить револьвер, но лапа только оцарапала кобуру, и револьвер вновь плюхнулся на землю.

Это стало последней каплей. Взревев, как бык на бойне, Стюарт одним прыжком вскочил в ближайшие кусты и вогнал в брюхо мародеру лапу. С противным чавканьем он вырвал его потроха, окропив напарника кровью и дерьмом. Мародер завизжал, как девчонка и умер от удара, раздробившего ему череп.

В ближайшем доме еще двое. Демон одним ударом обрушил на них стену и прыгнул сверху, поскольку ее веса оказалось недостаточно, чтобы убить несчастных. Еще одного демон схватил за голову и зжал так, что череп лопнул, как спелый арбуз. Его напарника пристрелили подчинители, но демон не удержался, схватил его за ногу и молотил телом о стену и пол, пока верхняя часть трупа не превратилась в отбивную.

— Сдаюсь, я сдаюсь! — закричал последний из мародеров. Его напарника тоже пристрелили, а сам он истекал кровью от пули, сломавшей ключицу и застрявшей в теле.

— Гр-ра-а! — скомандовал Демон. Впрочем, это должно было значить «допросить». Он удивленно пошевелил языком и обнаружил у себя вместо зубов — полный рот острейших клыков. Левая рука, к удивлению, заканчивалась мощными когтями, а на голове вместо утерянной шляпы торчало два коротких, тоненьких, как у козленка, рога.

— Сэр? — не поняли подчинители.

— Дорросиг!

— Допросить?

— Дра.

— Сэр, Остину мозги вышибли.

Стюарт пнул ногой, которой было очень тесно в сапоге, подоконник и вывалил хороший кусок стены вместе со сгнившей оконной рамой. Через образовавшуюся дверь, он и вышел на улицу. Даже видавшие виды подчинители замерли с гримасой ужаса на лице. Чтобы не пугать их сильнее, Стюарт указал на засаду, в которой стонал мародер, а после на землю перед собой. Подчиненные мигом перетащили стенающего мародера и, уложив на землю, отступили на несколько шагов.

Демон жестом приказал положить Остина рядом, а сам нагнулся над раненым. Тому хватило одного взгляда, чтобы потерять сознание. Контроль над телом, демон вернул, но жажда боли и страха не проходила. Стюарт сунул коготь указательного пальца правой лапы в рану и выковырял кусочек кости. Мародер взвыл и покраснел.

Стюарт — улыбнулся. Это ему нравилось — чужие вопли успокаивали ярость, конечно, теперь не осталось места страху, а Стюарт любил страх. Выковыряв пулю, он не удержался и слизнул с нее кровь длинным, раздвоенным языком. От этого, мародер вновь не выдержал и отключился. Свою порцию холодного и липкого страха Стюарт получил.

— Браженстро… — его голос звучал уже почти, как человеческий. Клыки во рту стали тупее, а когти на левой настолько короче, что руку уже можно было сжать в кулак. Этим кулаком он и саданул Остина сначала в нос, потом раздробил правую руку, а напоследок пробил грудную клетку.

Мародеру демон пробил когтем грудь и руку, но парень был настолько измучен, что даже не пошевелился при этом. А в дробленных ранах подчинителя вместе с кровью начала собираться черная жидкость. Она бурлила и извивалась, как живое существо. Вот сформируется то когтистая лапка, то мелькнет крыло. Демон не стал ждать, пока бесы полностью сформируются, он схватил одного и бросил на лицо мародеру. Второго на рану в груди, а третьего на руку.

Парень задергался и очнулся, даже попытался сбросить с себя эту дрянь. У бесов были другие планы — черная жидкость, похожая на сопли, безжалостно вливалась в его тело.

— Наиручший выход, не находите? — спросил Стюарт подчиненных.

— А не можно было его просто кокнуть?

— А кто нас по среду поведет? — все еще рыкая, сказал демон, хотя внешне он уже был похож на человека. — Бес-нюхач был только в Остине. Даже мое обоняние с ним не сравнится. 




Глава 46


— Палят, — ни с того, ни с сего, заявил Дуги, когда они миновали еще одну заброшенную деревушку.

— Я не слышу, — парировал Лиам.

— И не услышишь, палят мародеры. Я на ружье главаря сигнальное заклинание повесил.

— Самозарядное?

— Ага.

— Хитрюга.

— Вы о чем вообще? — спросил Лиам.

— О заклинании. Оно заряжается от энергии выстрела.

— Но ведь это же чистая физика, а не магия.

— А магия, по-твоему, что?

— Не знаю я что! Можно просто объяснить и не устраивать представления, где я в роли главного идиота.

— Физика — законы взаимодействия материй. Правильно?

— Не, нас учили, что физика — наука о природе, но в твоем определении тоже что-то есть.

— Так вот, магия — свод исключений и дополнений к этим законам.

— Неожиданно…

— Ха! — добавил Зверь. — Радуйтесь, что в вашем мире так много стабильных законов, и так мало исключений.

— Есть над чем подумать, правда?

— Да уж…

— Ладно, сворачиваем вправо.

— Зачем?

— Ну, раз демон вышел на наш след, нужно, оставить ему еще один сюрприз.

— Чего удумал?

— Купить джину.

К вечеру путники добрались до маленькой деревушки Глапуэлл. По всем правилам она тоже должна была вымереть, поскольку не пропустила ни одного поветрия. Но каждый раз, народ в ней напивался вусмерть после первого зараженного, да так, что на каждого зачумленного приходилось две смерти от алкогольной интоксикации. Жители деревушки строго следовали правилу: джин — лучшее лекарство. Возможно это и вправду так, поскольку деревня хоть и уменьшилась втрое, но жила.

Правда была в этом и обратная сторона медали. При старой империи, Глапуэлл поставлял превосходный джин во все самые большие города страны, а кое-что даже шло на экспорт. Сейчас же качество их варева сильно упало и почти полностью уничтожалось деревенскими. От былого богатства деревни осталась одна только память.

— Доброго дня, ребята, — поздоровался Финли с тремя ханыгами, что по очереди прикладывались к грязной зеленой бутылке, подпирая хлипкий заборчик.

— Ты кто? — среагировал самый трезвый, заставив Лиама выхватить револьвер. — У пьяницы были желтые глаза.

— Спокойно! Присмотрись, это только желтизна. — Цвет был действительно не таким уж глубоким и насыщенным.

— Мужик, а чего это у тебя глаза желтые? — спросил Лиам.

— От того, что Джим нынче не Джин гонит, а мочу ослиную.

— А где у вас можно большой котел купить?

— Откуда… — Слова застыли у ханыги в горле, так как в руках Финли показалась серебряная монета. — У Дэвида котел есть. Литров на десять.

— Продаст?

— Это зависит от того, сколько дадите.

— Золотой.

— Два.

— Золотой ему, серебряник тебе.

— Договорились.

Дэвид тоже оказался пьяницей и Лиам подозревал, что котел с треногой можно было получить и за пару пенсов, но влезать в дела Финли не хотел. К котлу Финли приобрел еще и ведро джина. Крепость сомнения не вызывала, а уж воняло, будто его не на можжевельнике делали, а на дерьме.

— Святые небеса, Финли, ты моей смерти хочешь? — У Лиама аж слезы выступили.

— И моей тоже. — Имея еще более тонкий нюх, Зверь страдал сильнее.

— Вот у вас прекрасное обоняние, а в этой вони вы след возьмете?

— Я вроде не ищейка, а человек.

— Зря обижаешься, многие из братьев тренировали магию запаха всю жизнь, а ты ее так вот просто отбрасываешь.

— Думаешь, они за нами по запаху, а не по следу идут?

— Я не знаю. Возможно по запаху, возможно по следу, а возможно по магическому следу, но сегодня мы точно оторвемся.

— Как?

— Смотри вперед.

— Озеро? Ты хочешь переплыть озеро?

— И еще оставить подарочек нашим преследователям.

— Я не смогу! Я никогда не плавал так далеко. Я привык к лесу, к траве под ногами!

— Ты стал втрое сильнее, забыл?

— А, но озеро все равно слишком уж большое. Да и плыть придется в одежде.

— Не бузи. Ты можешь и раздеться. Лучше насобирай хворосту, пока я котел установлю.

Финли установил треногу у самой воды. Благо берег был устлан большими валунами, и можно было не бояться, что вода затушит огонь. Лиаму повезло, он нашел сухой можжевельник, так что проблема с топливом решилась. Хвоя занялась, едва к ней поднесли спичку. Финли с Лиамом быстро наломали поленец толщиной с лодыжку и обложили ими треногу так, что огонь извивался намного выше казанка. Лиам с непривычки ободрал о кору руки до крови, но впечатления от собственной силы были так велики, что он этого и не заметил. Даже вонь, испаряемого спиртного, отступила на второй план.

— Что, силен?

— Ага. — Лиам подобрал тоненький плоский камешек и разломил его пополам.

— Попробуй меня остановить.

— Чего? — Финли положил руки на плечи Лиама и медленно начал давить. Как не пытался Лиам устоять, но колена предательски подогнулись и он рухнул на землю.

— Всегда есть кто-то сильнее.

— А демон?

— Сильнее меня.

— Но ты с ним дрался, и с тремя подчинителями.

— Со мной был Зверь.

— И что, мы не собираемся его убить?

— Мы собираемся удрать, а демоном займутся другие братья. Я же отправил весточку Грэгу. Он все устроит.






Глава 47


— Просыпайся, мразь. Пора отрабатывать.

— Отрабатывать что? — слабо спросил Том. Лицо, грудь и рука будто в огне горели, а по всему телу разлилась ужасная слабость. Том потянулся к, раскалывающейся от боли, голове и, неожиданно, с силой саданул себя ладонью по лбу. Он наконец-то очнулся.

— Эта лошадь твоя. — Когтистая лапа, указала на пегую. — Если надумаешь удрать… — Стюарт щелкнул пальцами левой, и грудь сдавило, да так, что Том разом выдохнул весь воздух и бессильно хлопал ртом, пытаясь вдохнуть. Когда ужас в его глазах сменился обреченностью, демон щелкнул вновь и воздух хлынул в легкие. — Пора отрабатывать жизнь оставленную тебе.

— Я буду… Я отработаю.

— Нет, не отработаешь. Твоя судьба, как и его, — Стюарт указал на искалеченное тело Остина. — умереть за меня. Просто делай то, что я говорю, и проживешь долго. Возможно даже пару сотен лет. Но, не забывай, что я могу тебя убить в любую минуту, на любом расстоянии. — Том задрожал. Его рука начала дергаться со скоростью стрекозиных крыльев, рождая в теле острые спазмы боли.

— Как тебя хоть зовут?

— Том.

— Я Фрэнк, а это Гордон. И наш шеф Энтони Стюарт.

— Дворянин? — наивный вопрос, вызвал у подчинителей смех, даже Стюарт улыбнулся.

— Нет. Я демон. Марш на лошадь и бери след.

— След?

— Да, мы шли по следу преступников, пока вы не начали палить. Почему, кстати?

— Нас обманули, сказали у вас много золота.

— И вы повелись? Идиоты.

— А как брать этот след?

— Принюхайся, Остин шел по запаху конского пота.

— Я, я чую его, только он исходит от этих лошадей.

— Тогда унюхай не этих!

— Но как?

— Да мне пофиг как, но если ты не сделаешь этого, я пересажу твоих бесов другому, как сделал это с Остином. — Демон указал на растерзанное тело на земле и Том уцепился правой рукой за штанину потому, что рука опять задергалась, как плеть.

— Здесь слишком много запахов, но я видел куда они пошли, может быть дальше я возьму след?

— Шеф, это логично, Остин всегда шел впереди.

— Хорошо, иди, Но помни! — демон щелкнул пальцами и боль пронзила грудь Тома.

— Я помню, сер.

Жажда жизни — наверное, самая сильная сила в этом жестоком мире, потому, как Том за несколько минут научился тому, на что у Остина ушло полгода. Он взял след, как собака, нагибаясь пониже. Вот только собака идет по следу с азартом, а Том, свесившись с лошади погонял ее со страхом, даже с ужасом. Нос горел, голова кружилась, в груди клокотало и ухало, а проклятую руку пришлось привязать к луке седла, чтобы не дергала за уздечку.

В деревне Том забеспокоился. Вездесущий запах алкоголя начал перебивать след и дурманить голову. Он еще кое как нашел алкоголиков, что говорили с Финли и Лиамом, но дальше следа не чувствовал.

— Эй вы! Здесь проходили чужаки?

— Проходили.

— Куда они пошли?

— Они были щедры… — намекнул ханыга. Рука дернулась с такой скоростью, что веревка лопнула. Том непроизвольно выхватил револьвер и наставил его на пьяницу. — Купили котел с треногой, джину и ушли к озеру. — Ханыга указал рукой направление.

— Так бы… — рука дернулась, грянул выстрел и пьяница повалился, с пузырями крови на губах. — Я не…, не…

— Чего стал, он же сказал куда ехать! — крикнул держащийся подальше Гордон.

— А? Да…

Том направил лошадь к озеру, а вонь алкоголя становилась все сильнее, из носа начало капать и он старательно высморкался. Но запах становился гуще, сильнее и Том гнал кобылу к его источнику. Вот озеро, большой черно-зеленый валун, а на нем догорающие угли костра и котел на треноге. Нечем дышать. Том судорожно глотнул густого, как патока воздуха и повалился с лошади на прибрежную гальку.

— Ей, что это с ним?

— Запах. Ублюдки вновь нас перехитрили! — Стюарт соскочил с коня и пинком отправил котелок вместе с треногой и остатками не испарившегося джина в озеро. Горячий металл зашипел. А Энтони на миг было соблазнился идеей вернуться в деревню и выпустить кишки паре крестьян. Но, если Финли и оставил след, то он точно был ложным. — Ублюдо-о-ок! — эхо подхватило его крик и понесло над огромной, тихой гладью воды. 




Глава 48


— Слышали?

— Что? — переспросили Дуги и Финли, а Лиам со Зверем довольно переглянулись.

— Нашел демон наш подарочек, — пояснил Лиам.

— Стоит, теперь, орет дурниной, — добавил Зверь.

— Ну что, привал? — спросил Лиам.

— Какой привал, двигаем дальше.

— А обсушиться, отдохнуть?

— Вот в дороге и выспишься и обсушишься. Тебе то чего переживать, за тебя все равно Дуги правит.

— Блин, а я уж было подумал, это я лучше ездить начал.

— Никаких привалов, пока не доберемся к одному моему знакомому.

— Брат ордена?

— Нет, просто старый служака, помнящий величие старой Империи. Я помог переправить его внука в Новую Бримию.

— Зачем?

— Он был джентри. Старик пристрелил двух ведьмоловов и накормил крысу серебряной стружкой.

— Веселый дедок. А долго к нему ехать?

— Дня полтора.

За эти полтора дня Лиам вновь выбился из сил, а вот Финли выглядел бодро, как всегда. Грязнее, немного более всклокочен, но все же бодр. Кони, поддерживаемые магией, тоже не особо устали, о фэйри и говорить нечего. Уставшим выглядел Зверь — и это при том, что всю эту дорогу он провел на своих четырех.

Дом старика находился на отшибе и выглядел младшим братом родного дома Лиама. Парень впервые почувствовал неясное шевеление смеси ностальгии с беспокойством о будущем. Но частокол не превышал человеческого роста, да и домик внутри был бревенчато-глиняным, а еще усталость. Лиам быстро отогнал неприятные мысли.

— Ричард! — позвал Финли. — Сержант!

— Кому там неймется?

— Финли.

Громыхнул засов, приотворилась узкая бревенчатая калитка. В проеме показался блестящий штык, а за ним дуло старого мушкета, и наконец — седая голова.

— Сэр! — прозвучало это не как обычное сэр, а СЭР.

— Все еще таскаешь эту рухлядь?

— Штык иногда пугает людей больше, чем хорошая винтовка, — ухмыльнулся дед.

— Да хватит осторожничать старик. Я с ног валюсь, — поторопил его Зверь, ничуть не удивив.

— Осторожность никогда не помешает. А посему, молодой человек не представитесь?

— Гринвуд, Лиам.

— Служите?

— Э-э? — Лиам бросил взгляд на Финли. Тот кивнул. — Пришлось бросить.

— Хватит уже, Дик, он Гринвуд.

— Святые небеса, неужто… Баронет!

— Он самый, — ответил Финли.

— Проходите, сэр, проходите, — старик бросился открывать ворота. Имел честь служить под командованием вашего отца.

— Вы были в Окенхолте?

— Нет, сер. Стыдно признаться, тогда я не одобрял методов революции, но и против не выступал. Поймите, — старик будто извинялся. — Таких, как ваш батюшка среди знати единицы… Вон у меня самого спина от плетей рябая. Это я уже у вашего отца сержантом стал. — Дед замолчал. — Матушка ваша тоже кошек любила. — Вдруг вспомнил он, указав на Дуги, сидевшего перед лукой седла. — Хорошая леди была. От солдат нос не воротила, полковым целительницам помогала.

— Кончай уже. Нам не истории нужны, а горячая еда, да постель. И перестань уже сэрать тут. Просто Финли и Лиам.

— Как можно! Вы моего внука и дочь спасли, а капитана я всегда уважал.

— Отрадно это слышать, но я не он, — слезы вновь незаметно подкатили к глазам. — Я горд родителями и хочу услышать о них побольше, но… Я не такой.

— Найдется у тебя постель, сержант? — спросил Финли. — Пускай парень поспит. — А сам тихонько шепнул. — Он только недавно узнал, кто он.

— Я все слышал.

Лиам уснул быстро. Финли честно признался, что за ними по следу отправился демон, но старик и бровью не повел. Тогда они вместе отправились чистить картошку на кухню. — Не рыцарское это дело — картошку чистить, — ворчал старик.

— Да уймись ты уже. Я семнадцать лет ее уже сам чищу и ничего. А еще убираю дом, свежую туши, Лиаму, вон, пеленки стирал.

— А хвост парню надо срезать.

— Ты по нему понял, что он служил?

— Ага.

— Сер, можно узнать, что случилось?

— Тебе известно, кто у нас министр промышленности?

— Обадайя Ратлер.

— Так, вот, его сын убил в драке лучшего друга Лиама. Да и при этом сломался амулет, что лишал парня магии.

— Святые небеса.

— Лиам отомстил.

— А говорил, что не такой, как отец, — ухмыльнулся старик. — Молодец парень. Правильно.

— В мести нет ничего правильного, Ричард.

— Сер, со всем уважением, но такие, как вы дарят людям мир и надежду, жертвуя многим ради всех. Это ваш путь и вы идете его достойно. Но месть не всегда изменяет человека к худшему. Таким был и капитан — за своих парней он готов был разорвать глотку любому ублюдку. Мы это знали и платили ему той же монетой. Однажды кавалерийский майор обидел леди. Когда капитан узнал, он был в ярости и намеревался вызвать поддонка на дуэль, да только мы предвидели это и отделали поддонка раньше, — старик засмеялся чистым смехом, будто вспоминал самые лучшие свои года. — Он понял, что мы это сделали, чтобы уберечь его — жутко разозлился. Три дня мы прислуживали в офицерской столовой. Адская работенка, плетей отхватить — проще простого, но я никогда в жизни так вкусно не ел. Как вы считаете, он нам отомстил, или наказал?

— Месть и наказание вещи разные.

— Вы действительно так считаете, сер?

— Я хотел воспитать нового рыцаря. Настоящего Месячного Брата.

— Нет ничего хуже человека не на своем месте. Парень может пойти другой дорогой, но это не значит, что эта дорога плоха. Возможно, в конце концов, он сделает даже больше, чем вы.






Глава 49


— Не дергайся! Стой смирно, тебе говорят.

Финли успокаивал Монстра как мог, но потерявший гриву конь нервно гарцевал на месте, мешая человеку лишить его растительности на ногах. Пришлось Зверю пустить в ход свою магию, чтобы успокоить животное. Только тогда Монстр спокойно расстался с шикарными фризами.

— Ну, теперь он больше похож на крупного алдерского скакуна, чем на тинкера, — сказал Зверь.

— Все равно грубоват.

— Главное, что не такой лохматый, как раньше. Кстати о лохматых…

— Знаю, знаю.

Финли поставил на табурет миску с горячей водой, кусок мыла и помазок. Вместо бритвы, орудовал он своим скинером. Ножик не уступал в остроте, но последний раз Финли брился семнадцать лет тому назад. Кровь лилась, будто свинью резали.

— Ты что делаешь? — спросил Лиам и обмер, когда его отец обернулся.

— А что не видно? — пребывал он не в лучшем настроении.

Лиам смотрел и не верил. На него смотрело не добродушное лохматое чудовище, а красивый молодой человек. Мягко очерченные скулы, аккуратный подбородок с едва заметной ямкой — да девки из юбок повыпрыгивают от одного его взгляда. Лиам даже позавидовал.

— Сильно бледный.

— Это мы поправим, как только кровотечение прекратится. Есть у меня пара настоек. Протру, и цвет выровняется.

— А таких, чтобы кровь остановилась нету?

— Проклятье. Не дошло. Давно не брился. А ты не убегай далеко, Ричард пообещал нас подстричь.

— Зачем. Мне не нужно стричься. — Лиам действительно считал, что хвост ему идет, да и девушкам нравится.

— Хвост выдает в тебе военного.

— А постригусь, буду на деревенщину похож!

— Этого мы и добиваемся.

— Хорошо ему говорить, с таким-то личиком, — подумал Лиам, но правоту признал.

С ножницами сержант управлялся мастерски и, в общем-то, подстриг не плохо. Но с короткими волосами, Лиам выглядел не на семнадцать, а на пятнадцать. Он успокаивал себя, что это ненадолго. Но последней подставы не выдержал. Когда он вымывал стриженные волоски из оставшейся шевелюры, Финли незаметно ляпнул в воду одной из своих настоек.

— Я рыжий! Финли, проклятье тебе в задницу…!

— Не кипятись, не кипятись… — Финли деловито отхлебнул из той же бутылки и пырснул содержимым в лицо Лиаму.

— Ты чего творишь!

— Руками не трогай. Пускай высохнет, иначе на прокаженного будешь похож. — Лиам схватил зеркало.

— Веснушки! А почему сразу меня мордой в говно не ткнуть?

— Успокойся, это примерно на две недели, потом все пройдет. И это надо для маскировки.

— А сам чего не покрасишься?

— Щетина слишком быстро отрастает. Не то, что твой пушок. Иди на солнышко, быстрее подсохнет.

— Подлец. — Лиам круто развернулся и наткнулся на ухмыляющихся кота и собаку. — Побрею! Одно слово, и побрею. — Дуги со Зверем предпочли промолчать.

— Зачем так из парня издеваться? — спросил Зверь, когда Лиам отошел.

— За этой огненной шевелюрой никто не увидит ни тебя, ни меня. Рыжее чучело отвлечет на себя все внимание.

— Сомневаюсь, возможно мужчины тебя и не заметят, но женщины…

— Ты о чем, фэйри?

— О том, что ты красив, человек.

— Я? Да на меня за последние семнадцать лет, только проститутки и велись.

— Значит, бриться нужно было чаще. 




Глава 50


Рыжий и веснушчатый, Лиам теперь выглядел даже не на пятнадцать, а на все четырнадцать. Не помогало даже то, что ростом он был немного выше среднего, да и шириной плеч не обделен. А виной всему был Финли. Высокий, широкоплечий, красивый, как дух прекрасного. Даже конь под ним и тот был краше.

— Чего скис? Скоро приедем.

— Жрать охота, — соврал Лиам.

— Приедем, пожрешь. А через неделю будем в Ализонии, потом в Султанате, еще через две-три в Бримии. В Новой Бримии.

— Ты бывал на Диком?

— Ни разу. Я же говорил.

— Почему ты считаешь, что нам там будет хорошо?

— Потому, что здесь плохо.

— Мы можем остаться в Султанате. Там ведь магов не преследуют.

— Зато обрезание всем делают.

— Что делают?

— Крайнюю плоть обрезают.

— Где?

— Там. — Финли указал взглядом.

— Там!? Надеюсь мы надолго не задержимся в той стране.

— Ты же раньше не ныл. Что с тобой стало?

— Порыжел.

— Рыжие, они…, удачливые. Так что бросай это дело. Вон, уже село видно. Здесь таверна большая и дешевая. Снимем комнату и можешь ныть, сколько угодно, а я отправлюсь в город, поищу нам судно.

— А я?

— Будешь деньги сторожить. Если меня три дня не будет — снимайся и уходи. Попробуй найти Грэга. Или бордель, в названии которого есть слово лиса. За пароль «джин с вишенкой» тебе помогут, но на всякий случай не говори, что маг.

В одном Финли оказался прав. Его рыжая шевелюра отвлекала. И постояльцы, и гости трактира все по несколько минут пялились на рыжего. Лиаму было неприятно, и поэтому он маялся в комнате на чердаке и никуда не выходил. Дуги смылся куда-то проказничать и приперся уже под ночь.

— Ты бы хоть поужинать спустился. Говядина у них ничего, да и пиво вполне приличное.

— Ага, спустился бы, а кто сторожить будет? — Лиам пнул ногой злосчастную сумку с драгоценностями.

— Хочешь, я постерегу?

— Ах, какой ты добрый! А раньше тебя где носило!

— Не хочешь, как хочешь…

— Стой, погоди, я погорячился. — Лиам забросил сумку под кровать с соломенным матрасом. — Стереги. — Он выскочил из комнаты раньше, чем фэйри успел возразить.

Внизу было полно народа. Сельский люд стекался, чтобы вдрызг набраться дешевого джину. Постояльцы им тоже не брезговали, но предпочитали дефицитный нынче ром и прекрасное пиво. А еще и те и другие пришли поглазеть на местную красавицу. Девушка появилась в заведении всего несколько дней назад, и доход трактирщика подскочил почти в два раза.

Увидев ее, Лиам сменил свое мнение о рыжих. Ее голова будто горела красным пламенем, только это были настоящие пышные кудри не стянутые ни лентами, ни заколками. Лицо было усыпано мелкими веснушками, особенно маленький правильный носик. Он очаровал Лиама. Хотя возможно, это была заслуга широких бедер под простой короткой юбкой, или же глубокого выреза блузки. Кстати, там тоже были веснушки.

Характер у девушки был огненным, как и цвет волос. За вечер она дважды врезала деревянным подносом по голове наглецам, что осмелились шлепнуть ее по заднице, и вылила бокал эля на голову наглецу, отпустившему в ее адрес неприличную шуточку. А главное, никто ее за это не отругал, наоборот, каждый раз толпа ликовала и улюлюкала, а трактирщик считал прибыль.

Лиам и сам приговорил за ночь пять бокалов светлого. Чувствовал он себя на удивление трезвым. А народ помаленьку хмелел и разбредался по домам. Одного постояльца трактирщик унес наверх, а нимфа летала между столиками, пока дружки не вынесли на улицу последнего ханыгу.

— А ты, рыжий, чего сидишь, особое приглашение надо? Я спать хочу, — заявила она Лиаму, а тот возьми да ляпни.

— Пошли…

— Ах ты, сопляк!

— Стой, стой, стой… — Но поднос уже летел ему в лицо. Перехватить его труда не составило. Девушка рванула обратно. Не тут-то было, Лиам держал его крепко. — Шутка, я пошутил.

— Не дорос еще, чтобы так шутить, молокосос! — Лиам поднялся, и девушке пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

— Мне семнадцать.

— Врешь.

— Честное слово.

— А, ну тогда прощаю, — она настойчивее потянула поднос и Лиам пустил.

— Тебя как зовут то?

— Таллия, — бросила девушка уходя.

— А я Лиам, — но она не обернулась, скрылась на кухне. Лиам поднялся наверх с бурей в груди.






Глава 51


— Не надо! Я тебя прошу.

— Ты чего, Дуги.

— Не время сейчас влюбляться, и вообще от любви, одни неприятности.

— Что ты несешь?

— Светлые фэйри, а я им достаточно долго пробыл, чувствуют любовь. Лично я дурачков жалею.

— Какую любовь?

— Это ты мне скажи. Вчера вернулся, словно на крыльях. Я думал к утру пройдет, но, похоже, не полностью.

— Ну ладно, девушка тут пиво разносила…

— Святые небеса, аж засветился весь… — фэйри сокрушенно закрыл ладонью глаза. — Это ж кабацкая девка.

— Которая не дает никому к себе приставать. Мне за одну шуточку чуть не врезала.

— Сиди здесь, а я ее проверю.

— А завтрак?

— Обойдешься. — Дуги рубанул глефой воздух, дабы придать своим словам важности. — Дверь открой, — сказал он уже в обличии кота.

Матеря Лиама про себя лопухом, идиотом, простофилей и так дальше, Дуги спустился на первый этаж. На кухне орудовала толстая женщина, а трактирщик сам обслуживал постояльцев за завтраком. Никакой писанной красавицы не наблюдалось. Пришлось побегать, послушать, чтобы узнать, что Таллия появляется только вечером, в самый разгул веселья, а живет она у старухи Хельги. Дуги смиловался над Лиамом и позволил ему позавтракать, после чего отправился к дому Хельги.

Девушка показалась только после обеда — она злостно пнула подвернувшуюся курицу и выдала фразу достойную самой грязной портовой шлюхи. Тем не менее, она с заботой относилась к старушке и не позволила себе помогать. Покормила кур и кролей, взялась за стирку. Было видно, что работа ей не по душе. Да что там видно, она все время бормотала это себе под нос, если Хельги не было рядом.

На всякий случай, Дуги наблюдал издалека, но при этом ясно видел, что девушка не красавица. Нет, фигурка ничего так, но вот лицо, какое-то тусклое, даже серое, а копна волос похожа на всклокоченный стог сена. Это ж как Лиаму нужно было надраться, чтобы эта девушка засела у него в сердце. Дуги успокоился. Вечером он остался сторожить ценности, отпустив Лиама оценить девушку на трезвую голову. Как оказалось зря.

— Привет Таллия.

— Привет, рыжий, пива?

— Давай. — Для Лиама она блистала еще краше вчерашнего.

— Ну, давай, давай! — Местные с одним из постояльцев устроили состязание в силе.

Плотный, невысокий крепыш укладывал на правую руку одного крестьянина за другим. Дольше всего он провозился с кузнецом, но уложил и его. Лиам заметил, что Таллия время от времени посматривала на веселую компанию. Но желавших больше не находилось. Побуждаемый непонятно какими чувствами, Лиам направился к столику.

— Можно попробовать?

— Тебе? — на миг компания, замерла, а потом разразилась дружным хохотом.

— Тихо. Молодой человек имеет право попробовать. — Крепыш подмигнул. И уже тише добавил, когда Лиам обхватил его крепкую руку, а рефери из селян выровнял их локти. — Покажи ей на что способен…

— Так понятно?

— Не будь дураком парень, мы все здесь ради ее внимания стараемся! Но в отличие от этих прохвостов, я ни на что не рассчитываю. От красавиц одни проблемы. — Мужик медленно нажал и неожиданно обнаружил сильного противника.

— Святые небеса, что же я делаю! — подумал Лиам. — Не может какой-то парень побороть на руку здорового мужика. От красавиц действительно проблемы. — Лиам начал поддаваться и украдкой бросил на нее взгляд. — К чертям все, она смотрит! — Рука дернулась кверху. — Нет! Проклятье, что же я делаю. — Лиам сдался. Всего на долю секунды, чтобы мужик стукнул его кулак о столешницу.

— Ну и силен же ты парень! Пожалуй, покрепче меня вырастешь. Тебе сколько сейчас?

— Семнадцать.

— Где-то так я и думал. Ей, рыжая, пива крепышу. Или ты рому хочешь?

— Пиво сойдет, сэр.

— Еще и мозги варят! Я Брэд, капитан Финеас Брэд. А ты?

— Лиам Стоун, сер.

Брэд мигом разогнал крестьян и взял парня в оборот. Он рассказывал ему о море, о паровых машинах, равным которым нет во всем мире, о том, как надо бороться на руках, при этом вливая в рот рома больше, чем Лиам пива. Рассказывал увлеченно, не требуя историй взамен, Лиам только кивал да делал удивленное лицо. Его это устраивало.

— Что не интересны тебе мои истории?

— Нет, сэр, что вы…

— О чем я говорил?

— О паровых котлах.

— Ну, хоть это ты уловил. Не ищи проблем не свою задницу, а если станешь, то лучше всего на улице. Я спать. — Брэд хлопнул парня по спине и Лиам удивленно осознал, что он остался в зале один. Пожалуй, проветриться будет не лишним.

Нетвердой походкой Лиам вышел под холодное осеннее небо. Туч не было совсем, только два тонких серебристых серпа, да яркая россыпь звезд. Лиам задрал голову вверх и побрел по улице. Последний раз, он вот так смотрел на звезды с крыши междугороднего дилижанса. Вместе с Волчонком…

Звезды и спутники расплылись. Слезы брызнули из глаз и Лиам заплакал. Что так подействовало алкоголь, или звездная ночь? Или может в последнее время он был слишком усталым и занятым спасением своей шкуры, чтобы вспоминать о друге? Скотина! Ублюдок! Как можно забыть о смерти друга? Девка понравилась? — Волчонок… Ты последняя мразь, Лиам… — прошептал он себе.

— Эй? — Лиам развернулся так быстро, что девушка отпрянула. — Только тронь меня и я закричу!

— А, это ты… — Лиам утер слезы рукавом.

— А ты кого ждал, привидения?

— Возможно…

— Какой-то ты странный. Я видела, как мужики по-пьяни рыдают, так ты вроде еще не добрал до этого состояния.

— Я не рыдаю.

— Как знаешь, вот только ночевать тебе сегодня придется на улице.

— Почему?

— Так трактир уже закрыт.

— Проклятье. И что, назад никак?

— Можно через кухню.

— Покажешь?

— Одна. Ночью. С парнем, которого признал сильным капитан Брэд. Нет, спасибо.

— Блин, неужели я так страшен? Кроме того, закричи ты под трактиром, сам Брэд и выбежит.

— Ладно, пошли.

Таллия провела Лиама через задний двор, потом, закрыв собой дверную ручку, проделала пару хитрых движений. Дверь отворилась.

— Спасибо, — Лиам двинулся вперед.

— Куда, там же тьма кромешная. Если тебя заметят, накажут меня.

— Не переживай, я хорошо вижу.

— Ага, как же. Давай руку.

Ее маленькая ладошка оказалась горячей. Этот жар передался и Лиаму. Пока она тянула его через кухню, он вспотел. А когда зашептала на какие ступеньки и как ставать, чтобы не скрипели — запылали уши.

— Вот и твоя дверь, — прошептала она.

— Или что, ты закричишь?

— Чего ты хочешь?

— Поцелуй.

— Паршивец, — она чмокнула его в щечку и рванулась обратно, но Лиам не отпустил. Он привлек ее к себе и подарил самый жаркий поцелуй, на который был способен при его скудном опыте.

— Вот теперь все.

— И не надейся! Раздразнил девушку, и убежать хочешь?

— Э-э-э…

— Не тупи, открывай дверь. — Чертов ключ никак не хотел попадать в скважину. — Еще немного и я действительно уйду.

Она не ушла. Лиам открыл дверь и сразу же услышал недовольное мяуканье. Зеленые глаза смотрели на него с удивлением и укором. Не в том он был состоянии, чтобы слушать. Схватив Дуги за шкирку, он выбросил его в коридор и захлопнул дверь перед самым носом. Таллия сорвала с него рубашку, приспустила штаны и толкнула на постель. Сама она избавилась от одежды еще быстрее. Все произошло так быстро, что Лиам не сумел проявить инициативы. Оказавшись сверху, девушка превратила его в послушную игрушку. Если он и стал этой ночью мужчиной, то очень, очень послушным. 




Глава 52


— Проклятье, Лиам!

— Ну извини, Дуги, я очень сожалею, но ситуация была такая.

— Черт тебя подери, ты не слушаешь! Она тебя не любит.

— Ну и что? Я не претендую на ее любовь.

— Зачем тогда сам втрескался! — Дуги местами срывался на кошачий визг от злости.

— Так вышло…

— Я надеюсь, хоть Финли тебе мозгов вставит. Побыстрее бы…

— Ты-то чего бесишься?

— Я хочу отправиться на Дикий вместе с вами.

— Будем рады.

— Не будешь ты рад, а будешь всю дорогу о ней грезить.

— И что?

— Любовь и ненависть — это то, что фэйри чувствует лучше всего. А ты, между прочим, для меня книга открытая. Я за тобой в академии столько лет наблюдал. Так что мне придется переживать все те же чувства, что и тебе. Хоть бы выбрал красавицу, а то…

— Она прекрасна.

— Она обычна. Совершенно обычна, как и сотни, тысячи других девушек.

— Она прекрасна.

— Тьху ты! Иди завтракать, псих.

Лиам ковырял вилкой яичницу с совершенно отрешенным взглядом. Вчерашняя ночь не выходила у него из головы. Повторится ли она, или же Таллия сделает вид, что ничего не было. От таких мыслей кусок в горло не лез и Лиаму пришлось себя заставлять. Ведь настроение — настроением, а будет схватка — силы пригодятся. Интересно, а не согласится она уехать вместе с ним?

Время к вечеру тянулось долго. Дуги умышленно не появлялся, чтобы Лиам сидел в комнате и сторожил сумку. Не тут-то было. Он оставил ее без присмотра.

— Привет, рыжая.

— Привет, Лиам, пива?

— Да.

Он сидел сам. Брэд нашел другого, кому рассказывать вчерашние истории, а Лиам не сводил глаз с Таллии. Он зверел, когда кто-то отпускал в ее сторону шуточку. Порывался отлупить любого, кто шлепнул ее по заднице, а она даже не смотрела в его сторону.

— Ты придешь сегодня ко мне? — шепнул он ей, когда за столами остались последние алкоголики.

— Зачем?… Не знаю, но на всякий случай не закрывай дверь. — Он не допил последний бокал, так и оставил его и взбежал по лестнице. Минуты растянулись в часы, мука стала невыносимой.

Она пришла такая же дикая и горячая, как вчера, только теперь Лиам не дал ей и шанса подчинить себя. Он был груб и нетерпелив, но ей понравилось.

— Сегодня ты совсем не такой, как вчера.

— Я слишком долго ждал.

— День, ты ждал всего лишь день.

— Это слишком долго без тебя, — она засмеялась. — Ты всем так говоришь?

— Ты у меня первая. — Таллия поднялась, переступила через Лиама и начала одеваться.

— Я сказал что-то не то?

— Ты у меня не первый.

— И что?

— Для тебя это действительно не имеет значения?

— Действительно.

— Вчера ты вспоминал кого-то, называл себя мразью.

— Волчонок. Это мой друг.

— Не девушка?

— Нет, Джон Вулфи. Он недавно умер. В последний раз мы ходили к девушкам вместе с ним.

— Извини, — она бросила одежду и прижалась к его груди. — Я не хотела. Расскажи лучше о том с кем ты приехал. Говорят писанный красавец.

— Ах ты! — он ущипнул ее за задницу, а она ответила поцелуем. — Это мой приемный отец. Он вырастил меня. Да, он чертов красавец, хотя сам не осознает этого.

— Ну, ты тоже не урод… Вот, — она достала из кармана блузки конфетку. — Ты заслужил.

— Ум, горьковата. — В глазах потемнело, Лиам отключился.

— Извини, Лиам, ты этого не заслужил, но по-другому нельзя.

Что нельзя Дуги не понял. То, что творилось за дверью его и так не радовало. Слишком уж распустил парень язык, но теперь все становилось странным. По звуку, девушка открыла окно. Зачем, ведь на дворе нынче по ночам холодрыга. А потом открылась входная дверь и две пары мягких сапог начали подниматься по лестнице.

— Лиам! — закричал Дуги магическим голосом, но парень не ответил. Его сердце билось равномерно и спокойно.

Дуги зацепил когтями уголок двери и потянул на себя. Он прыгнул на девушку и прежде, чем она среагировала, всадил когти ей в лицо. Кожа мгновенно забурлила, вздулась черными пузырями, а девушка подавила крик.

— Фэйри. Меня предупреждали о тебе. — Рыжая выхватила с кармана стальную цепочку с серым камнем на конце. И теперь при месячном свете, Дуги ясно увидел сидящего на ее лице поверх ужасных шрамов беса.

— Что ты сделала с Лиамом? — Он не стал больше прятаться и принял привычную форму, хищно отведя глефу так, что лезвие блестело месячным светом.

— Если он тебя пленил, то я освобождаю.

— Не стоит. Я здесь по своей воле. — Дуги прыгнул и оставил длинный порез у девушки на руке. — Еще раз спрашиваю, что с ним?

Девушка не ответила. Вместо этого она взмахнула цепочкой, и камень врезался в то место, где только что стоял фэйри. Ей не хватало ни скорости, ни умения, но слыша шаги уже в коридоре, Дуги поспешил. Он решил отобрать ее оружие, чтобы диктовать свои условия. Он подставил руку под камень и онемел от боли, когда захрустели кости. Следующий удар пришелся в грудь. Он отбросил Дуги на подоконник и фэйри вывалился во двор.

— Что, необычный камушек оказался, козявка?

— Таллия, — позвал один из вошедших. — Где клиент?

— Вон лежит.

— А чего голый?

— Не знаешь, как наша девочка работает?

— Попридержи язык, пока я его не вырвала.

— Не кипятись, куда его?

— Отвезите в «Гнилое яблоко», и возвращайтесь поскорей. Второй может не таким сговорчивым оказаться.

Дуги долго пытался сориентироваться, но все вокруг кружилось, летало и не устанавливалось ни на секунду. Камень королей на груди засветился зловещим зеленым светом. Стало легче, но двигаться он так и не мог. Пришлось обернуться котом, потом кое-как, он доковылял до конюшни, забился в стог сена и забылся блаженным сном. 




Глава 53


— Побудь здесь. Не думаю, что хозяину понравится, если ты войдешь внутрь. — Финли опутал поводья Монстра вокруг толстого металлического крюка.

— Следующее тело, хочу кошачье. Их все любят, — сказал Зверь.

— Ну не скажи, знавал я одного графа, что очень любил кошек за хвост подвешивать. Чем тебе лошадь не нравится? — Финли кивнул на Монстра, запустившего голову в корыто с овсом.

— Их в дом не пускают. Погоди!

— Что? — Филли положил руку на револьвер.

— Дуги. Выходи фэйри, я чую твой запах. Дуги? — Зверь подошел к стогу и глубоко вдохнул воздух. — Финли, он ранен!

Человек быстро разбросал сено и достал бесчувственного кота. Одна лапа была искалечена, а на груди маленькой точечкой пульсировал зеленый свет.

— Я на страже.

Зверь выбежал ко входу в конюшню, а Финли достал из седельной сумки одну уз многочисленных склянок и поднес коту под нос.

— Лиам, Лиам…

— Нет, парень, это Финли.

— Забрали Лиама… Это она виновата…

— Куда забрали?

— Не знаю.

— Ты можешь обернуться обратно?

— Будет больно.

— Нужно, Дуги, тогда я смогу тебя осмотреть и помочь.

Дуги не ответил, он сжался и начал превращаться. Сознание он потерял, едва процесс начался. Возможно это и к лучшему, поскольку грудь его была всмятку, а камень королей застрял в грудине. Магия вместе с жизнью вытекала из него. От того-то, камень и светился. Он поглощал магию и возвращал ее обратно. Это позволило фэйри протянуть так долго.

— Зверь, здесь моих настоек не хватит. Нужна помощь. Оставь во вратах барьер и иди сюда. — Финли достал шесть маленьких бутылочек, ножницы и разрезал одежду пака. На бледно-белой груди змеилось множество синих линий, что сходились к амулету. — Готов? — спросил Финли.

— Давай.

Финли открыл первую и капнул на грудь фэйри капельку. Прозрачная жидкость зашипела и испарилась. Тогда Финли аккуратно выдернул амулет. Хлынула кровь. Совсем по-человечески красная. На этот раз над паком склонился Зверь. Он лизнул рану, и по синим отметинам пробежали яркие искры. Еще несколько взмахов языка и кровь остановилась, а рана затянулась, но синее солнце с белым пятном в центре осталось. За врачевание вновь взялся Финли, он лил настойки на руку, грудь и вливал в рот пака, пока не спросил Зверя. — Поделишься?

— А как же. — Пес нагнулся над бесчувственным тельцем и легонько подул. Солнце на груди засеребрилось и исчезло. Камень королей стал прозрачным, как обычная стекляшка.

— Эй, малыш, — Финли еще раз поднес к его носу пахучее зелье.

— Для пака, я выше среднего.

— Жить будет, — улыбнулся Финли. — Я так понимаю, что Лиама здесь нет.

— Рыжая. — Дуги попытался встать, но сел на задницу, а потом обратился в кота. Теперь у него на груди объявилось маленькое белое пятнышко. — На четырех стоять легче. — Объяснил он. — Здесь была подчинительница, она приворожила Лиама.

— А ты куда смотрел? Сам же знаешь, что Лиам в магии плохо разбирается.

— Я не знаю, как она это сделала. Фона от магии я не слышал.

— Опоила. Это же проще всего, — высказался Финли.

— Идет кто-то, — сказал Зверь, оттопырив лохматое ухо.

— Тогда и мы уходим. Зверь, попробуй взять след. — Несмотря на возражения, Финли взял кота на руки.

— Не нужно, я знаю, где она жила, — недовольно пробурчал Дуги. 




Глава 54


— Она там, — сказал Зверь.

— Что делает?

— Сопит.

— То есть, она никуда не уехала после того, как поймала Лиама? Крайне неразумно.

— Возможно, она рассчитывает тебя поймать?

— Не будем ее разочаровывать. Пошли.

— Стой, — остановил его Зверь. — Выходит кто-то.

— Да это старуха, — сказал Дуги.

— Ты уже окреп?

— Окреп.

— Сил приспать старуху хватит?

— Лучше твоим зельем.

— Держи. — Финли вытянул из кармана маленький сверточек с порошком. — Ей щепотки хватит.

Старуха исчезла в курятнике, а Дуги, приняв привычный облик, последовал за ней. Финли со Зверем зашли в дом. Человек тихонько подобрал по дороге маленький табурет и уселся напротив спящей девушки.

— Просыпайся, дорогая, — ласково сказал он.

— Еще немножко, мама…

— Это та старуха мама? — Таллия открыла глаза и рывком села, натянув на себя одеяло.

— Я закричу.

— Сколько влезет, от всей души, — я дом барьером окружил. Рука девушки дернулась к амулету на запястье, но Финли перехватил его раньше. Боль резанула руку, но маг все же сорвал его и бросил на пол. — Недурно. Это не топорная работа из кости мага. Вполне даже светлая магия. Вот как ты одурачила фэйри. — Финли наступил каблуком на амулет и он хрустнул.

— Что вам надо?

— Узнать, куда отвезли Лиама.

— Не знаю я никакого Лиама.

— Вчера, ты с ним очень тесно пообщалась, — сказал появившийся в дверях Дуги. — А потом твои дружки забрали его.

— Я не знаю куда. У меня был приказ ждать в трактире вашего появления и по возможности схватить.

— От кого приказ и почему этот трактир?

— От Энтони Стюарта. А трактир, потому, что мне попался именно этот.

— И за многими еще наблюдают?

— За всеми, — дерзко ответила девушка.

— Как думаешь, врет? — спросил Финли Дуги.

— Как дышит. Оставьте меня с ней наедине. Я хоть глефу и потерял, но когти остались. — В подтверждение фэйри превратил руки в подобие кошачьих лап, увенчанных острыми когтями. Девушка бросила беглый взгляд на свою одежду.

— И что же у нас тут? — Финли обшарил карманы и достал камень на цепочке. Сначала он не понял, но потом его глаза удивленно расширились. — У всех ваших такие есть?

— Да!

— Врет.

— Пожалуй стоит предупредить ближайшее селение фэйри, о том, что ты знаешь тайну холодного железа.

— Не нужно меня пугать. Я такое видела, что тебе и не снилось колдун.

— Сомневаюсь. Тебе ведь не сказали кто я.

— И кто же?

— Месячный брат.

— Он убил больше чудовищ, чем видела ты, деточка. — Девушку предупреждали, что пес смышленый и опасный, но то, что он говорит, оказалось для нее новостью.

— Еще один фэйри?

— Я не фэйри. — Глаза Зверя полыхнули голубым и девушка вскрикнула от боли, поразившей лицо. Бес зашевелился. — А я ведь могу сделать так, что он станет видимым. Ты станешь не просто уродиной, а уродиной с тварью на лице.

— Ты не сможешь.

— Слушай, даже я это смогу, так что светлый дух справится с этим в два счета, — возразил фэйри.

— Дуги, заключишь с ней договор?

— Какой?

— Она скажет нам куда увезли Лиама, а ты обещаешь, что ни один чужой человек никогда не увидит на ее лице беса.

— Финли…

— Это единственный выход. И нам нужно спешить.

— Согласен. — Дуги злобно оскалился и протянул руку.

— Твой единственный выход. Подумай о матери. — Последнее слово оказалось решающим. Девушка вздрогнула и протянула руку. Между ее небольшой и совсем крохотной ладонью Дуги пробежала искра.

— Говори.

— Я не обещала сказать сразу, а теперь извините, мне нужно одеться.

— Я играл с фэйри в их игры, еще, когда тебя и в планах не было. Твоя мать ведь тебе не чужая. Стоит показать ей твое настоящее личико.

— Они в «Барабане». — Таллия выгнулась дугой и завопила. Дуги едва успел наложить настоящее шумопоглощающее заклинание. Ее лицо раскраснелось, а бес начал извиваться, словно на сковородке. Приступ боли продолжался с минуту, пока девушка обессилено не повалилась на кровать. Дуги снял заклятье.

— Мастерски проделано.

— Для фэйри важно быть бесшумным.

— А для пака полезно уметь заглушать отдельные слова в речи людей.

— И это тоже, — ухмыльнулся Дуги. — Весело получается.

— Это было только предупреждение. Соврешь еще раз, будет хуже, — сказал Финли. — Бывал в твоей шкуре.

— «Гнилое яблоко».

— В Окенхолте?

— Да.

— Наши деньги у тебя? — спросил Финли.

— Под кроватью.

— Одежда и оружие Лиама? — добавил Дуги.

— Там же.

— Его лошадь?

— Забрали.

— Прекрасно. — Финли достал из-под кровати сверток с одеждой и оружием, седельные сумки. Мешочки с деньгами и камнями были на месте. — Заканчивай Дуги.

— Что? Я же ответила.

— Вторая часть сделки. Да, фэйри не лгут, но нужно уметь читать между строк.

Дуги обернулся котом и прыгнул. Он схватил беса за голову клыками и рванул на себя. Не наложи он заклятье, вопль оглушил бы всю деревню. Он вырвал его с кожей и кровью. Прижал к полу и перекусил шею. Безобразное тельце задымилось, вспыхнуло и рассыпалось прахом. Девушка билась в беззвучных рыданиях. На ее лице появилась новая рана, еще уродливее прежней.

— Она меня слышит? — спросил Финли.

— Да.

— Держи. — Он бросил ей маленький флакончик. — Капля на чашку воды. Делай компрессы раз на день и рана станет не такой уж и заметной.

Незванные гости вышли, а девушка посмотрела на флакон и внезапно рассмеялась. Она стала свободна от желтоглазого, у нее есть лекарство от ее уродства, а под порогом спрятано два мешочка с рубинами. — Спасибо тебе, Лиам, — прошептала она. 




Глава 55


Было холодно, чертовски холодно. Лиам потянулся к Талии, чтобы согреться теплом ее тела, но рука нашла лишь холодные доски. Он открыл глаза.

— Смотрите-ка, кто проснулся! — Желтоглазый улыбался. Он развалился в кресле и попивал, судя по запаху, крепкий кофеек, держа крохотную чашечку в человеческой руке.

— Таллия, что вы с ней сделали?

— Пока ничего, но, пожалуй…

— Тронь ее хоть пальцем и выпотрошу…

— Вознагражу ее.

— Что?

— Профессор, ваши любовные зелья просто чудо.

— Нужно было согласиться с моим планом и позволить девчонке стравить их. Пускай бы поубивали друг друга. — Очкарик, которого Лиам сначала не заметил, сидел за столом, закрытый многочисленными колбами и ретортами. Он аккуратно разделывал человеческую руку.

— Нет, парень хорош, несомненно, но до Веселого прапорщика ему далеко.

— Таллия не могла…

— Горькая конфетка была?

— Не тратьте времени, Энтони, он все равно не поверит.

Впереди демон и странный профессор, дверь за ними, позади окно. Этаж, судя по виду не первый, но лучше уж туда. Лиам прыгнул и распластался на невидимой стене.

— Под ноги смотреть нужно олух. — Пол комнаты был покрыт выцарапанными на досках крючковатыми символами. Вместе они образовывали несколько кругов один в одном. То тут, то там на кругах были бурые пятна. — Не волнуйся, это не столько кровь, как джин. Его то и человеком назвать было трудно.

— Готово, — сказал доктор.

— Тогда приступим.

Демон допил кофе и поставил чашечку на стол. К нему подошел доктор с длинным тазиком, полным какой-то жидкости. Энтони сунул в него лапу и жидкость зашипела, а демон зарычал. С удивлением Лиам наблюдал, как у того появляются рога, а зубы превращаются в клыки. Рука в тазике наоборот уменьшалась и усыхала. Профессор взял со стола срезанную кожу и демон сунул в нее руку, как в перчатку, а потом обратно в тазик. Когда демон вынул ее вновь, это уже была человеческая рука, разве что вместо ногтей — короткие, грубые, хищно изогнутые когти.

— Для ногтей нужен второй сеанс, и свежие ресурсы.

— Право же профессор, вы и так просто кудесник, — ответил демон. Он взял в руку револьвер и попробовал, как он лежит. — Не надо. Когти мне не мешают.

— О доме напоминают? — спросил Лиам. Он старался мыслить рационально, придумать план побега, но каждый раз думы приводили его к Таллии.

— Бабах. — Демон дернул стволом и улыбнулся. — Ты мне нравишься, не теряешь присутствия духа.

— А ты мне нет. Ты гадкая, кровожадная уродина, натянувшая человеческую кожу. Раз я тебя уже убил, сделаю это еще раз.

— Лиам, Лиам… Мальчик мой, ты жив только потому, что это входит в мои планы.

— А десяток пуль в башке тоже входили в твой план?

— Профессор, подайте мне яблоко. Спасибо. — Твердое зеленое яблоко с такой силой и скоростью влетело Лиаму в живот, что его отбросило спиной на барьер. — Покушай, силы тебе еще пригодятся. — Лиам не ответил. Трудно говорить, когда пытаешься глотнуть воздух, скорчившись на полу от боли. — Кстати, не составите мне компанию за завтраком?

— Вы едите слишком много жирного, дорогой Энтони. Мое пищеварение мне такого не позволяет.

— Утка с апельсинами, в белом вине, а на аперитив портвейн.

— Увольте, терпеть не могу бормотух.

— Настоящее порто из Дору.

— Из Дору? Где вы только берете такие деликатесы, Энтони, конечно я с вами.

Профессор и демон вышли с комнаты. На Лиама никто не обратил внимания, он со злости отшвырнул от себя мятое, сочащееся соком яблоко. Оно немного откатилось и остановилось за первым кругом символов. Отдышавшись, Лиам опробовал свои способности. Кроме стен барьера, оставались еще пол и потолок. Лиам подпрыгнул и попробовал достать рукой до потолка. Получилось, но магия силы не действовала, а без нее ломать голыми руками или ногами тяжелые доски — только себе вредить.

Было холодно, и для разогрева Лиам попрыгал, намотал несколько кругов внутри барьера. Доселе молчавший голод заговорил с новой силой. Глаза то и дело возвращались к яблоку, с которого уже натекла маленькая лужица соку. Но слова о том, что демон имел какие-то планы, заставляли задуматься о съедобности яблока. А жрать хотелось все сильнее, особенно зная, что тварь внизу кушает утку с апельсинами. Сам Лиам этот фрукт ел только два раза в жизни. Он сдался.

Чтобы яблоко оказалось в руке, пришлось поднажать. Барьер поддавался медленно. Рука словно входила в вязкую глину. Парень откусил и задумался, — А ведь когда он прыгнул, барьер был достаточно твердым. — Он почувствовал это своим лбом. Лиам развернулся, постучал по барьеру перед окном. Звука не было, но рука наткнулась на совершенно твердую поверхность. Лиам прижал к ней палец и начал круговое движение. В месте, где раньше лежало яблоко, стена была мягкой. Два крючковатых символа на полу были залиты его соком.

Лиам стал на колени и, просунув руку с яблоком, стал затирать другие символы. Все происходило чертовски медленно, рука болела и вязла в невидимой жиже, но двигалась все дальше, пока яблоко совсем не стерлось. Тогда Лиам принялся заплевывать символы, слюна оказалась не настолько действенной, как яблоко, но прогресс был, пока во рту не пересохло. Что поделаешь, пришлось Лиаму заливать их своей мочой. О культуре думать не место и не время.

Лиам навалился на коридор левым плечем и увяз в барьере. Моча оказалась еще менее действенной, чем слюна, и едва она стекла в щели между половых досок, Лиам застрял намертво. Он мог шевелить ногами внутри барьера и освобожденной до локтя левой рукой, все остальное было замуровано. Зато левая оказалась достаточно низко, чтобы достать половицу. Лиам ударил и половица хрустнула, на костяшках показалась кровь. Магия силы действовала.

Трезво рассудив, что лучше на свободе с искалеченной рукой, чем в плену со здоровой, Лиам ударил вновь, и вновь, и еще пару раз. Если бы он бил всей рукой, а не одним предплечьем, то справился бы быстрее и не изранил бы так сильно руку, но оно того стоило. Как он понял, мертвые предметы свободно проходят сквозь барьер, вот так было и с куском доски, что оказалась в его руке. Она была слишком короткой, чтобы подорвать половицу с символами и Лиам принялся затирать ею символы. Когда барьер ослаб, он просто вырвал ее, и использовал как рычаг, чтобы сломать следующую. Так он оказался на свободе. Почти на свободе. 




Глава 56


Иногда судьба бывает щедрой, иногда скупой; иногда доброй, а иногда злой; а еще, бывает, она любит пошутить. По крайней мере, Лиам видел в этом добрую шутку. Хуже было бы, будь Лиам совершенно голым, но профессор оставил в комнате свой плащ и шляпу-котелок. Жаль, что никто не оставил револьвера, так что из оружия у Лиама был только короткий ножик с позеленевшим от химикалий лезвием, да два скальпеля.

Памятуя как их преследовали, парень отыскал колбы с самыми вонючими реагентами и вылил их на пол, уделяя особое внимание окровавленным доскам. Стараясь больше не искушать судьбу-шутницу, он вышел через окно. Этаж оказался третьим, но улица была немноголюдной, и Лиам спрыгнул без особых проблем, правда сбил пятки. Сапогами нужно было разжиться позарез. Уж очень сильно косились на его босые ноги перехожие. Лиам свернул в подворотни, подальше от приличного люда и сразу же налетел на двух ведьмоловов, стращавших шлюху, дабы получить бесплатное обслуживание.

— Куда прешь, скотина? — Лиам в ответ широко улыбнулся и стукнул их головами. Возможно сильнее, чем нужно было. У ребят оказалось все необходимое: одежда, обувь, оружие и пара звонких монет.

— Эй красавчик, не пожалей шиллинг, я тебе незабываемые ощущения устрою, — сказала шлюха.

— Держи. — Лиам бросил ей два серебряника, оставив еще один и медь себе. — Устрой лучше им. Раздень догола и оставь так. Скажешь, что я сделал.

— С удовольствием.

— И уходи с переулка. Меня искать скоро станут, а те люди — убивают легче, чем ты ноги раздвигаешь. Награда у них всегда одна — пуля. — Шлюха не обиделась, только кивнула. — Что за город?

— Окенхолт.

— «Три лисы знаешь»?

— Может «Лисья шкурка»?

— Нет, не оно.

— Или «Три борова»?

— Оно, спасибо, а где?

— Брент-уэй, в самом конце.

Лиам несколько раз повернул и прислушался, не идет ли за ним шлюха, ведь она могла и не внять советам. Преследования не было и Лиам вдруг осознал, что он углубляется в зловонные трущобы, а, по словам Финли, в них запросто могли прирезать. Лиам не особо верил таким россказням, но ввиду последних событий, рисковать не стояло. Повернув на звук громыхающих по мостовой повозок, он неожиданно вынырнул в довольно опрятном районе. Отличались они разительно. Кирпичи домов впереди были словно только из печки, а в переулке позади, все было серым и унылым. Мостовая была выметена, урны стояли через каждых десять метров, а на фонарных столбах висели горшки с цветами. Чего уж было говорить об окнах. Перед каждым — просто висящий цветник.

— Извините, сэр, не подскажете ли, где находится «Лисья шкурка»?

— На Вивиан-авеню, — ответил седой, опрятный старичок.

— А это что за улица?

— Как, вы не знаете? Что за молодежь пошла…

— Я не местный, сэр.

— А, тогда запомните это место молодой человек! Это Революционная улица. Здесь герои революции сражались за наше будущее. Здесь револьвер победил магию. Это место доблести и славы. — Лиаму внезапно сделалось плохо.

— Спасибо, — пробормотал он и поплелся по дороге, вглядываясь в каждый камень мостовой, будто пытаясь увидеть тела отца и матери. Так он брел, пока не столкнулся с женщиной, выскочившей из-за угла. У нее была полная корзина мелких красных яблок, и они запрыгали по мостовой как мячики.

— Извините, пожалуйста, — спохватился Лиам.

— Да я тоже виновата. — Она была рыжей, и Лиам заволновался о Таллии. Чувство страха словно обожгло его нутро. Нужно было держать себя в руках, чтобы не наделать глупостей и не навлечь на девушку большей беды. Неизвестность угнетала, но он улыбнулся женщине.

Лиам помог ей собрать яблоки, а женщина указала ему дорогу к Вивиан-авеню. Это оказалось почти рядом. Само заведение, было похоже на «Три лисы», как старший брат на младшего. Но у громилы за стойкой не было татуировок на больших, волосатых руках.

— Сначала джину, а потом джину с вишенкой. — Бармен изогнул бровь, но послушно налил стопку. Лиам махнул ее не глядя, да и не очень оценив вкусовые качества. — Я ищу человека. Высок, красив, как бог, широкоплеч. С ним пес.

— И?

— В ближайшее время он заходил?

— Нет.

— Все, что у меня есть. — Лиам высыпал деньги на стойку. — Найдите его, и он даст вам за меня в десять раз больше.

— Как ему тебя описать? — Лиам вместо ответа поднял котелок. — Ясно.

— Это краска, но было бы неплохо вновь стать брюнетом. Поможете?

— Вики! — Позвал бармен девчушку в короткой юбчонке и переднике. — Сделай его обратно черным. 




Глава 57


— А вот и «Гнилое яблоко».

— Выглядит намного приличнее, чем названо.

— Любимое заведение высокопоставленных чиновников, — сказал Финли.

— Так ты его знаешь?

— Не обольщайся, я там ни разу не был. Давайте сначала тихо обойдем его, посмотрим. — На этих словах из открытого окна на третьем этаже вылетела колба с химикалиями. Она врезалась в стену дома напротив, разбрызгивая дымящуюся жидкость.

— Ублюдок! — прокричал демон, он подскочил к окну, выглянул наружу и встретился глазами с Финли. На секунду все замерло.

— Тихо не получится, — уверенно сказал Дуги и спрыгнул с лошади на землю. Стюарт рванулся за револьвером и на миг исчез в окне, а Финли пришпорил Монстра и свернул в ближайший переулок.

Энтони не стал, как Лиам дожидаться, пока перехожие не будут смотреть, он запросто спрыгнул и дважды пальнул в исчезающий за углом круп лошади. Поскольку в тесных улочках даже человек быстрее лошади, Финли не тешил себя надеждой и спрыгнул, приготовившись дать демону отпор. Стюарт же еще трижды пальнул в кирпичную стену, надеясь напугать Финли, как это сделал с ним Лиам. Финли он не напугал, а вот Монстр совсем обезумел и, оставшись без седока, бросился на звук. Он то и толком развернуться не успел, как две пули вошли ему в череп. Демон бросился в сторону. Громадный конь кувыркнулся через голову и по инерции зацепил-таки Стюарта копытом. Оно ударило в основание черепа, сломав тому позвоночник. Демон полетел на землю такой же тушей, как и конь.

Финли выскочил из-за угла и выпустил около семи зарядов в уже падающее тело врага из обоих револьверов. Так демона не убить, он бросился к Монстру. В скатке одеяла, закрепленной поверх седельных сумок, были его палаши, но тут на улицу выскочило с десяток других вооруженных людей и Финли пришлось сматываться. Он сорвал сумки вместе со скаткой, и, прикрываясь ими как щитом, вновь отступил за угол.

— Проклятье! Ублюдки! — Финли шагал быстро, петляя улочками. Каждые несколько шагов подкреплялись отборной бранью, а ругался он не часто.

— Ты любил его? — спросил Дуги.

— Да, он был лучшим конем, о котором можно только мечтать.

— К тому же моим запасным телом, — уныло добавил Зверь. — Стоп!

— Что?

— Здесь запах Лиама.

— И ты еще что-то слышишь в этом зловонии? — удивился Дуги.

— Вот из-за зловония я не могу взять след. Будто дальше он не ушел.

— Другие запахи?

— Шлюха.

— Откуда знаешь?

— Больная, — коротко отрезал Зверь.

— Веди.

Пришлось углубиться в трущобы. Женщина отыскалась в одном из притонов. Она попивала джин, сидя на коленях у тощего, но очень высокого заморыша. Финли выглядел в этом месте слишком неуместно, не из-за того, что пришел с собакой и котом, а потому, что был слишком красив для него. Словно ангел, спустившийся на грешную землю. Местные так изумились, что не сразу взялись за оружие, но Финли прострелил руку первому доставшему нож и снял все вопросы.

— Ты, видела сегодня рыжего.

— Десять фунтов.

— Два. За десять, можно всю эту халупу купить. — Финли бросил на стол два золотых.

— Он двух ведьмоловов отделал, забрал у одного одежду, сапоги и оружие. Куртку одевать не стал, выбросил с остальной одеждой.

— Выбросил? — Финли пристально глянул на двоих парней в одинаковых выцветших куртках с темными пятнами вместо споротых нашивок.

— Не сам, меня заставил.

— Куда направлялся?

— «Три борова».

— Это что?

— Трактир, конечно же.

— Сходи к врачу, — вместо прощания сказал Финли и вышел вон. За первым же поворотом он задержался и неплохо отделал поспешивших сесть ему на хвост отморозков.

— На кой сдались Лиаму эти «Три борова»? — спросил Дуги.

— В Гайде есть «Три лисы». Скорее всего, он искал «Лисью шкурку», но не хотел выдавать истинные намеренья.

Финли был прав. Пока он говорил это, Лиам смывал с головы рыжую краску. Получалось плохо, поскольку, кроме естественных веществ в нее было вложено немножко магии. Так, что был Лиам рыжий, а стал Лиам шатен, и стал выглядеть еще нелепее. Но нелепее всех сейчас выглядел Стюарт. Его голова была буквально выгнута назад. Не повернута, а именно выгнута, и поделать он с этим ничего не мог. В человеческом теле так много слабых мест, что демоническая сущность не всегда может с ними справиться.

— Может ее просто на место поставить? — спросил Гордон.

— Если мы сделаем что-то не так, он найдет других, — возразил Фрэнк и оба подчинителя взглянули на Тома.

— Так он что не мертв? — спросил тот.

— Конечно же, мертв! Люди после такого не живут, — возразил лидер наемников. Подчинители промолчали.

— Извините, пропустите. — Профессор деловито растолкал наемников. Подчинители только облегченно вздохнули и расступились.

— А нельзя было его так оставить? — шепнул Том Фрэнку.

— Только если хочешь умереть в адских муках. Сами мы бесов не удержим.

Профессор подошел к телу, вывернутому в неестественной позе. — Заранее извиняюсь, Энтони. — Он схватил голову, и с жутким хрустом поставил ее на место.

— Спасиб… — едва демон повернул голову, как тело вновь обмякло и повалилось на землю.

— Нужно зафиксировать. Несите его наверх.

— Это магия! — один из наемников схватился за пистолет.

— Это, мой дорогой высшая алхимия, — почти не соврал профессор. — Несите наверх, — приказал он подчинителям, а главарь наемников двинул дурака в челюсть.

— Да будь он хоть сам Трусливый король, идиот, мы будем на него работать, потому что таких денег в этой стране больше нигде не взять, — прошептал он своему парню. — Понял!

— Да, сэр. 




Глава 58


Лиам взял у бармена набор для чистки револьверов и отвлекся привычной для него работой. Тем более, что сверкающие железяки ведьмоловов в этом нуждались. Несмотря на внешний вид, внутри оба были ржавыми. Это относилось и к стволу, и к барабану, и даже простейшему спусковому механизму. Один Лиам отдал бармену. Машинка спускала курок только через секунду после того, как нажимался крючок, несмотря на то, что Лиам боевую пружину вычистил до изначального блеска. Со вторым было попроще, да и ствол здесь, похоже, пару раз чистился. Впрочем, жестким ершиком все равно пришлось повозиться. Когда появился Финли, Лиам уже в десятый раз пропихал через ствол промасленную ветошь.

— Зря стараешься, мы твой прихватили.

— Слава небесам. Это дерьмо, а не пистолеты. А где вы его взяли?

— У твоей подружки.

— Она цела?! — Лиам аж зарделся, вскочил.

— Сядь, — приказал Финли.

— Проклятье, Финли, что с ней!

— Это она тебя сдала, — отрезал Зверь.

Лиам сел.

— Точно? — переспросил он через несколько минут молчания.

— Опоила она тебя, — сказал Дуги.

— Нет, она мне конфетку дала. Но как она могла!

— Да нет, же, она тебе в пиво приворотного налила. Твои чувства ненастоящие. Поэтому я и злился, просто еще не понимал этого.

— Вот… сучка.

— Можно тебе противоядия дать, но надежнее будет, чтобы оно само из организма вышло.

— И Долго, — Лиам нахмурился.

— Недели через две. И только благодаря тому, что в тебе много магии. Иной простолюдин бы уже сума сошел от любви.

— Это Стюарт, он ее заставил?

— Нет, Лиам, она сама этого хотела. На самом деле у нее уродливый ожог на пол-лица. То, что ты видел, иллюзия созданная бесом. Он подчинительница.

— Что ж, краса для девушки очень важна. Надеюсь у нее все в порядке?

— Более чем, — сказал Финли.

— Ну, так сделай что-то с моими волосами, и уходим отсюда.

— Тебе идет.

— Финли! — это прозвучало угрожающе.

— Хорошо, иди сюда. — Он сделал несколько пасов над головой Лиама. — Все. Иди, мой.

— Что, и никаких заклинаний-бормотаний?

— Я тебе что, ярмарочный клоун? Оно не настолько сложное, чтобы слова использовать. Иди давай. — Дуги взглянул на Финли. В его глазах ясно читался вопрос, но Финли лишь покачал головой, приложил палец к губам, потом показал Лиаму в спину и себе на ухо. — Через две недели.

— Так какие у нас планы?

— Ализония. Корабль отходит завтра в десять утра.

— Ты заплатил бармену?

— Да.

— Тогда, нужно уходить, пока нас не засекли.

— Сделать это будет не так просто. Ты почти не оставил следов.

— Ну, ты же меня нашел.

— Ты прав. Но завтрак мы получим.

— Да уже обедать пора. — Лиам был не против, он и сам жрать хотел, как медведь после спячки. Но после обеда действительно пришлось уходить. Днем, через весь город, оглядываясь и подозревая врага в каждом перехожем.

— Куда мы идем?

— К железной дороге.

— Но она там, — указал Лиам пальцем.

— А еще там отделение ведьмоловов с полным подвалом крыс и полицейский участок через дорогу.

— Понял. А как ты прячешься?

— Так же, как и они. — Финли махнул на Зверя с Дуги.

— Опять! Разве не можно просто ответить?

— Просто нельзя. Для этого нужна пара недель тренировок, в спокойном месте, и крыса, чтобы видеть ее реакцию.

— Намекаешь, я не смогу.

— Времени нет.

— Ну, хоть чему-то научи.

— Чему?

— Не знаю.

— Лиам.

— Что?

— Отстань… 




Глава 59


— Бери след ублюдок.

— Но здесь слишком много запахов, это больно.

— Вот это больно, — демон указал на конструкцию из металла, дерева и кожи, удерживающую его голову в неподвижном состоянии. Четыре болта в металлическом кольце были вкручены прямо в лоб и затылок — ранки кровоточили. Кольцо крепилось к четырем деревянным палкам, которые в свою очередь упирались в широкий кожаный воротник. Чтобы посмотреть в сторону, Стюарту приходилось поворачивать все туловище. Чертова лошадь оказалась пропитана силой светлого духа настолько, что даже молоко демона не помогало излечить рану по-быстрому, а он должен был идти по следу.

— Но я еще не отошел от того запаха джину.

— Пристрелю, как собаку. — Стюарт выхватил револьвер, и рука Тома вновь непроизвольно дернулась.

— Не надо, сэр.

Он вытащил из носа ватные тампоны и вдохнул. Запахи захлестнули его с такой силой, что в голове помутилось. Он упал на четвереньки — так оказалось легче. Все остальное витало выше в воздухе. Том пополз в переулок.

— Эй, ты всю дорогу ползти собираешься?

— Так легче. Остальные запахи не мешают.

— Гордон, сгоняй к хозяину за тележкой, на которой он бочки возит, а то с такой скоростью мы до следующего нового года не справимся. — Молодой наемник, что кричал — «магия», покосился на своего шефа. Тот был невозмутим, как булыжник.

Когда прибыла тележка, нюхач уселся в нее, свесив голову почти до земли, а Гордон принялся толкать ее, временами подчиняясь командам: вправо, влево.

— Здесь, — указал Том на заведение с настолько выцветшей вывеской, что ее и прочитать нельзя было.

— Он здесь?

— Нет, он ушел, но точно здесь был.

— Достать оружие. Мы входим.

Стюарт вошел первым. Конструкция на его голове оказалась настолько дикой, что даже несколько бывалых головорезов застыли с поднесенными ко рту рюмками, а один подавился и зашелся в неистовом кашле.

— У меня плохое настроение, поэтому вы расскажете мне то, что я хочу знать и останетесь живи. — Пожалуй его угрозы выглядели бы жалко, если б не десяток человек вошедших следом.

— Да что ты говоришь! — Бармен и его помощник достали дикого вида обрезы. Ствол на конце был расклепан так, что превращался в раструб. Дробь из такого оружия разлеталась широко.

— Держать на прицеле зал. Шевельнутся, убейте ублюдков.

Стюарт перебросил револьвер в левую руку, навел его на помощника и подошел к барной стойке. Он медленно взял ствол обреза в правую. — Дерни, и у тебя кишки полетят. — Пригрозил бармен. Демон не собирался тянуть, он просто сжал ствол и расклепанное железо легко поддалось. Они с барменом выстрелили одновременно. Стюарт влепил пулю помощнику в висок и тот не успел выстрелить, а вот бармен пальнул Стюарту в живот. Та дробь, что пробилась сквозь оставшиеся в стволе щели, не смогла разлететься широко и оставила несколько маленьких дырочек. Начала подтекать кровь.

— Ублюдок, мне нравился этот жилет! — Стюарт вырвал обрез и врезал рукояткой по лицу бармена так, чтобы тот остался в живых. — И так, к тебе сегодня заходил красавчик с собакой?

— Да, сэр. — Иногда от шока люди забывают о ранении и бармен ждал, когда же незнакомец повалится от боли и он сможет схватить обрез помощника.

— Чего хотел?

— Он говорил с Мартой, спрашивал о каком-то рыжем.

— Что еще?

— Он дал ей два золотых.

— Еще?

— Я больше ничего не знаю. — Стюарт понял, что он говорит правду. Он влепил ему рукоятку обреза в висок, так, что кровь и мозги брызнули во все стороны.

— Кто здесь Марта? — молчание. — Ты? — указал он на дородную женщину.

— Нет, сэр.

— Тогда ты укажешь мне на нее. — Женщина выбросила в сторону руку с оттопыренным указательным пальцем.

— Что он спрашивал?

— Спрашивал о рыжем, что отделал ведьмоловов.

— И что ты ответила?

— Что он искал трактир «Три борова».

— Еще что? — женщина замолчала и бросила испуганный взгляд на залитую кровью барную стойку. — Гон ведь заплатил тебе?

— Да, сэр.

— Где золото, что он дал?

— Одну забрал Люк, — она указала на бармена, — вторая у меня.

— Положи монету на стол. Все могут выйти, а мы с Мартой повеселимся. — Шлюха вздохнула с облегчением, когда подумала, что ей предстоит привычная работа. Пускай работы будет и много, если незнакомец с палками вокруг головы отдаст ее своей шайке. — Вы тоже вон, — приказал демон подчиненным.

Когда в зале остались только они, женщина начала стягивать с себя одежду. Демон ухмыльнулся. Когтем он быстро начертил круг вокруг монеты. Добавил с десяток символов, потом схватил шлюху за волосы, потянул на себя и разорвал ей горло прежде, чем та успела вскрикнуть. Кровь хлынула на монету, на символы. Все это задымилось, засветилось желтым светом. Демон отбросил бесполезное тело. Он взял золото и стряхнул с него кровь.

— Надеюсь, ты принадлежала ему достаточно долго. — Демон еще и протер ее об одежду убитой, но пятнышко крови по-прежнему осталось на монете. И как Стюарт ее не крутил, оно как стрелка компаса всегда указывало в одном направлении. 




Глава 60


— Мы же не будем бродить по городу до самого вечера. Так чего доброго на подчинителей налетим.

— Не будем. Мы остановимся вон в том доме. — Финли указал на четырехэтажный дом из красного кирпича. — Здесь и до порта недалеко, и в случай чего, до железной дороги еще ближе.

— Здесь твои знакомые живут?

— Сейчас познакомимся. — Финли постучал в дверь на первом этаже и высыпал на ладонь щепотку порошка из флакончика. Дверь открыл мужчина средних лет — типичный горожанин. Едва он это сделал, как Финли сдул с руки порошок. Мужик сморщился, чихнул и застыл.

Аккуратно подвинув его, Финли вошел в дом, приготовив еще одну порцию порошка. Вскоре в статую превратилась и жена мужчины. Но она еще и пригрозить успела. Финли с Лиамом перенесли их на кровать, а сами заварили чай и принялись ждать.

— Какая она, Ализония? — спросил Лиам, попивая крепкий черный чай.

— Откуда я знаю. Раньше там было полно заносчивых донов, готовых вызвать тебя на дуэль по поводу и без. Основным поводом были их имена. Примерно одиннадцать зубодробительных слов вместе с титулом. Ошибешься в одном и дуэль.

— Кто такие доны?

— Титул. Только какой-то странный. С одной стороны доном был их король и его рыцари, с другой священники. В общем, Грэг говорил, сейчас у них каждый мужчина дон, как у нас каждый сэр.

— Ты дрался на дуэлях?

— Нет. Когда мы были в Ализонии, я был еще ребенком, а отец предпочитал извиниться. Если это не помогало, выбивал наглецу зубы. Хорошая зуботычина сбивает спесь и добавляет ума. Отец любил так говорить.

— Не думал, что аристократы так поступают.

— Дуэли были запрещены, а драки нет. Его могли упрекнуть только в том, что он повел себя некультурно. Кроме того, после этого никто больше не осмеливался вызывать его на дуэль. Он сберег много жизней.

— В Новой Бримии у тебя есть семья?

— У Месячного брата нет семьи кроме ордена. Правда, я в ордене паршивая овца. Так что моя семья еще ты и Зверь.

— Паршивая овца?

— Не расскажу.

— Но… — Финли ощутил прилив ностальгии. — Когда доберемся в Новую Бримию, восстановим твой титул, а я уйду на пенсию. Кстати, ты будешь выше меня на социальной лестнице. Я-то стану эсквайром. Построю домик, буду охотиться, возможно, даже женюсь.

— Станешь, а сейчас ты кто?

— Рыцарь. Да, ты и сейчас меня выше. Знаешь какой у тебя герб? — риторический вопрос. Финли ответил прежде, чем Лиам открыл рот. — На серебряном щите — черная роза, оплетенная плющем и лента с девизом. Правда, я его не помню.

— Роза и плющ?

— А ты чего хотел?

— Да просто одно ядовитое, второе колючее.

— Прям как ты.

— Иди ты, — отмахнулся Лиам.

— Радуйся, что там не целая картина, как у некоторых. Мой герб тоже будет простым.

— Разве у тебя его нет?

— Сейчас только герб ордена, а потом новый нужно придумать.

— А отцовский?

— Не имею права. Ни на титул, ни на наследство… Правда общаться с бывшей семьей после выхода на пенсию никто не может запретить.

— А ты еще хотел меня одним из вас сделать.

— Да, пожалуй, баронет из тебя выйдет лучше, чем рыцарь.

— Я же не из-за титула…

— Знаю я, ты просто не любишь навязанных правил.

— Можно и так сказать.

— Хватит трещать, лучше помогите мне, — сказал, появившийся в дверях, Дуги. На одном его плече лежал длинный, узкий нож. Ему он мог запросто и за двуручник сойти. А на втором большой напильник. — Я его неделю стачивать буду.

— А куда глефу дел? — спросил Лиам.

— Потерял.

— С оружием аккуратней надо.

— Сам не так давно вообще голый бегал. Бери, стачивай.

— Давай лучше я. У меня с металлом опыта побольше.

Финли протянул руку и взял нож. Сначала он нежно провел рукой по темному металлу, потом коснулся двух деревяшек, что служили рукояткой. — Ты понял, что это за клинок? — Дуги довольно оскалился.

— Он из такой же, как и те, что у тебя в одеяло завернуты.

— Не совсем. Это осколок. Его сделали из обломка месячного клинка.

— И чем же он так уникален?

— Он крепкий. А еще, им можно убить демона. По-настоящему убить.

Финли достал скиннер и сорвал им колодки. Чтобы не портить добротный металл, дырка для заклепки была сделана только в самом конце рукояти, а возле начала режущей кромки, колодки держало металлическое кольцо. Напильник взвизгнул, но металл поддался. Финли так увлекся работой, что непроизвольно зачаровал всех в комнате. Нет, он не использовал магию, но и Дуги и Лиам, да даже Зверь затихли и смотрели на то, как металлическая пыль летит на стол.

— Кожа или льняной шнурок. Быстро, — скомандовал Финли. Дуги мигом нашел и то и другое. — Мои инструменты с сумки. — Лиам притащил всю сумку.

Теперь полоса металла превратилась в добротную заготовку обоюдоострого двуручника. Ширина лезвия равнялась длинне ладони фэйри, а длинная рукоять была сточена до толщины двух пальцев. На конце рукояти красовалось большое кольцо, что раньше было дырой для заклепки. Финли заточил спичку и мокнул ее в вязкую жидкость одной из своих склянок. Так он перенес капельку на кромку. Она мгновенно застыла, а Финли не успокоился, пока так не было обведено все лезвие, рукоять и внешний край кольца. Внутреннюю его сторону, а также середину рукояти и лезвия с обоих боков он покрыл другой жидкостью. После этого маг подцепил заготовку за кольцо своим стилетом и сказал несколько грубых и непонятных слов.

Заготовка раскалилась докрасна. В комнате стало жарко. Финли подождал, пока кромка не стала белой, и резко выдернул стилет с кольца. Миниатюрный меч прошел сквозь столешницу из мореного дуба, как горящий уголек сквозь бумагу, оставив жженую дыру. Финли успел поймать заготовку за кольцо стилетом до того, как она пробила пол. Когда она остыла, он положил ее в большую медную кастрюлю и сыпанул сверху одного, другого, третьего порошка. После этого он добавил воды и своих зелий. Через минуту, клинок уже сиял на дне, как отражение месяца в пруду.

— Доставай его, и теперь это только твой меч.

— Ему нужно дать имя?

— Можешь, но мне кажется, что это то же самое, что давать имя руке или ноге. Тебе еще нужно обмотать рукоять шнурком. Смотри. — Финли показал, как оплетать рукоять, используя полосы из кожи и льняного шнурка. Шнурок следовало вначале смочить в воде, тогда, когда он высохнет, кожа будет перетянута еще сильнее.

— Никогда не видел, чтобы ты так работал с металлом.

— Так сработаны твой и мой револьверы. И стилеты тоже, да и скиннеры. Но эта зубочистка намного лучше их. Что поделаешь, у меня никогда не было такого металла для работы. Знаешь, что мы еще сделаем?

— Что?

— Пули. Вернее я соберу эту пыль и мы покроем ею наши пули.

— Мы сможем убить демона?

— Это всего лишь пыль парень. Не целый клинок. Но она поможет нам подобраться до ублюдка достаточно близко. Чтобы убить его с расстояния нужно настоящее святое серебро.

— Как мое?

— Да, но не вздумай его использовать. Это мощнейший оберег и я надеюсь его восстановят в храмах Новой Бримии.

— А если он сейчас появится в дверях?

— Дом выбран случайно, на улицах нас видели только случайные прохожие. Думаю, пронесет.

— Будем надеяться.

А вот Энтони Стюарт, не надеялся. Он действовал. 




Глава 61


— Фрэнк, сгоняй в местный отдел ведьмоловов, посвети удостоверением. Скажешь особый отряд накрыл притон. Двое подручных убиты, ведьма покончила жизнь самоубийством после неудачной попытки колдовства. На столе найдут символы. Пускай классифицируют. Зачарованный предмет — золотую монету, изъяли мы. Действуй. А ты, слезай с повозки и верни ее владельцу. — С выражением блаженства на лице Том вновь засунул себе в нос ватные тампоны. — Оба после этого найдите меня. Фрэнк, на всякий случай, прихвати свободных жирдяев в качестве пушечного мяса. Пошли.

Демон двинулся в одном направлении, временами сверяясь с монетой, а Фрэнк с Томом направились в другую сторону.

— Видишь, идиот, с таким человеком лучше не спорит, — прошептал глава наемников.

— Ему шею сломало, а он жив. Ему в пузо дробью пальнули, а он даже не скривился…

— Вот! Не хотел бы я быть его врагом.

— Мне больше интересно, кто им стал. Кого мы ловим, что этот монстр не может с ним справиться в одиночку? Деньги деньгами, но жить-то хочется.

— Пожалуй, не такой уж ты и идиот, парень.

— Этот дом. Наша цель — два человека: Мужчина и парень. Еще черный кот и серый лохматый пес. У пса вместо хвоста — короткий обрубок. В этих двоих стрелять не задумываясь.

— Как мы их узнаем? — переспросил один из наемников.

— Ты не узнаешь черного кота и серого пса с половиной хвоста?

— Я думал стрелять в людей.

— Меньше думай — больше слушай. Люди будут защищать животных. В них тоже стреляйте не задумываясь. Они быстрее вас. — Наемники зароптали — их отряд славился своей скоростью. Идиот молчал и слушал. — Рассредоточится и найти укрытие. Ждем подкрепления.

Подмога пришла поздно — уже начало темнеть. Подчинители зашли с трех сторон дома. В руках у них были камни, обмотанные, вымоченной в сере и других химикатах, соломой. Сверяясь по часам, они подожгли и бросили их в окна почти одновременно. С окон повалили столбы вонючего серого дыма. Так продолжалось секунд тридцать. Демон занервничал — монета по прежнему указывала на первый этаж дома. Но вот капля крови неохотно поползла вверх, а еще через минут две, один из наемников заметил движение на крыше. Враг перепрыгивал с крыши на крышу. Осколки битой черепицы посыпались на людей и они начали прикрывать глаза. Пока Стюарт окружил новый дом, посыпалась черепица следующего.

Демон бесился. Вся эта толпа была неуправляемой, а враг перемещался быстро. Будь у него время, он бы сломал одному из подчиненных шею и заставил слушаться, но сейчас это приведет только к большему хаосу. Идиоты ведьмоловы подбегали к дому вплотную, и сами перекрывали себе обзор. А вот наемники наоборот держались слишком далеко и осторожно. Это поможет им жизни сохранить, да только плевал Стюарт на их жизни. Пришлось изрядно поорать, дать одному ведьмолову в морду, остальных застращать трибуналом. Начали слушаться.

Впрочем, это не успокаивало. Беглецы остановились в этом доме и не спешили убегать. Демон достал монету, поднял ее ребром вверх, но чертова капля почему-то кружила в центре. Как раз на носе давно мертвого короля. Он положил монету на ладонь и капля потекла к краю. Ублюдок вновь обманул его.

— За мной! Бегом! — Демон подбежал к первому дому и увидел одного из наемников. — Ты, что здесь делаешь?

— Видел тени, сэр.

— Тени?

— Да, сэр. Мне показалось, что я видел, как беглецы перепрыгивали обратно.

— Обратно на крышу четырехэтажного дома?

— Вот и я не поверил, решил проверить.

— Хрен с тобой. — Монета действительно указывала на дом, А когда ее повернули ребром, то на первый этаж. — Окружить дом. Бегом, бегом! — приказал он подоспевшим помощникам. — Эй, со стороны железной дороги, они движутся к вам. — Но точка преспокойно поползла дальше, а из дома никто так и не появился.

Демон оглянулся в поисках парня, что рассказал о тенях. Окажись он сейчас рядом, Энтони ему бы буквально оторвал голову. Со злости демон выбил каблуком из мостовой булыжник и запустил его в стену. Каменные и кирпичные осколки защелкали по мостовой, как шрапнель, только чудом никого не ранив. В стене осталась приличная вмятина.

— К железной дороге, бегом! — заорал демон, срываясь на рык. — Когти на правой начали удлиняться, а зубы во рту превращались в клыки. 




Глава 62


— Ну и нахрен мы их тащим? — Лиам зашелся кашлем, но не отпустил женщину, пока не дотащил до площадки на втором этаже. Глаза слезились и он почти ничего не видел.

— Они бы задохнулись.

— Что здесь творится? — высунул голову из-за двери мужичок интеллигентного вида.

— Исчезни. Ведьмоловы работают.

— Господи! — дверь хлопнула и послышались щелчки многочисленных замков.

— Что делаем?

— Через крышу уходим.

— Погоди, соседние дома трехэтажные.

— Значит, прыгать легче будет. Я первый. — Он действительно прыгнул первым. Со скаткой, сумками. Снизу затрещали винтовки и револьверы, а Финли, как пушечное ядро, врезался в красную черепицу и проделал в ней дыру, подняв кучу осколков и пыли. Это на мгновение даже отвлекло врагов от стрельбы. Лиам, схватив за шкирку протестующего Дуги, воспользовался затишьем. А вот Зверю пришлось прыгать под плотным огнем.

— Дальше? — спросил Лиам, но Финли прижал палец к губам и прислушался. Кто-то выкрикивал приказы окружить следующий дом и преследователи толпой ломанулись к нему.

— Чего ждем, нас же догоняют. — Финли улыбнулся и, пробежав через весь чердак, несколькими взмахами руки снес добрых пару квадратных метров черепицы. Порывшись в сумке, он достал два свертка из заячьего меха. Внутри каждого оказалось по склянке и большой пилюле. Финли бросил пилюлю в склянку, заткнул ее пробкой и отправил на крышу дальнего дома. Громыхнуло. Черепицу разнесло таким же веером, как и при его прыжке. Финли уже откупорил вторую склянку, как ему пришла другая идея.

— Дуги, пошли туда две тени. — Кот махнул лапой и две темные тени метнулись в дыру на соседской крыше. С улицы послышались выстрелы.

— Возвращаемся. — Финли подбежал к первой, проделанной им дыре, вылез из нее и подошел к самому краю.

— Я пес! Я не создан, чтобы прыгать вниз! — запаниковал Зверь.

— Уж кто бы говорил. Ты со своей магией… Но в общем я тоже прыгать не стану, — заявил Лиам.

— Дураки. Смотрите. Бросишь мне сумки. — Финли швырнул свою ношу Лиаму, а потом прыгнул точно на балкон второго этажа того дома, с которого они бежали. Лиам вздохнул с облегчением. Это было опасно, но не так, как прыгать на землю. Он бросил сумки обратно. Финли поймал их и, высадив ногой хлипкую дверь, освободил балкон.

— Я сам предупредил Дуги. Здесь не так далеко, как ты думаешь. — Он грациозно приземлился на перила, бросил Лиаму презрительный взгляд и вошел внутрь. Следующим прыгнул Зверь. Он влетел прямо в дверь. Лиам не стал показушничать, да и не было перед кем. Он перепрыгнул на балкон, тяжело врезался о стену плечом, но был готов к этому, потому и не пострадал.

— Идем? — Лиам сделал шаг внутрь и остановился. Финли держал на прицеле парочку, натягивающую на себя одеяло.

— Нам, как видишь, везет, — сказал он.

— Они шум поднимать не станут.

— Думаешь?

— Думаю, он слишком молод, чтобы быть ее мужем.

— Ха, а ведь верно. — Финли спрятал пистолет и двинулся на выход. — Интересно попали…

— Более интересно, что они творили, что пальбу не слышали.

— Ну, на этот вопрос у меня есть парочка соображений. — Финли щелкнул замком и открыл дверь на лестничную площадку.

— Не хочу знать!

— А мне интересно. — Заявил Дуги.

— Вниз? — Лиам вылетел на лестничную площадку.

— Вниз, — подтвердил Финли.

Прежде чем открыть дверь парадного, Лиам на всякий случай достал пистолет. Он сделал резкий шаг наружу и уткнулся в молодого человека с револьвером. То, что никто не выстрелил, было чистым везением. Зверь сунулся вторым и сразу же предупредил Финли. Тот достал револьвер и затих.

— Я тебя не вижу, — заявил молодой человек.

— Чего?

— Я тебя не вижу, и никогда не видел.

— Для слепого ты очень хорошо навел ствол.

— Обидно помирать одному.

— А если ты поднимешь хай, как только мы отойдем?

— А оно мне надо? Я жить хочу. Видел я, что Стюарт творит. Он наверняка маг, а вас боится.

— Не маг он. — Финли аккуратно открыл дверь. — Мы маги, а он демон.

— Что-то я рогов не заметил.

— Стюарт был одержим. С ним произошло изгнание, только наоборот. Демон изгнал человека, теперь пользуется его телом, — сказал Финли. — Рога, знаешь ли, сильно пугают людей.

— Он и так до чертиков страшный.

— Черти в сравнении с ним — клопы.

— И долго вы стоять будете? Убирайтесь.

— Спасибо парень, а если хочешь на небеса попасть, не бери у него ничего, даже к нему не прикасайся.

— Может ногу прострелить?

— Вылечит. Самым гнусным зельем в мире.

— Значит лучше под идиота косить?

— Да, но в меру. — Финли обернулся и зашагал в сторону железной дороги, а Лиам не спуская с парня ствола, позадковал следом, но через десяток метров он развернулся и побежал.

— Сообразил, зараза! — пробормотал Лиам.

— Что сообразил?

— Забываешь парень, что не у всех такой слух, как у нас, — сказал ему Зверь, и добавил для Дуги и Финли. — Демон понял, что мы идем к железной дороге.

— Толку-то. Еще бы поезд попался отправляющийся.

— Есть такой! — вскрикнул Лиам.

— И правда есть, — подтвердил Зверь.

— Удача за нас, — оскалился Дуги.

— Была бы за нас, он бы нас не нашел, — возразил Лиам.

— Жив, и то хорошо, — отрезал Финли. — Эй, фэйри, тебя понести? Небось уже на магии бежишь.

— Пожалуй, да. — Ему действительно приходилось тяжелее всех. Кошачье тело слишком маленькое, чтобы так долго поддерживать скорость, с которой бежал пес. Лиам и Финли поддерживали ее своей магией, а у Дуги таких обширных запасов не было.

— Давай я. — Предложил Лиам. — Ты и так груженый. — Он наставил руки и Дуги вскочил на них. — Сюда, — сказал он, когда они подбежали к рельсам.

— Не туда. — Возразил Зверь. — За мной. Ты, Лиам, хоть и слышишь, но еще не понимаешь звуков. Да, поезд там, но едет он сюда.

Зверь оказался прав. Паровоз медленно набирал скорость, таща за собой кучу грузовых вагонов. Было в нем и два пассажирских. Финли вскочил на ступеньку, открыл дверь и бросил сумки внутрь, потом поймал Дуги, помог взобраться Зверю. — Давай Лиам. — Парень схватился за поручень, и вдруг между лопаток резанула боль, его бросило вперед. Перед тем, как мир окончательно почернел, Лиам успел заметить страх в глазах отца.






Глава 63


Начальник железнодорожной станции Окенхолта был из тех удельных князьков, что чувствуют себя на своей земле царем и богом. В кабинете высокого начальника они готовы вылизывать чужую задницу до зеркального блеска, но на своей земле, тот же начальник будет робеть от исходящего из них духа силы и власти. Едва начальнику сообщили, что на территории была стрельба и часть стрелявших в форме ведьмоловов, он направился выяснять все лично. Князек взял с собой двух полицейских и даже не удосужился вооружиться лично.

— Начальника вооруженного отряда он узнал безошибочно. Стоя на путях, он орал и бесился — остальные гнули головы и робели.

— Господа. Извольте представиться!

— Ты еще, что за хрен? — Взгляд демона обдал начальника такой злобой, что тот невольно сделал шаг назад.

— Я, Фредерик Монк, начальник железнодорожной станции, на которой вы развели это безобразие! — последняя фраза была сказана на повышенных тонах. Демон опешил и даже приоткрыл зубастый рот. Начальник не заметил остроту торчавших зубов, иначе бы не продолжал свою речь в столь наглой манере. — Какое вы имели право устраивать свои операции на моей территории без моего на то разрешения! А если бы вы подстрелили пассажира или моего сотрудника?

— Прошу прощения, сэр, — елейным голосом сказал демон. — Там что? — Стюарт указал на одинокое деревянное здание вдали от станции и любопытных глаз.

— Э… Склад.

— С чем?

— С углем и песком. Какое это имеет значение…

— Поговорим там, вдали от посторонних. — Нежнейшим движением Энтони обнял начальника за плечи и потянул к складу. Гордон втихаря чертыхнулся, увидев, что когти на правой руке начальника выросли до прежних размеров, и попытался закрыть ее телом от взглядов остальной оравы.

— Тогда может лучше, в мой кабинет?

— Дело не терпит отлагательств, сэр, мы же деловые люди…

— Он его убьет, — сказал Гордон Фрэнку.

— Как пить дать.

Гордон был прав. Едва стены склада скрыли их от чужих глаз, демон схватил левой начальника за горло, а правую вогнал ему в рот и вырвал язык. Вместо крика изо рта начальника вырвалось смешное бульканье пополам с хрипами.

— Ты не представляешь, как я сегодня устал. — Демон повалил жертву на землю и взял левой его за правую руку. — А тут еще ты… — Он медленно отогнул когтем один палец, пока тот не хрустнул. — Ну, вот зачем? — Демон сломал еще один палец, потом еще, еще, еще, после чего взялся за другую руку. Ему так понравилось, что он даже стянул с начальника ботинки и переломал ему все пальцы на ногах — это успокаивало. Через пять минут он вышел со склада совершенно спокойным и готовым действовать. Гордон и Фрэнк, понимая, что за разговор будет, сделали десяток шагов на встречу. Не понимая ничего, их сделали и станционные полицейские.

— Гордон, ты ведь попал в засранца, правда?

— Мне так показалось, сэр. Одна мимо, одна точно меж лопаток.

— Молодец, хвалю. Я его хотел живым, но он такая зараза, что и мертвым сойдет. Лишь бы свежим. Значит так, узнай, куда пошел поезд и организуй мне еще один. Машинистов бери с запасом, чтобы по дороге не кончились. У тебя две минуты. Можешь этих взять сколько надо. — Демон махнул рукой на наемников.

— А теперь ты. — Стюарт указал пальцем на Фрэнка. — Тело на складе. Придумай отмазку.

— Сэр, возможно лучше его по-тихому деть? Слишком много трупов.

— Куда, например?

— Можно сжечь в топке тепловоза.

— А он влезет?

— Можно по частям.

— Эй, вы двое, жить хотите? — спросил демон полицейских. Услышав разговор, бедные даже забыли, что сжимают в руках винтовки, поэтому энергично закивали. — Поможете ему. — Стюарт кивнул на Фрэнка, а потом еще и спросил его. — Из наемников и ведьмоловов никто не слышал, как думаешь?

— Никто, сэр, они слишком далеко.

— Хорошо, — и шепнул. — Этих тоже в топку. Иди. — Том! — тот робко выглянул из-за спин ведьмоловов. Ватные тампоны по-прежнему торчали из его носа. — Иди сюда тряпка. А в общем нет, иди-ка ты лучше Фрэнку помоги.






Глава 64


— Лиам, Лиам! — Финли видел, как один из подчинителей стрелял, и парня бросило вперед. — Слезы навернулись на глаза, и Финли упал в панику. За столько лет он побывал во многих передрягах. Случалось терять товарищей, но такого ужаса Финли никогда не испытывал. Почему-то вспомнились светло-желтые вонючие пятна на пеленках. — Лиам! — Финли вновь трусанул парня за плечи. Его голова безвольно качнулась вперед и вновь отвисла.

— На живот его переверни! — рявкнул Зверь. Финли повиновался скорее рефлекторно, чем осмысленно.

— Не понял… — страх сменило непонимание. Черный кожаный плащ был цел. Затылок сухой. Финли оттянул воротник — шея тоже цела. Он лихорадочно стянул с парня плащ и разорвал рубашку. Между лопаток, чуть ближе к левой, красовалось темное круглое пятно, обещающее перерасти в синяк на полспины. Финли заплакал.

— Ну, хватит, реветь-то чего? — смутился Зверь. Вместо ответа, Финли притянул его к себе и крепко обнял за шею. — Хватит. Хватит! Ты тут так орал, что из двоих купе уже выглядывали любопытные.

— Хрен с ними.

— Не видели они ничего, я им взгляд отвел, — сказал Дуги.

— Не стоило. Ты же и так почти пустой был.

— Теперь пустой. Даже обернуться обратно не могу. Но, как не странно амулет начал работать даже когда я кот.

— Наверняка это из-за того ранения, — сказал Зверь.

— Кстати о ранениях, Лиам что, сумел магией пулю отбить?

— Нет, это даже мне не под силу. Есть идейка, но лучше перебраться в купе. Есть свободные? — спросил Финли.

— Четвертое и пятое, — ответил Дуги. — Я проверил, пока силы были.

Финли взвалил Лиама на плече и перенес в купе. Номер пять оказался грязнее некоторых свинарников, а вот четвертый был еще ничего. Впрочем, чего было ждать от дешевого вагона? Других в связку с грузовыми не ставили. Взвалив парня на койку, он осмотрел его как следует. Лиам был жив, просто без сознания. Синяк Финли обработал своими зельями, пожаловавшись, что так их надолго не хватит. А после этого принялся за плащ.

— Чего интересного нашел?

— Вот, — Финли указал на маленькую свежую вмятину на спине.

— Так это он отразил?

— Думаю да, — ответил Финли. Тогда Зверь и дуги дружно нагнулись к нему понюхать.

— Магией не пахнет, — озвучил за двоих Дуги, — хотя и попахивает неприятно.

— Алхимия.

— Думаешь?

— Тот профессор, у которого Лиам плащ свистнул, наверняка не только демонов врачует. А это, я бы сказал произведение искусства.

— Завидуешь?

— Немного. Я ведь специализируюсь на настойных, а не перегонных зельях. О! — Финли бросил на стол Лиамов котелок. — О ней что скажете?

— Тот же запах.

— Попробуем. — Финли достал скиннер и сильно ткнул им полу шляпы. Кончик ножа притупился, на столе появилась вмятина, на шляпе тоже, но она была цела. — Что ж, думаю, палить мы по ней не станем. Ручка купе дернулась и Финли молниеносно вытащил один из своих револьверов, Зверь с Дуги оскалились и ощетинились.

— Предъявляем… билетики…

— А, извините, у нас нет.

— Ничего страшного, бывает, — ответил проводник, глядя на ствол.

— Как это ничего страшного? — Финли порылся в кармане и вытащил серебряник. — Мы сойдем на первой остановке. Этого хватит? — пистолет он положил на стол и проводник прибодрился.

— Хватит. Остановка через полтора часа. Желаете чаю, или чего покрепче? Нет, но предупредите об остановке. У вас найдется чистая рубашка?

— Найдется.

— Десять пенни?

— Принесу сию же минуту. — Проводник исчез.

— Зачем так много? Ты за один шиллинг, мог полвагона снять.

— Я слишком взвинчен, чтобы торговаться. 




Глава 65


— На станции творился сущий ад. Обычно сверхисполнительный заместитель исходил седьмым потом, пытаясь разобраться во всем этом кавардаке. По приказу, начальника, который передали двое полицейских, в распоряжение особоуполномоченного представителя министерства борьбы с магией, поступал целый паровоз. Не вагон, как обычно делают сами министры, а паровоз! Правда с одним вагоном, но все же… Теперь помощник, как фокусник, должен был вытащить с рукава еще один паровоз, или отдать деньги за билеты больше, чем полтора сотне пассажиров. После этого вытерпеть пару дюжин скандалов с пассажирами у коих родственники — высокопоставленные чиновники. И это еще не факт… Да что там, точно факт — дело дойдет до министра транспорта. Правда, если он снимет грузовой паровоз вместо пассажирского, министр узнает об этом еще раньше. Поэтому осенив себя знамением единого бога, помощник посмотрел в след удаляющемуся паровозу с одним вагоном и натянув дежурную улыбку пошел извиняться перед пассажирами.

— Значит, полчаса мы едем строго прямо, и никакой опасности не будет? — спрашивал Фрэнк машинистов.

— Да сэр, — ответил один, потому как второй не мог отвести глаз от двух мешков, с которых натекла уже добрая лужа крови.

— Ладно, тогда идите отдохните, я прослежу, чтобы уголь в топке был.

— Сэр, тогда следите, чтобы вот эта стрелка не поднималась на красную линию, иначе котел не выдержит.

— А что делать, если поднимется?

— Выпустить пар — вот эта ручка…

— Ясно, свободны. — Машинист утащил за собой друга. Ему пришлось перебираться через гору угля в вагоне-тендере. Прямого хода с кабины к пассажирским вагонам не было. Когда они спустились по лесенке сзади вагона и полностью скрылись с виду, Фрэнк достал из мешка руку и бросил ее в топку. Пламя поглотило плоть без вопросов и неприятных запахов.

— Голову еще не выбросил? — начал орать еще на угле Гордон. От непривычки и спешки камень под его ногой сдвинулся и оставшуюся часть пути он проделал на заднице. — Не выбросил голову?

— Держи. — Фрэнк бросил ему окровавленный шар. — Зачем тебе она, и зачем они? — Фрэнк кивнул на карабкавшихся сзади полицейских.

— Шеф сказал убрать, так пускай хоть умрут с пользой.

— С какой?

— С такой. Ты что их рубить заставил? — указал Грэг на разрубленное ухо. Я только ради него через эту кучу угля и лез.

— Не хотел сам пачкаться, да и устал я от крови.

— Я и забыл, ты же вроде фермер?

— Да, это когда Стюарт не зовет.

— Мне проще, я в подворотне вырос. Своего первого я убил в десять.

— А ты?

— После двадцати. Случайно. Иногда мне кажется, Стюарту нравится смотреть, как я мучаюсь.

— И это тоже, — согласился Гордон, — но он тебя ценит и за трезвость ума.

— Ценит он меня не больше Остина.

— Как и всех. — Гордон встал, осмотрел успевших перебраться полицейских и молниеносным движением пристрелил обоих. — Как думаешь у которого уши красивее?

— Ты не у которого красивее выбирай, а чтобы к оставшемуся подходило.

— Это правильно… — Гордон дотронулся к ране, прикрытой волосами и засмеялся. — Хорошо, еще тот кусок в лоб не попал, а то не разговаривали бы тут. Надеюсь тот парень, которого я подстрелил, подох в муках. Не переживай Фрэнк. Поймаем второго, вернешься к своим свиньям, или что там у тебя.

— Овцы, Гордон, овцы.

— Тогда, что делать с этими баранами, ты знаешь. — Гордон срезал у обоих по правому уху. — Пойду, заставлю Тома пришить. Мне профессор зелье дал, сказал — гарантированно приживется.

— Раздень их сначала.

— Зачем?

— В топку они не влезут, значит, придется сбросить, а делать грязную работу за тебя я не собираюсь.

— У меня уши стынут.

— Ну, так поторопись. — Фрэнк с унылым выражением лица бросил голову в топку, и отправил за ней мешки. 




Глава 66


— Ну все, хватит дрыхнуть. — Финли толкнул Лиама в плече. — Ау!

— Давай я. — предложил Дуги.

— Ну, если думаешь у тебя лучше получится…

— Получится. — Дуги свесился со стола, выпустил длинные когти и всадил один до половины в кончик Лиамового носа. Тот вскочил с воплем, да так приложился головой о верхнюю полку, что чуть не пробил ее.

— Что это было? — Лиам схватился за нос.

— Приснилось чего, — выразил догадку Дуги и Зверь с Финли слегли от хохоту.

— Чего ржете? А чего у меня все болит? — Лиам опустил руку и поморщился от боли. Правая еще ничего, а вот если шевелить левой, то прям в глазах темнеет.

— Везучий ты парень, Лиам. Тебе в спину стреляли, а у тебя плащ бронированный оказался.

— Ты мое мнение о везении знаешь… Везет, это когда в спину не стреляют. — Лиам сделал паузу. — Что, в самом деле бронированный?

— Ага, пуля его не пробила, но ударило тебя сильно. Встань, пройдись. Посмотрим, не контузило ль тебя сильно.

— Хорошо, что я его спер. — Лиам поднялся и сел от того, что сильно закружилась голова.

— Контузило. Сильно. Сейчас блевану. — В подтверждение слов Лиам надул щеки. Финли успел открыть окно и Лиам рванулся к нему.

— Ничего, сейчас мы это поправим. — Финли вновь достал свои склянки и накапал пару капель в крышку фляжки, долив водой.

— Давай скорее, а то я и желудок за окном оставлю.

— Нет, ты уж там давай до конца. Если вырвешь лекарство, оно не подействует.

— Живодер! — возмутился Лиам захлебываясь рвотными массами, но что ему оставалось?

Они сошли на маленькой остановке, куда стекался люд с окрестных сел. В основном это были торгаши с большими баулами зелени, спешившие на рынок в города. На них Лиам не смотрел, потому, что они все время жевали яблоки, а его желудок был совершенно пуст. Иной бы в этой темни и на десяток метров не увидел, но для глаз Лиама и при тусклых станционных фонарях было светло, что днем. Он присел на лавочке, пока Финли отправился покупать билеты до Окенхолта и старался не закрывать глаза, а то его начинало вновь укачивать. В последний раз его вырвало, когда поезд начал торможение. Но, на твердой земле, Лиам почувствовал себя намного лучше. Конечно, вид у него был не самый бодрый, но ведь не рвало больше. Так было, пока он не увидел ее.

— Таллия! — Какая там хворь — все прошло мигом. — Таллия! — Лиам бросился к рыжей голове, мелькнувшей среди зеленщиков.

— Лиам, стой! — крикнул ему Дуги. — Но, Лиам уже был возле девушки. Он схватил ее за тоненькие плечи и развернул.

— Таллия!

— А? — Только и смогла ответить девушка. Она была красавицей, но не Таллией.

— Извините. Перепутал. — Лиам вдруг вновь стал больным.

— Перепутал он, ублюдок… — проскрипел невысокий, плотный как бочонок мужчина.

— Извините, показалось увидел знакомую девушку.

— Молокосос, да я тебя… — Лиам отвел полу плаща, достал револьвер и направил его в лицо мужику. Вся станция замерла.

— Я ведь, кажется, извинился?

— Да.

— Так что ты еще от меня хочешь? — он поднял на человека взгляд, полный мук, но мужик похоже ничего не видел дальше черного провала дула.

— Ничего.

— Вот и славно. — Лиам сунул ствол обратно в кобуру и побрел к лавочке.

— Это что за представление было? — спросил Финли.

— Он ту рыжую за Таллию принял, — пояснил Дуги.

— Ты с этим поосторожней, она тебе еще долго видеться будет. Старайся думать о ней поменьше.

— Я постараюсь… — соврал Лиам. Мысли его витали вокруг копны ее волос, упругих грудей, и нежной кожи бедер.

— Врет, — понял Дуги. 




Глава 67


— Так, наш вагон пятый. Поедем с комфортом, — сказал Финли, вглядываясь в длинную змею состава.

— Да черт с ним, с комфортом. Убраться бы из этой проклятущей страны побыстрей.

— О как заговорил, — улыбнулся Финли. — Ну, идем впритык. Должны успеть. Вот он, пятый.

— Куда! — рявкнул на входе, бравого вида, вояка. Вместо ответа Финли ткнул под самый нос билет. Вояке пришлось страшно скосить глаза, так как отступить он не мог — за спиной был вагон. Он попытался было отобрать билет, но Финли его просто ловко отвел. — Нельзя. Вагон зарезервирован за министром промышленности. Выбирай любой другой, у проводников приказ пускать.

Внезапно Финли и Лиаму пришлось отступить от входа, так как на перрон начали выскакивать вооруженные пехотинцы. — Чего случилось? — спросил сторожевой у дружков. — Крыса пищала, — бросил один из них, не оборачиваясь.

— Охотник, что ли? — поразился Финли. Даже рот открыл для пущей убедительности.

— А ну свалили отсюда бегом.

— Понял. — Финли быстрым шагом направился к концу поезда.

— Финли, это он, отец Ратлера — прошептал Лиам.

— Знаю, знаю, — так же тихо ответил Финли.

— Крыса меня засекла?

— Да черт его знает. Я тоже не прикрывался. Эй, фэйри, есть работа для твоего клинка.

— Убить крысу? Одну я уже сделал.

— Эта может оказаться посильнее.

— Посильнее охотника-оборотня?

— Что, он превращался в человека?

— Получеловека. Я перерубил ему горло, а мои братья разделали.

— Эту будут охранять. У тебя будет один шанс. Прыгнул, всадил клинок и исчез. Если их окажется больше, уходим в лес. Как у тебя с магией?

— Для рывка хватит.

— Прекрасно. Вот, это если сильно бросить о землю, взрывается синим дымом. Финли вытащил из сумки кожаный футлярчик, подбитый внутри мехом, и достал с него перепелиное яйцо. Он бросил его коту, и тот аккуратно поймал его ртом, умудрившись не раскусить клыками. После этого Финли схватил Дуги одной рукой и забросил на крышу поезда. Не теряя времени, фэйри побежал к тому выходу, с которого сыпали пехотинцы, а их уже было не меньше роты.

Финли и Лиам благоразумно перешли на стыковочную площадку между вагонами, как раз до того, как старший сержант громогласно объявил — Всем оставаться на местах, приготовиться к осмотру.

После его слов перрон замер, и чинно ступая на перроне, показался капитан. За ним вышел лейтенант. За большое кольцо он держал большую квадратную проволочную клетку. В ней, визжа и извиваясь, бесилась здоровенная крыса. — Выпусти ее, Гарри. Так будет быстрее. — Капитан достал из кобуры большущий блестящий револьвер и крутанул барабан.

— Эй, а вагон-то пустой остался, — заметил Лиам.

— Какой?

— Министерский.

— Ты хочешь министром прикрыться?

— А что, ублюдок не заслужил?

— Вполне.

Лейтенант открыл дверцу и вытряхнул злобную тварь на землю. Едва он отступил назад, как Дуги прыгнул. Он как обычно обернулся в воздухе, только теперь, вместо глефы он правой схватил за кольцо свой двуручник, а левой подбросил в воздух перепелиное яйцо. Меч выскочил из кожаных ножен легко. Фэйри успел крутануть кольцо вокруг ладони и подхватить его левой за рукоятку. Крыса истошно завопила, подняв голову вверх. Дуги прервал этот крик, вогнав широкое лезвие ей в спину. Меч разрубил хребет, будто это была яичная скорлупа. Солдаты оторопели.

Финли с Лиамом вошли в сидячий вагон. Лиам осмотрелся, а Финли сбросил с плеча сумки и двинулся дальше к площадке соединения. Напротив, на площадке министерского, стояло двое мордоворотов в штатском, но с револьверами на бедре. И они не постеснялись достать их, когда подошел Финли.

— Это произвол, вы не имеете права, у меня билет! — заявил он.

— А у меня пистолет, и я запросто могу нафаршировать тебя свинцом.

— Всем на пол! — приказал редким пассажирам Лиам, продемонстрировав револьвер, и сам поспешил укрыться за тяжелыми дубовыми досками сидений.

Дуги помедлил лишь секунду, пока подлетало яйцо, потом вырвал меч из мертвого тела охотника и плашмя ударил им яйцо, мгновенно окутавшись синим дымом. Капитан пальнул в землю наугад. На перроне поднялась паника.

Голова одного из охранников дернулась в сторону, и второй, что оставался начеку тот же час получил сокрушительный удар в морду. Его револьвер пальнул в опасной близи от ребер Финли. Но это было просто, а вот револьвер первого он едва успел отвести. Он выхватил его за ствол и треснул громилу рукояткой по лбу.

— Зверь, ты первый. — Позвал Финли и пес выскочил из-за сидений. Лиам тоже поднялся, а вот остальные пассажиры так и лежали.

— А ты идешь за мной, — сказал Лиам, и, достав револьвер, напомнил. — Пуленепробиваемый плащ.

Вагон был купейным. Зверь быстро подбегал то к одному, то к другому купе и замирал на долю секунды. — Крыса, — бросил он возле одного из них, что, в общем, было и так понятно по писку исходящему с купе. Зверь двинулся дальше, и дверь за его спиной буквально вынесло. Лиам навел ствол на человека в штатском, упавшем поверх двери. Он был мертв. Это трудно было не понять по фонтанирующей с горла крови. И тут показался он, охотник. Не в теле паршивой крысы, а уже в получеловеческом. Более того, в окровавленных руках он держал револьвер.

Громко зазвенело битое стекло, бес проигнорировал его, а зря, в висок ему со скоростью пули влетел блестевший лунным светом клинок. Все случилось так быстро, что даже Лиам не успел среагировать. Он отобрал револьвер у мертвого беса и, вытянув крохотный двуручник, бросил его изранившемуся о стекло фэйри. В выбитое окно пришлось еще и два раза пальнуть, чтобы любопытные не лезли. А Финли уже палил в двух мордоворотов в другом конце вагона поверх его головы.

— Сюда! — Крикнул Зверь.

— Как с магией? — спросил Лиам.

— На пределе, — ответил Дуги, что было и так понятно, по сиявшему камню королей. А еще из-за порванной рубашки на его груди проступали очертания солнца.

— Еще один рывок осилишь? Нужно обезоружить. — Лиам подбежал к указанному Зверем купе.

— Давай! — скомандовал Дуги. Лиам дернул дверцу, и в стенку напротив тот же час врезалось две пули. Стреляли по человеческому росту, поэтому Дуги остался невредим. Он подпрыгнул к одному человеку и рубанул его по запястью, а второму проколол ногу мечом. Первый уронил револьвер, а второй опустил. Лиам влетел внутрь и выбил револьвер ногой, а потом добавил обоим по голове рукояткой.

— Финли! — Лиам узнал министра по фамильному сходству с его сынком, но отец был занят тем, что яростно отстреливался через первый вход. Вскоре капитан пехотинцев должен был сообразить, что есть и второй, а также двери между вагонами, да и окна в конце концов.

— Зверь, рявкни! — скомандовал Финли, уступая место псу. Тот рявкнул и солдат перед выходом положило, как при урагане. Потом он выскочил наружу и добавил им еще пару раз, но не так сильно. — Теперь сумки. Мы к паровозу. — Финли бросился в купе, а Зверь за сумками. — Кто?

— Этот, — указал Лиам.

— За мной. — Схватив громилу с кучей лишнего веса за грудки, Финли выбросил его через окно, выбив телом стекло, а потом выскочил и сам.

— Ты что творишь?

— Не хочу разделяться, а к паровозу нужно через угольный вагон пробиваться. Так быстрее. — Финли взвалил тушу на плече и побежал. Когда он добежал до тендера с углем, то забросил министра внутрь, ничуть не заботясь о его целостности.

— Ты же его убить можешь!

— Не боись, он на мягкое упал.

— Он на уголь упал!

— На жир он свой упал. Отсоедини остальные вагоны. — Лиам бросился к сцепке, подергал разные рычаги, пока не разошлись зажимы, а потом вытянул костыль. Воспользовавшись лесенкой, он влез в тендер и, съехав по углю, проверил пульс министра так, как его учил Финли. Министр был жив, а вот Финли спорил о чем-то с бородатым машинистом.

— Поехали, дорогие, — говорил он.

— Мы подчиняемся только…

— Моему пистолету.

— Да пошел, ты! Я революционер… — Лиам не дал ему договорить. В нем внезапно проснулась злость и он саданул машиниста в живот так, что у того глаза на лоб полезли.

— Ты! — указал он на второго. — Поехали. — Этот был помоложе, да и не рвался ничего доказывать. Двинул пару рычагов, и машина зашипела, засвистела и медленно покатила.

Зверь едва успел рявкнуть, чтобы ему помогли. Финли соскочил и забросил в кабину сумки, взял на руки пса и бросил. Не до конца оклемавшийся капитан в это время пальнул из своей гаубицы, взвыв от боли, когда отдача сломала ему пальцы. — Так тебе и надо, — улыбнулся Финли и вскочил в кабину.




Глава 68


— Зверь… Зверь! — Лиам тряс лохматую псину за окровавленный бок, и пес едва смог пошевелиться.

— Что случилось? — Финли не понял ничего.

— Это ты мне скажи! Ты бросил его как мешок.

— Он был здоров, когда я его бросал. — Финли увидел на полу лужу крови и быстро взялся ощупывать собаку. Рана обнаружилась быстро. Тяжелая пуля прошла по касательной, сломала и вогнала в его тело кусок грудной кости.

— Это кровь? Почему не светится. У него же светящаяся, — сказал Лиам потому, что в его мозгу заварилась каша из вопросов, которые выскакивали сами собой, пока он не собрался с силами и не заткнулся.

— Тогда, ему раны демон нанес. А эти раны нанесенные обычным оружием. Он умирает.

— Так спаси его.

— Я не могу.

— Погоди, как это не можешь? Он же светлый дух. Он не может умереть! Вы сами говорили.

— Не так все просто, Лиам, — вставил Дуги. — Ему нужно тело. Искалеченное, умирающее тело.

— Монстр не умирал.

— Монстр умирал жеребенком. Жизнь ему была дана взаймы. И чтобы поддерживать ее, Зверь лишился многих сил. — Внезапно, кровь засветилась. Все замерли, даже машинисты, даже оклемавшийся министр.

— Это же хорошо? — спросил Лиам. Ему никто не ответил, но кровь светилась все ярче, пока не начала ослеплять, а потом свет резко ударил по глазам и исчез. Финли дотронулся до собачьего горла и печально покачал головой.

— Мы должны его похоронить, — сказал Финли. В тусклом свете лампы и печки паровоза по его лицу сбежало две слезы.

— Нет, — твердо сказал Дуги. — Даже это мертвое тело, особенно кости, хранят в себе много светлой силы. Если его найдут, им могут воспользоваться.

— Но оно способно только исцелять, да всякие невинные фокусы. — Машинисты кота не слышали, но видели, что маг с ним разговаривает и посмотрели на него по-новому, с опаской.

— И ты хочешь, чтобы какой-нибудь шарлатан, за пару пенни лечил его костями сифилис?

— Нет! — Финли аж передернуло от такой мысли. — Что же нам делать?

— Сжечь. — Дуги выразительно посмотрел на топку.

— Святые небеса, ты хочешь, чтобы я сжег друга в топке паровоза?

— Финли, у нас ведь нет выхода, — мягким голосом поддержал его Лиам.

— Проклятье…

— Соглашайся, они правы, — сказал вдруг министр.

— Тебя кто спрашивал? — ответило три резких голоса. Даже Дуги заговорил так, что его услышали.

— Ну, так остановитесь и выкопайте ему могилу.

— Ты что ничего не сломал? — поинтересовался Лиам. — Я могу устроить.

— Я нужен вам живой и невредимый, — спокойно возразил Ратлер.

— Живой, да… — сказал Лиам, чем вызвал смешок министра.

— Суровый ты, парень Гринвуд. Это ведь ты, правда?

— Я, и что?

— Ничего, хотел просто пообщаться с человеком, который стрелял в моего сына. Отваги тебе не занимать.

— И ты так спокойно со мной разговариваешь?

— Ну, Джеймсу больше ничто не угрожает. О, — министр заметил выражение лица Лиама, — так ты не знал, он жив. Я послал к нему человека…

— Профессора, — понял Лиам.

— Да, ты уже и с ним познакомился?

— Заткнись, а скажешь еще одно слово, я оторву тебе…

— Ухо, — подсказал Дуги. — Дяде отрезали раз. Говорил — чертовски больно.

— Молчу, — Министр поднял воротник пиджака и поудобней умостился на угле.

— Так что, Финли?

— Вы правы парни. — Финли поднял собачье тело так аккуратно, словно это был младенец и всунул задние ноги в топку. Запахло паленым. Медленно и с мрачной торжественностью он всовывал тело в топку, но отверстие было слишком маленьким, а Зверь был достаточно широк в груди, так что его пришлось заталкивать. Когда дошло до передних лап, он вконец застрял. Лиам подался вперед, чтобы помочь. — Я сам! — резко остановил его Финли. — Кое-как ему удалось просунуть оставшуюся часть тела, не применяя грубой силы. — Надеюсь, — Финли утер слезы, — ты нашел себе новое тело, друг.

— Вокруг лес. В лесу постоянно гибнут звери, — попытался было успокоить его Лиам, да только у самого в горле ком стал, а по лицу слезы потекли.

— Герои плачут. Какое умилительное зрелище, — не сдержался Ратлер.

Лиам прыгнул в тендер и сходу пнул министра сапогом в лицо, потом в живот несколько раз.

— Лиам! Хватит парень. Еще убьешь его.

— Ничего с ним не станется — здоровое быдло. Кроме того, мне кажется это неплохой идеей. — Он даже взялся за револьвер.

— Нет! — запротестовал Дуги. — Он нужен нам, чтобы беспрепятственно добраться до корабля.

— Он выжил, а значит, за смерть Волчонка никто не ответил. Если я убью старика, то Ратлер останется без его влияния и защиты.

— И с его миллионами, — добавил Финли. — Да, ты его накажешь хуже некуда…

— Не подумал, — Лиам убрал руку с рукоятки револьвера.

— У тебя и первый раз так получилось, — сказал Дуги. — Ты смог выстрелить, только когда он поднял ружье.

— Да я трус, доволен?

— Иные назвали бы это благородством.

— А я называю это страхом. Мне страшно выстрелить в безоружного человека.

— Если это твой единственный страх, то все не так уж плохо, — сказал Финли.

— Еще я высоты боюсь. Когда с дома на дом прыгали, думал обделаюсь. 




Глава 69


Демон смотрел на монету и чувствовал, что в нем всплывает доселе неизвестное чувство. Прошло уже шестнадцать лет с тех пор, как он вырвался в этот мир. В отличие от менее сдержанных братьев, он оставил себе имя оболочки, его личину и память. С тех пор все давалось ему легко. То тут, то там маг, мелкий фэйри. Он напился магии так, что почти восстановил потраченное на переход в мир людей. Высушив эти земли, он собирался податься дальше. Например, в Рукию, или Ализонию, там вообще магов можно купить легально. Их разводят как скот, опаивают алхимическими зельями, надевают специальные ошейники и продают, как рабов. Потом можно пощипать Султанат — удивительная страна, где дворянин — не обязательно маг, да и не всякий маг — дворянин. Еще есть северные шаманы, да только проклятые оборотни их берегут, пуще своего золота. Можно попугать вампирчиков в Империи Теней, а потом и за Новую Бримию взяться.

Но черт подери, для этого нужны силы! И эти силы есть у Лиама и Финли Гринвудов. Финли тем более ценен, что может рассказать о своих братьях, и если они есть в Союзе… Волнение — вот чувство которое было ему чуждо. Но сейчас, когда на кону стояло столько силы, он познал его. Проклятая кровь высыхала, а второй раз такой трюк с монетой не провернуть. Стюарт повернул ее на несколько градусов и посмотрел, как медленно, гораздо медленнее, чем днем, пятнышко вернулось на место, указывая на Финли.

Сбоку прогудел встречный поезд. Демон уставился в окно. — Наверное, тот, на котором должен был приехать министр. — Подумал Демон. Ублюдок ему не нравился, но он исправно убирал за Энтони. В этот раз он будет разочарован. Демон вновь взглянул на монету. Точка не шевелилась. Он вновь повернул ее на пару градусов, заставляя кровь двигаться. Стоп! — Фрэнк! — заорал демон. Точка то теперь указывала в обратном направлении.

— Сэр?

— Кричи машинистам, чтоб тормозили, а потом назад.

— Они не услышат. Нужно тэндер перелезать.

— Так чего стал.

— Сэр, это же не кэб, они не смогут развернуться.

— Да просто задний ход, идиот.

— Сэр, мы столкнемся со следующим поездом, вышедшим в этом направлении.

— Проклятье. — Стюарт хлопнул по столешнице, да так, что угол отломался. — Что предлагаешь?

— Нужно с машинистами посоветоваться, но тормозить никак нельзя.

— Иди, даю тебе минуту.

Фрэнк бросился к переходу между вагонами, влез по лесенке в тэндер и съехал по купе угля.

— Нужно назад.

— Мы не можем!

— А кто может? — со злостью бросил Фрэнк, заставив замолчать машинистов. — Я так понимаю, что развернуть эту дуру можно только на станции?

— Да.

— Ближайшая?

— Пэйлбридж. Перед столицей.

— А можно по дороге где-то стрелки перевести и задом поехать? Я слышал что-то такое.

— Сэр, — осторожно начал машинист. — Стрелки переключают только идущие вперед пути. Мы не выедем на встречные рельсы.

— Понятно. Сколько до Пэйлбриджа?

— Четыре часа.

— Слишком долго, он за это время половину человек убьет, чтобы успокоиться.

— Можно…

— Ну?

— Остановка здесь сельская. Можно остановиться и сесть на встречный поезд. Они здесь часто ходят.

— Насколько часто?

— Раз в пять часов.

— Нужно подумать.

— Сэр, если останавливаемся, то мне пора сбрасывать скорость. Весу у нас не много, но все равно могу не успеть затормозить.

— Действуй. — Фрэнк принял решение. Оставалось надеяться, что правильное, иначе голова слетит с плеч.

Обошлось. Каким-то чудом когти у Стюарта отрастать не стали, да и то, что станция лучший выход, он согласился. — Слушай, Фрэнк, когда прибудем в Окенхолт, нужно реквизировать все кэбы и нестись в порт. Первым делом задержать отправляющиеся корабли. Я останусь, побеседую с заместителем начальника станции.

— Сэр… — как стон вырвалось у Фрэнка.

— Что?

— Прошу вас, не надо больше трупов. Мы оставляем слишком много следов.

— Ладно, ладно… — проворчал демон, как старик недовольный тем, что его учит молодой специалист. — Ну, ты же понимаешь, что мы их упустили, и они, скорее всего уже в Рукии.

— Или Ализонии, или в южных колониях. Оттуда к Султанату — рукой подать. А Султанат, как известно, ведет торговлю с Новой Бримией.

— Да ты прав, прав.






Глава 70


— Может бросим поезд где-то перед городом?

— Лучше не надо. Еще чего доброго аварию устроим.

— Да вроде видно уже. — Лиам указал рукой на огромную красную половинку солнца, выглядывающую из-за низкорослых кустарников.

— Нет, приедем прямо на станцию, как положено.

— Так эти ж двое все растрезвонят.

— Я им снотворного дам. И ему дам.

— Мне зачем? — удивился министр.

— Чтобы больным казался. Потребуем карету скорой помощи и доедем на ней до самых доков.

— А с кучером что делать?

— Тоже приспим.

— А капитан не взбунтуется? Или мы и его усыпим?

— А чего ему бунтовать? Министр будет спать, кучер тоже.

— Если карета станет — будет подозрительно. В смысле, если она так и останется стоять на пристани.

— Тут ты прав… Что-нибудь да придумаем.

— Ну, показывай, как тормозить, — приказал Лиам машинисту, тому, что поразговорчивей.

Первого машиниста приспали раньше, второму, дали сонного порошка, когда он скомандовал тормозить. Колеса заклинило и они завизжали в сотый, а может и тысячный раз, полируя рельсы чудовищным трением. Ратлер разинул было рот, чтобы позвать на помощь, но Дуги был начеку и бросил в него горсткой сонного порошка. Министр зашелся кашлем и начал отплевываться. К тому времени, когда поезд подъехал точно к центру посадочной платформы, он уже не мог внятно говорить, да и стоять ровно тоже.

— Карету, карету скорой сюда! Министру плохо. — Финли нескольким выкриками поднял на станции целый переполох. — На нас напали колдуны. Королевские войска наступают на Окенхолт, это вторжение. — На секунду воцарилась тишина, но потом какая-то дородная, но малодушная женщина завизжала. Вокзал пришел в панику.

— Ты чего творишь? — прошипел ему Лиам.

— Развлекаюсь.

— И как нам теперь найти карету? — Хаос поднялся ужасный. Люди действительно бросились спасать свои жизни.

— Да уж, немножко перегнул.

— Немножко? — Толпа хлынула с перрона через станционное здание, создав невообразимую давку.

— Бери сумки, кругом пойдем. — Финли взвалил себе на плече министра и двинул в город прямо через рельсы, за ним последовали и те, кто оказался в конце толпы, вламывающейся в станционное здание.

Первая же встречная повозка с картошкой была реквизирована для перевозки министра. Хозяин не протестовал, потому, как получил за нее золотой. Впрягшись, Финли развил такую скорость, с какой в тесных улочках не справилась бы ни одна кобыла.

— Успеваем?

— Я откуда знаю?

— У министра часы видел.

— Дуги, глянь, а то мне не слишком то удобно с этими баулами.

— Так бросай сверху.

— Нет. — Тележка была маленькой, а министр большим. Его ноги и руки и так торчали сверху, болтаясь в разные стороны. Сумки легко могли слететь на следующей же выбоине, а вот Дуги, всадив когти в грудь Ратлеру, держался неплохо. Подцепив одной лапой цепочку, он вытащил большую золоченую луковицу часов.

— Нормально, при этом темпе успеваем.

А держать этот темп пришлось почти десять минут. Финли был ничего — подустал, а вот Лиам даже говорить не мог — так запыхался.

— Капитан! Выводите судно в море.

— С чего такая спешка? — ответил босой человек в рваных лохмотьях. Если бы Лиам мог сейчас говорить, то непременно бы подметил, что этот человек похож на капитана, в той же мере, что и это корыто с корявой надписью «Дурнушка» на судно. — Если за вами погоня…

— Капитан…

— Тогда придется доплатить. — Говорить Лиам не мог — слишком пересохло во рту, но достать револьвер и всадить пулю в доску под ногами капитана, силы нашлись.

— Это довольно опрометчиво парень, у моих людей тоже оружие есть. — Следующая пуля прошила руку матросу, потянувшемуся за револьвером. Стрелял Финли.

— Вот это было опрометчиво, — сказал он. За неполных три секунды он опустошил барабан. Пули легли кучно, почти одна в одну, выбив дыру в толстой дубовой доске бортика. При этом Финли смотрел в глаза капитану. — Вопросы с оплатой мы решили сразу, не так ли? — Финли пижонски крутанул револьвер на указательном пальце и вложил его в кобуру.

— Так… Ваша каюта внизу.

— Спасибо, мы останемся на палубе. Тут плыть-то полдня.

— Воля ваша. — Капитан пожал плечами и начал отдавать приказы. — Стоп, полдня?

— Сэнт-Иви, капитан. Мы сойдем там.

— Но мы договаривались о Ализонии, а не Рукии.

— Проблемы?

— Да. Рукийские власти не очень любят нашу «Дурнушку».

— Отчего же?

— Из-за порто.

— Попались на контрабанде?

— Меня не поймали.

— Отрадно слышать. Сент-Иви капитан, а плата остается преждней.

— Черт, мы же идем с пустым трюмом.

— Вы можете взять шампанского, и продать его в Союзе.

— Сент-Иви не то место, где можно загрузиться шампанским. 




Глава 71


— Почему Рукия?

— Из-за него. — Финли указал на министра.

— Не вижу в этом смыла. С Рукии не ходят корабли в Новую Бримию.

— Зато ходят в Эредию. Не забывай, что Бримия не единственное государство на Диком. Только самое большое.

— Но почему из-за него?

— Люди видели тележку, видели, как мы его тащили. Рано или поздно кто-то с матросов укажет Стюарту на «Дурнушку».

— А Ализония ее постоянный маршрут…

— Угадал.

— Так что сделаем с ним?

— Заберем с собой.

— И на кой он нам сдался?

— Чтобы запутать нашего почитателя.

— Как он нас выслеживает, черт его раздери!

— Да я тоже над этим голову ломал. Скорее всего, есть у него какая-то наша вещь. Может твое что, ты же у него в плену был.

— Я там голый был.

— Не знаю, но поисковая магия долго не держится, а через воду, так вообще отказывает.

— Так мы что оторвались?

— Очень хочется сказать «да»…

— Понятно.

— Человек за бортом! — крикнул матрос.

— Где? — переспросил капитан.

— Ост-зюйд-ост.

— Обломки есть? Бочки, ящики видны?

— Нет, капитан.

— Посмотрим, — сказал Финли. Он достал из сумки несколько пузырьков, отобрал тот, жидкость в котором была черна, как ночь. — Придержишь меня Лиам.

— Зачем?

— Чтобы не упал, зачем же еще.

— Финли вытянул пробку и, на прикрепленном к ней конском волосе повисла капля. Он ткнул волоском в глаз и часто-часто заморгал. Сунул пробку обратно и отправил новую каплю во второй глаз. — Разверни меня, куда там матрос кричал.

— Восток-юго-восток. — Врочем, со своим зрением Лиам не нуждался в подсказке. Он и сам видел очертания качающейся на волнах фигуры. От качки сильно рябело в глазах и рассмотреть толком он не мог. А вот Финли мог. От зелья, его зрачки расширились так, что глаза казались двумя черными провалами.

— Капитан, обойдите ее, коли вам жизнь дорога.

— Опять угрозы? Послушайте…

— Нет, это вы меня послушайте! Это ундина.

— Вилли, сбегай за моей трубой, — приказал капитан, но посудина качнулась левее. Капитан решил идти севернее.

Когда Вилли принес футляр с трубой, стало понятно, почему капитан не носит его с собой. Инструмент был просто изумителен, прост, строг в очертаниях, но чувствовалось, что это далеко не дешевка. А главное — стояло на нем клеймо одного из знаменитейших Рукийских дореволюционных мастеров. Такой трубой светить не стоило, еще чего доброго ведьмоловы придерутся.

— Неужто Буайе, сэр?

— Буайе?

— Рукийский оптик. Дореволюционный. Он не зачаровывал линзы, как другие, а только применял магию в процессе изготовления. От этого его линзы всегда были невероятно правильной формы.

— В ней нет магии.

— И не должно быть. Таков был замысел Буайе.

— Трубу проиграл мне в карты один Ализонец, — он приложил окуляр к глазу. — Черт! Действительно ундина. Их же не водилось в этих водах сотни лет.

— Теперь эти воды вновь стали для них безопасными, а значит, вы станете зарабатывать больше капитан.

— Если только одна из этих красавиц не утащит меня на дно. Почему это эти воды стали безопасными для этих тварей?

— Падуб и Дуб ушли вместе с королем, раньше эти моря были в их владениях.

— Тебе-то откуда это известно? — Этот вопрос Финли проигнорировал.

— Теперь же дикие фэйри, могут разгуляться не на шутку.

— Но ведь на суше фэйри почти истреблены.

— Крысы плавают, капитан, но не так далеко. До этих фэйри они не доберутся. Кроме того, не все ундины утаскивают моряков на дно.

— Так из каких эта?

— Желаете проверить?

— Нет уж, увольте. 




Глава 72


— Знаешь почему еще я выбрал Рукию? — Финли подобрал на песке затейливую ракушку. — Почему именно Сент-Иви?

— А ты сейчас расскажешь. — Ответил Лиам, задумчиво глядя на бессознательное тело министра.

— Около четырех лет тому назад, в Сент-Иви начали пропадать дети. Парни и девушки тринадцати — четырнадцати лет. Тогда это еще был богатый приморский город, который чудом миновали все поветрия.

— Все? — даже Дуги искренне удивился, открыв свой клыкастый рот.

— Все.

— В чем причина?

— Жители просили защиты у фэйри.

— Но мы давно уже не так сильны…

— Дуги, тебе известно, что короли позволили остаться на этой земле некоторым самым преданным вассалам и освободили их от клятв?

— Неужто здесь один из ши?

— Ши? — переспросил Лиам.

— Это как пэр у вас.

— Здесь герцог Сильверхорн.

— Святые небеса… — Дуги был поражен.

— Я чего-то не понимаю? Откуда столько эмоций, — спросил Лиам.

— Да Сильверхорн был главнокомандующим светлого воинства… Но, как вы о нем узнали.

— Узнал Грэг. Он был здесь, когда вместо пропавшего сына домой вернулось двое.

— Двое? В смысле подменыш и человек? Значит, вот какова была цена! Люди воспитывали подменышей. Погоди… Столько вопросов… Но Сильверхорн светлый, а светлые подкидывают ребенка только вместо мертвого.

— Правильно.

— А темные выращивают человека и после этого заставляют их сражаться до смерти, чтобы один из них стал полноценным фэйри.

— Да. Вот только герцог решил иначе. Он оставил обоих в живых.

— Но тогда, они полуфэйри. Это противоречит законам и Дуба и Падуба.

— Сильверхорн свободен от клятвы. Он устанавливает свои законы. Знаешь, кто его самый преданный сподвижник?

— Ну, не томи.

— Голдфаер.

— Граф саламандер! Темный!

— Ага.

— Рассказывай дальше.

— Родители тех парней так перепугались, что опоили их и отвезли к ведьмоловам, чтобы те указали на настоящего.

— Но ведь магия фэйри была в них поделена поровну.

— Вот ведьмоловы и решили сжечь обоих. Тогда Голдфаер пообещал Грэгу, две просьбы, от себя и Сильверхорна за каждого из спасенных ребятишек.

— Грэг справился?

— Да, Сильверхорн предоставляет убежище в Хорнвуде любому магу, преследуемому ведьмоловами сроком до четырех дней.

— А Голдфаер?

— Просьба к Голдфаеру открыта. Ею может воспользоваться любой Месячный брат, попавший в сложную ситуацию.

— И ты?

— И я. Верно я говорю, сильф?

— Верно, человек, — звонкий смех эхом разлился по пляжу. Воздух заискрился сотнями красок и явил прозрачный лик прекрасной белокурой девушки. Из одежды на ней был легкий сарафан. Такой же нематериальный, как и она сама, но под ним легко угадывались очертания ее тела. Сильфа метнулась вправо, влево, подлетела к Лиаму так близко, что будь она из плоти и крови, они бы непременно столкнулись носами.

— Ты больной.

— Я? Нет.

— Больной. — Сильфа ткнула Лиама пальцем в сердце. Не в грудь, а именно в сердце, потому, что он вошел в нее полностью. Как вспышка марева на месте сильфы вдруг оказалась Таллия. — Мерзость! Фу! — Сильфа засунула в его грудь всю руку и рывком вытащила оттуда комок красновато-бурой жижи. Лиам упал на колени от пронзающей грудь боли, а фэйри размахнулась и запустила комок далеко в море. — Вот теперь, не больной.

— Спасибо тебе большое, — опомнился первым Дуги.

— Ха-ха-ха! — пак благодарит за человека.

— Он мой друг.

— Действительно? — Сильфа ринулась на Дуги с такой быстротой, что тот невольно выпустил когти, но она лишь уткнулась в него носом, как и в случае с Лиамом. — Ши! Извините меня благородный. — Сильфа отлетела, и, сделав прекрасный воздушный пируэт, умудрилась склониться все еще левитируя над песком.

— Ши? — переспросило три удивленных голоса одновременно. 




Глава 73


— Так что, мы можем идти в Хорнвуд?

— Вы, конечно, а он — нет. Он мерзкий. — Сильфа ринулась к Ратлеру, намереваясь запустить руку в его нутро.

— Нет, — вновь одновременно вскликнула вся троица.

— Как скажете, благородный.

— Послушай, никакой я не благородный, — начал злиться Дуги. Он уже принял свой привычный облик, ведь вокруг, по словам сильфы, чужых не было.

— Как скажете!

— Прими нашу благодарность, за излечение сердечного недуга. — Чтобы перевести разговор на другую тему, и сгладить неловкость, да и, в конце концов, чтобы Лиам не был должником у фэйри, Финли поднес Сильфе флакон зелья. Фэйри они на редкость беззлобные и до конца человеческой жизни могут и не забирать долг, но другие фэйри могут перекупить его, или выменять на глупую безделушку.

— Ой, да что вы не стоило! — Тем не менее, флакон оказался в ее руках раньше, чем она договорила. — Так-так-так, — она сунула сквозь него палец. — Ой, какая красота! А сколько трав! Спасибо, теперь я точно Ивет от бесплодия вылечу, а то на нее уже вся семья искоса смотрит.

— Ты что, с собой зелье от бесплодия носишь? — прошептал Лиам Финли.

— Да это обычный бесспиртовый тоник. Общеукрепляющий.

— Ну-ну.

— Не нукай, лучше обыщи нашего красавца. Деньги, драгоценности отобрать и лучше всего выбросить.

— А можно часы оставить, я к ним давно приглядываюсь.

— Сильфа… А как тебя зовут? Я, кстати, Финли, это Лиам, и Дуги.

— Коринн, — ответила сильфа, — приятно познакомиться.

— А скажи-ка нам Коринн, может ли Лиам оставить себе эти часы?

— Брать чужое нехорошо, — надулась фэйри.

— Уж он-то заслужил, большего наказания, чем быть ободранным, — сказал Дуги.

— Как скажете, благородный.

— Ну вот, опять заладила… — Лиам остановил его излияния коротким жестом.

— Часы новые, еще не пропитались его гадкостью.

Лиам основательно прошмонал его по карманам, А дуги прошелся по швам и подкладкам на наличие тайников. Все документы сжег Финли, а Деньги Лиам выбросил в море. После этого Финли вновь достал свои склянки.

— А что вы с ним делать будете?

— Память сотрем.

— Ой, как хорошо.

— Хорошо?

— Ну да, он там такой гадкий. — Сильфа указала пальцем на лоб министра. — Бр-р-р.

— Это не навсегда. На полгода максимум.

— И то хорошо. Если мы за ним присмотрим, он может немножко измениться в лучшую сторону.

— Он из тех, кто сжигал невинных на кострах. Такие не меняются.

— Меняются все! Даже благородный Голдфаер изменился.

— По мне, так он просто освободился от клятвы.

— Ага, и изменился после этого. Он больше не охотится на людей.

— Хм, от такого полезно иметь открытую услугу, — вставил своих пять копеек Лиам.

Открыв министру рот, Финли всыпал в него несколько цветных порошков, и добавил пару капель сиреневого зелья. — Все, пошли.

— Я останусь, — сказала Коринн. — Провожу его в деревню.

— А разве нам провожатый не полагается?

— Так вас и проводят. Вы только попросите.

Сильфа оказалась права. Подойдя к опушке соснового леса, Финли громко позвал других фэйри, используя имя Коринн. Двое широкоплечих и низкорослых парней появились, будто из ниоткуда, — Просто вышли из-за сосны, слишком тоненькой, чтобы за ней можно было спрятаться. На вид ребята были совершенными близнецами. Даже одежда и составные луки из рога были одинаковыми. Стрелы они, кстати, держали на тетиве.

— Луки… — скептически хмыкнул Лиам.

— Сорок выстрелов в минуту, парень, — бросил один из них, жутко коверкая слова своим акцентом.

— Быстрее револьвера, не так ли? — добавил второй речью чуть чище.

— Эту минуту еще прожить надо. А когда имеешь дело с револьвером — это сложно.

— Хватит, — оборвал перепалку Финли. — Сильфа признала нас. Вы проводите нас в сердце леса?

— Обычно чужаки пережидают на окраине.

— Будь любезней, Жан, — пропищал крылатый эльф у него над головой. — Джентльмены, прошу за мной. А вы двое, обратно в тень. Парни отступили в тень ближайших сосен и буквально стали невидимыми.

— Хм, сколько же у вас здесь силы, что они могут такое вытворять? — поразился Дуги.

— И это говорит благородный пак? — улыбнулся эльф. — Прошу вас за мной. Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер желают видеть вас.

— Погоди, именно его, не всех нас, а именно его? — переспросил Финли.

— Нет, вы тоже приглашены. — Более отвечать эльф не стал — он неторопливо полетел вперед, и всем пришлось последовать за ним.

— Дуги, ничего не хочешь нам рассказать? — спросил Лиам.

— Сам ничего не понимаю. Розалия говорила, что у меня потенциал, но чтобы вот так сразу признали во мне ши… Фигня какая-то. 




Глава 74


С каждым шагом лес будто темнел. Мелкие сосенки и тисы начали смениваться более крупными деревьями. Их кроны переплетались все гуще и гуще, пропуская меньше света. Кое-где даже попадались листовые, а не хвойные. Вместо обычного толстого слоя сухих иголок то тут, то там пробивалась пожухлая трава. И вновь же с каждым шагом ее становилось больше, все зеленее она выглядела. Скоро уже Дуги пришлось пробираться сквозь темно-зеленые заросли себе по пояс. Да и выглядела трава так, будто никто раньше по ней не ходил, да что там — будто, даже листья и иголки на нее никогда не падали.

Эльф привел друзей в само сердце леса. Здесь, если бы не сияние крылатых фэйри и волшебных огоньков, было бы темно, как в гробу. Сердцем, а по совместительству и порталом в Феерию был молодой кедр, в высоту всего лишь метров двадцать. Только в отличие от памятного Лиаму дуба академии, его крона тесно сплеталась с близстоящими деревьями. Выглядело это все довольно… загадочно, что ли. Но насладиться видом Лиаму не дали. Величественная фигура двинулась им на встречу и огоньки бросились в стороны, уступая ей дорогу.

— Джентльмены. — Сильверхорн склонил голову в знак почтения и люди, вместе с паком поспешили склониться пониже.

Странно это выглядело — кланяться перед оленем. Да, Сильверхорн имел тело настоящего Благородного оленя. Примерно триста килограмм весу и сто шестьдесят сантиметров в холке. А еще рога. Здоровенные, ветвистые рога. Только у Благородных оленей каждый их отросток — тупой, а у этого ши они были остры, как кавалерийские пики, да еще и отливали серебряным блеском. Не все рога, а только наконечники.

— Привет. — Весело бросил худощавый красавец с ярко-золотыми волосами. На всякий случай троица поклонилась и ему.

— Скоро у нас ужин, а пока для аперитива может выпить вина? — Как радушный хозяин предложил Сильверхорн.

— Или чего покрепче, — добавил золотоволосый. — Например — джина.

— Это не услуга господа, просто хозяйское радушие. Правда, Голд?

— Правда. — Подтвердил Голдфаер. — Кроме того у меня обширные запасы выпивки. Выбирайте что вам угодно.

— Благодарю, не откажусь от стаканчика золотого рому.

— Прекрасный выбор, хотя я больше люблю темный, — сказал Голдфаер.

— Мне вина, пожалуйста. На усмотрение хозяина, только не слишком сладкого.

— Отлично, — кивнул Сильверхорн. Теперь оба фэйри уставились на Дуги.

— Э-э-э… А можно чаю? — Сильверхорн с Голдфаером засмеялись.

— Можно, можно.

— Тогда черного с двумя ложками сахара.

И выпивка, и чай нашлись едва только Сильверхорн бровью повел. На изящных подносах их принесли крылатые эльфы. Голдфаер щелкнул пальцами и другая стайка крылатых принесла легкие изящные плетеные стулья. Сильверхорн сел на земле, зато перед ним поставили небольшой столик с бокалом вина, в котором была соломинка, чтобы фэйри было сподручней пить. Почему такой могущественный фэйри остается в обличии оленя оставалось загадкой.

— Прошу садиться. — Сказал он и первым опустил задницу на траву возле столика. Люди и фэйри заняли свои места. — И так, джентльмены, что собираетесь делать дальше? Сильфы с Бримии принесли…

— Со Свободного Союза Широв, Сильвер. Теперь она так называется.

— Простите, сильфы принесли вести, что один, на редкость пакостный, демон, устроил кучу беспорядков во время погони за несколькими магами.

— Вы совершенно правы, ваша светлость, это мы.

— А еще говорят о буяне-паке изгнанном своей общиной и неприемлющем традиций.

— Да, ваша светлость, это я. Но я случайно показался на людях. В остальном — правда, виноват.

— Я говорю о древнейшей из традиций — об услугах.

— Услугах?

— Пак, они хоть и достойные, но люди. Сколько раз ты им помог безвозмездно?

— Финли мне жизнь спас, ваша светлость, а Лиам мне друг. Кроме того разве сейчас не время изменять традиции?

— Намекаешь на моих ребят? Они хорошие воины, а когда придут демоны, многие из них и так помрут. Но ты, пак Дуги, ты ведь не был ши, когда тебя изгнали?

— Не был.

— Что тебя изменило?

— Не знаю, да и не чувствую я изменений, новых способностей не наблюдаю.

— Они не всегда явные, — заговорил вдруг Голдфаер. — Я, например, потратил полвека, чтобы понять, что мое новое золотое пламя может за несколько секунд расплавить стальной клинок. Полвека, пак.

— Мы чувствуем в тебе силу настоящего ши. — продолжил Сильверхорн. — И предлагаем тебе присоединиться. — От неожиданности пак поперхнулся чаем.

— Мне?

— Тебе. Десять полуфэйри и пара сотен крылатых под ваше начало, барон, — лукаво произнес Голдфаер.

— И еще, мы поможем тебе открыть свои новые таланты.

— Я…

— Думай головой, Дуги, — внезапно сказал Лиам. — Его светлость Сильверхорн и милорд Голдфаер, заключали сделки еще, когда тебя в проекте не было.

— Лестно слышать, — улыбнулся Голдфаер. — Что вы столь высокого мнения о наших умениях.

— Но было бы намного приятнее не скажи я этого, правда, милорд? — Голдфаер не ответил, ведь фэйри не врут.

— Это дело фэйри, человек, — строго произнес Сильверхорн. — Ни слова больше. Да, это угроза, — добавил он в ответ на ухмылку Лиама. — Есть много способов навредить тебе, не нарушая обещания Месячному брату.

— Но я собирался повидать Дикий. Я хотел попасть в Новую Бримию.

— Думаешь там лучше? Скорее всего, наши фэйри ведут там еще более ожесточенные бои с местными, чем мы здесь с бесами и демонами.

— Я не знаю, мне нужно подумать…

— Сейчас, или никогда пак, — сказал Сильверхорн.

— Если я стану вашим ши, мне придется вести сделки, считаться с услугами?

— Ты будешь бароном, без этого никак, — ответил Голдфаер.

— Не мне тягаться с вами. Вы же привяжете меня к себе навечно. Я отказываюсь.

— Что ж… — Голд посмотрел на Сильвера и тот незаметно кивнул. — Знай тогда, что мы уже знаем, какие способности в тебе открылись. Они весьма, весьма необычны. Рискну предположить, что ты единственный фэйри с такими способностями. Но ты же отказался… Не будем делать из этого трагедию. Ужин! — Голдфаер щелкнул пальцами и крылатые тот же час принесли большой круглый стол. Через несколько минут он уже был уставлен всевозможными яствами. — Прошу, угощайтесь, — Голдфаер с невозмутимым видом отрезал себе ножку запеченного гуся, а Сильверхорн захрумтел сочным зеленым яблоком, что положили ему на тарелку крылатые. 




Глава 75


Стюарт пил. Пил он чистый неразбавленный джин тройной перегонки и жалел, что это зелье его не берет. Через пару недель в стране начнется суматоха. Многие поймут, что образовался вакуум власти, и захотят прибрать к рукам заводы и фабрики министра. Начнется страшная буча, полетят головы. Как ни странно, Энтони это не радовало. Ему грозило разоблачение. И поэтому он сдерживался изо всех сил. В противном случае, он зальет кровью полгорода. Правда, при этом можно было довольно сильно накачаться силой, но, во-первых, так поступают его менее разумные братья, во-вторых — кровавую силу нужно все время подпитывать, иначе ее не удержать, а в третьих многие бримийцы до сих пор хранят священное серебро, выдавая его за обычные фамильные ценности. Две-три пули он еще выдержит, но ослабнет настолько, что его и ножом можно будет расчленить.

«Дурнушка» плыла в Ализонию, это Стюарт узнал, но в какой порт — неизвестно.

— Это ж надо такому случиться. Ай-я-яй!

— Профессор, хоть вы не нойте.

— Мой дорогой, Энтони, вы же знаете, что нам обоим теперь угрожает. Костер — не меньше.

— Что ж, если вы сможете оживить кровавый компас — вперед. — Стюарт швырнул монету с засохшим пятнышком крови на стол. Она зазвенела и слетела с него на пол.

— Кровавый компас? Когда-то вы мне обязательно о нем расскажете, а пока. — Профессор поставил на стол небольшой полированный ящичек. — Воспользуйтесь моим. — Он щелкнул зажимами и откинул оббитую красным бархатом крышку.

— Пахнет паршиво.

— Благодарю.

— Не просто паршиво, а очень даже зловеще. Но я не узнаю, что это.

— Ну, демоны не очень дружат с технологией, а я человек науки.

Нагромождение тонких стеклянных трубок являлось основой сильного поискового устройства. Каждая трубка была переплетена с двенадцатью другими и в то же время наглухо запаяна. Наполнителем в них служила кровь двенадцати девочек и одного мальчика.

— Самое замечательное, что детей не пришлось убивать.

— Но они погибнут, едва вы запустите эту конструкцию.

— Да, но никто не поймет, что виноват в этом я. Кроме того это уже вполне здоровые молодые люди.

— Основа сильная, но нужен не менее сильный указатель.

— Вот. — Профессор достал из кармана миниатюрную ампулу. Внутри в чистом спирте плавал крохотный, величиной с муравьиную голову, кусочек мяса.

— И что это?

— Кусочек сердца нашего дражайшего министра. Пожалуй, было бы лучше, не узнай он об этом.

— Разве только вы сами ему скажете. Меня ваши дела не интересуют. Нужен еще противовес.

— Будет, не сомневайтесь.

— Из чего же, если не секрет. Здесь нужно использовать чистое вещество, у вас такое не водится.

— Пепел.

— Пепел?

— Вы же сами сказали, что пса сожгли в топке паровоза.

— Сказал.

— Ну вот, я распорядился, от вашего имени, чтобы реквизировали хозяйский самогонный аппарат и принесли два мешка золы из топки.

— Пожалуй, иногда я рад, что вы человек, иначе составили бы мне большую конкуренцию.

— Все возможно. Человеческая жизнь коротка, а мне умирать не хочется. Поделитесь со мной вашими знаниями и я стану вашим советником в веках.

— Сделайте это, и я раскрою вам несколько секретиков, — соврал Стюарт. Иногда, все Месячное братство не пугало его так, как этот алхимик.

— Мне нужно полчаса на изготовление стрелки и противовеса.

— Тогда я подыщу корабль. 




Глава 76


Дуги упражнялся с новым клинком, выделывая такие кульбиты, на которые не был способен ни один человек. Впрочем, он успел пару раз довольно сильно порезаться, а раз даже отрубил себе три пальца.

— Мне бы так, — хмыкнул Лиам, увидев, как быстро они приросли обратно. Прошло меньше получаса. После этого Дуги принялся метать меч, а Лиам методично прикладывался к бутылке прекрасного вина, что дал ему Сильверхорн.

— Пьянство — губительная привычка, сказал Финли. Он занял себя чисткой револьверов.

— Разве мы здесь не в без-з-пасности?

— Сделка, заключенная по-пьяни, действительна так же, как и на трезвую.

— Пнял, буду ак-куратен. — Сказал Лиам и отхлебнул еще.

— Лучше бы с Дуги пример взял.

— Мои пальцы так быстро не прир-стут. Кроме того, Дуги, усп-койся же. Да они говнюки, но они дали нам возможность отдохнуть.

— Совсем сдурел что ли? Обзывать фэйри на его земле смертельно опасно. Дай сюда бутылку алкаш.

— Не дам. Усп-койся ты, я нечаяно-о.

— Лиам, у тебя язык заплетается.

— Финли, только эту допью и все.

— Это если ее реально допить. Может она зачарованная.

— Не зачарованная, я см-трел — вино-о убывает.

— Что вы думаете об их словах, — внезапно спросил Дуги.

— Что, это правда. — Лиам вновь отхлебнул. — Эт же фэйри. Эти…

— Лиам!

— Ши, Финли, я хотел сказать — ши. Так от, эти ши, сказали тебе то, что тебе н-жно-о было услышать.

— Он пьян, — сказал Финли, когда Дуги посмотрел на него, но при этом утвердительно покачал при этом головой.

— Я хочу узнать, что такого они во мне увидели.

— Так спроси К-ринн. Ко-оринн. Коринн. — Лиам сделал последний глоток и перевернул бутылку, чтобы показать Финли, что она пустая. Поставив ее в густую траву, Лиам поудобней разлегся на траве. — Эй ты, тавай немного тускней. — Сказал он огоньку освещавшему поляну, на которой их устроили. Сердце леса было не для людей, но здесь было так же уютно и по-прежнему не видно неба сквозь ветви деревьев.

— Не слушай его. — Сказал Финли уже начавшему затухать огоньку.

— Что спать не бдем?

— Дай дочистить. — Финли протянул шомпол с промасленной ветошью через ствол. — С Коринн ты уже не поговоришь.

— Почему?

— Потому, что Лиам произнес ее имя в голос.

— Есть, и-ик, другие способы.

— Какие?

— Что такое пятдсят лет для фэйри?

— Ха-ха, очень смешно.

— Я серезно. Твои таланты открыются со временем сами. Это лучше, чем вечнсть быть должником. — Дуги вновь посмотрел на Финли, а тот вновь кивнул.

— Я не помешала?

— Коринн! — удивились все трое.

— Вроде как я, а что вы другую сильфу ждали? — Она подлетела к огоньку и легонько дотронулась к нему одним пальцем, тот же час, вспыхнув мириадами цветных искр. — Я проводила того человека к поселку. Вы знали, что он по-рукийски говорит? Да еще так, что не отличишь от местных. В общем, приняли они его хорошо.

— Стой, — оборвал ее Лиам. — Хочешь, Финли тебе еще зелья даст?

— Ой, хочу, а Ивет я уже вылечила. Представляете, у нее тройня будет, Муженек постарался на славу.

— Не знаю, есть ли у Финли такое же. Но ты сама смож выбрть.

— Правда? — Сильфа щелкнула Лиама по лбу и хмель тот же час, будто ветром сдуло.

— Правда-правда, — подтвердил Финли.

— Ура! А что вы хотите?

— Скажи, что сделало Дуги ши.

— Смерть.

— А поподробней можно? — спросил Дуги.

— После смерти в этом мире, фэйри теряет свое тело и переносится в феерию бесплотным духом, не имеющим даже сил пошевелиться. И переносится он прямо на то место феерии, что отвечает земному. Если фэйри повезет — его найдут свои и помогут восстановиться, но путь в мир людей ему останется заказан. Если же его найдут первыми враги, то могут погубить окончательно.

— Но это не объясняет.

— Она уже ответила, — спокойным, но пробирающим до костей голосом сказал Голдфаер. — Расплатись Месячный брат.

— Но мне не сложно объяснить…

— Ты сказала достаточно, а скажешь им еще хоть слово, и я запрещу тебе помогать местным. — Сильфа выглядела растерянно. Она явно хотела помочь.

— Все нормально Коринн. — Финли открыл свою сумку и начал выкладывать зелья. — Выбирай. Метаясь от одного флакона, до другого, с плотно закрытым ртом, сильфа не могла определиться. Ей явно хотелось и того, и этого.

— Два. Бери два. Второй — как благодарность за отрезвление Лиама, — пояснил Финли Голдфаеру. Ши не возражал. Наконец она выбрала два пузырька, довольно улыбнулась Финли, поклонилась всем и исчезла.

— Джентльмены, не задавайте лишних вопросов. Лучше выпейте. — Голдфаер щелкнул пальцами и на поляне появился столик с несколькими бутылками рому, вина и корзинкой фруктов. — Угощение от хозяев, — пояснил он. — А вы барон, присоединяйтесь к нам и получите нужные ответы. Честь имею. — Голдфаер склонил голову и исчез. Тот же час мимо прошмыгнула сильфа, ударив пака ладошкой в грудь. Камень королей засиял сквозь рубашку. Дуги стянул ее и увидел, что вокруг него таким же светом, только тусклее на его груди горят змеящиеся лучи солнца.

— И что это значит?

— А хрен его знает, — сказал Лиам.

— Это впервые появилось, когда тебя ударила Таллия. Мы со Зверем удивились, думали пройдет… Но теперь это все больше похоже на символ солнца.

— Тебя ударила Таллия? — удивился Лиам.

— Можно, — разрешил Финли.

— Да она меня чуть на тот свет не отправила! Холодным железом била стерва.

— Ого! 




Глава 77


На небольшую деревушку на северо-западе Союза пришла беда — в одночасье умерло двенадцать молодых женщин и молодой человек. В его смерти не было ничего необычного — он свалился с крыши амбара и сломал себе шею. Но женщины попадали замертво кто — где. Сельский староста выслал гонца в ближайший город за ведьмоловами, подозревая, что в смертях виновата магия. Он был, конечно же, прав, да вот только источник ее находился на другом краю страны.

— Очень мощная вещь, — сказал Стюарт, смотря на то, как мерно покачивается стеклянная стрелка компаса. — Не удивлюсь, если вы всполошили всех городских бесов.

— Простите за грубость, но мне плевать. — Профессор устало стянул очки и начал протирать их бархатной тряпочкой. — Я нуждаюсь в отдыхе, а вам пора отплывать.

— Это правда. Фрэнк!

— Звали? — подчинитель тот же час заглянул в комнату.

— Бери вот этот ящик и отнеси на корабль. Только аккуратно. Разобьешь…

— Не разобью, сэр.

— Молодец. Неси.

— Я надеюсь, с указателем все ясно? — Спросил профессор, когда Фрэнк вышел.

— Да. Красная половина стрелки указывает направление, а черная служит противовесом.

— Тогда не смею вас задерживать, Энтони, удачи вам. Спасите нас.

Демон вновь почувствовал силу и уверенность. Пожалуй, на радостях можно было бы и убить кого. Стюарт отбросил эту мысль. Фрэнк был прав — лишние следы ни к чему. Если уж очень захочется, он освежует какого-то матроса на корабле. Вернее на пароходе. Прекрасный морской зверь с двумя мачтами и новейшей паровой машиной. Здесь Стюарту пришлось изрядно позвенеть золотом, чтобы убедить хозяина не бояться пожара и пройти всю дорогу без парусов, исключительно на гребных колесах.

— Сэр, наемники погружены, ведьмоловы тоже. Боеприпас, вооружение и провиант на борту, — отрапортовал Гордон.

— Боеприпас?

— Ну, на случай, если мы их в море догоним, взял две казнозарядки. Под стосемимилимметровый снаряд.

— Пушки это хорошо.

— Вот только из боеприпаса в основном болванки. Бомб не было.

— Обойдемся. А артиллериста ты взял?

— Э-э-э.

— Вот тебе и «э». Стрелять кто будет?

— Наемники? — предположил Гордон.

— Ладно, все равно времени больше нет. Пускай будут наемники. И спрячь ты это ухо. Чего оно у тебя так топорщится.

— Да это Том, сволочь, так пришил.

— Ну, так дай ему в морду, а ухо спрячь — оно внимание привлекает. — Стюарт легко взбежал по узкому трапу парохода. — Капитан, капитан?

— Здесь я, — ответил дородный детина с огромным брюхом.

— Отплываем.

— Как скажете.

— Фрэнк, где прибор? Значит так, — сказал он капитану, подойдя до него почти вплотную. — Плыть будем вот по этому прибору. — Он откинул крышку.

— Это что, компасс такой?

— Вроде того.

— Тогда он неверно указывает направление.

— Направление он указывает верное. Ваша задача, капитан, привести нас к берегу на который он указывает.

— Мы вроде о Ализонии договаривались.

— Мы не договаривались о конкретном порту.

— Эта стрелка указывает на Рукию.

— Что ж, такое вполне возможно.

— Денег не верну.

— Доставьте меня на место, и я плачу как договаривались. Кроме того, разве мы не должны были идти под паром?

— Предпочитаю не злить конкурентов. Отойдем от порта и я заведу машину.

Он сдержал слово. Едва порт стал плохо виден, команда убрала паруса и труба чихнула первой порцией дыма и сажи — огромные колеса медленно начали ускоряться. Вскоре корабль уже несся по волнам с невиданной скоростью. Энтони Стюарт, в бытность свою человеком, много плавал и разбирался в море. Теперь демон использовал его память и поражался тому, как много может достичь человек, даже не используя магию. — Дай людям волю, они и небо покорят. А ведь они уже это сделали! — Из памяти человека всплыли воспоминания о воздушном шаре. Его вроде какой-то рукиец до революции построил.

— Человек за бортом!

— Что такое? — спросил демон капитана.

— Не слышали что-ли? Человек за бортом.

— Продолжаем движение.

— Стоп машина! — закричал капитан. — Не хорошо оставлять людей в море, — невозмутимо заявил капитан.

— Еще один дурак, что меня не боится, — подумал Стюарт.

Машина хоть и была теперь отключена, но корабль все еще несся по инерции.

— Какой приятный голос, — сказал Фрэнк. — На борту есть женщина, капитан?

— О чем вы?

— Я слышу пение.

— Пение? — всполошился демон. — Гордон, быстро посмотри кто там, за бортом.

— Это женщина — закричали с носа.

— Святые небеса… — прошептал капитан. Его глаза стекленели. Матросы еще не слышали ундину, но отдельные звуки, что пробивались сквозь шум волн, уже начинали действовать.

— Идиот! — сбив капитана плечом, демон закрутил штурвал вправо. — Ундина, нужно уходить! Фрэнк, заведи машину.

— Мы должны спасти ее! — взревел капитан и бросился на демона. Стюарт взмахнул рукой и разодрал короткими толстыми когтями горло капитана. Но тот, с горящими от ненависти глазами, схватил демона за горло и сдавил. Будь Стюарт простолюдином, его шея уже была бы сломана.

Фрэнк в несколько прыжков оказался возле люка в машинном отделение. На него матросы и наемники внимания не обратили, а вот на Стюарта набросились все. Их глаза пылали ненавистью, и каждый жаждал крови. Правда, нахлынувшее на них наваждение настолько подавило в них людей, что они забыли об оружии. Матрос и наемник одновременно бросились к лесенке на мостик и, столкнувшись плечами, ударили друг друга. Наемник повалился на палубу без сознания, а матроса поглотила сине-зеленая волна за бортом. Ундина начала собирать свою жатву.

В машинном, воняло горелой плотью. Перемазанные сажей матросы застыли с улыбкой умиления на лице. Один из них — седоусый старик, держался голой рукой за дверцу топки. Его плоть шкварчала как котлета на сковородке, а он улыбался. Чертова установка совсем не была похожа на машину паровоза.

— Мы удаляемся! Включайте машину! Капитану нужна мощность, мы удаляемся! — закричал Фрэнк. Лицо старика стало вдруг обиженным, как у ребенка.

— Удаляемся?

— Да, черт тебя дери! Включай эту штуковину, чтоб тебя! — Старик медленно перевел взгляд на топку и котел, нахмурился, будто стараясь вспомнить, что это такое, а потом отпустил дверцу и схватился обожженной рукой за один из рычагов. Потянул, искалеченные пальцы не смогли его удержать, оставив на рукояти липкие разводы. Тогда за него потянул Фрэнк. Котел чихнул и огромный вал медленно начал раскачивать шестерни на оси колес. А на палубе творилось невообразимое. Все, даже Том и Гордон бросились на демона. Их он вывел из игры, вспышкой боли из-за подчиненных ему бесов. Но на палубе было еще с десяток матросов и наемников. Капитан уже помер и Демон оттолкнул от себя его тело прямо на лесенку справа, устроив там давку. Матросы, каждый с которых желал добраться до него первым, устроили драку. А вот по второй лесенке взбежало пятеро. Стюарту пришлось защищать не только штурвал, но и хрупкий компас профессора.

Штурвал он заклинил ножом, вогнав толстый кусок стали в дерево на половину своей длинны, и приготовился к бою. Поддавшись общему настрою, он почему-то забыл об оружии, но как только его взгляд скользнул по кобуре наемника — вспомнил. Первым троим он успел прострелить ноги, двоих других оглушил рукояткой, а тех, что наконец перебрались через тело капитана — просто сбрасывал обратно, а они, как ослы уперто взбирались вновь. У Демона все вроде наладилось, а вот у Фрэнка наоборот.

— Ее песня… — пробормотал дед. — Она удаляется.

— Вот, а я что говорил! Нам нужна скорость!

— Уголь! Бросайте уголь! — приказал дед помощникам.

— Она… Еее почти не слышно, — дед плакал как ребенок. Матросы бросали топливо в топку, как заведенные. — Мы удаляемся!

— Еще угля!

— Нет! Ты соврал! Ты соврал!

— Старик, у тебя рука болит.

— Болит?

— Ага, раз я ее не слышу, значит и тебя уже должно попустить.

— А-а-а-а! — с диким воплем дед схватился за обожженную руку. Этот вопль, как заклятье снял оцепенение со всего корабля. Даже самые стойкие бугаи, ломившиеся на мостик, поостыли.

— Грэг! — позвал одного из подчинителей Стюарт.

— А? — тот отлепил свое лицо от дубовой доски.

— Что она делает?

— Кто?

— Ундина, идиот!

— Машет.

— Машет?

— Машет и улыбается, сэр.

— Не будь этот человек таким идиотом, я бы сегодня получил огромный кусок силы! — Стюарт со злости плюнул на тело капитана. Белая пена слюны упала прямо на грудь, на залитую кровью рубаху. 




Глава 78


— Вы таки привели погоню! — Голдфаер был в ярости.

— Он нас выслеживает и мы понятия не имеем как.

— Не вас, идиоты. Он выследил вашего пленника. Сильфы говорят у него на борту компас. Странная штуковина из кровавой магии и технологии.

— Профессор, — вздохнул Лиам.

— Уверен? — переспросил Финли.

— Думаю он.

— Кто такой?

— Человек, чертовски искусный алхимик. Можете судить по плащу Лиама.

— Луп! — позвал Голдфаер. Казалось, сама темнота сгустилась в тугой комок, а потом разорвалась прозрачными полосками, из которых соткалось призрачное тело в боевой броне. На голове у этого фэйри был шлем — без прорезей для рта и глаз.

— Кто он? — спросил Лиам Дуги.

— Понятия не имею. Похож на сильфа, но темных сильфов не бывает.

— Луп не сильф, но его вид состоит с ними в родстве, — сказал Сильверхорн. — Только в отличие от сильфов Луп не целитель.

— Проверь этот плащ, — приказал Голдфаер.

— Лучше котелок, — Лиам снял шляпу. — Тоже его работа, но плащом я дорожу больше.

— Хорошо, — разрешил Голд.

— Старайсь не поломать, — добавил Сильверхорн.

Темная, будто сотканная из угольного дыма рука взяла шляпу. Фэйри несколько раз подбросил ее, а потом ткнул пальцем другой руки. Вопреки ожиданиям смотревших, палец не прошел насквозь, а уперся в твердую поверхность.

— Пожалуй, человек сотворивший такое, мог создать и компас, — сказал Голдаер. Темный повернул к нему голову и Голд отмахнулся. — Я понял, но уровень тот же. Кровавую вещь учуять легче, а это броня, он ее просто прятал, потому и обошелся без крови.

— Ты в этом уверен, Голд? — спросил Сильверхорн. — А если человек невиновен?

— Человек, который называет демона «мой дорогой Энтони» и дегустирует вместе с ним порто?

— Нужно убедиться, — сказал Голд. — Возьми Бурана. Если у этого человека черная душа — убейте. Но будьте предельно осторожны. — Луп поклонился и, разорвавшись лоскутами черного дыма, растаял.

— Этот человек будет наказан.

— Или вы потеряете двух фэйри.

— Луп знает свое дело. Он собирал мои долги с герцогов и графов. Имел он дело и с несколькими восточными алхимиками.

— Он ведь сам с востока, правда? — спросил Дуги, но его вопрос остался без ответа.

— Что делает демон?

— Он схватил старосту и сдирает с него кожу, ши, — сказал внезапно появившийся в воздухе сильф.

— Что! — Сильверхорн начал злиться. — Мы обещали этим людям защиту!

— Зачем? — удивился Голдфаер.

— Пытается выведать, не видели ль здесь двух чужеземцев и кота.

— Деревня — не лес, там у нас меньше сил, но придеться идти, — сказал Голдфаер.

— Пошлем парламентера?

— Только призрачного! — сказал Финли. — Он не приемлет переговоров.

— Так и сделаем, но вы должны быть готовы, — сказал Сильверхорн. От его тела отделилась прозрачная фигура оленя.

— Труби сбор, — приказал Голдфаер крылатому. Тот пулей метнулся в крону кедра и вот уже раскатистый рог звучит во всем лесу. Два десятка крылатых принесли Голдфаеру кожаную куртку с кольчугой из мелкого звена. Металл был желтым, как золото. С такого же металла был и шлем, но Голд отмахнулся от него. А вот саблю взял обеими руками, вытащил из ножен, оголив узкое волнистое лезвие с тонкой вязью золотых символов. — Да, пак, этот шамшир с востока. Вот чего можно ждать от хорошей сделки.

Дуги не ответил, он просто вытащил из-за спины свой двуручник. Да, против сабли Голдфаера он был коротким кинжалом, но с демоном мог справиться намного быстрее. Даже здесь, под огнями фэйри он отсвечивал лунным сиянием. — Подарок. — Коротко сказал он и подбросил меч в воздух. Тот, кувыркаясь, описал в воздухе дугу и с шелестом вошел в ножны за спиной.

— Ха-ха-ха, — добрым смехом рассмеялся Голд. Не одолжишь для боя?

— Нет, но пойду с вами.

— Мы все пойдем, — сказал Лиам.

— Зачем? Вы можете переждать здесь, у вас еще три дня в запасе.

— Нужно присмотреть за мелким, — сказал Лиам, кивнув на Дуги.

— Я, Месячный брат, — Финли пожал плечами, будто это все объясняло. — Моя помощь вам пригодится. Он развернул скатку одеял и достал один из тяжелых палашей, обнажил лезвие, чтобы Голдфаер увидел месячное сияние и тут же вогнал его обратно в ножны. — Да и за мелкими действительно нужно присмотреть.

— А ты, пак, конечно же идешь, чтобы присмотреть за ними?

— Нет, я иду потому, что все хотят пойти, но боятся в этом признаться.

— Ха-ха-ха. Сильвер можно им?

— Это их желание, — ответил призрак оленя, потому как настоящее тело хозяина этого леса оставалось неподвижным.

— Тогда идем.

Когда процессия двинулась сквозь лес, к ним начали присоединяться крылатые, хобгоблины, брауни полуфэйри и еще несколько звероподобных фэйри, видов которых Лиам не знал. Один из тех парней-лучников подмигнул Лиаму и подбросил в воздухе стрелу. Пока она падала, он ухитрился подставить под нее лук с натянутой тетивой и спустить. Стрела скрылась в кроне ближайшей сосны.

— Попал? — с насмешкой спросил Лиам. 




Глава 79


Большинство людей наемники, угрожая оружием, согнали на городскую площадь. Там, к бронзовому памятнику какого-то деятеля, подцепили старосту. Стюарт развлекался вовсю.

— Скажи, старик, а оружие ты любишь? Я, например, люблю револьверы. Посмотрим, удастся ли мне вырезать револьвер. — Старик не ответил — он потерял слишком много крови, пока Стюарт вырезал на его теле кружочки, звездочки и другие замысловатые фигурки. После этого, он сдирал кожу внутри фигуры, несколько секунд любовался ею, а потом приказывал Фрэнку прижечь рану, чтобы жертва не истекла кровью раньше времени. Первые пять минут старик вопил, как недорезанная свинья, но сейчас уже не подавал явных признаков жизни и поэтому демон сказал. — Эй, приготовьте там кого посвежее.

— Хватит! — приказал Сильверхорн. Величественная фигура оленя подошла к демону вплотную, источая слабое сияние.

— Я только начал… — недовольно пробурчал демон.

— Эти люди под защитой фэйри.

— Я люблю фэйри, правда, моим телом они усваиваются плохо. Лучше уж колдуны. Чистокровные и породистые. Не видал, здесь двое таких не пробегало?

— Они тоже под моей защитой.

— Вот обижаешь ты меня фэйри. Под моей защитой! — перекривил он Сильверхорна. — Если ты его защищаешь, то почему я могу сделать это. — Стюарт ткнул деда когтем в глаз. — А? Ну, скажи мне, почему? — он ткнул его в другой, и старик вяло замычал.

Как подкошенные со стрелами в глазу упали сразу ведьмолов и наемник. Несколько женщин завопило и пришлось их успокаивать.

— Как говорится глаз за глаз.

— Но ты их убил.

— Нет, не я, а ты, — сказал Сильверхорн так, чтобы его слышали наемники. Тронешь еще хоть одного и двое твоих умрут.

— Люди, олень, они всего лишь люди. — Ответил демон погромче. — Если они ослушаются приказа, я сам их убью. Гордон, приведи их.

— Да, сэр. — Подчинитель вбежал в один из домов и вывел на улицу двоих хнычущих девчушек. Одна из женщин рванулась навстречу детям, но ведьмолов ударил ее прикладом карабина по лицу, и она свалилась на землю.

— До меня доходили слухи, но я не был уверен. Эт вы что же их теперь домой на выходные отпускаете? Впервые встречаюсь с подменышами, но не ожидал, что человеческий ребенок будет владеть магией в той же мере, что и подменыш. Может сделаем одну из них полноценной фэйри прямо сейчас? — Демон поднес нож к горлу одной и спросил. — Эту? Или может быть эту? — поднес он нож к горлу другой.

Рука одного из полуфэйри дрогнула и стрела вошла в спину Энтони почти по оперение.

— Ай, — сказал демон. — Гордон? — последовал выстрел, и с крыши дома свалилась чернявая девушка с луком в руке. Тот же час там показалась и другая, но Гордон снял ее раньше, чем та выстрелила. — Фрэнк, вытяни, мешает, — попросил Стюарт, и подчинитель рывком вытащил стрелу. — Хоть бы зачаровали, а то простыми. Никакого уважения.

— Значит, мира не будет?

— Отдай мне магов.

— Нет! — Олень исчез в яркой вспышке.

Гордон выронил винтовку и схватился за глаза. Сквозь его пальцы тот же час прошло две стрелы, и подчинитель свалился замертво. Стрелы находили свои цели прежде, чем те успевали поднять оружие. С крыши ближайшего дома спрыгнул Голдфаер. Его волнистый клинок горел. За ним последовали звероподобные и Дуги вместе с Финли. Лиам остался на крыше прикрывать их револьвером. Кто-то крикнул бегите по-рукийски и толпа пленников, давя друг друга бросилась наутек.

Демон подтянул к себе ближайшую девушку и, перерезав ей горло, бросил на старика. В его руке вдруг показался золотой медальон, с горла вырвалась короткая рычащая фраза и все ведьмоловы, наемники, что успели упасть замертво — поднялись. Их глаза лопнули, а из глазниц, опаляя ресницы, брови и волосы, вырвалось рыжее пламя. Руки превратились в лапы с острейшими когтями. Словно в город внезапно ворвалась толпа оживших ночных кошмаров, и главный из них — Гордон. Его голова взорвалась, как арбуз от заряда дроби, затрещал плащ, от раздвинувшихся плеч. Вместо человеческих рук — появилось две длиннющие, до самой земли лапы с когтями по чверть метра каждый. Это безголовое чудище разорвало пополам первого же перевертыша, и Голдфаер вместо Стюарта набросился на него.

Почувствовав кровь и дурман битвы, Стюарт быстро озверел. Он успел сделать только два выстрела, пока рука превратилась в лапу не способную больше удерживать оружие. Он набросился на, попавшегося под руку, брауни и с наслаждением откусил его руку. Нечеловеческая кровь, настоящая свободная магия полилась в рот. Демон откинул голову и зарычал, как делал это в битвах на дне раскаленных кратеров. Он больше не был Стюартом, а демоном с невыговариваемым именем. 




Глава 80


Фрэнк взглянул на все это безобразие и больше не смог… Наоборот он принял решение и некому было его остановить. Он набросился на человека с мерцающим мечом.

— Рука! — крикнул он, наводя пистолет и меч, отсек ее. — Вторая! — махнул он ножом, лишился и ее. — Голова! — он замахнулся на обидчика лбом, но тот вместо удара клинком, двинул его в лоб чашкой гарды.

Финли пожалел его, потому, что поведение подчинителя показалось ему странным, а думать во время боя — обязательный навык для Месячного брата. Кроме того, так было быстрее, так он доставал еще и этого странного демона-зомби обратным движением клинка. С такими отродьями Финли сражался впервые, но клинок проходил сквозь их тела, как нож сквозь масло — только успевай махать. У Дуги все тоже шло хорошо. В таком бою его маленький рост, вместе со скоростью, давал преимущество. Вот он подрубил сухожилья одному и, позволив Финли его добить, прыгнул, всадил меч в лоб другому.

Лиам опустошил барабан с пулями, покрытыми пылью месячного металла уже третий раз, а рядом с ним полуфэйри пускали стрелу за стрелой. Внизу утыканные ими, как ежи, корчились куски зомби. Хобы и брауни не давали и шанса упавшим. Тела расчленялись мясницкими топорами почти мгновенно, но и после этого следовало опасаться рук, покуда они двигались сами по себе. Так одному брауни рука пробила ногу когтями и сжимала, пока ее не срубили хобгоблины. Правда, рубить пришлось вместе с ногой.

Голдфаер рубил шамширом, а чудище парировало когтями, от которых пляменеющая сталь отскакивала, как от равного. Не гнушалось оно подставлять и предплечье. Тогда Голд оставлял на них неглубокие порезы, что истекая черной жижей, продолжали гореть еще некоторое время. Все же тварь была созданием крови и огня, ее бы водой ударить… Кстати, несмотря на отсутствие головы, глаза у нее были. На тонких, как паутинки стебельках, качалось две черные пуговки. Лиам заметил их, когда пламя восточного клинка отбросило на них блики. По крайней мере, это должно было быть глазами, поскольку развернуто было к Голдфаеру.

— Эй, лучники. Глаза у твари видите? — В подтверждение своих слов, Лиам пальнул. Пуля прошла в сантиметре от черной пуговки глаза. Мало того, что они были маленькие, так тварь еще и крутилась, как юла.

— Нет, — признался один из них, но оба перестали стрелять и напряженно вглядывались.

— Они на тонких нитях. Отсвечивают, когда… — Лиам улучил момент и пальнул, но вновь промазал. — Когда на них блики от сабли Голда падают. — Вновь выстрел и промах.

— Есть! — вскрикнули оба.

Парни безошибочно потянули из колчана стрелы с широкими охотничьими наконечниками. Они натянули тетивы, шепнули слово стреле, и наконечники засветились. Одновременно зазвенели тетивы. Лиам мог поклясться, что стрелы ударили не медленнее пули, да и не слабее, поскольку срезав глазной стебель, они раскрошили булыжники мостовой. Тварь отшатнулась от неожиданности и боли, замерла. Всего на секунду, но Лиаму хватило. Его пуля снесла половину оставшегося глаза. Слепое чудище выставило перед собой длиннющие руки, стараясь зацепить, кого попало. Голдфаер понял все. Он прыгнул с грацией, на которую способен только фэйри, и приземлился у твари за спиной. Пламя на клинке взревело, и ши рубанул по ногам. Адское отродье упало. Одна его нога еще держалась на лоскутах кожи, а вторая, была полностью отрублена в колене. Опираясь на одну руку, тварь отчаянно махала вокруг другой. Голдфаер же был спокоен и собран. Он как волк, которому посчастливилось напасть на раненого кабана, кружил вокруг, добавляя жертве рану за раной, а когда та ослабеет, он нанесет один решающий удар.

Если уж драка Голдфаера с тварью-Гордоном завораживала, то дуэль демона с Финли вгоняла в транс. Еще вначале Демон раздавил свой золотой амулет. Тот, будто масло потек по коже, покрыв всю левую лапу до предплечья. Этой лапой он без страха парировал удары лунного клинка, а правой наносил удары, от которых Финли приходилось уворачиваться. Скорость была неимоверной. Случайно попавшие под руку демону фэйри, разлетались в клочья мановением руки. Финли же предпочитал дряться с тупыми озверевшими увальнями. Если все делать правильно, то против них больше шансов.

Да, демон утратил человечность в этот миг, но он все еще был умен и изощрен по меркам демонов, ведь смог же он продрать себе путь в мир людей, когда сотни его собратьев хотели того же. И сейчас он медленно, но верно наступал на человека. И пули и стрелы рикошетили от его тела — он был ходячей погибелью. Только одно ему мешало — проклятый клинок. Демон осторожничал.

Финли дрался на пределе своих магических сил, а демон все наступал. Палаш в правой, из-за покрытой золотом лапы противника, казался так же бесполезен, как и револьвер в левой. Слабые места. В этом огрубевшем теле их просто не было. Финли рубил, колол и извивался, уходя от ударов демона. — Глаза! — Финли пальнул. Не успел демон прикрылся полупрозрачной, но чертовски твердой второй парой повек. Шансов больше не было…

Внезапно он взревел от боли и покачнулся. — Открылся! — Финли рубанул клинком его правую. Достал только кончиком, но порез был довольно глубоким.

Дуги подрезал ему ногу и проскочил между ногами Финли. — Живот, — крикнул он. Финли перевел палаш для выпада, а Дуги прыгнул ему на плече. Это едва не запорол всю атаку, потому, что Финли рефлекторно дернулся. Он вовремя успел сообразить, а Дуги уже летел в клыкастую морду с высоко занесенным мечом.

Клинок сверху, клинок снизу. Демон выбрал тот, что шел ему прямо в живот. Он заскрежетал по позолоченной руке. Глаза он прикрыл второй парой повек и боль, какую он испытал лишь от укуса Зверя в Бериде, пронзила его голову. Дуги провернул меч в глазу, выдавливая из него желеобразную массу. Он отскочил, а Финли рубанул демона по ноге. Новая вспышка боли и только одна мысль, — Бежать! — Так вопило все его естество.

Демон хлопнул в ладоши, и волна адского пламени на миг окутала все его тело. Финли отшатнулся, а он с последних сил прыгнул прямо на крышу соседнего дома. Разметал как кукол, сидевших там полуфейри, и прыгнул дальше. Сил больше не оставалось, пламя погасло, демоническая форма начала таять. Прав был классик. — Полцарства за коня! — Так думал и Стюарт. Без коня ему не уйти. Ржание. Он бросился за угол ближайшей халупы и наткнулся на семейку, что грузила скарб на телегу с запряженной старой клячей.

— Брысь! — Они боялись его, а когти были достаточно острыми, чтобы перерезать ремни. Кляча испугалась, и ее пришлось утихомиривать магией. Драгоценными крохами, что у него остались, но он ушел. Успел. 




Глава 81


— Лежи, лежи.

— А, где…

— Да ляж, ты! — приказал Лиам.

— А почему мы в лесу? — спросил Финли.

— Мы победили, ура-а-а-а, — гнусавенько протянул Лиам.

— А чего ж так не радостно?

— Демон ушел, — ответил за него Дуги.

— Ну и хрен с ним. Уплыть-то ему не дадут?

— Не на чем. Он сразу-же Ратлера домой отправил, чтобы ему мозги вправили.

— Откуда знаешь?

— Парня того, что нас в Окенхолте «не видел» помнишь? Он рассказал.

— Ну? Ему удалось выжить?

— Не помоги ему Лиам — не удалось бы.

— Что так?

— Помнишь ту девчонку, что первой пристрелили? Ее «сестра» принялась добивать выживших. Лиама чуть на куски не разорвала, когда он возразил. Ребята помогли, те, что нас встречали на окраине леса.

— А подчинитель жив?

— Подчинитель? Их двое выжило. Это нам еще повезло. Та тварь ведь из подчинителя получилась.

— Двое?

— Да, один был мародером. Положили они одного, так Стюарт всех перебил, а в этого вложил его бесов. Ходит сейчас с тампонами в носу.

— Мне интересен тот, которому я руки отрубил. Он поддавался, будто искал смерти.

— Не знаю, Сильверхорн с Голдфаером решают, что с ними делать.

— Голдфаер, я заявляю права на пленника, слышишь? — обратился Финли к огоньку.

— Слышу, да только мы уже ему руки пришили. Это услуга.

— Милорд, не будьте задницей! Не хочется вспоминать, мы привели врага, но мы же и сделали основную работу в бою.

— А ты наглец, чаловек!

— А нечего давать пьянице бутылку…

— Ты что опять пьянствуешь?! — Финли попробовал подняться, но был слишком слаб.

— Ха-ха-ха. Хорошо, пленник твой Месячный брат.

— Спасибо милорд, — поблагодарил за него Лиам.

— Святые небеса, ну и придурок же ты, Лиам.

— Я знаю, — сказал Лиам, отхлебнув из бутылки.

— Кстати, Дуги спасибо, спас, — сказал Финли.

— Рад, что смог помочь, — ответил он с жутко довольным видом.

— Кстати, твое солнце вчера светилось, — Лиам вновь отхлебнул вина.

— Брось ты эту бутылку!

— Успокойся, я просто отдыхаю. Тебе тоже стоит. Ты рухнул, как только ублюдок дал деру. Сильф сказал лежать, так лежи.

— Уж что делать после магического переутомления, я знаю лучше тебя!

— Так чего не делаешь?

— Видать плохо я тебя воспитывал… Алкоголик малолетний.

— Я уже говорил, нет? Нечего было с Грэгом до беспамятства надираться, да по борделям шляться. Все, хватит мне мозги долбить. Пойду к Жану с Клодом, они приглашали. — Прихватив бутылку и не смотря на возражения, Лиам зашагал по темной траве. — Эй, меня кто-то проводит? — спросил он огонька. Где-то с ветвей упал еще один и завис перед Лиамом. — Спасибо, веди.

— Не злись на него, — попросил Дуги. — Он многое потерял.

— А я мало? Или ты? — вспылил Финли, — Извини…

— У меня все живы остались. И в относительной безопасности. Да, я любил Волчонка, но не так, как Лиам. Они прям как братья были. Кроме того, для него многое оказалось не таким, как казалось. Он долго ненавидел магов, и принял это только потому, что ты один из них. Много накопилось, капля за каплей…

— А Таллия оказалась последней.

— Не так. То, что Коринн его вылечила. До этого он не понимал, что произошло, в полной мере.

Лиам не пошел к ребятам. Вместо этого он приказал огоньку вывести его к морю. Тот застыл на невидимой границе леса, где сквозь ветви начали пробиваться одинокие лучи солнца. Видимо, дальше лететь он не мог, но Лиам уловил направление.

Море. Берег здесь был каменистым. Волны набегали на валуны, взлетали брызгами вверх и пеной падали обратно. Странно, но для человека, выросшего на большом острове, Лиам удивительно мало знал о нем. Другое дело — лес. Лиам обернулся к жиденьким сосенкам за спиной. Отхлебнул вина. Оно кончалось, — Финли был бы доволен. Да что хорошего в этом серо-зеленом озере?! Как раздражает это хлюпанье!

— Любуешься? — спросил Жан, а может быть Клод. По одному слову понять было трудно, а так, Клод по-бримийски говорил лучше.

— Чем? Что здесь красивого?

— А мы любим море. Наш человеческий отец — рыбак. — Ну, это точно был Клод.

— Дай-ка сюда. — Жан отобрал у него бутылку. — Правда, море хорошо летом, но сейчас тоже красиво. Особенно когда шторм.

— Да, когда волны долетают почти до деревьев, — подтвердил Клод.

— Ребята, а кто из вас человек, а кто фейри? — парни промолчали и Лиам сказал. — Это секрет, я сморозил глупость?

— Мы не знаем.

— Как?

— Вот так… — Жан подул в бутылку.

— Опять! — Крикнул Клод, и Жан сделал три больших глотка, подавился и закашлялся, протянув бутылку Лиаму. — Быстро, пока через верх не пошло! — Лиам взял бутылку и отметил, что она наполовину полная. Быстро сделал три глотка и передал Клоду. Так бутылка пошла по кругу, пока, наконец, Клод не захлебнулся, и вино не пошло у него носом. Ребята повалились со смеху, пока он откашливался.

— Волчонок был бы в восторге! — ляпнул Лиам. — Черт! — он отвернулся. Слезы выступили прежде, чем он понял, что сказал.

— Веселитесь! — со злостью в голосе сказала девушка. Лиам уловив угрозу, посмотрел на нее. Та самая, что едва не убила наемника.

— Кто такой Волчонок, спросил Жан? — Как на зло! Слезы просто хлынули на глаза. Лиам поморщился, отвернулся, шмыгнул носом и понял, что все и так видели.

— Друг. — Он сказал это спокойным голосом, даже улыбнулся, но слезы потекли ручьем.

— Дай сюда. — Девушка была обескуражена. Она схватила бутылку и присосалась к ней, как пиявка. — Почему ты меня остановил? — спросила она, осушив ее наполовину. — Они убили Лею.

— Не он, тот парень вообще не хотел там находиться. Он один раз помог нам бежать, от демона. Я вернул долг.

— Ненавижу это.

— Что?

— Долги. Теперь, я должна за этим следить. Чертовы сделки! — закричала девушка морю.

— Ты теперь фэйри… — понял Лиам.

— Да, а ведь это я не удержала тетиву, меня подстрелили первой, но ее рана оказалась серьезней. Я заняла ее место.

— Это ждет каждого из нас, — сказал Клод. — Надеюсь этот растяпа будет скучать по мне так же, как и ты по сестре. — Он наградил Жана шутливым подзатыльником.

— Фиг тебе, я умру первым, — отшутился тот. — Я не создан для страданий.

— Вы не поняли, я родилась человеком. Это моя судьбы была помереть, моя. — Девушка зарыдала. Совсем, как человек. Она вдруг стала некрасивой. Нос и рот сморщены, а с глаз ручьями текут слезы. — Клод с Жаном неловко переглянувшись обняли ее, а она рыдала и всхлипывала.

— Месть не помогает, — сказал Лиам. — Не помогает… Твоя сестра… Она умерла из-за моей мести.

— Что, ты имеешь ввиду?

Лиам рассказал все, как было. Как он отомстил, и к чему это привело. 




Глава 82


— Почему ты меня просто не убил?

— Мне стало интересно.

— Я не смог больше.

— Убивать?

— И это тоже. Я был у Стюарта чем-то вроде уборщика.

— Уборщика?

— Я убирал трупы, объяснял властям смерти и зверства.

— Пожалуй, такой человек может быть полезен, — сказал Голдфаер. — Но как ты собираешься привязать его к себе? — спросил он Финли.

— Привязать меня? — Фрэнк засмеялся. — Пока во мне эта дрянь, он меня не отпустит.

— А если он мертв?

— Тогда бесы уже давно взбунтовались бы. Получили бы еще одно чудище вроде того, в которое Гордон превратился.

— Значит ты их не контролируешь… Так я и думал, но почему ты принял их? Не знал, что это такое?

— Нет, знал. У меня жена заболела во время второго поветрия… У нас тогда правительственный алхимик новые средства лечения испытывал. У него многие выживали.

— Профессор?

— Да, мистер Блан. Он сказал, что не может помочь. Врал, наверное. А потом сказал, что есть способ, но я должен одолжить ему свое тело для эксперимента во имя науки. Он сказал, что собирается делать.

— И ты согласился?

— А что мне было делать?

— Так почему ты решил умереть?

— Поветрия давно не ходят, а смерть — единственный способ уйти так, чтобы не тронули семью.

— Я попробую тебе помочь, — сказал Финли.

— Не думаю, что это хорошая идея, — возразил Сильверхорн. — Это твой пленник, но ты волен делать с ним все, только в пределах Хорнвуда. Он дрался с нами, он видел слишком много.

— Но, мы можем предложить ему сделку, — вмешался Голдфаер. — Ты ведь знаешь, что твоя жена и дети отравлены темной магией. Им нет места на небесах.

— Знаю…

— Привези их сюда. Поселись в Сент-Иви, а мы их вылечим. А тебя избавим от бесов.

— Какова плата?

— Твоя жена родит еще троих детей.

— Чтобы они стали, как те девушки, которых схватил Стюарт?

— Да, ты воспитаешь троих подменышей, только в какой-то момент мы их поменяем. Ты не будешь знать когда, а лет с семи они все будут жить то у тебя, то у родителей фэйри.

— Мои дети уже взрослые, а жена не так молода. Боюсь она не переживет еще трое родов.

— Не волнуйся, переживет, да еще и здравствовать будет.

— Но это еще не все?

— Не все.

— Местные ведьмоловы давно точат зуб на Сент-Иви. Ты станешь их представителем здесь. Мы это устроим. Твоим занятием будет предотвращение любых слухов. У тебя для этого будут и средства и помощники.

— Я не хочу больше убивать.

— Для этого у меня есть фэйри.

— То есть, раньше я убирал за демоном, а теперь придется за фэйри?

— Именно так.

— Я согласен, но моя жена не будет рожать.

— Нам нужно тебя привязать.

— Разве страха смерти и пыток недостаточно?

— Разве это остановило тебя? Нет, ты пошел на многое ради семьи, поэтому мы должны сродниться. Твоя жена будет рожать.

— Тогда может, хоть обойдемся одним ребенком?

— Сойдемся на двух. Трое, это действительно проблематично.

— Я согласен.

— Милорд, разве это не мой пленник, похоже это услуга… — пошутил Финли.

— Не хочется вспоминать, но кто-то привел сюда демона, — отшутился Голдфаер.

— Туше, милорд. Но если серьезно, я хочу извиниться за слова Лиама.

— Он был прав. Кроме того, сейчас он, сам того не ведая, оказывает нам очередную услугу. Кстати, бутылка действительно зачарованная.

— Что?! Милорд, где Лиам? — Но Голдфаер уже исчез. — Ваша светлость, — обратился он к Сильверхорну.

— Да?

— Где Лиам?

— Что ты можешь предложить за это знание? — лукаво спросил он. 




Глава 83


Голова у Лиама трещала, как будто ее зажали в тиски, деревья то и дело норовили наскочить и сбить с ног. А Финли издевался. То скажет чего погромче, то вытянет какую-то склянку с вонючим зельем и откроет. Лиам уже два раза рвал от этих запахов. Ну, может не совсем от запахов, а от того, что они вчера добрались таки до дна этой магической бутылки. Сколько ребята ее не заклинали, больше, чем глоток не появлялось. Вот теперь Лиам мучился последствиями.

Спал он часа два, или еще меньше, там же на берегу, на холодных камнях. Потом появился Голд. Он пинками поднял ребят. Полуфейри тут же вырвало. Они выглядели не лучше Лиама. А вот девушка хоть и выглядела как фурия из ночного кошмара, но держала все в себе. Возможно из-за выносливости фэйри, а возможно потому, что ее пинать Голдфаер не стал. Попрощались они довольно сердешно. Парни звали в гости, а девушка… Простила.

— Не кори себя. Я бы сделала то же самое, — прошептала она. — Искать мести глупо, но если будет шанс…

— Я его использую, — пообещал Лиам.

Проклятье, если бы не похмелье, это было бы прекраснейшее утро за последних несколько недель. Эта девушка была первым человеком, который его понимал! Ну, пускай она была не совсем человеком, или же теперь совсем не человеком, но она его понимала. А когда кто-то тебя поддерживает — жить легче. И плевать на то, что Финли осуждал месть.

— Перестань, у меня уже пустой желудок, — взмолился Лиам, когда Финли вновь полез в сумку.

— Будешь пить? — строго спросил он.

— А у тебя есть? — пошутил Лиам. Финли медленно потянул пробку. Чпок. Секунда, и Лиам скорчился возле ближайшего деревца. — Вот ты, гад.

— До тебя же по-нормальному не доходит.

— А я рад, что вчера напился. Не потому, что это тебя злит. Просто…

— Нет ничего хорошего на дне бутылки Лиам. Что бы ты не думал, нет там ничего хорошего.

Дальше они шли молча.

— Кру-у-у.

— Ты слышал?

— Да, — ответил Лиам. — Голубь.

— Не совсем… — Впрочем, птичка, что спустилась с неба прямо к ногам Финли, была серой, костлявой, но выглядела совершенно, как голубь.

— Вр-р-ру-у-у, — Финли присел и щелкнул птицу по клюву, и она неожиданно сказала до боли знакомым голосом. — Могли бы и подождать. Не нестись же мне за вами через полстраны.

— Грэг! — удивился Лиам.

— Он самый, — оскалился Финли. — Привал. — Птичка вдруг встряхнулась, превратилась в сойку и упорхнула.

— Ура! — Лиам так и рухнул на усыпанную сухими иголками землю.

Грэг появился через часа полтора. Такой же всклокоченный, бородатый, дикий. На плече винтовка, в кобуре револьвер с толстенным десятизарядным барабаном, и коротким дулом, а на боку, как не странно, сабля.

— Здорово путнички. — Улыбнулся он во все тридцать два.

— И тебе не хворать! — Финли обнял его, как брата. В определенном смысле так оно и было. — Рад тебя видеть.

— И я тебя. Фэйри сказали, Зверя с вами не было.

— Застрелили его.

— Будем надеяться на лучшее, брат. — Грэг сбросил рюкзак, вытянул оттуда пузатую бутылку, вытащил зубами пробку и выплюнул. — Пускай он себе хорошее тело найдет. — Грэг поднял глаза к небу и символически поднял бутылку. Он сделал большой глоток и передал ее Финли.

— Не буду я.

— Что такое, отравился, приболел? — Лиам пырснул со смеху.

— Чего ржешь, малой?

— Это он меня учить собрался. После того, какими я вас видел, не подействует.

— Иногда в жизни бывают моменты, что нужно и напиться, парень. — Лиам зашелся таким едким смехом, что его едва вновь не стошнило.

— Слышал, Финли? Как считаешь, Грэг, смерть друга… Друзей. Является это причиной напиться? А то, что я всю жизнь прожил во лжи, драки с демонами, где они чинят кровавые зверства, это хорошая причина? — Лиам разошелся и разозлился.

— Ну, — протянул он, виновато взглянув на Финли. — Я бы напился.

— Напился! — Согласился Финли, и сделал хороший глоток. — Но он, превращается в обычного пьяньчугу.

— Да идите вы нахрен! — вдруг сказал Грэг. — С нужным человеком в Ле Кротуа я вас сведу, но в семейные разборки влезать не буду, — заявил Грэг и тут же нарушил обещание. — Ты заткнись, потому, что поздно его опекать, после драк с демонами — то… А ты, мелкий, мал еще отцу перечить! И вообще не нравится, что тебе лгали? Думаешь, в королевском приюте тебе было бы лучше? Ну?!

— Не думаю… — обиженно ответил Лиам.

— Пожалуй, ты мне нравишься, — сказал Дуги. — Как хорошая боевая машина, Грэг вытащил револьвер и саблю. Клинок тот же час замерцал лунным светом.

— Покажись!

— Нервный только.

— Успокойся, Грэг, это Дуги, он с нами, — успокоил его Лиам.

— Это тот ши?

— Да не ши я.

— Ты уж извини, но если Сильверхорн так сказал, то значит ты ши, — поправил его Финли. — Давай Грэг, спрячь револьвер. — Едва он это сделал, черный кот с белым пятнышком на груди вышел из-за сосенки толщиной с его ногу.

— Ты же говорил, что это сложно, — удивился Лиам.

— Чертовски, но в сердце Хорнвуда, можно было потренироваться.

— Так вы расскажете мне всю историю с самого начала? — Грэг уселся возле ближайшей сосны.

— Не я, — запротестовал Лиам.

— Я начала не знаю, — сказал Финли.

— Ладно, расскажу. Для меня история началась с того, что отряды разведчиков заметили сильных бесов на подступах к порталу. Времени закрыть его у нас не хватало. Тогда Малколм, приказал…

— А что за портал?

— Дуб в академии…

— А кто такой Малколм?

— Главнокомандующий, лепрекон.

— А куда старик Роб девался. В мое время он там заправлял.

— Ты учился в академии? — удивился Лиам?

— Немного, у тамошних фэйри был договор с Месячными братьями, вот они на меня и указали.

— Король Дуб забрал Роберта с собой, как и других ши.

— Кроме тебя?

— Тогда я еще не был ши. Ты будешь слушать, или все время перебивать?

— Извини, продолжай. 




Глава 84


— Мама, вашей дочке уже замуж пора, а вы ее вычитываете, — сказал Грэг. Как не странно, но это подействовало и Лиам с Финли заткнулись. — Мы в чужом городе, чужой стране, а вы трещите и обращаете на себя внимание. Когда прибудете в Новую Бримию, советую разбежаться. Будешь, Лиам приезжать два раза на год и Финли вновь станет заботливым отцом.

— Эй, а куда мы идем?

— К «Мадам Ренар».

— Кто это? — спросил Лиам.

— Что, — поправил его Финли. — Бордэль это.

— Бордель! — возмутился Грэг. — Да это рай на земле!

— А что, здесь нет лисьих трактиров?

— Дорогой мой, Лиам, Ренар — значит лис.

— Так они что по всему миру?

— Именно.

— Не знал, что у вас такая широкая сеть.

— Лисы — отдельная организация.

— То есть к вашему ордену они не относятся?

— Нет, но иногда у них возникают проблемы с адскими отродьями и мы их решаем, а они платят нам тем, что решают наши проблемы.

— Так чем же занимаются лисы?

— Контрабанда, шпионаж, иногда даже заказные убийства.

— Ого!

— Удивлен?

— Еще бы.

— Они не так уж ужасны. У них есть определенная честь. Кроме того, они держат слово, если оно добыто не обманом. — Когда будешь кувыркаться с их девушками — держи рот на замке.

— Они и этим вам помогают?

— Нет, за девушек надо платить.

— Я, пожалуй, обойдусь.

— Зря… Лучший способ забыть одну женщину, — другая женщина.

— Грэг! — недовольно сказал Финли.

— А? Ах да, я же забыл, это твои слова, мне их говорить нельзя.

— Но я не болен больше, — улыбнулся Лиам. — Коринн забрала ту гадость, — сказал он, хотя если Финли против, он точно снимет девушку.

— Молодой ты еще и глупый. Болезни сердешные, ни один сильф не вылечит. А женщина может. У нее для этого все средства есть. А у девушек «Мадам Ренар» такой арсенал, что даже я был сражен наповал.

— Так сражен, или излечен?

— Иногда это одно и то же.

— По-моему тебе они просто нравятся, вот ты и подтащил под них эту философию.

— В точку парень, да только лучше тратить деньги на девок, чем на выпивку.

— Выпивка дешевле, — пошутил Лиам. Кроме того, от нее знаешь чего ожидать.

— Ха! Это ты еще мало что пил. Хотя, тут ты прав, но дешевая выпивка может привести к большим неприятностям.

— А дешевая женщина?

— К еще большим, парень! — Грэг разразился смехом. — А если серьезно, то к самым большим неприятностям ведут самые дорогие женщины. Все, пришли. Первых девок покупаю я.

— Да что ты заладил со своими девками, — взорвался Финли.

— Заглохни! — резко приказал Грэг. — Я покупаю, а пользовать или нет, твое дело. Дуги, извини, здесь разные имеются, но для тебя, я сомневаюсь, что найдутся.

— Я, конечно, стараюсь понять вашу необходимость в женщинах, но не очень одобряю эту идею, — сказал кот так, чтобы услышали только эти трое.

— Вот видно, что ты светлым был. Мы же не изменяем. Просто мы их не любим.

— Мне тяжело это понять. Да ладно… Лиам, подбрось меня на вон тот балкон.

— Я могу прямо на крышу.

— Не стоит привлекать внимания. — Лиам бросил, и Дуги, как настоящий городской кот-забияка исчез на ближайшем чердаке.

Это место разительно отличалось от лисьих логов Бримии. Во-первых, здесь пахло лавандой. Пол был выложен из самшитового паркета и отполирован, как зеркало. Стены и даже потолок, отделаны красным бархатом. Но главное? Женщины! Они здесь расхаживали в таких нарядах… Свет газовых ламп был приглушен, и от этого девушки казались еще красивей. Лиам сперва не мог разобраться — они полуодеты или полураздеты, а потом плюнул и просто глазел. Таких коротких юбок и глубоких декольте он еще не видел.

— Захлопни варежку парень, иначе сдерут втрое больше, — посоветовал Грэг. — Как тебе вон та блондинка?

— Ага…

— Главное не болтай, даже если покажется, что она ни бельмеса по нашему. — Грэг поманил жестом высокую чернявую женщину. Когда она подошла, он изысканно поклонился, поцеловал ей руку и защебетал по-рукийски. Женщина ответила смехом и прикрыла улыбку веером, будто знатная дама на светском рауте. Вблизи она показалась не так уж и молода, хотя и была чертовски красивой.

Женщина поманила блондинку и указала ей на Лиама. Так же, как и хозяйка, она умудрялась выглядеть леди, несмотря на свой наряд. Она заговорила с Лиамом, но звуки ее голоса хоть и зачаровывали — были совершенно непонятны. Лиам покачал головой. Тогда девушка потянула его за руку, увлекая за собой вверх по лестнице.

Финли с Грэгом проводили его взглядом и тогда Грэг вежливо откланялся. Он потянул Финли за столик и заказал девушке пива на двоих.

— Что, на всех денег не хватает? — пошутил Финли.

— Не мучай парня, — ответил он.

— Да он жизни не видел. Академия, да лес. Чего его могли там научить?

— Лес научил выживать, а академия показала людей.

— Да он силен, у него хорошие наследственные способности, да только в Новой Бримии от них толку не будет.

— Вот и дай ему попробовать то, чего он еще не знает. Зря ты за выпивку его корил. Нужно было просто втихаря рвотным зельем напоить.

— А сейчас, что ты ему хочешь сделать? Девку с сифилисом подослал, что ли?

— Нет, я показываю, что не все такие, как та, что обманула его. По описанию понять было сложно, но вроде не похожа.

— Совершенно. Тут ты угадал.

— Чего конкретно ты боишься?

— Что он не найдет себе места и будет пробовать все подряд. На Диком, как ты знаешь, есть вещи пострашнее выпивки и женщин.

— Они и здесь есть. Нужно знать, как достать.

— Да?

— Порошком Морфея торгуют прямо за углом. Покажешь ему парочку наркоманов завтра. Только, не показываю их при ломке, а покажи, как они кайф ловят.

— Показать, как им хорошо?

— Да. На него подействует сильнее.

— Все равно, зря ты ему девушку купил. Что если он теперь всегда будет их покупать? Это наша жизнь, это Месячному брату нельзя любить и иметь семью. А он не собирается в орден.

— Значит, у него есть мозги.

— Но он не знает любви.

— Ну, брат, это то, чего не покажешь. Вот ты сколько раз влюблялся?

— Раз пять.

— Помнишь их?

— Одну, самую первую.

— Как ее звали?

— Тринити.

— Только имя помнишь?

— Я о ней больше ничего не знал. Мы с учителем остановились в Омои, мне было восемнадцать, а ей где-то пятнадцать. Она не была моей первой женщиной, но те несколько ночей в парку до сих пор стоят здесь. — Финли постучал пальцем по голове.

— Вот, гад! У меня таких приключений не было. Первую крестьянку я завалил в девятнадцать. Но ты же у нас красавчик.

— Она была леди.

— Тем более гад, хотя, как понял я попозже с леди все проще. Кстати о леди… Какую будешь?

— Не буду. Не хочу я сейчас никакой.

— Вот тогда сиди, хандри, напивайся, а потом будешь рассказывать Лиаму о вреде пьянства. 




Глава 85


На выбор девушки у Грэга ушло минут пять. А выбрать было из чего.

— Смотри-ка, ваш друг возвращается. — Лиам с выражением блаженства на лице шествовал по лестнице. — Надеюсь ты будешь повыносливей? — Лукаво спросила девушка.

— Уж не сомневайся! — Грэг потянул девушку к столику. — Только ему не ляпни… — Эхей, парень, — отобрал он у Лиама только что поднятую кружку. — Пьянство после женщины, равно как и из-за женщины — последнее дело. — Соврал Грэг и залпом осушил ее. Финли только улыбнулся тому, как умело друг манипулировал Лиамом. — Сядь и подожди, пока это чувство тебя не отпустит.

— Грэг, где здесь можно остановиться?

— Вверх по дороге — таверна. Вместо вывески — бочковое дно. Трактирщик говорит по-нашему. Точно не хочешь остаться?

— Нет.

— Как знаешь. — Грэг пожал плечами и звонко хлопнул девушку по заднице.

Финли взял шляпу и направился к выходу. Придя в благодатное расположение духа, Лиам беспрекословно последовал за ним. Более того, он даже решил помириться.

— Финли, может зря ты не расслабился? Не надо басен, не надо меня учить, не будь меня здесь, ты бы уже был наверху.

— Возможно.

— Ну, что обязательно, чтобы я чувствовал себя виноватым?

— Почему?

— Что почему?

— Почему ты чувствуешь себя виноватым?

— Да потому, что ты отказываешься от приятных вещей, чтобы показать мне пример.

— Не в этот раз. Это Грэг виноват.

— Да?

— Да. Он напомнил мне одну девушку.

— И что тебе помешало. Я так понял, что слова о том, что одна женщина, лучшее…

— Да, Лиам, это мои слова, — перебил Финли. — Да вот только это ложь. Такая же, как и выпивка. Вернет тебе бутылка Волчонка?

— Финли! — Лиам нахмурился.

— Ответь.

— Нет.

— Вот и ни одна шлюха не заменит женщину, которую по настоящему любил.

— Так почему же ты так говорил?

— Потому, что был молод.

— И глуп.

— Нет, я не был глупцом, но другие женщины помогали забыться, а потом это вошло в привычку. И какое-то время даже действовало, до тех пор, пока не встретил очередную любовь.

— Об этой очередной, ты тоже скучал?

— Были женщины, в которых я влюблялся. Каждая оставила мне рану на сердце, но со временем я понял, что презирал себя за то, что менял любовниц как перчатки. Поэтому…

— Что?

— Да у меня твои пеленки перед глазами стоят, когда я об этом говорю. Я помню, как ты писался в постели! — Финли сказал это так громко, что Лиам завертел головой, чтобы убедится — никто не слышит, а когда увидел, что прохожие смотрят на него, то залился густой краской. — И вот теперь, я объясняю тебе то, чего сам толком не понимаю. — До Лиама, наконец, дошло, что прохожие не понимают о чем они говорят, и он расслабился. — Да я со стыда сгораю! — продолжал Финли.

— Ну, знаешь воспоминание о том, что я писался в постель совсем не стыдное! — Финли остановился, развернулся к Лиаму и… засмеялся. Мгновение спустя к нему присоединился и Лиам.

— Я перестал влюбляться. Едва мне понравилась девушка, я старался выгнать ее из своего сердца. А это не так просто… Хуже всего, что совсем без женщин нельзя. Я же не монах.

— Поэтому мы жили в глуши?

— Нет, мы жили в глуши потому, что там легче было тебя воспитывать. Легче и безопасней.

— Почему ты не отправил меня в приют?

— Сначала ты был слишком маленьким и слабым. Страшно подумать, но я все время боялся, что ты умрешь. А потом, я так привык бояться, что не смог тебя отправить. Думал вот через год, он окрепнет. А потом, ты начал взрослеть. Мне казалось, что отсылая тебя, я тебя предаю. Вот ведь как вышло… Лучше бы отправил.

— Это не спасло бы Волчонка, — сказал Дуги.

— Тьху ты! Зачем же так пугать? — вздрогнул Финли.

— Тише, меня прохожие не слышат, а вот тебя… Без Лиама он бы долго не протянул, как и Лиам без него. Его бы загнобили — уж больно мелким был, а Лиам без его доброго сердца стал бы еще тем ублюдком.

— Это спасло бы Зверя, — возразил Финли.

— И погубило бы две светлые души, хотя, не будь Лиама в Академии, бесы бы прорвали нашу оборону, выпили нашу магию, и вам со Зверем пришлось бы вступить в неравный бой.

— Возможно и не нам.

— Возможно, — согласился Дуги. — Возможно это был бы Грэг.

— Спрячься где-то, Дуги, мы пришли.

— Бас-фонд, — прочитал Лиам корявую надпись на дощатом круге. — Что это значит?

— Дно. 




Глава 86


Грэг появился следующим утром, когда Лиам с Финли поглощали нехитрую, но довольно вкусную бобовую массу на завтрак. Он был не сам. При виде его спутника — тощего и щуплого человека, Финли схватился за револьвер.

— Остынь, — бросил он и, схватив стул, уселся перед Лиамом. — Твой? — спросил он Финли.

— Мой, — ответил Финли, не отпуская рукоятки.

— Пахнет жаренным, ребята, — сказал Лиам. — С кухни наверное.

— Шутник, — сказал тощий и посмотрел на Лиама своими большими, карими глазами. От синих мешков они казались страшными.

— Ты кто? — спросил Лиам.

— Джереми, — представил его Грэг. — Мы его называем спятивший монах.

— Почему?

— Потому, что я убил троих братьев.

— Ты убил своих братьев?

— Месячных братьев.

— За что?

— Они убили мою мать. Тогда в нее вселился демон, но я этого не выдержал и сломался.

— Ты тоже из них?

— Да. Нет. Был.

— Он вырезал целую армию революционеров, когда те атаковали его монастырь, — сказал Финли.

— Там было спокойно. Я молился. А они вспороли живот настоятелю.

— А он выпотрошил их.

— И, тем не менее, Джереми лучший охотник на демонов, которого мы встречали, — сказал Грэг.

— Он хорош, но может использовать тебя в качестве наживки.

— То было давно, Финли.

— Ты оглушил меня, отобрал оружие, даже чертов скиннер, и бросил посреди окровавленной площади.

— Ты же выжил, — пожал плечами спятивший монах.

— Зачем он здесь?

— Энтони объявился. И нет, ты с нами не идешь.

— Это еще почему?

— Завтра ты встречаешься с Анастасией.

— Анастасия в Рукии?

— Тебе повезло. Переулок Гизард. Это в конце улицы Фур. Найдешь. Завтра в одиннадцать вечера.

— Будет темно.

— А еще будет много швали. Ночью на этих улицах небезопасно. Анастасия приедет на карете.

— А вы?

— Убьем! — резко сказал Джереми.

— С того, что рассказали вы и фэйри, он еще сильно ранен, — продолжал Грэг. — Мы закончим.

— Но…

— Нет, — остановил его Джереми. — Ты заслужил отдых. Уезжай. И передай офицерам, что все они говнюки и ублюдки.

— А сам чего не уедешь? Там наверняка есть монастыри.

— Мне здесь не плохо. Я много молюсь и убиваю бесов. А иногда, как вот сейчас, попадаются демоны. Здесь я могу принести больше пользы.

— Какой у тебя клинок? — спросил Лиам.

— Вот. — Спятивший монах откинул полу плаща и положил на слот блестящий тяжелый шестопер с острыми ребрами и толстым жалом на конце.

— Спрячь, идиот! — зашипел Грэг. Когда он послушался, то Лиам увидел на столешнице глубокие вмятины. Какой же тяжелой была эта железяка?

— И как такой дурой фехтовать?

— Он не для фехтования. Он для убийства.

— Стюарт быстр.

— А я силен. Я в родстве с Бунами — с младшей ветвью. По матери. Именно поэтому меня и не убили, а отправили в монастырь. Наши офицеры не хотели остаться без поддержки Бунов. Жаль, этой штукой нельзя снять с него шкуру, как он это с теми бедолагами сделал.

— С какими?

— Он оставил след на хуторе, — пояснил Грэг. — Убил семью, а со старика снял кожу и сжег. Наверняка заставил семью смотреть.

Еще глаза выколол, — добавил Джереми.

— Я должен пойти… — прорычал Финли.

— Ничего ты не должен, — возразил Грэг. — Ты его ранил, а это уже что-то, кроме того с нами будут фэйри.

— Половинчики, — поправил его Джереми.

— Полуфейри нас прикроют. Да и сам саламандер хотел пойти.

— Это если Сильверхорн его отпустит.

— Думаю, отпустит. 




Глава 87


— Я впервые оказался за бортом, — сказал Финли, пялясь в потолок съемной комнаты.

— Это плохо? — спросил Дуги. Он развлекался тем, что подбрасывал свой меч до самого потолка и ловил его то правой, то левой рукой.

— Непривычно, и тревожно.

— А, по-моему, это то, что тебе сейчас нужно, — сказал Лиам. Его пистолет крайне нуждался в чистке и он неохотно взялся за ветошь, но вопреки ожиданиям, это занятие его успокоило. Привычные, доведенные до автоматизма движения. Это было просто и понятно. Никакой суеты и переживаний.

— В смысле?

— Привыкай, ты же собирался выйти на пенсию.

— Сравнил тоже. Тогда нужно будет выбрать место, купить землю, построить дом, укомплектовать мастерскую, завести живность, посадить грядки…

— Хватит, хватит. Это не похоже на пенсию, а наоборот, будто ты собираешься продаться в рабство.

— Мне нравится работать руками.

— Я знаю. Ты еще тот трудоголик.

— Просто я зачахну без работы.

— Лучше бы ты женился.

— А что, и женюсь.

— И тогда Лиам будет называть ее мамой, — сказал Дуги.

— Иди ты. — Он попытался пнуть фэйри ногой, но Дуги увернулся.

— Не думаю, я ведь если женюсь, то на молодой. Примерно его годов. — Финли не скрывая улыбки, кивнул на Лиама.

— Не, не пойдет. Тебе нужна женщина рабочая. Эдакая вдовушка с тройкой малышей.

— Ну уж нет, мне и одного малыша хватает. Сколько там времени?

Лиам отложил револьвер, вытер руки и достал золоченую луковицу часов. — Восемь только. — Он положил их обратно в кармашек коричневой жилетки, которая была куплена вчера специально для того, чтобы носить этот трофей.

— Дочищай быстрее, да пойдем уже.

— Так рано ж еще.

— Нужно осмотреться.

— Вот тебе неймется. Дуги вчера уже все осмотрел.

— Не доверяешь? — Фэйри скорчил недовольную рожицу.

— Просто не сидиться.

Лиам вздохнул и отложил ветошь. Плеснув белого рома на тряпочку и начал протирать рукоятку. Сначала тавернщик яростно пытался всучить ему бутылку местного коньяка вместо белого рому. Правда от того так несло горелым, что Лиам отказался и взял две бутылки рому. Почему-то признаваться ему в том, что алкоголь нужен для обезжиривания поверхности револьвера после смазки не хотелось.

— Готов. — Лиам сунул револьвер в кобуру и несколько раз быстро вытащил.

— Пошли. — Финли напялил свою шляпу, а Дуги обернулся котом.

— Буду ждать вас на улице, — сказал он и выпрыгнул из окна.

Лиам надел плащ, проверил, как держится новый стилет в ножнах на предплечье и удобно ли его доставать из рукава. Новую железку он купил у «Мадам Ренар». Грэг подсказал. Это было довольно изящное и крепкое четырехгранное жало с короткой гардой. Старый стилет был привычней, но этот был короче и не выглядывал из рукава.

— Идешь? — нетерпеливо бросил Финли. Он уже проверил оба своих револьвера и стилеты со скиннером.

— Да. — Лиам надел котелок. — Пошли. — Он схватил начатую бутылку рома и зашагал вслед Финли.

Ле Кротуа был молодым припортовым городом. Собственно, он заменил собой Сент-Иви, после его зачахания. Поэтому та часть города, где жили богатые торговцы, ярко сияла огнями фонарей, и начищенными бляхами полицейских, а вот рабочие кварталы окутывала тьма. «Дыра» расположилась как-раз на границе. Финли решительно направился во тьму прилегающей улочки, а Лиам следовал за ним, подозрительно зыркая на каждую кучу мусора. С его зрением он видел их прекрасно.

— Внимание, — предупредил где-то сверху Дуги. — Впереди четверо матросов.

Лиам решительно открыл бутылку, плеснул в рот, и передал Финли. Прополоскав обжигающей жидкостью рот, он выплюнул ее на плащ, прежде чем Финли успел устроить ему выволочку. Но поняв замысел, его отец повторил все. Подражая пьяному, Финли начал раскачиваться и спотыкаться. Так он налетел на одного моряка и прежде, чем тот успел ему врезать, сунул в руки бутылку. Моряки тут же потеряли к нему всякий интерес.

— Хвост, — заявил Дуги через пару минут.

— Лиам, отпугни, — приказал Финли. Лиам выстрелил. Пуля врезалась в кирпич в опасной близости от головы преследователя. Человека обдало кирпичной крошкой, он испуганно пискнул и бросился наутек.

Когда до места встречи оставалось всего ничего, Лиам услышал шум. — Дуги?

— Слышу.

— Проверь, — попросил он.

— Что такое? — встревожился Финли.

— Там драка.

— Свист слышно?

— Да, — удивился Лиам. Тот же час грянули выстрелы, кто-то неистово завопил.

— Анастасия! — перепугался Финли. Он рванул вперед с такой скоростью, что Лиам отстал.

В переулке шла драка. Лошади, испугавшись выстрелов, рванули вперед, а кучер тщетно пытался их остановить. Там еще оставалось человек десять. Кто за кого, совершенно невозможно было понять. Правда женщина была одна. Она лежала на земле, а человек в дорогом костюме прижимал ее к груди и целился в нападавших с пистолета. Сзади с занесенной шипастой дубинкой стоял еще один. Финли прострелил ему руку до того, как он успел ударить.

Дубинка упала на голову защитника Анастасии, больше напугав, нежели причинив реальный вред. Он вздрогнул и развернулся. На него тут же бросились двое, и Финли прострелил им ноги. — Не убивать! — приказал он Лиаму. И тот выстрелил в плече самому подозрительному. А вот защитник девушки не был столь щепетилен. Он пристрелил двоих дравшихся между собой человек. Трое, оставшихся в живых, бросились наутек, на счастье человека в костюме, потому как барабан его револьвера сделал полный оборот и боек защелкал по мятых капсюлях.

Финли бросился к Анастасии, ее защитник наставил револьвер на него, но понимая, что тот пустой, просто бросил, подхватил дубинку, которая валялась рядом, и стал в защитную стойку.

— Друг, я друг! — крикнул Финли, но человек злобно выплюнул какое-то ругательство и ударил. Говорил он не по-рукийски. Что это за язык Лиам не понял, но как звучит рукийский, уже усвоил. Финли перехватил дубинку и вырвал ее из рук богача. Тот бросился в рукопашную, даже сумел засветить Финли неплохой фонарь под глазом. — Ну, все! Лиам, — Финли схватил незнакомца за грудки и отправил в полет прямо к ногам Лиама. — Присмотри за ним. — Тот приземлился в основном на плечи, но затылку тоже досталось. Несмотря на это, он тут же попробовал встать и свалился вновь. Лиам пнул его ногой, развернув животом вниз, завернул руки за спину и уселся сверху. Немного подергавшись, человек заорал. Страшно, злобно. Похоже, он не звал на помощь, а сыпал проклятьями и угрозами.

— Заткни его! — приказал Финли, а тут как на зло, еще и кучер справился с лошадями и, зажав в руке револьвер, спешил на помощь.

Лиам приставил дуло к затылку орущего и взвел курок.

— Эй, ты, по-бримийси понимаешь? — крикнул он кучеру. Тот не понимал, да еще ко всему прочему и не видел в этой темноте. Он пальнул на звук, и Лиаму пришлось пригнуться к орущему богачу.

Ситуацию спас Дуги. Выждав весь бой на крыше дома, он прыгнул как раз после того, как кучер вновь взвел курок. Дуги принял свою обычную форму и клинок в его руке ярко засиял. Он ударил за долю секунды до того, как кучер нажал спуск. Скрежетнул металл и отрубленный боек заклинил курок в раме. Кучер схватил его левой рукой и, поднажав, отвел назад. Тоненький кусочек металла свалился внутрь рукоятки, зазвенев по боевой пружине. Кучер вновь взвел курок и, прицелившись в светящийся меч фейри, спустил его, потянув за крючок. Вместо грохота выстрела раздался лишь бесполезный щелчок. Дуги подпрыгнул и бросил в лицо кучеру горсть сонного порошка — человек чихнул и свалился мешком, едва не придавив фэйри.

Богатей вновь злобно завопил и на этот раз Лиам саданул его рукоятью по затылку, попутно расквасив о брусчатку нос. 




Глава 88


— Рико… — простонала Анастасия, добавила длиннющую фразу на непонятном певучем языке, и вновь повторила это имя. Финли тем временем влил ей в рот какое-то зелье.

— Похоже на то, как орал этот тип. — Лиам кивнул на скрученного в углу богатея. — Ну, будет если убрать злобу с его слов.

— Это ализонский, — сказал Финли.

— То, что она одна из вас я понял, но знаешь, карета, богатое платье, колье это… Я думал, вы предпочитаете не привлекать внимания.

— Ее работа была немного другой.

— А конкретней?

— Это, — Финли указал на широкое кольцо из золотых и серебряных цепочек на шее у девушки. — Не колье, это рабский ошейник.

— Впервые вижу, чтобы ошейник так богато украшали камнями. Да ладно, — не поверил Лиам. — Здесь одного серебра на год безбедной жизни.

— Ее поймали во время революции. Ты ведь знаешь, ализонийцы не сжигали своих магов.

— Читал об этом. Они вроде эксперименты над ними ставили?

— Да, алхимические, по контролю сознания. Каким-то образом она смогла убедить своих тюремщиков в том, что теперь подчиняется их приказам. Это заняло у нее десять лет. А сем лет назад она вышла на нашего человека и сообщила, что у нее под контролем находится человек из министерства иностранных дел Ализонии.

— И вы поверили?

— Мы проверили, Лиам. Она уже помогла нам переправить десятки детей.

— Вы были с ней близки?

— Мы дружили.

— По взрослому — телами? — съехидничал Лиам.

— Дам в морду! — пригрозил Финли. — Нет, она друг. Хороший друг.

— От судьбы-насмешницы можно ждать всего. — Думал Лиам. — Сегодня ты рыцарь, завтра — раб. Впрочем, если это и рабство, то не слишком обременительное, судя по количеству драгоценных металлов и камней. — Потом, нахмурившись, он спросил. — А этот случайно не тот ее человек из министерства?

— Нет, это скорее всего слуга. Хоть он и одет богато, но побрякушек на нем нет. Подумай сам, как должен выглядеть человек, вырядивший рабыню в такое.

— Мож она его заставила?

— Анастася? Нет, она не стала бы. Она у нас боевая девушка.

Хоть и боевая, но досталось ей хорошо. Все левое плече и грудь были залиты кровью, а на лбу красовалась огромная шишка, увенчанная кровавой раной. Дорогое платье пришлось разорвать, чтобы нормально обработать раны. Благо, было оно из чистого шелка, так что, вытаскивать волокна из раны не нужно было. Будь на ней другая одежда, с пулевым ранением в плече, пришлось бы повозиться. Сейчас же оно пугало меньше всего. Пуля прошла навылет, а вот грудь пострадала больше. Чуть ниже ключицы, Анастасие досталось шипастой дубинкой. Гвозди разорвали и кожу, и мясо, а хуже всего, они были старыми и ржавыми.

С терпением настоящего целителя, Финли сосредоточенно промывал рану за раной, вытаскивая кусочки ржавчины. Над последней, самой глубокой, где гвоздь вошел в тело по прямой, он долго думал. Все же решившись, он полил скиннер виски и разрезал рану. Кровь хлынула с новой силой.

— Лиам, подержи. Руки быстро продезинфицируй. — Лиам послушно плеснул желтоватой жидкости на руки и растер. — Разведи края раны. Да не бойся ты, прижми нормально!

— Да она скользкая! — огрызнулся Лиам, но прижал мягкую кожу и развел края. Финли брызнул какой-то жидкости и снова разрезал. Он продолжал так, пока не добрался до кусочка ржавчины величиной с муравья. Не зря все-таки резал. Финли вздохнул с облегчением.

— Все, дальше я сам. — Он аккуратно зашил раны, и наложил повязку. Выглядел он теперь не лучше, чем после драки со Стюартом.

— С ней все будет хорошо?

— Должно быть. Зверь бы мог сказать? Точно… — Неловкое молчание прервал стук в дверь.

— Войдите.

— Мосье, — начала хозяйка «Мадам Ренар». По одному ее виду, Лиам мог сказать, что разговор будет не из приятных. — Кучер очнулся! — сказала она гневно и замолчала.

— И? — устало спросил Финли. — Мадам мы не умеем читать мысли.

— Это! — указала она веером на связанного в углу богатея. — Чрезвычайный и полномочный посол Ализонии! А по совместительству сын министра иностранных дел.

— Дерьмо… — заключил Лиам. — Скорее всего, просто слуга. — Передразнил он Финли.

— Ошибочка вышла. Нужно его развязать.

— Ага, а он потом на нас набросится, как и в переулке. Нет, пускай лежит.

— Мосье, нам не нужны проблемы.

— Мадам, мы им глаза завяжем, вас это устроит? — предложил Финли.

— Меня не устраивает то, что вы здесь. Я требую рассказать о том, какие у вас планы на этого человека.

— Мы его отпустим.

— И во сколько это обойдется правительству Ализонии?

— Бесплатно. Эта женщина спасла нам жизнь, а мы возвращаем долги.

— Это правда Месячный брат, — прошипела она. — И теперь ты в долгу у меня.

— Я? И не надейся. Мы честно заплатили за убежище. — На миг глаза мадам превратились в две узкие щелочки, но потом она улыбнулась.

— Стоило попробовать. У вас время до полуночи мосье. Любые услуги за дополнительную плату. Хотя… Молодой человек может вновь получить Жаклин. Бесплатно. Это подарок.

Лиам посмотрел на Финли ища у того поддержки, но отец вообще отвернулся. Запрыгнуть в постель к блондинке хотелось. Ой как же ему этого хотелось… Но с другой стороны он видел, как устал Финли, а Дуги остался сторожить здание снаружи.

— Возможно позже…

— Нет, позже я передумаю. — Мадам махнула веером, улыбнулась и вышла вон. Лиаму пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы не выбежать за ней.

— Похоже, Грэг был прав, — сказал Финли.

— В чем?

— Дать тебе попробовать всего, чтобы ты сам начал понимать границы разумного. Я был уверен, ты не устоишь.

— Побольше доверяй мне, — сказал Лиам думая, что Финли не так уж и неправ оказался.

— Пожалуй стоит. Хорошо, и в доказательство я доверяю тебе сторожить мой сон. — Финли аккуратно подвинул Анастасию и улегся рядом. 




Глава 89


Мирное сопение спящих вгоняет в дрему. Вгоняет настолько, что можно проспать свою собственную смерть. Лиам раздирал рот в сонном зевке раз тридцатый. Драл, смачно запрокидывая голову и закрывая глаза, не заботясь прикрыть рот рукой с громким «а-аыгх». После этого честно старался проморгаться, но в глазах стоял проклятый туман. И если бы не жуткий свист, от которого он свалился со стула, был бы он уже на небесах, а может и в самое пекло угодил за разврат и пьянство.

— Что за… — Лиам уже падая, вытащил револьвер и почувствовал, как волна воздуха прошла над ним. За спиной треснул бархат, которым были оббиты стены. Порез был длинным, на всю ее ширину. Лиам вдруг прозрел, вскочил, но рот сам открылся в зевке и вместо того, чтобы крикнуть «Финли», вышло — Фиа-аыгхли… Но отец уже сам проснулся и почему-то навалился на Анастасию. Лиам ошалело зыркал, водя револьвером со стороны в сторону, но врага так и не увидел.

— Вот и доверяй тебе после этого!

— А-аыгх. Тьху ты! Так это она что ли? — Девушка явно заматерилась по-ализонски. От ее ругани очнулся господин посол и завел свою шарманку, яростно плюясь кровавой слюной.

— Анастасия, перестань брыкаться стерва, это я, Финли. Уймись дура, не то швы разойдутся!

Благо Лиам хоть и был сонный, но сообразил, что лишний шум в этом месте им с Финли не нужен, поэтому сунул в рот послу ствол. Видать перестарался, потому что тот зашелся кашлем, клацая зубами о сталь. Анастасия тем временем успокоилась.

— Финли?

— Он самый. Я тебя сейчас отпущу, только если пообещаешь не брыкаться.

— Обещаю.

Месячная сестра медленно развернулась. Развернулся и Лиам посмотреть на нее, вытянув ствол из чрезвычайного и уполномоченного рта. Увидев такую картину, Анастасия вздрогнула, дернула рукой, и Финли повалил ее за горло обратно на постель. Свиснуло и волна воздуха оторвала несколько широких полос от ее платья.

— Ты что творишь! — гневно воскликнул он.

— Почему Ульдерико связан?

— Да потому, что такой же бешенный, как и ты! Никак его утихомирить не могли. — Финли грубо развернул ее на живот и, подобрав шелковую полосу, связал ей руки за спиной. Посол окончательно откашлявшись, яростно пытался выплюнуть изо рта ствол, но пока только обслюнявил его. Глядя на такое безобразие, Лиам осмотрел комнату в поисках чего-то, что можно было использовать, как кляп, но ничего не заметил.

— Ты что делаешь?

— Связываю тебя.

— Зачем?

— Чтоб ты мне малого не убила.

— Я больше не буду.

— Извини, не хочется рисковать. Но ты пока можешь рассказать, что случилось в том проклятом переулке.

— Я не знаю.

— А кто должен знать? Когда мы с Лиамом пришли, там была драка, ты была без сознания, а твой Хельдерико…

— Ульдерико.

— Не важно. Палил во все, что движется.

— Я не знаю всего. Мы приехали, потом я заметила, что к нам движется человек и мы с Ульдерико вышли из кареты. Человек ударил меня дубинкой, я полоснула его воздухом и все… Больше ничего не помню.

— Успокой своего дружка. — Анастасия произнесла несколько слов, из которых понятным было только Рико. Дипломат затих и Лиам осторожно вытащил из его рта ствол.

— Так вы есть друзья Анастасии? — спросил он, жутко коверкая слова.

— О! — удивился Лиам, — Так ты все понимаешь? Чего ж ты в переулке сволочь орал, как свинья недорезанная?

— Ваши слова не есть подходящие для, как это… воспитанный человек.

— Не заливай, сам небось и похуже орал, — парировал Лиам.

— Тогда была ситуация. Я думал вы бандиты.

— А сейчас что? Ай, можешь не отвечать. Лучше скажи, что там произошло?

— На нас напали.

— А чего ты по своим палил?

— Кого я палил?

— Стрелял по своим.

— Я нет.

— Сколько вас вообще было? — спросил Финли.

— Трое, — ответила за него Анастасия.

— А не врете?

— Зачем нам врать?

— Мы видели, как те, кто на вас напал, дрались между собой.

— Мы не видели, — сказал посол.

— Фигня какая-то получается, — резюмировал Лиам. — Может просто две шайки не поделили добычу?

— Все возможно… — задумчиво сказал Финли. — И так, как вы собирались нам помочь?

— У меня билеты.

— Билеты?

— На корабль. Порт прибытия — Фрамайбо.

— Это где?

— Картаэла.

— Разве граница между Новой Бримией и Картаэлой не закрыта?

— Уж как перебраться, ты способ найдешь. К тем же Лисам обратишься.

— Но билет на корабль мы и сами могли купить.

— Не на этот корабль. «Кортес» — курьер хунты. Когда он прибудет в местный порт, на него взойдут всего несколько человек.

— Значит пассажиры для отвода глаз?

— Да.

— Что у него за груз?

— Зелье подавления.

— То самое, которым поят рабов магов?

— Нет, это особенное. Именно это зелье ведет к привыканию и подавлению воли раба. Оно дается магу только раз. Дальше их поят совершенно другим зельем.

— Но, я думал, хунта не рискнет секретом зелья. Ведь только ваша страна имеет монополию на создание рабов.

— Хунта ничем не рискует. Зелье сопровождают двое алхимиков, семьи которых находятся в Ализонии под строгим присмотром.

— Значит, алхимики будут создавать рабов на месте.

— Правильно.

— Будут создавать их с Бримийских аристократов.

— Мы считаем, — сказала, Анастасия. — Их цель — новая революция в Бримии.

— Это слишком, невероятно. — Финли отказывался верить.

— Послушай, всем известно, что король не в своем уме. Будь у Картаэлы в рукаве хоть пара герцогов…

— Бримия падет вновь, — закончил за нее Финли. — Ты не просто даешь мне билет домой, ты хочешь, чтобы я вновь влез в дерьмо по самое горло.

— А ты еще огорчался, что остался за бортом, — сказал Лиам.

— Да уж лучше бы мы на демона пошли. 




Глава 90


— Не дороговат костюмчик-то?

— В самый раз. Ты же теперь ведьмолов на пенсии. — Анастасия вырядила Финли как пижона с деньгами, но без вкуса.

— Может обойдемся без галстука? — Шелковый платок, удерживаемый серебряной булавкой жал не лучше пенькового галстука висельника.

— Проклятье, Финли! Ты всю свою жизнь гонял ведем и брал взятки с населения, у тебя от золота карманы трещат.

— А еще я скупой и жадный, так на кой мне так разряжаться?

И этот спор не прекращался уже целый день. Благо, Лиам был предоставлен сам себе. Он одел темно-серый костюм в тонкую черную полоску. К его трофейному котелку и плащу подходило как нельзя лучше. А главное, цепочка от часов прекрасно смотрелась на жилетке, да и с галстуком проблем не было. Он его просто не одел. Роль племяллика-лодаря это ему позволяла.

Посол Ульдерико, Финли прав был — запомнить полное имя Ализонийца просто невозможно, оказался парнем компанейским, а когда ему выровняли нос и убрали фонари под глазами, так еще и красавчиком, не хуже Финли. Осмотрев Лиама, он заказал еще четыре пары таких костюмов, пару шляп и несколько галстуков добавил от себя.

— Не похож он на подконтрольного, — сказал Лиам Дуги, когда они остались одни. По какой-то причине, Финли запретил ему открывать свою настоящую сущность. Фэйри особо не возражал.

— Кто подконтрольный?

— Ну, Рико.

— Его ведь Анастасия очаровала.

— Очаровала, — согласился Дуги. — Да только без магии.

— Не понял.

— Любят они друг друга.

— Как?

— Я откуда знаю? Как светлый фэйри, я чувствую их любовь, но извини, объяснить ее не могу. Да и никто из моих наставников не мог. Даже те, что уже любили. Это чувство в каждом человеке разное.

— Погоди, ты хочешь сказать, что она не контролирует посла?!

— О, еще как контролирует! Да он перед ней на цыпочках ходит. Интересно, все ли Ализонийцы такие?

— Пожалуй, лучше Финли рассказать.

— Да знает он. Еще тогда догадался, когда она тебя чуть не распорола своим «свистящим ветром».

— Вот гад, даже не потрудился рассказать.

— Это тебе наказание за то, что уснул на посту.

— Очень смешно.

— А если серьезно, думаешь, у него голова другим не забита?

— Лиам! — позвал Финли, и парень проследовал в личный кабинет министра.

— Это, нейтрализатор. — Ульдерико поднял маленькую бутылочку из грубого стекла.

— Не важно, сколько там зелья. Одной капли хватит, чтобы зелье пришло в негодность, — продолжила за него Анастасия. Дуги, подняв высоко хвост, потерся о ее ногу, и она взяла его на руки. Фэйри замурлыкал, как самый взаправдашний кот, а Лиам постарался не улыбаться.

— Но как его перевозят? — спросил Финли. — Если там куча мелких бутылок, испортить их будет проблематично.

— Так и есть, — признался посол. — Я узнал, что везут два ящика по двадцать бутылка. Везут, в стандартной бутылка.

— О том, что в них, знают только алхимики, — добавила Анастасия. — Но ящики усиленно охраняют.

— Кто?

— Четверо рабов.

— Час от часу не легче.

— Способности?

— Вот, — она бросила на стол бумажные папки. — Здесь все о них.

— Какие-нибудь средства обнаружения магов будут?

— Будет тревожный кристалл. Сам понимаешь, из-за присутствия рабов — крысы бесполезны.

— Проклятье! — выругался Финли. — С этого нужно было начинать.

— Но ты его легко обманешь.

— Я, да, а вот Лиам не умеет скрываться. Разве, что ты починишь его защитный амулет. — Лиам невольно опустил руку в карман, где лежала склянка с серебряными осколками. Дуги как-то сказал, что от них по прежнему веет светлой силой, поэтому лучше держать их при себе.

— Что за амулет?

— Священное серебро.

— О, здесь не каждый монах, или священник справится.

— Вот и я о том же.

— Так что же делать? — спросил Лиам. Он посмотрел на Финли, потом на Анастасию, и увидел, как кот вроде, как невзначай махнул лапой.

— Ладно, что-нибудь придумаю, — сказал Финли. Он тоже заметил.

— Ты не сможешь прикрыть его, рабы почувствуют.

— Можешь достать мне кристалл для тренировки?

— Есть осколок.

Посол открыл один из ящиков стола и достал ларец из вишневого дерева. Внутри на синем бархате лежал длинный, острый с обеих сторон осколок стекла. Финли аккуратно взял его двумя пальцами и осколок превратился в темный кусок стали.

— Неплохой осколочек. — Финли сосредоточился и тот вновь стал прозрачным. Он положил его, вновь поднял и на этот раз кристалл оставался таким же прозрачным. — Лиам? — Протянул он осколок. Едва тот оказался в пальцах Лиама, как замерцал зеленым светом. — О, какая правильная у тебя фамилия, — пошутил Финли. — Ладно, где мы можем потренироваться?

Благо в доме посла было множество комнат. Хуже всего было то, что Анастасия принялась тренировать Лиама наравне с Финли. Часто их советы оказывались совершенно противоположными и уже через полчаса они разругались. Анастасия, гордо вскинув голову, и шурша подолом платья, покинула комнату.

— Ну, мне не показалось? — спросил Финли Дуги. — Ты действительно можешь помочь?

Вместо ответа, кот прыгнул Лиаму на колени и вогнал пятерню когтей в его бедро.

— Ах ты ж зараза!

— Молчать! — приказал Финли. — Смотри. — Кристалл больше не светился. — Отпусти, — попросил он Дуги. — Кристалл вновь засветился. — Еще раз. — Кристалл потух, как только когти вошли в тело. — Пусти. Еще раз. Пусти. Еще раз.

— Да хватит, уже проверили! Больно же!

— Последний раз. Лиам, отдай мне осколок и возьми Дуги на руки. Отлично. Встань. Дуги достанешь Лиама с такой позиции? — Ответом ему стало недовольное шипение Лиама. — Возьми кристалл. — Но здесь Лиам сделал ошибку и потянулся за ним той рукой, в которую Дуги вогнал когти. Пришлось фэйри спрыгнуть на пол. — Еще раз, — скомандовал Финли и пришлось Лиаму повторять. Не помогли ни мольбы, ни стоны. А к концу тренировки пришлось менять рубашку, поскольку рукава этой были залиты кровью. 




Глава 91


Грязный портовый кабак, в котором любят отдыхать грузчики, венчает затейливый флюгер в виде кораблика. Он настолько старый, ржавый и загаженный птичьим пометом, что давно не поддается ветрам. Обычно на нем восседает пара пронырливых ворон, но сегодня место занял их более крупный и гордый родственник — ворон. Даже среди собратьев этот экземпляр отличался бы крупным сложением, а уж средняя ворона была за него меньше раза в два-три. Впрочем, в порту хватало работы и люди не особо поднимали головы, чтобы поглазеть на пернатых. А если кто и увидел, то не заметил ничего необычного. А необычное было — вместо того, чтобы приглядываться к голубям, или воронам, копошащимся в грудах мусора, выискивая наименее слабую особь, ворон смотрел на другую сторону причала.

Там, на другой стороне, было чище, опрятней, там швартовались пассажирские суда и копошились букашки-человечки. Впрочем, со своим зрением, ворон мог легко сосчитать полосы на рукавах мундиров моряков. Да что там, он мог легко рассмотреть лицо человека. Сейчас он рассматривал Финли с Лиамом. Те уже предъявили билеты и поочередно коснулись большого, неправильной формы шара.

Когда те направились в след за стюардом, ворон лениво проводил их взглядом и стал осматривать остальных пассажиров. Их было не много. Молодая семья, богатенький старик, важная леди со служанкой и взрослым сыном, двое пехотных офицеров и скучающий тип в черном фраке. Последний пошатывался, будто был не трезв.

Семья миновала контроль тоже без проблем, а вот старику пришлось помогать. Сам он не мог взойти по трапу, пришлось стюарду подставить свое плече. И не будь дежурный офицер столь строг, он бы разбогател на серебряную монету, что предлагал старик. Но офицер извинился и вежливо объяснил, что это на «Кортесе» запрещено. Старик спрятал монету в карман, похлопал стюарда по плечу и втихаря подмигнул ему единственным глазом. После этого попросил того стянуть перчатку с его левой руки, поскольку правой он опирался на трость.

Кристалл не среагировал на деда, но больше наблюдать ворон не мог. Вороны, осмелев, начали кружить все ближе и ближе к его насесту, еще и нападут. Двух-трех он еще положит, но справиться с целой стаей ему не под силу. Взмахнув своими едва ли не метровыми крыльями, ворон скользнул в воздух, чтобы приземлиться возле черной от угольного дыма трубы «Кортеса».

В отличие от трубы, все остальные части корабля были выкрашены белой краской и черный ворон выглядел на ней заметной фигурой. Усевшись на крыше капитанской рубки, он наблюдал за стариком. Тот ступал тяжело, влача за собой нерабочую правую, он царапал каблуком палубу. И так до самой каюты. Когда он скрылся с виду, ворон переключил свое внимание на других пассажиров. И наблюдал он за ними до самого отправления, а после, соскребав немного краски на крыше, ворон устроился на отдых. Лучшего места, чем продуваемая всеми ветрами самая высокая точка парохода, он, увы, не нашел. 




Глава 92


— И так, что мы узнали? — спросил Финли, и сам же себе ответил. — А ни хрена. — Он только что отужинал на приеме у капитана, рассказал пару неприличных баек, испачкал вином пиджак и выставил себя полной свиньей — слишком вошел в образ.

— У нас еще семнадцать дней в запасе, — успокоил его Лиам. Он на приеме не был и ужинал в каюте вместе с Дуги.

— Нужно все сделать как можно раньше, чтобы потом никто на нас не подумал.

— Я могу прогуляться по кораблю, осмотреться.

— Нет, лучше я пьяного сыграю. — Финли достал один из огромных чемоданов. Из него, он достал маленький врачебный саквояж, в который переложил все свои зелья. — Вот оно.

— Что за штука?

— Зелье ночного виденья.

— Так ты ж и так ночью видишь.

— Не так как ты. Мне для этого приходится определенное заклинание применять. Не хочу нарываться. Зелье — оно надежней.

— Дуги, пойдешь?

— Нет, Лиам, Дуги останется в каюте. Не стоит привлекать к себе внимание, — сказал Финли. — А ты можешь прогуляться сверху, на прогулочной палубе. И не влезай в истории! — Он капнул в правый глаз каплю зелья и тут же его зажмурил. — Как я от всего этого устал. — Финли откупорил бутылку виски и плеснул на костюм. — Ну, я пшо-ол. — Заплетающимся голосом сказал он и взялся за ручку каюты.

— А другой глаз?

— Меня тогда любой свет ослеплять будет. Все.

Заплетающейся походкой, Финли покинул каюту. Посмотрел правым глазом в дно темного коридорчика между рядом дверей пассажирских кают и бортиком, а потом левым на освещенную палубу. Никого. Финли подошел к бортику, и аккуратно слил две третьих содержимого бутылки в море. Ну, теперь не докопаются. Месячный брат предпочел темноту и, шаркая ногами, направился в самое ее сердце. К несчастью, посол, со всеми его связями так и не смог сказать, где именно на корабле будет находиться зелье. Финли прошелся по всех запертых дверях, по всех входах на нижние палубы — заперто. Злой и вонючий он вернулся в каюту.

— Это черт подери, просто невозможно! — раздосадовался он.

— Для тебя, Финли, но не для меня, — возразил Лиам.

— Я тебя туда не пущу.

— Куда?

— В трюм.

— Груз не в трюме.

— Откуда ты…

— Все по порядку. Смотри, у нас шестнадцать пассажирских кают, но они все в задней части корабля. Машинное отделение и каюты экипажа перед нами, а так же освещенная носовая палуба. Так вот, трюм открывается как-раз на ней.

— Откуда узнал?

— Поднялся на прогулочную палубу, походил, поспрашивал.

— Кого, они же все ализонийцы?

— Да, но, второй помощник капитана сносно говорит по-бримийски. Сзади только технические люки и кладовки с барахлом. Зря прошлялся.

— А об зелье, откуда узнал?

— Это самое интересное. Я видел алхимика.

— Уверен?

— Ну, всех, пассажиров мы видели. Согласись, люди не бедные. Я бы даже сказал расфуфыренные. А это — двое уже пожилых мужчин. Одеты они были скромно и появились, когда палуба уже была безлюдной. Помощник назвал их членами экипажа.

— И почему ты думаешь, что он соврал?

— На них не было формы — раз, а во вторых, вряд ли члены экипажа будут так беззаботно шляться по палубе на виду у помощника капитана.

— И все?

— От них воняло, почти так же, как и от Профессора.

— Вот с этого следовало бы начать. Продолжай, только давай конкретно, не заставляй меня восхищаться твоим гением.

— Конкретно? Ализонийского я не знаю, но «карга» звучит, как обычное «карго». Вот это словечко я и уловил в их разговоре, когда один спустился на жилую палубу. Так что — третья каюта по левому борту.

— Уверен, что он зелье проверял?

— Какой еще может быть груз, чтоб его проверяли?

— Значит у тебя одни догадки?

— Признаю, не все гладко в моей теории, из-за проклятой машины я не смог услышать, что делалось в каюте, да и тяжело это еще для меня.

— Тебя никто не заподозрил?

— Да там, кроме меня и помощника, больше никого не было. Ну, кроме того, страшного деда.

А дед тем временем подозвал зевавшего стюарда и попросил помочь ему спуститься с прогулочной палубы. Каблуком своей нерабочей ноги он уже успел исцарапать ее вдоль и поперек. Красить придется, скорее всего, но при этом моряк был сама любезность. А что? Невзирая на запрет капитана, серебряная монета таки перекочевала в его карман, а будет любезен — дед наверняка еще даст.

Едва дед со стюардом скрылись на лестнице, с капитанской рубки спланировал ворон. Он важно прошелся по палубе, осмотрелся и принялся долбить своим клювом одну из царапин, оставленных острым каблуком. 




Глава 93


— Ну вот, — расстроился Финли, после долгого перебирания своих склянок. — Нихрена у нас не выйдет.

— Это почему?

— Не хватает мне парочки редких трав, а без них я настойку не приготовлю.

— Какую хоть?

— Такую, чтобы можно было сквозь стены посмотреть.

— А ты не усложняешь все?

— А ты что, предлагаешь ворваться туда с клинками наголо и посечь рабов?

— Погоди, ты ведь по-ализонски говоришь?

— Нет, только по-рукийски.

— Хреново. Может мы их просто усыпим?

— В том, то и дело, что если там один раб, то это можно сделать незаметно.

— Но их там должно быть трое.

— Они могут и не жить вместе с грузом. Могут просто дежурить.

— Проклятье! — Финли саданул кулаком по столу, что бедный аж заскрипел.

— Еда? Нужно же рабам что-то есть.

— Только внимание привлечем. Представляешь, что будет, если они начнут засыпать на глазах друг у друга.

— А из запасов алхимиков, ты ничего использовать не сможешь?

— Хм, из стандартного набора порошков и минералов, я только бомбу могу создать.

— Как те, что ты в Окенхолте бросал?

— Нет, те тоже из трав.

— Из трав можно такое сотворить?

— Из трав можно сотворить что угодно.

— Так может взорвем их к чертовой матери?

— Нам еще тринадцать дней плыть.

— А может, воспользуетесь помощью одного, знакомого фэйри?

— Нет.

— Да, ладно, я уже устал быть котом. Еще немного, и за мышами гоняться начну.

— Вчера ты вроде с хвостом играл… — усмехнулся Лиам.

— Не правда! — ощетинился Дуги.

— Дуги, не ведись, — сказал Финли. — Так Лиам, пойди на кухню и закажи завтрак в номер. И побольше выпивки мне пора похмеляться.

— Мож я тоже пьяницу поиграю? — решил поддеть его Лиам.

— Как хочешь, — невозмутимо ответил Финли. — Стоп! Дуги, ты еще хочешь помочь?

— Допустим…

— У тебя в кошачьем теле слух не хуже чем у Лиама, правильно?

— Может даже лучше.

— Так-так-так. Но в отличие от него, ты можешь концентрироваться на отдельных звуках, отсеивать шум.

— Ну, могу.

— Я могу дать тебе слуховое зелье. Мигрень дня на два обеспечена.

— Да черт с ним.

— Уверен?

— Да.

— Тогда, Лиам возьми еще и сахара.

— Зачем?

— Он подстроит зелье под фэйри.

— Ну, вообще-то сладости в основном на крылатых действуют.

— Крылатых они одурманивают, а для тебя будет как слабый энергетик.

— Если бы фэйри знали, что ты так много о них знаешь, тебя бы и статус Месячного брата не спас.

— Ну, ты же никому не скажешь? — улыбнулся Финли.

— А почему бы, ему и нюхательного зелья не дать?

— Голова лопнет, — возразил Финли.

— Я выдержу.

— Точно?

— Точно.

Через полчаса Лиам вынес Дуги прогуляться на палубу. Намотал несколько кругов по палубе, и как бы невзначай остановился возле нужной двери поглазеть на волны. Через минуту, кот царапнул Лиама за руку и выразительно посмотрел в глаза. Тот смутился, почему нельзя было сказать, но понес фэйри в каюту.

— Ну что?

— Там они. Магией пахнут. Трое. Сердцебиение у всех такое ровное, будто спят, но правда, быстрее. По запаху — мужчина, и две женщины. А еще, там сигнальное поле. Небольшое, но очень мощное. Любую магию засечет. Потому-то я и не говорил.

— Настолько сильное? — удивился Финли. — Твой голос, это же даже не магия, а врожденная способность.

— Не знаю, не хотелось рисковать.

— А зелье?

— Там оно. По крайней мере, там много ящиков и бутылок.

— Много? Должно же было быть только два ящика.

— Гораздо больше. Я не уверен сколько, но больше. Слишком много мелких скрипов и позвякиваний.

— Наверное в остальных обычное зелье, — сказал Финли. — Как говорится, хочешь спрятать лист — иди в лес.

— Что теперь?

— Теперь ты пойдешь наверх, рожей торговать, расскажешь своему дружку — помощнику капитана, что я здесь пьяный валяюсь. А ты, — сказал он Дуги, — ляг лучше на кровать, пока не накрыло.

Когда Дуги послушался его совета, Финли достал вчерашний шелковый платок-галстук, на котором стояло винное пятно, и подошел к фэйри. — Глаза закрой. — Тот повиновался, а Финли прижав его рукой, быстро запеленал в шелка.

— Ты чего творишь! — взбесился Дуги.

— Не хочется, чтобы меня ополоумевший фэйри прирезал.

— Финли! — возмутился Лиам.

— Мы его развяжем, когда попустит.

— Да его ж еще и не прихватило.

— О, я не стану дожидаться, пока прихватит! 




Глава 94


Рассказать второму помощнику о том, что дядя напился и храпит, не пришлось. То ли занят был, то ли не его вахта, но в рубке его не было. Лиам не заходил в нее, но и из прогулочной палубы его не видно было. Зато он остался доволен тем, что построил глазки двум смугленьким сестричкам. Девушки были близняшками и, о чудо, как хороши. Финли рассказывал, что это дочери важного предпринимателя из Ализонии. Несмотря на свои нарядные и полностью закрытые платьица, они страшно напоминали хозяйку «Мадам Ренар». Возможно из-за того, что прикрывались веерами, точно так же, как и она, оставляя напоказ только блестящие озорные глазки.

Развлечение прекратилось, как только их мамаша заметила, какие плотоядные взгляды бросает парень на ее дочерей. Лиам лениво отвернулся и увидел, как в открытое окно ресторана впорхнул ворон. У парня едва челюсть не отвисла, а птица тем временем, запустила клюв в графин с водой и начала жадно пить. Когда появился официант, ворон соскочил на пол и Лиам потерял его из виду. Он вновь бросил взгляд на близняшек и уперся в глаза мамаши. Впечатление было такое, будто смотришь на злющего пса, которого только что спустили с привязи. Пришлось удалиться, дабы не нарываться на, готовую вспыхнуть в любую минуту, женщину.

— Финли, — спросил он едва, открыл дверь и застыл в удивлении.

— Чего? — спросил тот, ставя на пол полупустую бутылку, что держал в руке для конспирации.

— Это что? — Лиам указал на извивающегося на кровати кота.

Дуги сейчас больше напоминал большую оранжевую личинку, с сине-черной головой. Сине-черной потому, что во рту был кляп из тонкого синего галстука. Правда кляп не мешал ему довольно громко урчать и брызгать пеной, а брыкался он так, что подпрыгивал на добрых полметра.

— Ну что, может хочешь его развязать? — ехидно спросил Финли?

— Нет! — Лиам быстро замотал головой.

— Это еще шелк не дает ему превратиться, а то был бы тут у нас неубиваемый, бешеный фэйри с острым как бритва лезвием. — Дуги в очередной раз брыкнулся и слетел с кровати. — Подними, а то я уже задолбался.

Лиам подошел, нагнулся и аккуратно взял фэйри на руки. На миг тот замер, уставился на Лиама безумными кошачьими глазами, а потом брыканул с такой силой, что сам вылетел на кровать.

— Ты не говорил, что он спятит.

— Это от боли. Больше вызываться помогать не будет. Так что ты спросить хотел?

— А, так это, ничего, если я на скандал нарвусь?

— Какого плана?

— Помнишь тех близняшек, о которых ты мне рассказывал?

— Что уже успели очаровать? Смотри детей им не оставь.

— Так что, можно?

— Твоя голова…

— И что это должно значить?

— Вот сам ее в петлю и сунь. Решать тебе.

— А объяснить?

— Грэг советовал давать тебе попробовать всего. Вот я сейчас и воспользуюсь этим советом. — Когда Финли говорил, вид у него был довольный до жути.

К вечеру Дуги выдохся. Его едва хватало на то, чтобы недовольно урчать, но никто не спешил его освобождать. Вместо этого, Финли вынул у него изо рта кляп и, прихватив Лиама, направился в ресторан ужинать.

Временами оба бросали взгляды на дочерей предпринимателя и их мамашу. Финли ухмылялся. Вот одна девушка отодвинула от себя тарелку и направилась к выходу. В дверях она задержалась и, прикрывши веером изящную ручку, чтобы видел только Лиам, поманила его пальчиком.

— Так, я наелся. — Лиам отодвинул от себя тарелку с мясом.

— Нет, но вот дня через два — будешь сыт по горло, — хохотнул Финли.

Его поведение Лиама сильно настораживало, но природные позывы были сильней. Он догнал девушку на жилой палубе. Когда она обернулась — ее глаза блеснули в свете фонарей. Она лукаво улыбнулась и вновь поманила Лиама. Так они дошли до каюты. Лиам уже знал, что девушка жила вместе с сестрой, а их мать — в соседней каюте. Едва дверь захлопнулась — лукавая кокетка превратилась в бешеную фурию. Она присосалась к его губам, как пиявка к ране, а потом рванула ворот пиджака так, что пуговицы зазвенели по полу. Лиам потянул за тесемки ее корсета, а она взялась за его пояс.

Все проходило в каком-то бешенном темпе, будто они не любовью собирались заниматься, а хотели разорвать друг друга на части. Но Лиаму сначала понравилось. Понравилось бы и потом, несмотря на разорванную одежду и раздертую острыми ноготками спину, если бы не презрительный взгляд, которым наградила его девушка после кувырканий. Что ж девушки «Мадам Ренар» в этом плане намного милее.

Лиам плюнул на ее поведение, оделся, подобрал с полу пуговицы и уже взялся за ручку двери, когда ализонийка окликнула его. Девушка потянула за цепочку его часов, щелкнула крышкой и указала на цифру двенадцать, потом на него, а потом на пол. Лиам только насмешливо изогнул бровь и хмыкнул, отплачивая ей за презрительный взгляд. Девушка закатала глаза, всем своим видом демонстрируя недовольство, и вновь повторила свои жесты. После этого выглянула за дверь и вытолкала Лиама вон. 




Глава 95


— Ну как время провел? — насмешливо спросил Финли.

— Замечательно! — гневные нотки в его голосе не укрылись от Финли и он довольно хохотнул.

Время от времени, Лиам щелкал крышкой своих часов. Он так и не решил, стоит ли ему идти. Но больше всего, его волновал тот презрительный взгляд. — Да что она хотела этим сказать, черт ее дери! — Думал он. В конце концов, когда стукнуло двенадцать, он стоял перед ее дверью. Правда, на этот раз в одной рубашке — расстегнутой, чтобы эта фурия вновь не поотрывала только что пришитые пуговицы. Его ждал сюрприз — фурий было двое, и не отличались они ни внешностью, ни повадками, так что ушел Лиам уже под утро, истекая кровью, под два презрительных взгляда.

— Лиам, эй, просыпайся лежебока.

— У-у-у, — отозвался он недовольно и тут же проснулся от острой боли в спине. — Ай-й. — Он резко сел, оторвав от спины присохшую простыню.

— Ого! Нет, я, конечно, знал, что они тебя выжмут, но чтоб таким способом…

— Не смешно. Они дикие, я не могу справиться с двумя одновременно!

— А никто не может. Но знаешь, тебе можно позавидовать.

— Это еще почему? — хмуро спросил Лиам.

— Да потому, что ты осуществил общую мечту всех мужчин нашего мира. Ну, по крайней мере, тех мужчин, что действительно мужчины, — поправил себя Финли. — Ты переспал с близняшками.

— Все, ну их нахрен пускай ищут другого дурака.

— Думаешь?

— Да.

— А я думаю, что эти девушки могут нажаловаться на тебя мамаше, а та в свою очередь капитану и продолжишь ты путешествие в пыльной и душной каморке.

— Вот дерьмо! Что же мне теперь делать?

— Продолжать свои ночные баталии.

— Издеваешься, они меня на лоскуты пустят.

— Ага, — довольно улыбнулся Финли.

— Тебя это забавляет, не так ли? — сощурился Лиам.

— Еще как!

— Проклятье, заткнитесь вы оба, у меня голова раскалывается, будто по ней всю ночь молотом стучали, — подал свой слабый голос Дуги.

— А я ведь предупреждал.

— Не очень то ты и старался. От головы нет ничего?

— Тебе сейчас ничего не поможет. Потерпи к вечеру. Лиам, размотай его.

— Дай сначала чего-то спину помазать.

— Обойдешься. У тебя и так все быстро заживает.

— Святые небеса, что же мне с ними делать?

— Выпороть. Связать и выпороть.

— Ты серьезно?

— Еще как. Только для начала, похвались своими подвигами помощнику капитана.

— Это еще зачем?

— Чтобы он увидел, как ты к ним заходишь, идиот. Тогда, в случае скандала, он подтвердит, что они сами тебя впустили.

— Эй, меня тут развязать должны были, — возмутился Дуги.

— Сейчас, ай! — кряхтя и ойкая от боли, Лиам распеленал бедного фэйри.

— Смотри только не превращайся, а то все по новой начнется.

— Что начнется?

— А ты не помнишь, как тут бесновался?

— Немного…

— Так что с зельем делать будем?

— Взорвем к чертям.

— Вместе с рабами?

— Придется.

— Когда?

— Как будем в порту.

— Нас же заметут.

— Не заметут, мы корабль потопим. — Лиам только рот разинул от удивления. — Для отвода глаз, — пояснил Финли. — Если просто взорвать, то, как ты говоришь — «заметут», а если потопить — не факт, что не достанут. В Картаэле ведь и свободные маги имеются — наемники. В основном те, кто вне закона в Бримии. Но все равно шансов уйти больше. 




Глава 96


— Слушай, Лиам, у тебя спина будет, как у имперского королевского пехотинца, — сказал Финли, прикладывая смоченную в зелье тряпочку к спине Лиама. Он сжалился еще на третий день этих постельных баталий.

— Это еще почему?

— Пороли их часто. Не знаю как теперь, но раньше пороли часто.

— Очень смешно. Кстати задницы у них не намного лучше чем моя спина.

— Ну это утешает… Слушай, может бросишь это все?

— Что?

— Баталии свои.

— Нет, я не сдамся. Да и осталось плыть-то всего три дня.

— Вообще-то, постель не место для состязаний.

— Да я знаю, Финли. Но ты-то мог меня предупредить!

— Увы, даже я не ждал от этих ангелов такого.

— Ангелов, да они хуже Стюарта с его подчинителями вместе!

Лиам хотел было добавить еще парочку крепких эпитетов, но внезапно зазвенел колокол.

— Чего это?

— Тревога. — Финли сорвал мокрую тряпку со спины Лиама. — Одевайся. — Сам Финли загремел чемоданами. Среди кучи шмоток лежали его верные револьверы. Лежали в кобурах, только цепляй на пояс и готов к бою. Что Финли и поспешил сделать. Пока Лиам натянул рубашку и жилетку он уже рылся в саквояже. — Держи, — бросил он сверток с гремучим зельем.

— А нить?

— Меняем план. — По плану, Лиам должен был привязать бутылку к нити, второй конец к бортику и выбросить ее за борт. Тогда бутылка полетит по дуге ограниченной нитью и ударится о борт — немного выше ватерлинии и проделает там дыру. — Держимся вместе. Это так — на всякий случай. — Финли пристегнул к руке ножны со стилетом. — Догоняй.

— А я? — возмутился Дуги.

— Опять помочь хочешь?

— Только если не надо зелье лакать.

— Мы позовем, если что, а пока не лезь.

Лиам лихорадочно пристегнул пояс с револьвером и ножны со стилетом. В такой ситуации не побрезговал он и котелком с плащом. Финли он догнал, на лестнице к прогулочной палубе. Матрос яростно указывал ему на жилую палубу, на что Финли ткнул ему в нос револьвером. Там же на лестнице он увидел и старика. Теперь он опирался не на трость, а на длинную револьверную винтовку. Старик лукаво подмигнул ему единственным глазом и посторонился.

На прогулочной палубе творился форменный кавардак. Мадам с дочками ругала и била веером офицера, пытавшегося увести ее с дочерями в каюты. Еще несколько пассажиров бряцали винтовками и пистолетами.

«Кортес» не был военным кораблем, но он был курьером хунты, а значит мог за себя постоять. Лиам с удивлением смотрел, как одни матросы выбивают на палубе доски, под которыми обнаружились большие, толстые крюки, а другие выкатывают из ресторана пушки. Настоящие казнозарядные пушки под сто пятьдесят двухмиллиметровый снаряд! И цена этим пушкам была не малой, поскольку изготовлены они были в Свободном Союзе Широв — лидере нарезного вооружения во всем мире. Матросы слаженно разделились на две группы. Одна принесла цепи, которыми пушки крепились к крюкам в палубе, вторая ящики со снарядами. Пушек было всего четыре, но стрелять они могли в любом направлении с почти наивысшей точки корабля.

— Мадам! — Финли вырвал из рук мамаши дамский бинокль, а когда она замахнулась на него веером, отобрал и выбросил его за борт. Ализонийка даже дар речи потеряла от такой наглости. — Лиам. — Финли бросил ему бинокль и указал на горизонт. Там, как игрушечный, несся по волнам парусник. Несся так, будто его гнали все ветра океана. Лиам приложил бинокль к глазам и завертел колесиком настройки. Флаг, нужно знать, кто идет за ними. Сердце тихонько екнуло. Голубое полотно с узкой желтой диагональной линией. В центре — такое же желтое ощетинившееся лучами-шипами желтое солнце, а по свободным углам — белый круг полной луны и тонкий серп молодого месяца.

— Это Бримиец, Финли! — едва скрывая радость сказал Лиам. Будто в подтверждение его слов, носовые пушки парусника громыхнули и снаряды упали в воду с большим недолетом. Матросы зарядили пушки и стали ждать.

— Мы должны им помочь, — тихо прошептал Финли, подойдя к Лиаму вплотную.

— Похоже, они и сами в состоянии справиться.

— Как бы нас они при этом не справили.

— Что делаем?

— Ждем. — Капитан что-то закричал помощнику и тот исчез на жилой палубе. — Ждем магов. Они наша главная задача.

— Убьем?

— Как придется. — Финли втихаря сунул Лиаму две золоченых пули. — Целься в задницу. — Последовав его примеру, Лиам заменил две первых пули в барабане. — Только запомни, золото нейтрализует их не на долго. Нужно будет усыпить, а мы будем заняты.

— Дуги?

— Да, зовем его. Засранец втихаря отсыпал себе сонного порошка. Думает я не знаю.

Капитан, оставив штурвал старпому, а сам отдал команду матросам. Громыхнуло так, что в ушах заложило. Ветер быстро снес клубы белого порохового дыма — недолет. По всей артиллеристской науке следующим должен быть перелет, а потом — точное попадание. Лиам занервничал. Но вот на палубе показались двое магов, и как не странно — официант! Черт подери, их хозяин не раз подавал Финли с Лиамом еду. Он нервно глянул на Финли, но тот покачал головой. Громыхнуло вновь — перелет, лишь один снаряд проделал дыру в одном из многочисленных парусов. Яросный ветер в мгновение ока разорвал парус в клочья, но корвет продолжал нестись по волнам как бешеный.

Лиам вновь посмотрел на Финли и увидел, как тот втихаря бросает пилюлю в бутылочку, а после этого отправляет ее за борт. Прежде, чем защита гребного колеса, вместе с парой лопастей разлетелась в клочья, Финли успел сделать два больших шага, от борта. Благо, остальные в это время смотрели на парусник, но когда тряхнуло, он первым бросился к борту и заверещал. — Попадание! — Как? Никто не видел выстрела. Потеряв баланс, корабль начал поворачивать.

Поднялась паника, послышались приказы вперемешку с руганью. Официант затараторил что-то рабам. — Возьми рубку, — приказал Финли. Лиам бросился к лестнице, саданул рукояткой по колену преградившего ему путь матроса и оказался перед лицом разъяренного капитана. На прогулочной пальнули револьверы. Лиам саданул капитана в зубы кулаком, прострелил руку старпому, легким движением руки выбросил из окна еще кого-то и навел ствол на оторопевшего второго помощника.

— Дуги! — заорал Финли и пальнул в ногу вскочившему матросу-артиллеристу. — На пол! — приказал он, а потом повторил по-рукийски. — Руки за голову, — тоже на двух языках приказал он. Первым приказа послушался расторопный дед. Используя винтовку как опору, он вытянул нерабочую голову и начал наклоняться. Осторожность ему не помогла, в какой-то момент дуло скользнуло по досках и он некрасиво растянулся. Вторым был официант, а за ним последовали и все остальные. Кроме ализониек, под предводительством несносной мамаши. Пришлось прострелить старой стерве шляпку.

— Тормози, — приказал Лиам второму помощнику.

— Что?

— Останови это корыто.

— Нас же в щепки разнесут!

— Точно, а если спустить флаг?

— Нужно выбросить белый.

— Где он?

— Ализонийцы не сдаются, — гордо ответил помощник. — У нас нет белого флага.

— Тогда останавливай это корыто так! — Лиам пригрозил стволом и ализониец нехотя потянул за несколько рычагов. — Снимай китель!

— Зачем?

— Снимай, пока я башку тебе не прострелил! — Яростно закричал Лиам. Помощник испуганно повиновался. Когда белоснежный китель оказался в руках Лиама, он саданул помощника капитана рукояткой в лоб. Пулей он метнулся к флагштоку и начал спускать флаг. На корме громыхнуло — снаряд снес кладовые, но следующих выстрелов не последовало. Похоже на паруснике заметили спускающийся флаг и позволили Лиаму спокойно вывесить вместо него китель.

Корвет быстро поравнялся с пароходом. С него крикнули по-ализонски.

— Чего? — крикнул в ответ Лиам.

— Глуши машину говорю!

— Вот сам и заглуши, умник, я не знаю как.

— Найди того, кто знает, а то разнесем твое корыто в щепки.

— Что?! Да я тебе морду расквашу, гнида! Бросайте крючья ублюдки и не злите меня.

От настолько любезного приглашения взять корабль на абордаж, бримийцы отказаться не могли. 




Глава 97


— Ну, где тот мелкий ублюдок, что обещал мне личико подпортить? — Заявил широкоплечий бородач, едва ступил на прогулочную палубу. В его руке был короткий тесак и трехствольный пистолет. Такие использовал флот Брими. Уж очень здесь не жаловали револьверы, хоть и признавали преимущества патрона центрального воспламенения.

— Я обещал. — Лиам демонстративно сунул револьвер в кобуру.

— Ну, попробуй. — Бородач отдал пистолет и тесак дружкам, а сам выставил перед собой кулаки и вышел вперед. Лиам саданул его в челюсть с такой скоростью, что тот и не понял, как оказался на палубе.

— Чего рты разинули? — крикнул Лиам на каперов. — Экипаж связать, пассажиров развести по каютам!

— Позвольте, — меж матросов вышел изящный блондин в желтой, как и его волосы, кожаной куртке. — Своими людьми я распоряжусь сам. Клод де Вьен, эсквайр. — Он вежливо поклонился.

— Лиам Гринвуд, баронет, — ответил он в тон блондину. — Вы Рукиец?

— Имел честь быть. Нынче же, подданный его величества короля Новой Бримии.

— Джентльмены, не могли бы вы взять на мушку этих, господ, а то мне рабами заняться нужно. — Финли кивнул на, корчащихся на полу, магов.

— Маги! — перепугался Клод и направил на них свой пистолет.

— Сэр, у них в заднице по золоченой пуле, но скоро эффект пройдет.

— Да пристрелить их.

— Их можно вылечить! — возразил Лиам.

— Да? — удивился рукиец. — Впервые слышу. Впрочем. Рон, действуй.

— Да, сэр. А что с Дэреком?

— Оклемается. Сам же нарвался. — Каперы бросились вязать матросов. Как раз в это время старик зашелся страшным кашлем. — Помогите старику, мы же не варвары. — А старик тем временем стянул с правой руки перчатку и острым когтем соединил две царапины, оставленные его каблуком. Когда человек Клода нагнулся нал ним, он резко перевернулся и вогнал свои когти тому в горло.

— Финли! — громыхнул голос Зверя.

Но было уже поздно. Кровь горячей струей хлынула на палубу. Мелкие царапины, оставленные каблуком, вдруг засияли багровым и слились в один огромный круг оккультных письмен. Из тени пушки, что не попала в круг, выскочил черный кот. Он прыгнул на старика, на ходу превратившись в фэйри с высоко занесенным, сияющим клинком. Клинок прошел сквозь багровый барьер легко, а вот фэйри будто наткнулся на глухую стену.

— А, мой маленький друг! — старик сел возле барьера и улыбнулся Дуги, недоброй улыбкой. — Я не забыл, — указал он на свой единственный глаз и сорвал черную бархатную повязку с другого. Под ней оказался совершенно здоровый, но полностью желтый глаз. — Но тебя я убью последним.

Громыхнул выстрел и на груди старика расцвел кровавый цветок. Это Клод разрядил в него сразу все три ствола своего пистолета.

— Не люблю, когда перебивают! — рявкнул он и, подтянув винтовку, выстрелил в Клода. Тот удивленно моргнул, схватился за пробитую грудь и рухнул замертво.

— Что за фигня? — очухался наконец-то Дэрек. — Ох, и удар у тебя парень, — промычал он одобрительно.

— Ты тоже хочешь умереть раньше времени? — вежливо осведомился демон. Дэрек хотел было сказать, что думал, но заметив с каким страхом, на него смотрят друзья, передумал. — Молодец, — похвалил его демон.

— Это ведь шкура того старика, а в печке ты свою сжег, — сказал Лиам. — И глаз оттуда же.

— Знаешь, сколько мороки было, чтобы заставить его не желтеть? И все же, браво! Быстро соображаешь. А еще, я вырезал село и призвал там парочку чертей, пустив ваших дружков по ложному следу. Плохо, конечно, что Профессора под боком не было, чтобы подлечиться, да, добавили вы ему работы. — Стюарт похлопал себя по ноге и, опершись на винтовку, поднялся.

— Не поможет он тебе… — улыбнулся Лиам.

— Это еще почему?

— Фэйри он чем-то не понравился. — Лиам картинно провел большим пальцем по горлу.

— Что ж, очень жаль. Но тебе не кажется, что ты не вовремя выбрал время злорадствовать. Я же собираюсь тебе кишки выпустить.

Лиам выхватил револьвер и пальнул демону в голову. Тот легко уклонился, да и самому Лиаму его движения показались слишком медленными.

— Ничего знакомого не замечаешь? Например, сходства с той камерой в академии?

— Здесь не действует магия, — хмуро сказал Лиам.

— Поправочка. — Демон поднял руку и на ней полыхнуло пламя. — Здесь не действует ваша магия. — Демон подул на пламя, и оно как живое набросилось на ближайшего мага, заставив того вопить от боли. — Музыка для моих ушей! — перекрикивая вопли, сказал демон, а потом пристрелил второго и символы засияли еще ярче.. — Ну, да ладно, эти — они здесь так, а вы, главное блюдо! Как же вы меня достали за этот месяц. И вот, мои труды вознаграждены.

— Рано радуешься, демон.

— Ты! — Стюарт посмотрел на ворона, сидевшего на крыше рубки. — А я ведь знал, что тебя не так просто укокошить.

— Зверь! — понял Финли. — Я же чувствовал тебя, ублюдок! Не мог сразу признаться, что жив?

— Да я нагнал уже, когда вы на корабль садились, а потом его увидел.

— И чем тебе это помогло? — улыбнулся Стюарт. К его большому удивлению, ворон расправил крылья и спланировал прямо на котелок Лиаму.

— Я тут тоже доски немного поклевал.

Демон взревел, поднял винтовку и выстрелил Лиаму в грудь. Парень рухнул на палубу, и ворону на мгновение пришлось зависнуть в воздухе, маша крыльями. В это время, демон достал из внутреннего кармана трехлучевую черную звезду и метнул ее в птицу. Финли среагировал быстрее Зверя. Он подставил свою ладонь. Один из длинных шипов пробил ее и Зверь увидел, как торчащий металл светлеет. — Выдерни ее! — закричал он. Финли отбросил звездочку, но уходящая из металла тьма не захотела его покидать. От звезды к руке тянулась прозрачная, словно сотканная из теней нить. Зверь клацнул по ней клювом и нить разорвалась. Тогда Стюарт выстрелил. Зверю обожгло бок, и он свалился на землю, как и внезапно обессиливший Финли.

За барьером взвыл Дуги. Он уперся и толкнул его своей магией, надеясь, что бесконтрольный поток разорвет фигуру. От натуги солнце на его груди засияло и барьер начал медленно поддаваться. — Как интересно! — хохотнул демон. Так ты у нас тоже не простой парнишка? На твоем месте я бы использовал эту силу, чтобы убраться отсюда. — Один из двоих каперов одновременно пальнули демону в голову, но она только дернулась, будто от сильного удара. Стюарт щелкнул пальцами, и каперы завопили от охватившего их пламени. — Я учусь на своих ошибках.

На этих-то словах Лиам и очнулся. Пуленепробиваемый плащ вновь спас ему жизнь. Почему-то сильно воняло виски. Илий откинул полу плаща и засунул руку в карман жилетки. Осколок стекла больно разрезал ему палец и кусочек серебра, что он достал, оказался в его крови.

— Самый мощный амулет в мире… — прошептал он. — Никогда не разделять…

— О, так ты у нас жив?! — Стюарт опираясь на винтовку, доковылял до Финли и сказал. — Смотри. — Перенеся вес на здоровую ногу, он потыкал его дулом. Финли не шевелился, и демон засмеялся, довольный, как ребенок, получивший новую игрушку.

— Самый мощный… — прошептал Лиам и достал револьвер. Он бросил кусочек в ствол и взвел курок. Демон этого не увидел, поскольку тыкал стволом тушку Зверя.

— Что стрелять хочешь? А давай! — он развел руки.

И Лиам выстрелил. Пуля в стальной рубашке наткнулась на серебро и размазала его по стволу как масло. Из-за этого, траектория пули отклонилась, но на такой короткой дистанции она все равно попадала в лоб. А еще на ней оставался тонкий слой священного серебра. Стюарт даже не успел удивиться. Он рухнул, а вместе с ним и барьер.

— Финли! Зверь! — Лиам упал возле них на колени. Он приложил ухо к груди отца. По крайней мере, тот еще дышал.

— Лиам… — слабо отозвался Зверь. — Положи меня возле его руки. — Оказавшись близко от нее, Зверь, опираясь на крылья начал клевать черную рану, от которой по коже уже тянулись темные ростки.

— С ним все будет хорошо? — слезы заливали глаза, а в груди внезапно потяжелело, будто там бился кусок свинца, а не сердце.

— Не мешай, — только и ответил светлый дух.

— Лиам, — виновато сказал Дуги. — Нужно закончить работу.

— Так, почему стоим? Экипаж связать, пассажиров развести по каютам! — набросился он на каперов. Те неуверенно переглянулись.

— Давайте ребята, нечего стоять, — скомандовал Дэрек, и бримийцы начали шевелиться.

— Ты пойдешь со мной, — сказал Лиам Дэреку. — Спроси у него, — кивнул он на официанта, где третий раб.

— Он говорит, что в своей каюте.

— Пойдем вместе. Пускай прикажет ему во всем повиноваться тебе.

— Мне? — удивился Дэрек.

— Ну не мне же, я ализонийского не знаю.

Чтобы официант не удумал хитрить, Лиам пригрозил ему револьвером. Возможно и зря, после ужасов в барьере, тот был шелковым.

— Что это? — спросил Дэрек, кивая на десятки ящиков, что заполняли каюту рабов.

— По большей части дерьмо, но в каких-то двух ящиках — погибель Бримии. Помогай. — Лиам взял один и вынес его на палубу. Вынув одну бутылку, он размахнулся и запустил ее в защиту гребного колеса. Бутылка ударилась о доски и разлетелась в дребезги. — И так каждую, а потом обыскать корабль и уничтожить все, что похоже на это.

— Трофеи брать можно?

— Можно.

— Сэр, баронет, — крикнул еще с лестницы запыханый капер.

— Что такое?

— Там это, птица откинулась, Фэйри меня за вами послал.